Осколки прошлого

В ГАЗЕТЕ «АРМИЯ И ФЛОТ СВОБОДНОЙ РОССИИ»

Как-то я встретил в Штабе округа генштаба подполковника Достовалова, своего быв. сослуживца по Штабу I армии. Он мне рассказал, что назначен помощником редактора быв. «Русского Инвалида» и если я хочу может устроить туда и меня. Газета расширяется, вводятся новые отделы и предстоит интересная работа. «Ты же, ведь, газетчик», закончил он свой рассказ. Я ответил, что подумаю.

В Штабе округа все начальство тогда было уже новое, мой покровитель ген. Рубец ушел. Работа была нервная, поручения иногда — довольно щекотливые, вмешивался во все писарской комитет. Надо было уходить в более спокойное место. И потому на другой день, после разговора с Достоваловым, я ему позвонил и сказал, что согласен. А через несколько дней был прикомандирован к газете.

«Русский Инвалид» был переименован в «Армия и Флот Свободной России». Редактором этой газеты был генштаба генерал-майор Д. Лебедев, помощником — генштаба подполковник Е. Достовалов и выпускающим — журналист Юрлов. Лица эти, а в особенности Юрлов, старались превратить этот узко-военный орган в более живую и интересную газету. Были созданы новые отделы: хроники, театра и музыки. Я получил в заведывание два отдела.

Сначала газета печаталась у Вольфа, на Васильевском острове, и своей типографии не имела. Затем у «Петроградской Газеты» была куплена старая ротационная машина и оборудована собственная отличная типография в казенном здании на Шпалерной улице, где находилась также редакция и квартира редактора.

Интересно, что в Петрограде долго не могли найти специалиста, который мог-бы собрать ротационную машину. Наконец отыскался один старик-немец, который и пустил в ход этот сложный и неизвестный, в те времена русским механикам, механизм.

И вот, незадолго до большевицкого переворота ген. Лебедев собрал нас, постоянный состав редакции, у себя и объявил, что скоро власть, как то хорошо ему известно, должны захватить большевики, с которыми нам всем, конечно, не по пути. А потому мы должны, как он полагает, с их приходом газету покинуть.

Действительно, через несколько дней предсказание это сбылось. Мы были солидарны и газету покинули. А Лебедев, сговорившийся, видимо, заранее с большевиками, передал им газету в полной сохранности. В награду за это он получил крупный пост в Военном комиссариате (если не ошибаюсь, — начальника штаба РККА) и преспокойно оставался жить в прекрасной казенной квартире.

Несколько слов о подполковнике Достовалове, который, как известно, также, — но уже из Добрармии, — перешел к большевикам.

Я знал его хорошо и был с ним в дружеских отношениях еще в Штабе I армии. Тогда капитан генштаба, блестящий офицер, Георгиевский кавалер, коновод молодежи, Женя Достовалов пользовался любовью и уважением своих сослуживцев. Бывал я у его сестры, на Сергиевской, очень милой дамы высшего Петербургского общества, бывшей замужем за Гревсом.

С приходом к власти большевиков, Достовалов сразу уехал на Дон. В Добрармии дослужился до чина генерала, будучи начальником штаба у генерала Кутепова. Эвакуировался с Добрармией в Галлиполи и отсюда уже передался в стан большевиков.

Что побудило его к этому? Из Галлиполи он ездил в Грецию для свидания с проживающей там своей женой, а вернее чтобы с ней проститься. Проездом через Константинополь он был у меня. И прежнего жизнерадостного, веселого Женю Достовалова, я не узнал: видимо он тогда уже решился на этот шаг и тяжело его переживал.

А в его отсутствие плелась в Галлиполи интрига. Он был обвинен и, кажется, чуть не предан суду за прежние злоупотребления своих подчиненных. Стали перебирать, но, к сожалению, слишком поздно, грязное белье. Это и побудило его, как говорили, уехать к большевикам. Что с ним стало затем, я не знаю.

К слову сказать, большинство чинов из Штаба I армии, эвакуированного в один из приволжских городов, преимущественно генштабистов, — осталось у большевиков. Генерал Крюгер, подполковник С. Каменев (будущий сов. Главковерх), Михеев, Жуков и др.