Офисный роман, или Миссия невыполнима

Глава 6

Проснулась я оттого, что на меня смотрят. Мы же чувствуем чужие пристальные взгляды, хотя и не всегда осознаем, что побуждает обернуться, посмотреть в ту или иную сторону…

Так и здесь.

Взгляд я ощутила как прикосновение. Очень осторожное, когда тебя будят по утрам бережно, а не тормошат в панике: «Вставай, проспали! Опаздываешь!». Под этим взглядом-касанием я с удовольствием потянулась – так и пролежала всю ночь, не меняя положения! – повернулась на бок и, сонно, медленно моргая, увидела перед собой…

- Как же ты меня напугал!

Отшатнувшийся из-за моего стремительного старта-подъема Ким Ючон смотрел на меня с пола: он что, так и просидел рядом с кроватью все утро, словно терпеливый пес, ожидающий, когда ленивый хозяин проснется? Сказал сипло:

- А я-то как напугался! Просыпаюсь и не понимаю – где я? А где я?

- А если подумать? – предложила я, опустив ноги с кровати. Склонив голову набок и впрямь как собака, Ючон разглядывал мою старенькую, но любимую пижаму в цветочек. Оценил:

- Миленько!

Спохватившись, я накинула на себя одеяло.

- Нечего на меня пялиться! Встал, оде… обулся и ушел!

- А, так я у сонбэ дома, да? – «догадался» стажер. Окинул наше жилище оценивающим взглядом. Что тут особо рассматривать: две кровати, туалетный столик, он же рабочий, когда удается разгрести от косметики; стеллажи, полки, кухня, телевизор, две двери – в санузел и на улицу, вернее, на крышу. - А как я сюда попал? И зачем?

- Ты вспоминай, вспоминай! – поощрила я. – Я пока в душ.

- Сонбэ!

Открыв дверь, я задержалась на пороге. Парень, все еще сидевший на полу, таращился округлившимися глазами.

- Сонбэ, вы что, ночью воспользовались моим беспомощным состоянием?! - Еще и руками себя крест-накрест обхватил – просто трагический памятник всем жертвам сексуального насилия!

- Размечтался! – припечатала я, с треском закрывая за собой дверь. За ней послышался смех. Вымывшись, с досадой поняла, что одежду-то я с собой прихватила, а вот полотенце… Приоткрыв дверь, окликнула:

- Эй, хубэ!

Судя по стуку, парень то ли резво вскочил на ноги, то ли что-то уронил.

- Да, сонбэ, чего желаете? Потереть вам спинку?

- Подай мне большое синее полотенце, - процедила я. - В ногах кровати белый комод, открой ящик…

- Ага, вот.

Я услышала звук открываемого ящика и запоздало продолжила:

- …верхний!

Тишина.

- Ты что там копаешься? – насторожилась я.

Через паузу Ючон произнес задумчиво:

- Мне нравится ваш стиль, сонбэ…

Я завопила:

- Хватит пялиться на мое нижнее белье, извращенец! Закрой немедленно! Я сказала: самый верхний ящик!

- Секунду, сонбэ, нельзя же быть такой нетерпеливой! - укорил стажер. – А вот и оно.

В щель просунулась рука. Быстро глянув выше, я увидела щеку старательно отворачивающегося парня, схватила полотенце, и, едва не прищемив ему пальцы, захлопнула дверь. «Не стоит благодарности!» - отчетливо произнесли за ней.

Когда я вышла с замотанной головой стажер разочарованно протянул:

- Ну во-от, а я-то ожидал, что сонбэ будет одета только в полотенчико!

- Пришибу! – сквозь зубы пообещала я. Почему-то живо представилась ситуация наоборот - как я оказываюсь в роскошной (ну я так думаю) квартире Ким Ючона, и тут открывается дверь ванной и выходит хозяин в одном обернутом вокруг бедер полотенце… Сериальный штамп, но всегда принимается на ура! Как и сцена с обнаженным героем в ду́ше.

Стажер ткнул пальцем в лежащую на столе записку:

- Сонбэ живет не одна?

Убежавшая с раннего утра на работу Джиён озаботилась покупкой «антипохмелина». Еще и напутствие оставила: «Обязательно накорми своего миленького хубэ хэджангуком[1]!» Вместо подписи – три сердечка.

- Не одна.

- С парнем или с девушкой? – не отставал «миленький».

- С парнем, конечно! – огрызнулась я, приканчивая лечебный бутылек.

- А вот и неправда, - с удовольствием возразил Ючон, разглядывая на этикетке состав. – С девушкой!

- Что, и ее белье тоже успел изучить? – фыркнула я. Да за время, когда я была в душе, он мог обыскать весь наш домик вдоль и поперек! Даром, что никаких ценностей и секретных сведений мы здесь не храним. И даже не имеем. Стажер вместо ответа глянул глазами смертельно раненого в самую душу олененка (и так умеет!) и залпом осушил бутылочку. Н-да, выглядит он и правда не очень: бледный, губы сухие, красные прожилки в глазах. Придется-таки приводить в чувство, иэх, полвыходного на него потеряю!

- Так. Топай в душ, - начала распоряжаться я. – Слева на полке новые зубные щетки. И голову не забудь помыть, от тебя вчерашним самгёпсалем[2] несет!

Ючон потянул прядь своих волос, пытаясь к ней принюхаться.

- А свежую одежду мне выдадут?

- Что, так не терпится примерить какую-нибудь из наших вещичек? – сыронизировала я. Вновь состроил укоризненно-невинную физиономию. Отыскав просторную, практически неношеную майку, я прикинула на взгляд размер и сунула Ючону.

- Вперед! А, погоди, еще полотенце!

- А я-то думал, что здесь их традиционно приносят прямо в душ! - невинно заметил Ючон и успел захлопнуть дверь прежде, чем в нее врезалась моя тапка.

Через час мы спустились в кафе, где обычно поправляем здоровье после напряженного вечера: хозяин, уже не спрашивая, сразу наливает нам похмельного супа. Я с ходу начала прихлебывать, жмурясь от удовольствия, а Ючон с брезгливо оттопыренной губой ковырялся ложкой в густом бульоне.

- Не нравится?

- А какие тут ингредиенты?

- Никогда не ел хэджангук? – не поверила я.

- Нет.

- Ты что, вообще никогда в жизни не напивался?!

- Ну… - хубэ практически утопил в глубокой миске ложку, а заодно и взгляд. – Я пью не очень хорошо…

- Уже поняла! - успела вставить я, прежде чем Ючон продолжил:

- …после пятой рюмки вообще могу просто отключиться. Вмертвую.

- Так какого же… зачем ты тогда вчера пил, как рыба?!

- Ну… мне стыдно: взрослый, а пью как ребенок. - Стажер неожиданно всполошился: - И вы тоже никому не говорите, сонбэ!

Только и осталось, что головой покачать: дурачок, натуральный самолюбивый дурак! Оказывается, даже у этого нахального парня свои комплексы имеются… Смягчившись, я перечислила, поочередно указывая ложкой:

- Говядина, лук, дайкон, лук-порей, ростки сои… Ну и еще по мелочи: рыбный соус, чеснок, чили… Да ты попробуй, это вкусно, потом за уши не оттащишь!

Вскоре хозяин наблюдал чу́дную картинку – как двое утренних страдальцев, причмокивая, прихлебывая, периодически даже похрюкивая, уничтожали его волшебную целебную похлебку. Смотрелись мы, наверное, в тот момент, как близнецы: оба в черных майках (неблагодарный хубэ еще попенял, что одежка безо всяких надписей и принтов!), с влажными волосами, оба с похмелья, правда, разного уровня.

- А и правда вкусно! – удивленно заявил Ючон.

- Так вот! Всегда слушайся свою многоопытную и много повидавшую сонбэ!

Сытый и поправивший здоровье новичок вернулся к обычным раздражающим манерам: то есть, к отсутствию всяких манер.

- Ой уж, многоопытная! Наверное, дальше Кореи и не бывала нигде!

Я сопела, глядя в сторону – и не возразить, и не оскорбиться – ведь и правда нигде не была. Пока.

Надеюсь, что пока.

Наконец сообразила, чем крыть – припечатала:

- Зато ты сам на собственной родине просто натуральный иностранец!

- Чего это? Потому что не знаю о похмельном супчике? Говорю же, напиваюсь редко…

- Да ты и на приветственной вечеринке на каждое блюдо смотрел как на чудо из чудес! Ты вообще ел нормальную корейскую еду, как вернулся?

Тут уже Ючон начал преувеличенно внимательно таращиться по сторонам.

- Кстати, прикольный район, я тут никогда не бывал раньше!

- Что прикольного-то, - проворчала я. – Дома старые и до работы далеко. Только и хорошего, что аренда жилья дешевле…

И что хозяйка нашего домика на крыше – дальняя родственница Джиён сделала скидку, а то я бы и на залог не наскребла…

Парень опять заозирался:

- А куда мы идем? Мы же ваш дом уже прошли?

- А зачем я тебя опять к себе поведу? – удивилась я. - Ты уже трезвый, на ногах крепко стоишь! Вон автобусная остановка, садись и езжай себе до своего дома, квартиры, отеля, что там у тебя…

Ючон загрустил, прижимая к груди пакет со своими вещичками:

- А я-то думал, что проведу весь день с любимой сонбэ!

Я глянула на него с иронией:

- А у тебя еще и нелюбимые имеются? Нет уж, мой любимый хубэ, не нанималась я с тобой еще и в выходные нянчиться! Так, вон автобус до Сеульского вокзала, там транспорт во все стороны, сядешь, куда тебе надо! И не забудь прийти на работу в понедельник!

Хотя, если не придешь, я уж точно не расстроюсь! Парень еще что-то говорил мне вслед, но, отмахнувшись, я поспешила обратно: будто пыталась отвязаться от приблудного симпатичного, но совершенно не нужного мне щенка. Приютила, накормила – на этом всё!

Моя совесть чиста.

***

Он проводил взглядом удиравшую от него сонбэ, усмехнулся и достал мобильник.

- Аджосси Ом? Добрый день, да, я… А чего не спали? Ну не в первый же раз, пора привыкнуть! Приедьте за мной, а то я тут немного потерялся. Где я? А кто его знает, где я! Сейчас прочту название остановки, ага, вот… Ну жду.

Ючон дремал под бесконечную привычную воркотню дяди Ома на заднем сиденье уютно укачивающей машины. Почти так же как сегодняшней ночью в такси, только вместо подголовника у него было плечо Ким Минхвы – поначалу острое, твердое, неуступчивое, его спихивающее то и дело. Потом сонбэ смирилась или устала усаживать его прямо и прилично. Еще и придерживала голову на резких поворотах или когда машину трясло. Прилечь бы чуть пониже, где куда мягче – и он вообще готов всю ночь кататься!

Он не врал: и правда плохо переносит алкоголь. И в самом деле заснул в кафе, позорно пропустив уход коллег. Пришел в себя уже в такси, куда его упорно запихивала сонбэ, и вдруг решил, что не хочет так быстро с ней расставаться. А сообразив, что она увидит его дом, и тогда прощай все веселье, прочно «забыл» свой адрес. Да и вообще любопытно стало, как Ким Минхва будет выкручиваться. Высадит его у какого-нибудь отеля? Отбуксирует к ушедшим на следующий заход сотрудникам? А может, попросту сдаст в полицию как потерявшегося ребенка или дедулю с деменцией? С нее станется!

Но что сонбэ приведет его в свой крохотный домик на крыше (он такие только в дорамах видел!), отпоит водой с медом и спать уложит, пусть и не к себе в постель... Сквозь полудрему, чуть не хихикая, слушал диалог препиравшихся над его головой веселых хозяек – да лучше б они его самого спросили, он же ничего не имеет против «двух взрослых девушек»! Может, проявить инициативу? Но Ючон уснул раньше, чем что-то предпринял.

Сразу!

Сам!

Безо всяких лекарств, без долгого разглядывания потолка, без бесконечного подсчета стад овец! И проспал, не шевелясь до самого утра, когда вторая хозяйка, которую он так и не разглядел, не собралась потихоньку и не ушла. Приподнявшись на локте, убедился, что его сонбэ продолжает спать, и с чистой совестью улегся обратно.

Проснулся окончательно выспавшимся (впервые за много лет!) и, наверное, от этого в прекрасном настроении. Даже несмотря на похмелье. Минхва по-прежнему спала: наверное, в выходной она не встает до самого обеда. Еще бы, так вкалывать всю неделю, выполняя бесконечные поручения старших коллег, еще и его гонять в хвост и в гриву – да он бы на ее месте вообще сутками отсыпался!

Хотел потихоньку встать найти чего-нибудь попить – рот превратился в выжженную пустыню - но взглянул на хозяйку раз, взглянул два… И придвинулся к кровати поближе. Даже подбородок уткнул в сложенные на краю постели ладони.

Сонбэ выглядела… странно. Необычно.

То есть непривычно. Да, правильное слово! Волосы, всегда нещадно собранные в тугой хвост, стелятся по подушке, как черный шелк. Яркие темные глаза, глядящие на него то с досадой, то с гневом (ох, как ему нравится ее доводить!), сейчас мирно прикрыты ресницами, строгие брови расслаблены. Вечно неподкупно сжатые губы приоткрыты. Его сонбэ даже - ужасная потеря авторитета! - сладко сопела. Ючон затрясся в беззвучном смехе.

Взгляд скользнул по открытой шее, нырнул в задравшийся ворот трогательно-детской пижамы и… там задержался. Он ощутил всё как-то разом: утро, постель, в доме только они двое… Втянул расширившимися ноздрями аромат сонного женского тела. Даже слабый запах вчерашнего алкоголя не отталкивал – всегда нравились девушки, умеющие пить и при этом не теряющие контроля. Ему нравится многое, чего не хватает самому. А сейчас не хватало…

Он с усилием увел застрявший взгляд из интригующего выреза, но тот – вот зараза! – остановился теперь на приоткрытом рте девушки. Рука – нет, не делай этого! – нерешительно оторвалась от края кровати и медленно потянулась: коснуться, погладить, убедиться, что губы такие же мягкие и нежные, как выглядят.

Хорошо, в этот момент сонбэ потянулась и открыла глаза…

И теперь, в машине, он проснулся окончательно – от воспоминаний, которые настолько взбодрили, что стало неудобно сидеть. Придется-таки звонить Лим Хани, назначать встречу, которую она давно добивалась!

Ну ничего, он оторвется на неделе, отомстит Жевательной резинке за то, что она делает с ним, даже сама этого не подозревая!

Что еще оскорбительнее.

***

[1] Хэджангук – суп для лечения похмелья.

[2] Самгёпсаль – барбекю-свинина.