Осень одиночеств

Спит берёзовая роща, развалясь на берегу,

В небо мерно выдыхая сладкозвучное «ку-ку!»

Вроде тётеньки нахальной, белизной своих телес

Беззастенчиво смущая за рекой кленовый лес.

Рядом в сладком аромате да жужжаньи диких пчёл

Скромный, как бычки в томате, куст черёмухи зацвёл.

И, прищурившись, колючим, словно пьяный скоморох,

Взглядом, ревностью замучен, сторожит чертополох.

Над затоном, в нём и возле загремел сварливый хор.

Звонок, глуп и простодушен лягушачий майский вздор.

Улыбаюсь и внимаю, — чудо в собственном соку! —

Как квакушки жгут частушки, подливая кипятку.

День хорош, не суетливо солнце манит горизонт,

Пролетает птичья пара, что затеяла ремонт.

Аист с верностью ревнивой тащит ветки для гнезда,

А его сопровождает длинноногая жена.

На коленях осторожно, подбирая верность нот,

Песню ленную мурлыча, примостился старый кот.

Глянул вкось и облизнулся, мол, не плохо нам вдвоём.

— Не пора ли порыбачить?

Дело к вечеру.

— Пойдём.