Осень одиночеств

Немногих мест земли коснулась божья воля,

Не всем подарен сон диковинных чудес,

Но в городе Петра у северного моря

Вальсирует судьба под музыку небес.

Элегия живёт меж нитями каналов,

Как шёпот нежных струн в излучине Невы,

Ладонями домов и ликами кварталов

Под куполом седым балтийской синевы.

Печальный перебор сорвётся с уст гитары,

Да негой поспешит в узоры островов,

И каждый звук дугою вытянут усталой,

Мостами застегнёт изгибы берегов.

Тут плавный голос тих в невидимом порыве,

Там ярче и сильней и дыбится углом,

Цепей суровый стон, как рокотом в надрыве,

Ложится над рекой в хрустальный перезвон.

На Аничкове страсть, как вздыбленное время,

Слепые путы рвет натруженной спиной,

Но ей не суждено попасть ногою в стремя,

Под шорохи дождя и топот вековой.

Сквозь плавный поворот фасадов тонких улиц,

Струится вдоль реки расплавленный гранит,

И хором птичьих нот проспекты улыбнулись,

И город золотой мелодией звучит.

Немногих мест земли коснулась божья воля,

Но может быть господь, шутник и балагур,

Гуляя на ветрах у северного моря,

Дал голосу судьбы названье — Петербург.