Охота

Квест второй: Третий лишний - 8

Разъедающая долина представляла собой череду кратеров, окруженную кольцом ядовитого дыма, зеленого и светящегося. Именно поэтому попасть сюда можно было только при помощи портала. Небо над локацией давило беззвездной чернотой, ветер поднимал клубы серо-желтой отравленной пыли, а повсюду сияли пораженные радиацией останки драконов. Десятки скелетов некогда грозных и гордых созданий теперь служили домом для множества мутантов, похожих на гномов – большеголовых, хромых, покрытых язвами и совершенно диких.

Каждая отдельная тварь дамажила несильно, однако нападали они целыми стаями, и потому продвигались Матвей и Ункас неторопливо, стараясь не агрить уродцев-мобов. Их ждали куда более серьезные противники.

Именно в Разъедающей долине обитали НПС «с потенциалом», как выражалась ведьма. Эльфы-Драконоловы, охотники и укротители летающих и огнедышащих ящеров – после слияния двух миров именно они представляли для людей наибольшую угрозу, и те нанесли по месту, которое остроухие избрали своим домом, несколько ядерных ударов. Те смогли отчасти защититься с помощью магии и избежали гибели. Однако Долина превратилась в отравленную смертоносным излучением территорию. Драконы умирали один за другим, их останки становились домом для мелких тварей, сумевших приспособиться к новым условиям, а бессмертные эльфы из года в год теряли благородный облик.

Но мастерство в поимке драконов, в изобилии населяющих виртуальные просторы «Новадэйз Фэнтези», осталось с ними, и множество игроков стремилось в Разъедающую долину, чтобы нанять Драконоловов. Для этого требовалось заслужить их уважение, что можно было сделать лишь одним способом – одолеть лидера неписей Лариата в поединке. Именно за этим Матвей и направлялся в Разъедающую долину. Сразиться, победить – и извлечь эльфов-Драконоловов из игры.

Их домом был огромный шатер, покрытый драконьими шкурами, рядом с которым лежал огромный череп летающего ящера с красными огнями в овальных глазницах. Едва Матвей и Ункас приблизились, как почуявшие гостей остроухие один за другим стали выходить из шатра. Лариат, как и положено, показался последним – уже когда Климов в компании тролля подошел совсем близко.

При взгляде на эльфов пробирал мороз. Изможденные, худые, с желтой, покрытой радиационными ожогами кожей, раздутыми лимфоузлами и практически без волос, вооруженные саблями, копьями и луками, они волком смотрели на Матвея. Он был человеком, а у Драконоловов накопилось предостаточно причин, чтобы не любить людское племя.

Тем не менее, Лариат выступил вперед и поприветствовал рогу Серого поклоном.

– Что привело двух странников в этот проклятый край? – дребезжаще спросил предводитель эльфов. – Все здесь пропитано смертью и болью, так что у вас должны быть очень веские причины.

– Так и есть, – Матвей ответил на поклон. – Мне необходимо изловить дракона, и, как я слышал, лучше вас в этом деле помощников не найти.

Лариат слабо рассмеялся.

– Надо же, наша слава еще живет. Что же… Мы всегда готовы помочь, однако для начала нам необходимо убедиться, достоин ли ты нашей помощи. Для этого тебе и твоему спутнику предстоит сразиться со мной. Согласен ли ты на такое условие?

– Согласен, – коротко ответил Матвей, и эльф удовлетворенно прикрыл глаза.

Обернувшись к своим, он кивнул, и те образовали вокруг Лариата, Климова и Ункаса подобие арены радиусом в полсотни шагов. В руках главного остроухого уже были сабли, в глазах поблескивало фиолетовое пламя, а сам он принял боевую стойку.

Спустя пару мгновений сражение началось…

Лариат наклонился и кинулся в атаку. Приблизившись к Матвею вплотную, взмахнул саблями. Тот увернулся и ударом своего клинка снес противнику первые хитпоинты. Только пока что это было каплей в море – запас жизни у эльфа, несмотря на проживание в хреновой экологической обстановке, оказался более чем приличным.

Следующие несколько минут Матвей и Лариат присматривались друг к другу. Атаковали, уворачивались, нападали, отступали. Эльф лишился десяти процентов ХП, а Климов опустошил первый пузырек с отхиливающим зельем. Ункас тоже не стоял без дела – несколько раз он попал в Драконолова взрывающимися болтами, и разбойник Серый пользовался трехсекундным оглушением для нанесения урона.

Затем Лариат решил использовать второе свое оружие – Разящую Лапу, посох в виде драконьей конечности с тремя когтистыми пальцами, с которых срывались молнии, дамажащие весьма и весьма ощутимо. От них можно было только уворачиваться, и около минуты Матвей только и делал, что выдавал вокруг босса один кульбит за другим. При этом приходилось быть очень внимательным и не приближаться к «барьеру» из других Драконоловов, иначе те агрились и били, кто копьем, кто саблей, и защититься от их ударов не представлялось возможным.

К счастью, вскоре Лариат вновь взялся за клинки, и Матвей, осмелев, снес ему еще двадцать процентов запаса жизни – не без помощи Ункаса, который старательно удерживался позади остроухого и расстреливал его взрывающимися болтами. Долгое время троллю удавалось воевать «в тылах», однако бесконечно это продолжаться не могло: вместо того, чтобы выполнить серию рубящих ударов, предназначающуюся Матвею, Драконолов отступил, развернулся и парой движений саблями укоротил полосу ХП Ункаса аж на три четверти.

При взгляде на мигающую красным коротенькую черточку над головой тролля, защищенной нелепым водолазным шлемом, Климову стало страшно. Он не желал терять Ункаса так же сильно, как и проигрывать Лариату.

А эльф, тем временем, решил развить успех. Тролль, теснимый боссом, отступал – к образовавшим круг и замершим Драконоловам…

– Стой! – крикнул Матвей, но было поздно: один из остроухих пронзил коротышку копьем. Острие вышло из груди Ункаса, и в то же мгновение пет начал становиться прозрачным.

Сохраняя боевую стойку, Климов изо всех сил стиснул пальцами рукояти сабель и заскрипел зубами. А глаза его не отрывались от собранного из нулей и единиц существа, ставшего за время в игре настоящим другом. Он смотрел на Ункаса последние секунды, а когда тот превратился в надгробный камень, полупрозрачный и чуть светящийся зеленым, Лариат вынудил его вспомнить, что сражение еще не закончено.

Без помощи стреляющего тролля дело пошло куда тяжелее. Эльф почти не давал возможности нанести удар, однако Матвей пользовался каждым шансом отнять у противника драгоценные хитпоинты. И, пускай с трудом, но подвел бой ко второй стадии.

Она почти ничем не отличалась от начала поединка. Единственное – эльфы встали теснее, что значительно сократило пространство для маневров. Но это уже едва ли было проблемой: Матвей успел изучить атаки Лариата. Трудности возникали лишь в те моменты, когда остроухий брался за Разящую Лапу и требовалось уходить от молний, но так, чтобы не приближаться к грозящим задамажить «зрителям». Четырежды Климов все-таки попадался на копья и клинки, и за ошибки приходилось щедро платить хитами. К счастью, он основательно запасся и лечилками, и бафами, что помогло ему одержать победу – пускай не быструю и далеко не безболезненную. Горечь, вызванная гибелью, Ункаса с каждой минутой все сильнее сжимала горло.

Поверженный Лариат опустился на четвереньки, почти упершись лбом в землю. Несколько секунд он оставался неподвижным, затем над его головой вновь возникла полоса ХП, а сам он встал и подошел к Матвею. Поклонился.

– Ты доказал, что достоин нашей помощи, и мы готовы отправиться с тобой на охоту, – произнес он. – Отныне и до того момента, пока необходимый зверь не окажется у тебя в руках, мы подчиняемся тебе безоговорочно.

– Спасибо, – тихо ответил Матвей, глядя на то место, где не стало Ункаса.

Эльф проследил за его взглядом, опустил голову.

– Твой друг сражался храбро. Жаль, что он не пережил эту битву. Желаешь ли ты попрощаться с ним, перед тем как мы двинемся за добычей?

Климов кивнул и медленно подошел к надгробному камню. Присел на корточки, а перед глазами возникло сообщение, где говорилось, что он может сделать на томбстоуне эпитафию и тогда памятник останется здесь навсегда. Подумав, Матвей вывел на виртуальной клавиатуре:

«Здесь пал смертью храбрых Ункас из рода Подземных Троллей. Он был мал, однако его храбрость и верность не знали границ».

Как только он закончил, надгробный камень перестал просвечивать и превратился в прямоугольник из светло-серого гранита, а набранные Климовым слова засияли алым.

«Мне очень грустно, что твой друг не увидел, как ты в очередной раз одолел противника, – написала ведьма, едва Матвей выпрямился и направился к Драконоловам. – Я бы с удовольствием подарила Ункасу жизнь в реальном мире, но увы: он не обладает необходимым для этого потенциалом. В отличие от двух десятков родичей того, кого ты столь эффектно одолел несколько минут назад. И теперь пришла пора извлечь их из игры. Лариат и его эльфы подчиняются твоим приказам. Сейчас я открою портал, и ты велишь им пройти сквозь него. Остальное – моя забота. Однако ты должен помнить об еще одном, не менее важном деле».

– Все я помню… – прошептал Матвей, чувствуя, как завладевшее им опустошение сменяется страхом.

Вскоре возле эльфийского шатра возникло облако черноты, и эльфы-Драконоловы один за другим отправились в портал, чтобы обрести жизнь в реальном мире.