Охотники за тайнами Незримого

– Облачко не причинит мне вреда, – заверила Тепно. – Мы с ним обо всем договорились еще до того, как он подсоединился ко мне.

– Хотите сказать, что вы пошли на это добровольно? – поразился Юрзме.

– Да, – подтвердила Тепно. – Облачко предложил мне стать друзьями, и я согласилась.

– А почему вы говорите о нем «он»? – поинтересовалась Ласве.

– Потому что это юноша, – Тепно с недоумением на нее посмотрела. – Разве вы не видите?

– Нет, мы не видим, – ответила Ласве. – Для нас это просто полупрозрачная фигура, настолько нечеткая, что даже пол определить невозможно.

– Надо же! – Тепно покачала головой. – А я вижу юношу, очень похожего на моего младшего внука Серво. Да, он и правда прозрачный, но черты лица я различаю вполне ясно.

– Идсобы принимают облик близкого или просто симпатичного жертве человека, – занудным тоном пояснил Юрзме.

– Я не жертва! – запротестовала Тепно. – Я же уже сказала, что мы с Облачком обо всем договорились!

– Да это просто хитрость была! – хмыкнул Юрзме. – Он воспользовался вашей доверчивостью, чтобы тянуть из вас энергию.

– Но вообще странно это, ведь главная цель идсобов – высосать всю энергию, а этот ведет себя не так, – высказалась Ласве.

– Это вас такому в этих ваших академиях учат, хе-хе, юноша? – раздался тоненький голосок Облачка.

«Визгрики корявые! – запаниковала Ласве. – Он ведь видит, что мы с Мяглой на самом деле не парни».

Однако идсоб выдавать чужие тайны не спешил, и она, облегченно выдохнув, ответила:

– Ну да. Именно так пишут во всех учебниках и энциклопедиях.

– Потому что их сочиняли малограмотные бездари. – Облачко захихикал.

– Так, может, тогда ты поделишься с нами сведениями, так сказать, из первых рук – для чего же на самом деле идсобы проникают в зримый мир? – с ехидной улыбкой спросил Юрзме.

– А и поделюсь! – согласился Облачко. – Мы жаждем общения с людьми!

– Общения? – недоверчиво переспросила Ласве.

– Именно! – подтвердил Облачко. – В первую очередь общения. А энергия, которой с нами делятся люди, – просто необходимая плата за возможность для нас оставаться в зримом мире.

– Но люди в результате общения с вами погибают! – Ласве обвиняюще ткнула пальцем в идсоба.

– Да, – с печальным вздохом ответил тот, – такое случается. Но это обычно происходит, если к человеку присоединяется неопытный собеседник.

– Погоди-ка. – Юрзме помолчал пару мгновений, подбирая слова. – Не хочешь ли ты сказать, что те случаи, которые попадают в наши отчеты, а затем – в учебники и энциклопедии – это сплошь просчеты неопытных идсобов?

– Именно! – Облачко кивнул полупрозрачной головой. – Опытные не только не угрожают жизни своих собеседников-людей, но и прекрасно умеют прятаться. Это я тут расслабился в деревне – здесь же магов нет.

– А если бы ты вовремя сообразил, что к бабушке Тепно попросились переночевать маги, мы бы тебя даже не заметили? – догадалась Ласве.

– Ну конечно! – Облачко снова закивал. – Я бы слился с её энергетической структурой, и всё. Мой просчет, да.

– Я всегда был уверен, что вы выбираете одиноких пожилых людей, потому что так вам проще скрываться. А еще потому, что от них вас практически невозможно отделить, не убив их, ведь у пожилых обычно уже слабое здоровье. Но это же не главные причины, так? – спросил Юрзме.

– Да, – подтвердил Облачко. – Скрываться, подсоединившись к одинокому человеку, тем более пожилому, который уже не работает, действительно проще. Но основные причины, по которым мы выбираем таких собеседников, иные: они очень нуждаются в общении и соглашаются на наши условия, а еще – они могут о многом рассказать, ведь они прожили уже целую жизнь.

– Но разве любая жизнь – интересная? – удивился Зорли.

– Для тебя, побратим мерлиса, разумеется, нет. Но не для нас. В Незримом всё иначе – у нас нет большей части того, что вы считаете обыденным. – Облачко повел рукой вокруг себя. – Нам не нужны дома, и у нас их нет. И мебели нет, и книг, и игрушек, и многого, многого другого. У нас нет ни родителей, ни детей. Мы не испытываем чувств…

– А вот с этим я бы, пожалуй, поспорил, – перебила Ласве, вспомнив Колбасона.

– Ну ладно, может, я не совсем удачно выразился, – признал Облачко. – Некоторые из нас могут испытывать чувства, хотя они не всегда похожи на ваши. Но в любом случае у вас они более яркие и часто более глубокие. Вы просто не представляете, как мне интересно здесь!

– Но ты же просто сидишь в этом доме вдвоем с бабушкой Тепно, – недоуменно нахмурился Зорли.

– Но когда она говорит со мной, я могу не только ощущать то, что она чувствует, я могу видеть её воспоминания, – объяснил Облачко. – Я словно бы проживаю то, о чем она рассказывает, вместе с ней. Как будто смотрю фильм по этой вашей магсети.

– Ты и про магсеть знаешь? – поразился Юрзме.

– Я знаю всё, что знает бабушка Тепно, – ответил Облачко. – Здесь, конечно, магсеть не ловит, но мы с ней ездили в Араурию и там ходили в общественный магсетевой зал, так что и к этому достижению человеческой цивилизации я тоже приобщился.

– Где это ты успел поднабраться таких мудреных слов? – с подозрением поинтересовалась Мягла.

– Разве это не очевидно? – подивился её недогадливости Облачко. – Бабушка Тепно – далеко не первый мой собеседник среди людей.

– И тебе не надоело? – недоверчиво спросил Юрзме.

– Ты книжки читаешь? – вопросом на вопрос ответил Облачко и уточнил: – Художественные?

– Читаю, – подтвердил Юрзме.

– И не надоело? – в тоне Облачка отчетливо сквозило ехидство.

– Нет. – Юрзме покачал головой. – Я понял, что ты хочешь сказать. Для тебя жизни людей – словно книжные истории, они все разные, и едва закончится одна, тебе уже хочется начать следующую.

– Ты начинаешь понимать, – одобрительно кивнул Облачко. – Но есть и еще кое-что – люди не только рассказывают мне о своей жизни, не только пересказывают мне книги, фильмы, статьи и сплетни. Люди еще и просто беседуют со мной. Говорят обо всём, что им интересно. Делятся мыслями о жизни, о других людях, о добре и зле, о мироустройстве, о природе, о политике – обо всём, что только существует в зримом мире.

– А ты задаешь им уточняющие вопросы, делишься своими соображениями, в общем, создаешь впечатление, что тебе интересно. – Юрзме вдруг замер и почти прокричал: – Ты не создаешь впечатление, тебе действительно интересно!

– Ну наконец-то ты понял до конца! – Облачко рассмеялся. Смех его напоминал тихий шелест опавших листьев, и звук этот мог бы показаться довольно жутким, если бы не расходящаяся от идсоба волнами наполненная радостью энергия.

– Что ж, цель твоих действий нам теперь ясна, – подытожил Юрзме. – Но всё это, весь этот твой интерес не отменяет того факта, что ты сросся с бабушкой Тепно, и она уже не сможет от тебя избавиться, даже если захочет.

– Я не захочу! – решительно заявила Тепно. – Облачко – мой единственный друг, без него бы я тут с тоски зачахла!

– Как же так? – Мягла бросила на нее полный жалости взгляд. – Ведь у вас есть дети и внуки! Вы же сказали, что Облачко похож на вашего младшего внука, значит, внук у вас не один, так?

– Всё так. – Тепно печально улыбнулась. – У меня сын и дочь, и у каждого из них по двое детей, в общей сложности три мальчика и одна девочка. Но сейчас мои внуки уже взрослые. Раньше, когда они были детьми, их привозили сюда летом каждый год хотя бы на месяц, но за последние десять лет я их видела только один раз – когда сын отмечал пятидесятилетие. Он живет в Муккии, а дочь – вообще в Нанчжу, и там же учатся все мои внуки. Вы представляете, как сложно отсюда добраться до той же Муккии?