Останься со мной

Глава 1.

“Падая сквозь темноту,

Она не кричит, не просит о помощи,

Потеряв свой рассудок давным-давно,

Она все время просто предпочитает падать.”

— Оливер Мастерс

Я никогда не воспринимала свою мачеху всерьез, когда она говорила, что отошлет меня за мое безрассудное поведение после того, как нашла парня в моем шкафу. И меня, честно говоря, это никогда особого не волновало. Ее слова лишь подогревали мой интерес.

Поэтому однажды я украла ключи от её драгоценного БМВ 3-й серии и въехала на нем прямо в ворота гаража.

Диана устала от моих выходок и обвиняла во всём моего отца, который все больше отказывался верить в то, что меня можно вылечить. Мой отец, простой и пассивно-агрессивный человек, ловил каждое резкое слово, слетавшее с ее идеально накрашенных губ, сидя за обеденным столом и глядя на нее пустым взглядом.

Мне, если честно, даже не нравился тот парень. Все, чего я хотела — это почувствовать что-нибудь. Хоть что-то.

На пороге девятнадцатилетия, когда инцидент с БМВ стал последней каплей для моей мачехи, а у моего отца сдали нервы, они оба решили обратиться в правоохранительные органы. Поскольку я исчерпала все свои «предупреждения», меня хотели отправить в психиатрическую лечебницу, но мой отец умолял судью отослать меня в Долор — самое дальнее исправительное учреждение для таких, как я.

Не поймите меня неправильно, я знала, что не была нормальной, но никогда не думала, что есть кто-то ещё похожий на меня. Не говоря уже об учреждении для… такого типа людей как я (если такие вообще были).

В какой момент всё поменялась в худшую сторону? Я убедила себя, что всегда была такой. Позволяла думать парням, что они могут использовать меня.

Хотя выгоду всегда извлекала только я.

Я хотела чувствовать их руки на себе, губы на своих губах, их рвение и похоть, как если бы они передавались мне. И хотя я ничего не чувствовала, но возможно — только возможно — это когда-нибудь смогло бы зажечь пламя внутри меня, которое долго бы полыхало. Боль, похоть, гнев, страсть — я была готова принять все, что угодно. Моё сердце было жестким. Трупное окоченение уже вошло в мою душу, если она вообще у меня была. Я не была в этом уверена.

Мой чемодан лежал полупустой на краю кровати, когда я стояла над ним. Даже имея короткий список допустимых предметов, мне не хотелось ничего брать. Ни фотографий, ни наволочку для подушки или одеяло. Меня ничего не интересовало, кроме моих наушников, которые, я была уверена, конфискуют по прибытию. Я открыла прикроватную тумбочку, чтобы достать оттуда пачку презервативов, их не было в списке «недопустимых предметов», и сунула в потайной карман на дне чемодана.

Довольная, я потянулась к верху чемодана, захлопнула его и без раздумий застегнула молнию. Я не злилась на Диану. Если бы это было так, это бы означало, что у меня есть чувства. Я правда не винила её. Если бы у меня была такая приемная дочь как я, то мне бы пришлось поступить так же.

— Мия, ты готова? — крикнул отец снизу лестницы.

Я ничего не ответила.

— Мия Роуз Джетт!

— Две минуты! — я поставила едва упакованный чемодан у двери своей спальни и в последний раз бросила взгляд на голые стены старой тюрьмы, прежде чем войти в новую. Мои стены всегда были пустыми — просто моя кровать, мой комод и мой стол. Никакой индивидуальности. Как только я выйду за дверь, то покажется, будто я никогда здесь и не жила. Это пространство может быстро стать гостевой спальней, и я уверена, что у Дианы уже есть подборка в Pinterest, посвященная дизайну.

— Ну уж нет, ты в этом не поедешь. — Диана сморщила лицо у подножия лестницы. Ни один волосок ее короткой обесцвеченной стрижки не шевелился, пока она слегка мотала головой из стороны в сторону. Она всегда перебарщивала с лаком для волос. Если подумать, то я не помню, что когда-либо видела ее с растрепанными и неухоженными волосами. Даже когда она занимается своей пятидесятиминутной видео-тренировкой после ужина в комнате с приоткрытой дверью, ее волосы всегда были в идеальном состоянии.

— Что не так с моим нарядом? — Я опустила голову, когда поправила свою черную оверсайз футболку с надписью: «МИЛАЯ, НО ПСИХОВАННАЯ» поверх коротких порванных джинсовых шорт, обнажающих мои «куриные» ноги. Кто-то мог бы подумать, что под ней я голая, настолько футболка скрывала все, но это не так. Там есть одежда. Клянусь, отец.

— Ничего страшного. Поехали. Мы уже опаздываем в аэропорт, — сказал отец, помахав мне рукой. Он всегда любой ценой избегал конфликтов, и иногда я задумывалась, кого он боялся больше — Диану или меня? Под этим углом я наконец заметила лысину на макушке, на которую он жаловался. Раньше я никогда ему не верила, но теперь мне было все равно, что он прав. Он был красивым мужчиной, но даже рядом с Дианой одиночество высосало из него жизнь. Под его карими глазами появились мешки, а щеки впали.

Брак делает это с каждым.

Чемодан стучал о каждую ступеньку, когда я спускалась.

— Ей стоило хотя бы причесаться, — сказала Диана себе под нос, выходя первой за дверь. Я сжала губы от лицемерия, которым были пропитаны ее слова. По крайней мере, я смогла бы провести расческой по волосам, если бы захотела.

— У нас нет времени на это, — сказал отец, схватившись за ручку чемодана и потащив его за собой. Он был прав. Всего через одиннадцать с половиной часов я буду в 3447 милях от них обоих, плюс-минус. Он выбирал идеальную жизнь, а я не была безупречной, и это нормально. Я провела исследование. Я знала, что меня ждет на противоположной стороне после перелета.

Университет Долор был исправительным учреждением — тюрьмой — специально предназначенной для душевнобольных и правонарушителей, которые страдали от психических заболеваний, зависимостей и плохого родительского воспитания, что приводило к преступной деятельности. Судя по всему, лучший в мире, ведь находится не где-нибудь, а в Великобритании. Я не могла не думать о том, что причиной выбора именного этого места было то, что они не хотели обременять себя визитам ко мне, и меня это устраивало. Я бы не хотела находиться в окружении людей, которые не желают видеть меня рядом с собой. Изоляция была раем для меня.

Я не сводила глаз с окна, накручивая свои грязные каштановые волосы на палец всю дорогу до аэропорта, в то время как отец продолжал рассказывать об учебной программе.

— Учитывая историю Мии Роуз, нам стоило было выбрать исправительное заведение для девочек, — насмехалась Диана.

— Мие Роуз нужно разнообразие, — напомнил ей отец.

— Мия Роуз прямо здесь и может говорить сама за себя, — огрызнулась я.

Диана осталась в машине, пока мой отец проводил меня через регистрацию багажа и до конца очереди на досмотр. Он не мог пойти дальше, но я и так была удивлена, что он вообще решил меня проводить.

Я встала перед ним, когда его глаза заблестели.

— Мне жаль, Мия.

Он никогда не умел подбирать правильные слова, как и я. Прошли секунды, а он всё так же не мог посмотреть мне в глаза. Он никогда не мог. Даже когда я с ним разговаривала, он смотрел сквозь меня, будто я была призраком.

Посмотри на меня, отец.

Но после короткого кивка, он обернулся и пошел к машине, даже не оглянувшись, пока я стояла и сжимала в руке свой паспорт и билет на самолет.