Огибая свет (СИ)

Глава 11 ДАВАЙ ВЫБЬЕМ ДВЕРЬ

Пузыри, конечно же, впечатляли, как и любая казоку-шин крупной организации — самобытные, выделяющиеся из числа себе подобных и, разумеется, окружающей застройки.

Настоящий вожак среди покорной ему стаи. Самец с большой буквы. Символ власти и неумолимого возмездия. Напоминание тем, кто наивно полагает, что настоящая власть в гнезде принадлежит Смиренным Прислужникам…

Восемь или девять крупных белоснежных полусфер вырастали из покатого холма в кажущемся беспорядке, будто неведомый фрукт; между ними вспухали купола поменьше. Все бронированные, без единого заметного окна, отгородившиеся от братьев-сестриц укреплёнными шлюзами примыкания или бронированными коридорами.

При этом приятно-матовая окраска крепости превращала её в горсть пузырей молочных, а не бетонных, отчего издали (несмотря на массивность и огромную площадь) постройка казалась очень лёгкой.

Каждый блок, естественно, был предельно-функционален, для понимания этого мне даже входить не требовалось. Просторные полушария хранили внутри гаражи, казармы, арсеналы, пищеблоки, лаборатории, склады, зоны отдыха и даже (по рассказам «Детей», якшавшихся с «Жёлтыми котелками») настоящий парк, освещаемый хитроумной системой линз.

Основных и заметных входов в казоку-шин было несколько, на все стороны света, и перед каждым располагался укреплённый блок-пост. Вне их периметра холм Пузырей окружали несколько кварталов малоэтажной промышленной застройки, каждому из домов которой было минимум двести лет.

Несмотря на старомодный вид округлых цехов с овальными дверьми и окнами, все они были любовно реконструированы, хоть и простаивали пустыми. Улица об этом шептала, что мудрое семейство вис Кри не позволяет комплексам исчезнуть из уважения к утробе родного района, когда-то напитавшей силой новорождённый «Диктат». Я же подозревал, что всё значительно проще, и каждая из мастерских просто напичкана системами предупреждения атаки.

Внутренним же периметром цитадели Диктатиона раскинулось шикарное кольцо паркового газона. Без единой пылинки (будто над этой частью гнезда вообще никогда не бушевали песчаные бури), кропотливо засеянное мелкой травкой, оно так и манило прилечь… однако новость о ковром заминированных подходах была известна даже дошколятам.

Официально считалось, что когда-то на месте крепости стояла старая, изначально семейная фабрика клана вис Кри. В какой-то момент предыдущие хетто (тут оставалось только держаться за живот от хохота) осторожно демонтировали комплекс, укрепили холм броневыми плитами, способными выдержать подкоп из Нижнего Города, а затем несколько поколений «надували» неприступные Пузыри. И оставалось признать — получилось у «них» весьма недурно…

От «Комплеблока-116» добираться пришлось вдвое дольше, чем я планировал изначально. Однако в итоге решил не привлекать лишнего внимания глазастых «Детей заполночи», а потому вообще выскочил из Бонжура, прошёлся по окраинным улицам Ишель-фава, и только затем свернул на юг и влетел на территорию Колберга.

А ещё пришлось немного попетлять, чтобы «сбросить» несуществующий хвост — ощущение слежки не оставляло с самого отъезда от дома Пуговичника.

Впрочем, в руки я себя взял довольно быстро. Теперь, когда перестало быть тайной, что за дополнительные сущности населяют Юдайна-Сити помимо чу-ха и парочки людей, к ощущению постоянного присмотра оставалось только привыкнуть…

Мицелиумная музыка не радовала, все основные каналы жарили однотипно-плоские композиции «Восьмого цвета радуги». В голове тоже было пустынно и тихо, без малейшего намёка на отзвуки «джаза».

Тут нужно заметить, что первые полчаса после расставания с ублюдком я вообще ощущал себя очень странно. Как после очень важного дела, причём непростого. Но без малейшей гордости за свершённое и без радости от пополненного банковского счёта. Просто… словно сделал нечто непростое, утомительное, грязное, но требующее того без возражений.

А затем я заставил себя собраться и не раскисать: пульсирующий маяк Ч’айи неотрывно манил вперёд, и горел он чётко на Пузырях.

Кланяюсь в хвост — Гвоздодёр всё же красавчик!

Когда утихнет буря, нужно обязательно отблагодарить немногословного крепыша. Ведь мог же не помогать, даже несмотря на счастливую ситуацию с родичем (ещё и не самым близким). Но всё равно пошёл на риск. А теперь Магда может его вычислить, и тогда… Впрочем, зловещая тень Алой Суки отныне лежала не только на охраннике уютного дома Заботливой Лоло…

На подступах к крепости Диктатиона я сделал ещё несколько ложных кругов по улицам Колберга, но если на хвосте и висел фаэтон, вычислить суку не вышло.

А затем многочисленные фабрики с парящими над ними флотилиями ветросататов расступились, и я выкатил в неофициальный центр района — к изумрудному, будто лучшая лужайка Пиркивелля, кольцу отчуждения вокруг Пузырей.

Несмотря на лёгкое волнение, с доступом вопросов не возникло.

Поглядывая в «Свою стаю», я на небольшой скорости покатил «Райто» к северным воротам, где в укреплённой будке заседала троица угрюмых казоку-йодда с жетонами «Диктата» на груди.

В отличие от «Детей заполночи» или «Котелков» (в любое время носящих знаки принадлежности клану, но при этом одевавшихся кто во что горазд) эти крысюки — в однотипной удобной обуви и терморегулируемых куртках, жилетах-разгрузках поверх и с бронещитками на суставах, — выглядели чуть ли не подразделением ракшак.

На отдельной полке внутри опорного пункта я заметил боевые шлемы, а на груди всех троих покоились внушительные ассолтеры. И можно было биться об заклад, что в случае лишнего интереса «полосатых рубашек» у казоку-йодда мгновенно сыщется задокументированное членство в Купеческой Военизированной Артели с правом применения тяжёлого оружия.

Вероятнее всего, фаэтон просканировали ещё на линии старинных фабрик. Едва «Райто» поравнялась с первой полосой газонов, свето-струнная преграда с бегущей надписью «ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАНОВИТЕ ТРАНСПОРТ И ДЕРЖИТЕСЬ НА ВИДУ» отключилась, а массивные болларды[1] беззвучно втянулись в дорожное покрытие и освободили проезд.

На полотне идеальной, чуть извилистой дороги вспыхнули путеводные указатели, по которым я добрался до белоснежного бока второго северо-западного пузыря; при моём приближении тот беззвучно лопнул приоткрытыми (ровно на ширину фаэтона) воротами.

Несколько виртуа-Лансов попытались устроить вооружённый мятеж и едва не перехватили управление «Райто», но их быстро скрутили и упихали в мысленный карцер. Вздохнув, я продолжил движение и, наконец, пересёк порог второй по силе и величине (и как бы не первой…) казоку центральных районов Юдайна-Сити.

Внутри, конечно же, было совсем не как в «Слюдяном мосту».

И уж тем более, не как в Наросте.

Если первый напоминал гостям обиталище избалованного жизнью, но в меру верующего и знающего цену деньгам управляющего дзайбацу, а второй — старательно укреплённую нору озлобленного уличного пса, то гнездо Хадекина фер вис Кри вызывало ассоциации с выставочным центром крупной корпорации или кухней манджафоко, разросшейся до масштабов производственной базы.

Рёбра купола над головой напоминали скелет гиганта. Повсюду меж ними на разной высоте громоздились мостки и технические этажи-платформы, в том числе закрытые, способные перемещаться по весьма хитрым и вездесущим направляющим.

Судя по всему, маяки привели меня в один из гаражей шин — фаэтоны всех мастей и размеров ровными рядами занимали почти всю стоянку, а также покоились в десятке автоматизированных вертикальных парковок-этажерок. Четверть зала справа от въезда занимал открытый ремонтный цех.

Как и снаружи, в окрасе стен, потолка и конструкций превалировал белый, что ещё сильнее роднило крепость «Диктата Колберга» с высокотехнологичной кухней, а отнюдь не цитаделью бандитской шайки.

На полу (причём повсюду — от переходов к открытым лифтам до гигиенических кабин вдали) мерцали удобные свето-струнные указатели, а лаконичность и чистота нехорошо напомнили мне безупречную систему расстановки мебели одного ублюдка, обожавшего пришивать пуговицы.

Переключая «Райто» в самый медленный режим, я приказал себе не дёргаться. И не выдумывать лишнего. Пузыри, при всём сходстве с упомянутой норой, лишь умело следовали заветам кизо-даридрата, разве что нищету заменяя функциональной скромностью.

Приоткрыв окно, я вдруг осознал кое-что ещё: несмотря на одержимость хвостатых яркими букетами совершенно чудовищных запахов, внутри Пузырей было почти стерильно — это трудились мощные системы кондиционирования, причём совершенно незаметные снаружи.

Рядовой персонал (если такой термин вообще был применим к членам преступного клана, но иначе я воспринимать не мог) носил одинаковые светло-серые робы со сложной системой нарукавных эмблем. Несмотря на их мельтешение вокруг пары вскрытых и вздёрнутых на цепях фаэтонов, в ремонтной зоне было очень тихо, без характерного писка, перебранок и непрерывной болтовни о житейских пустяках.

Моё внимание перехватила бортовая консоль, на которой вспыхнули наведённые извне сопровождающие сигналы. Несколько раз послушно свернув, где указывали, я совсем скоро подвёл «Райто» к пустому карману между двумя фургонами с эмблемами популярных молодёжных закусочных «РЫБИЙ ХВОСТ».

Здесь же меня и ждали.

Сопровождающим (надсмотрщиком? конвоиром? нюхачом?) оказался черношкурый чу-ха средних лет, жирный настолько, что упитанный сааду Пикири на его фоне выглядел бы измождённым дервишем. Лоснящиеся складки, кольцевавшие шею, казались обручами диковинного ожерелья. Да что там⁈ Я видел стопку сочных свиных котлет, выглядевшую более худой, чем шея криитского пасюка!

Босолапый, он был одет в просторную белую накидку, заставившую меня болезненно вспомнить Магду и её многослойное сатти; на груди виднелся блестящий жетон клана. Несмотря на основательное ожирение, самец выглядел на удивление подвижным. А ещё весьма модным, брови и виски выбривая вызывающими полосками.

Я выключил двигатель, поднял стекло и открыл дверь.

— Куо-куо, господин фер Скичира! — Толстяк тут же сделал шажок вперёд и поклонился — уважительно, но не раболепно. — Для меня большая честь лично познакомиться с вами и приветствовать в этих стенах от имени господина Хадекина фер вис Кри!

А затем любитель набить брюшко вкусненьким вдруг (совершенно естественным жестом, как Ганкона откидывал со лба вечно мешающую чёлку) оттянул нижнее веко и беззаботно протёр его изнутри подушечкой пальца.

Тьфу, байши, от этой довольно гаденькой привычки меня чуть не передёрнуло. Однако виду я постарался не подать, выбрался из «Райто» и забрал из крохотного багажника рюкзак.

— Вещи можно оставить здесь, — тут же прокомментировал встречающий, — равно как и оружие.

Голос его оказался до смешного тонким, но речь была выверенной и хорошо поставленной. Можно было бросить на кон хоть десять тысяч рупий, что на переговоры от имени казоку ходит именно он.

— Здесь ваше имущество пребудет в полной безопасности, а всё необходимое мы предоставим по первому…

Я молча закинул рюкзак на спину. Надел капюшон, понимающе покивал. Чу-ха прокомментировал несогласие вежливой улыбкой немало повидавшего решалы.

— Меня зовут Винияби Шау, — ещё раз поклонился он, на этот раз чуть мельче. — Я Пятый Коготь «Диктата», и личным распоряжением господина фер вис Кри буду сопровождать вас и оказывать всяческую поддержку.

— А что ещё приказал господин фер вис Кри в моём отношении? — непринуждённо уточнил я.

На морде криита отразилась целая гамма противоречивых эмоций, но промелькнули они очень быстро и без следа. Что ж, толстячок определённо умел владеть собой. Разве что (х-хах!) не за ужином.

— В случае если достопочтимый казоку-хетто окажется недоступен для общения по причинам недуга или чрезмерной загруженности делами семьи, я обязан подчиняться вашим требованиям и указаниям, — негромко признался тот в ожидаемом. Отработанным движением пригладил длинные усы. И добавил, то ли правду, то ли выдуманное для подстраховки от потенциальной наглости терюнаши: — В рамках разумности и благочинности, конечно…

— Куо-куо, господин Шау! — Я скрестил пальцы, а затем и поклонился. — Пусть будет чистым небо над этой норой, для меня честь находиться в её стенах.

Он почтительно принял приветствие, сложив лапы и поднеся ко лбу. Из-под белой накидки мелькнули обнажённые предплечья, на каждом из которых крепилось сразу по три гаппи.

— Прошу за мной, — попросил упитанный модник, прихватывая кончик хвоста и направляясь к стене полусферы.

Я поискал взглядом скрытые камеры наблюдения, не заметил, подмигнул в потолок и последовал за ним.

Если Винияби и обратил внимание на отсутствие чёрно-жёлтого жилета, то виду не подал. И лишних вопросов задавать станет вряд ли, хотя я был готов спорить на деньги, что его наверняка распирало. Ещё бы — знаменитый чарослов-Джадуга, любимчик Бонжура и полноценный йодда чужой казоку вдруг удостаивается таких привилегий, как личное сопровождение Когтем «Диктата»!

Из меня вырвался едва слышный смешок. Представилось: от неимоверного любопытного напряжения толстопуз взрывается изнутри, заляпывая пол, фаэтоны и уважаемого гостя. А может, гарнизонные крииты все такие упитанные, чтобы соответствовать пузыристости казоку-шин?

Я вдруг осознал, что улыбаюсь. Виновато пожал плечом в ответ на косой взгляд чу-ха, но сам чуть не вздохнул от облегчения — возвращение способности глупо шутить показалось хорошим знаком.

— Чуть раньше в Пузыри должна была прибыть одна… самочка, — осторожно намекнул я, нагоняя Винияби, но уважительно держась на полкорпуса позади.

— Она была встречена и принята со всем уважением, — на ходу кивнул тот, снова оттягивая веко и протирая пальцем. — Её сопровождающий тут же отбыл, несмотря на предложения отдохнуть и набраться сил, а сама госпожа Ч’айя фер Скичира была сопровождена…

— Она мне не жена! — вспыхнул я за миллиард мгновений до того, как вообще осознал, что повысил тон.

Байши. До чего же неловко-то. Я и подумать не мог, как это будет выглядеть со стороны!

— О! — Толстяк остановился, повернулся и изобразил натуральное смущение. — Я ни в коем случае не хотел обидеть уважаемого терюнаши и семейство его отца… Но внешний вид и запах нашей гостьи… недоразумение заставило меня сделать поспешные выводы, что…

Шау поджал губы, и я не очень понял — он вдруг осознал, перед кем вообще извиняется, или же намекал, что и без того расщедрился на пояснения. Однако лёгкого поклона я от него всё же дождался:

— Прошу меня извинить, господин фер Скичира… Вашу… госпожу Ч’айю встретил очень узкий круг хвостов во главе со мной, и её пребывание здесь содержится в строгом секрете.

— Принято, пунчи. Проведёшь меня к ней?

— Непременно. — Винияби пригладил усы, и с достоинством продолжил путь через стоянку фаэтонов к двери в стене полусферы. — Но после обязательного визита к господину фер вис Кри.

Ах, ну да. Как я вообще мог забыть о манерах? Любопытно, а что все эти Когти и йодда скажут, если узнают об истинной природе вожака своей замечательной стаи?

Мы двинулись вглубь крепости, не самым быстрым шагом, но и не мешкая. Шау умело служил проводником, время от времени оглядываясь и одаряя нейтрально-вежливым оскалом.

Пузырь казоку-хетто, как и можно было ожидать, оказался спрятан в самой гуще крупных куполов, и на пути к нему пришлось миновать сразу три. В отличие от гаражного, эти внутри оказались отнюдь не полыми, не позволив оценить ни объёмов, ни назначений.

Просторные коридоры, часто изгибающиеся вдоль наружной стены, на нашем пути оказывались предусмотрительно пусты (хвост на отсечение, что это была не случайность), маркировки на дверях и воротах могли прочитать только члены клана.

В том, что мы на пороге нужного зала, убедила крупная надпись над крепкими раздвижными дверями: «ЧУДЕС НЕ ЖДЁМ, ВЕРШИМ ИХ САМИ!».

По-новому осмыслив девиз казоку, управляемой джинкина-там, я скрыл саркастическую улыбку. Что Князь-Из-Грязи со своим «КЕГАРЕТА УМЕЮТ ЖДАТЬ!», что Диктатион весьма завуалировано, но с предельной честностью уже много лет сообщали Тиаму об истинной натуре…

За порогом оказалась просторная круглая комната без мебели, но с пружинящим полом. Напротив главной двери (наверняка в стенах прятались и пара потайных) возвышалась метровой высоты сцена, увенчанная знаменитой капсулой Хадекина фер вис Кри.

По бокам от бронированного инвалидного аквариума с лапы на лапу переминались двое криитов, таких я уже видел минувшей ночью, полной открытий и захватывающих путешествий: в глухих белых дождевиках и глянцевых масках на всю морду. Вооружённые, конечно же, новейшими ассолтерами в стильных молочных кожухах.

Я представил, как нервничают шкурохранители. Наверняка знают о двух башерах под моим пальто, и даже о брикете «Беспощадного ростка» в рюкзаке тоже знают. Но получили странный приказ дряхлого, через трубочку питающегося чу-ха, которому повинуются без намёка на вопросы…

Признаюсь честно, в этот момент я слегка смутился.

С одной стороны, мне было прекрасно известно, что за подыхающий бедолага в брючном костюме плавал в чане на сцене; с другой стороны — поводов раскрывать тайну Хадекина Кри у меня пока не находилось… А это значило, что пришла пора забыть надменно-самоубийственный тон, в котором я говорил с Диктатионом прошлой ночью, и следовать непременным сопутствующим ритуалам.

Винияби многозначительно покосился на мою обувь, и я снял ботинки с портянками, неспешно поставив возле дверей. Шау тут же дёрнул носом, но смолчал. Первым сделал пару шагов к постаменту, прихватил хвост пальцами, сжал меж ладонями, опустился на колени и почтительно поднёс его кончик ко лбу.

Встав справа от Когтя, я сделал вид, что зачерпываю из воздуха несуществующий хвост, тоже опустился и повторил жест. Байши, да как они вообще это делают, не теряя равновесия?

— Пусть небо будет чистым над вашей казоку-шин, господин фер вис Кри, — произнёс я, услышав предупредительное покашливания Винияби. — Пусть пополняются счета, пусть родные будут здоровы и плодовиты!

Капсула с подвешенным в ней на распорках стариком издала необычный хриплый свист. Не то одобрительный, не то в попытке что-то сказать. Ох, что ж… придётся немного потерпеть представление.

— Вот что я тебе скажу, молодой Скичира, — проскрежетали динамики Диктатиона, и я был готов поклясться, что со мной действительно разговаривает умирающий чу-ха в стеклянном коконе, — добро пожаловать в Пузыри. Со всем уважением к «Детям заполночи», здесь ты можешь не искать змей под подушкой!

Яри-яри, ритуальная фраза полного покровительства!

Да, Нискирич бы мной определённо гордился.

Или нет?

Дальше я хотел спросить известно о чём. И даже начал подбирать осторожные, безобидные слова, чтобы как можно более витиевато (дабы не оскорбить криитов и не вызвать подозрений Шау) обратиться к Хадекину Кри… но тот пролаял, хрипло и отрывисто:

— Послушайте, что я скажу, братья!

Покрытая старческими пятнами крыса, обмотанная шлангами капельниц и дыхательными трубками, слегка пошевелилась, а жёлтые глаза уставились (как он смог, ради Когане Но⁈) на Винияби.

— Оставьте нас с фер Скичирой наедине.

Кажется, я даже через защитные белые маски расслышал, как отвисли челюсти шкурохранителей. Пятый Коготь казоку непроизвольно вскинул голову, а уши и шерсть на его загривке прижались, словно туда нацелились укусом.

— Но мой господин… — прошептал Шау, однако Кри не дозволил.

— Это приказ, Коготь. Осознанный и неоспоримый. Вот что я скажу: разговор в этом зале должен остаться только меж нами. И нет поводов ожидать зла…

К моему удивлению, Винияби не стал спорить. Грузно поднялся на лапы, поклонился, и с необычной для комплекции сноровкой попятился к двери. Шкурохранители медлили чуть-чуть дольше. Однако в итоге тоже переглянулись, ещё раз осмотрели меня, тоже поднимавшегося на ноги, и исчезли скрытыми ходами по обе стороны сцены.

Яри-яри, вот сплетен-то будет! А если совместить их со слухами о талантах терюнаши, крииты вообще могут заподозрить, что я околдовал их хетто, чтобы содеять недоброе… Впрочем, не исключено, что мои позиции в «Диктате» это только укрепит.

Поклонившись, я прочистил горло:

— Могу я теперь говорить, досточтимый фер вис?..

Но тот оборвал, на этот раз прозвучав не из внешних динамиков бронированного саркофага, а в заушнике:

— Без опаски.

— Славно…

Я осмотрел пустой зал, приятно белый и столь же приятно матовый. Прошёлся по пружинящему полу, легко холодившему босые ноги. Потянулся и вздохнул.

— Хорошо, что ты здесь и выбрал верную сторону, — произнёс Диктатион, заставив меня поперхнуться.

— Э, пунчи, нет! Давай-ка сразу оговоримся: нет никаких сторон, сисадда? Есть только моя и Ч’айи. Ты должен об этом знать, ты же суперумный. Вы с братцем оба мне одинаково… неприятны, сисадда? И мы тут не от большого желания или «выбора стороны». Просто вариантов, кажется, уже не осталось… Но если почувствую хоть малейший подвох, то потрачу остаток жизни, чтобы изорвать вас обоих на мельчайшие куски.

Справедливости ради, тут бы мне окончить фразу чем-то вроде «но не имею ни малейшего понятия, как, да и остаток этот едва ли будет длинным». Но я предпочёл умолчать.

[1] Выдвижные противотаранные столбы.