Охотники за тайнами Незримого

– Нет. – Голес покачал головой. – Мама говорила правду, просто не всю. Этот тип действительно тогда уехал, чтобы быть от нас подальше. А вернулся он не так давно, еще и трех лет не прошло. И нет, он не пришел ко мне с распростертыми объятьями и заверениями в отцовской любви. Я просто случайно услышал разговор мамы с соседкой. Эта вредная бабка, госпожа Ликейя, вечно во всё лезет и всем гадости говорит. Вот и в тот раз она таким омерзительно-приторным голоском разливалась насчет того, какие мы с мамой бедные-несчастные, что у нас даже денег нет на то, чтобы отправить меня учиться в Муккию, в тамошнюю инженерную академию – и откуда только узнала, что я этого хочу? А потом с таким насквозь фальшивым сочувствием она начала сетовать на то, что ведь мой-то отец живет припеваючи, ни в чем себе не отказывая. Пусть он и сборщик, и доходы у него незаконные, но ведь мог бы единственному сыну помочь. И имя его она назвала. Я бы сам у мамы ни за что спрашивать не стал!

– Что ж, с этим понятно, – покивал Осню. – А теперь давай вернемся к вопросу, зачем были нужны другие кражи. Того, что ты взял у своего отца, тебе бы на полный курс обучения хватило, еще бы и осталось.

– Так я сначала и хотел только его обчистить. А потом подумал, что если я так сделаю, то вы, дядюшка Осню, сразу догадаетесь, что это моих рук дело.

– С чего бы это? – поразился охповец.

– Даже не знаю, просто подумал так, и всё, – пожал плечами Голес. – Поэтому я решил совершить еще парочку краж. Запустил Колбасона на разведку, чтобы выяснить, кто из сборщиков сколько денег прячет. А когда узнал, мне пришла в голову идея – совершать кражи в таком порядке, чтобы подумали, что вор начал с самого обеспеченного. Мне показалось это хорошим способом всех запутать – пусть-ка угадают, откуда я вообще узнал.

– А как ты выяснил, что это сборщики? – уточнил Осню.

– Ну я часто в лесу-то брожу, много чего вижу. И я не уверен, что знаю всех.

– А сколько знаешь? – Осню хотел выяснить всё до конца.

– Четырнадцать.

– Ну это большая часть. Тебе бы не в инженеры пойти, а в охпо, такому смышленому-то, – усмехнулся Осню.

– Шутите? Кто же вора-то возьмет? – Голес бросил на него недоверчивый взгляд. – Может, вы меня под суд и не отдадите, но и рекомендации от вас мне не видать. И я инженером быть хочу. Люблю железяки всякие, которые и без магии творят настоящие чудеса. И сам хочу такие делать.

– Да я тебя и не уговариваю, это просто мысли вслух, – сказал Осню. – Так почему ты на трех-четырех кражах не остановился-то?

– Жадность. – Голес тяжело вздохнул. – Больно уж легко оказалось красть-то. Сначала я решил, что надо для мамы еще денег, что буду ей посылать, якобы я хорошую подработку в Муккии нашел. Потом решил, что было бы здорово иметь автомобиль... Так оно всё и тянулось, никак остановиться не мог, всё время находились всё новые и новые интересные идеи, как эти деньги можно потратить.

– Что ж. – Осню бросил на Голеса задумчивый взгляд. – Если ты действительно не хочешь под суд, я могу предложить тебе выход – отдай деньги.

– Я же сказал, что не отдам! – взвился Голес.

– Погоди, ты не дослушал. Деньги отца можешь оставить себе. А остальные отдай. Но не тем, у кого забирал.

– Не понял… Как это? – ошарашенно уставился на охповца парень.

– А вот так. Если ты отдашь деньги обратно, пусть даже и не все, мне придется распределить их между потерпевшими пропорционально. А как бы там ни было, пусть такое и не слишком подобает стражу порядка, но я считаю, что папаша твой получил по заслугам и ты просто вернул свое. Поэтому я предлагаю тебе пожертвовать деньги на реконструкцию больницы. Анонимно, разумеется. Город уже несколько лет не может собрать достаточно средств для закупки нового оборудования, городской совет и на ремонт-то еле наскреб. Да и школа нуждается в некотором обновлении, поэтому, если после закупки больничного оборудования что-то останется, пойдет на ремонт школы. Ну что, согласен?

Голес задумался буквально на пару мгновений и утвердительно кивнул.

– Вот и отлично! – обрадовался Осню. – А как пожертвования поступят на счет горсовета, я пущу слух, что наш неуловимый вор просто решил перераспределить неправедные доходы в пользу города. Сколько именно денег получит горсовет, останется в тайне, я договорюсь, поэтому и папаша твой будет считать, что его добро пошло на благое дело. Что, собственно, так и есть. Ты способный парень, Голес, из тебя обязательно получится дельный инженер, не сомневаюсь.

– Хорошая идея, – одобрил Юрзме. – Я готов дать клятву хранить молчание на этот счет. А вы все что думаете?

– Я думаю, что дядюшке Осню виднее, стоит ли прощать Голеса и на каких условиях. В отличие от нас, он его всю жизнь знает, – пожала плечами Мягла.

– А я привык у военных, что свои дела они обычно решают между собой, наказывая провинившихся по своим правилам и не вмешивая в это дело следователей и судей, – высказался Зорли.

– Ну а я просто вижу, что Голес, несмотря ни на что, в целом честный парень, не склонный к злу, – уверенно заявил Утлу.

– Ну а я – как все, – заключила Ласве. – Сам бы я на себя ответственность за такое решение не взял, но присоединиться готов.

– Спасибо! – Голес прижал руки к сердцу, и в его глазах блеснули слезы. – Вам всем спасибо, и за меня, и за Колбасона. Я обязательно оправдаю ваше доверие.

– Не сомневаюсь, что мы еще услышим об инженере Голосе леса Дасауко, – мягко улыбнулся Утлу. – Теперь нужно только позаботиться о том, чтобы никто из потерпевших не догадался, что щедрый городской благотворитель – это именно ты.

– Думаете, никто не видел, что вы меня в отделение притащили? – усмехнулся Голес.

– Ха! Да мало ли зачем ты сюда заходил? – отмахнулся Осню. – Скажу, что ты видел в лесу какого-то подозрительного типа, который вроде как что-то прятал, и пришел мне об этом рассказать.

– Так, может, я вам и покажу тогда то место, где якобы его видел, а заодно и деньги отдам? – хитро прищурился Голес. – Мне только надо домой зайти, а чтобы это не выглядело подозрительно, я переоденусь, вроде как за этим и заходил.

– Отличный план! – согласился Осню.

– Может, и кому-то из нас с вами сходить? – предложил Юрзме. – Всё-таки сумма приличная, а от случайностей никто не застрахован.

– А сходите! – кивнул Осню. – Вы же всё равно только завтра дальше поедете?

– Да уж не откажемся от возможности еще одну ночь на нормальных кроватях поспать, – подтвердил Юрзме. – Так что предлагаю потом всем вместе поужинать.

– Кстати об этом. Давайте-ка быстренько пообедаем, прежде чем по лесам бродить, всё же от города придется отойти подальше, чтобы выглядело достоверно, – сказал Осню.

– А я вам заодно покажу полянку черничную, до которой мало кто добирается, – оживился Голес. – Чернику-то любите?

– Я люблю, – ответил Зорли, и остальные тоже прогудели что-то одобрительное.

Так они и сделали.

И на следующий день, когда оранжевый грузовик покидал Араурию, ему вслед, тепло улыбаясь, махали начальник отделения охпо и будущий инженер, неожиданно для себя ставший главным благотворителем родного города.