Останься со мной

Глава 2

«Это произошло мгновенно, по обоюдному согласию

Между ее разумом, сердцем, телом и душой.

В одно мгновение они покинули ее,

сменившись четырьмя стенами.

И несмотря на то, что изнутри она кричала,

мрак неминуемо наступал.

Все произошло одномоментно, когда бездна забрала ее.»

— Оливер Мастерс

Полет выдался не таким уж и плохим. Никаких надоедливых плачущих детей или болтливых Кэти*. *(Прим. ред.: Болтливая Кэти (англ. Chatty Kathy) — человек, который слишком болтлив и обычно вообще не знает, о чем говорит). Хотя, я не была похожей на человека, который будет поддерживать разговор. Люди старались держаться от меня подальше. Выражение моего лица ясно говорило о том, что я та еще сука. Именно оно источало яд, а не сердце. Ну, да, у меня был орган, который гонял кровь по всему телу. И, к большому сожалению, он отлично справлялся со своей работой.

Весь полет я провела, облокотившись и смотря в окно, рассматривая разные оттенки синего, а также слушая в беспроводных наушниках плейлисты, которые большинство бы раскритиковали. Когда цвет океана слился с небом, сложно было сказать, где заканчивается вода, а где начинается небо.

К моему удивлению, отец заказал мне лимузин, что бы тот отвез меня из аэропорта в университет. Это его разъедало чувство вины.

Теперь небо было в оттенках серого, как перед грозой. Когда мы подъехали к высоким железным воротам, я увидела букву «Д», расположенную в центре сверху, затем ворота медленно открылись, и буква «Д» разделилась пополам. Весь кампус окружала высокая кирпичная стена. Как только ворота закроются, возможности на побег не будет. Если бы не охранник, которого прислал Долор, я бы выскочила при первом удобном случае, с радостью оставив свой чемодан. Даже с презервативами. Я бы смогла найти способ выжить в Соединенном Королевстве, выпрашивать еду, спать в переулках. Каким будет лицо отца, когда ему сообщат о моей очередной выходке, я не смогла сдержаться и улыбнулась про себя. Мне хотелось стать мухой на стене, лишь бы увидеть эту сцену.

Немец крупного телосложения усмехнулся, когда я обдумывала мысль о побеге. По крайней мере, я предположила, что он немец, судя по его виду. Он был высоким, с бритой головой, мускулистого телосложения, квадратной челюстью и светлыми глазами. Он не разговаривал, но походил на тех мужчин, которые кричат во время игры в регби. Догадывался ли он о том, что я задумала? Уверена, что попытки побега были и до меня. Я могла только вообразить, по крайней мере, дюжину попыток, каждая из которых заканчивалась хуже другой.

Я снова откинулась на сидение, обитое черной кожей, и отвела взгляд от молчаливого немца, посмотрев через тонированное стекло на за́мок перед собой.

Лужайка была идеально подстрижена, но все еще были видны полосы от газонокосилки. Виноградные лозы вертикально змеились по бокам каменных стен замка. С левой стороны выступала высокая башня, а с правой стояло отдельно стоящее здание из бетона. Викторианские окна, с черными решетками, покрывали большую часть фасада замка.

Выхода нет.

Лимузин остановился, и, как только водитель открыл дверь, меня поприветствовал встречающий комитет, состоящий из одного человека.

— Благодарю, Стэнли, — сказал пожилой джентльмен, приветствуя молчаливого немца, в тот момент, когда я выходила из машины.

— Здравствуйте, мисс Джетт. Добро пожаловать в Долор. Я декан Линч, следуйте за мной, пожалуйста. — Линч даже не потрудился протянуть руку для формального рукопожатия, что наполнило меня чувством облегчения. Я последовала за ним с багажом в руке и наушниками на шее. Мы прошли через высокие деревянные двустворчатые двери, и меня уже поджидал контрольно-пропускной пункт. Стэнли взял мой чемодан и положил его на вращающуюся конвейер, прежде чем он во второй раз за последние двадцать четыре часа попал в сканер.

— Поднимите руки, — настоял Стэнли, взмахнув металлодетектором.

Ого, он разговаривает.

Я подняла руки на ширину плеч, а потом закинула голову назад, глядя в потолок.

— А без этого никак?

Стэнли провел детектором по обеим сторонам моей талии, и как только он коснулся бедра, раздался звуковой сигнал.

— Отдайте мне это, — сказал Линч, подняв ладонь. — Мобильные телефоны запрещены.

— Вы, должно быть, шутите. Я даже не могу слушать свою музыку? — К черту телефонные разговоры. Мне было плевать, что я больше никогда не заговорю с отцом или Дианой.

— Мне понадобятся Ваши наушники и любые другие ценные вещи.

Я сняла наушники с шеи и бросила их ему в ладонь.

— Хотите еще кровь и цитологический мазок, пока Вы здесь? — глумилась я.

Линч расслабил плечи.

— Всему свое время.

Мои брови сошлись на переносице. Я шутила, а вот он, видимо, говорил всерьёз.

После того, как Линч забрал единственные предметы, которые помогали мне оставаться меня в здравом уме, я прошла через контрольно-пропускной пункт бесшумно. Линч провел меня по холлу с блестящим бело-серым мраморным полом.

Я огляделась вокруг, следуя за ним. На стенах по бокам от меня расстилались доски натурального цвета.

— Учебный год начался две недели назад, так что Вы отстаете. Насколько я понимаю, это Ваш первый год в университете? — спросил Линч, быстро шагая передо мной. Он выглядел худым, хрупким, и я надеялась, что если он вдруг резко повернется, то рассеется как дым.

— Да, верно.

Линч замер на полпути, и я чуть не врезалась в него. Он повернулся и вместо того, чтобы исчезнуть, как я надеялась, уставился на меня сверху вниз, его зубы были желтыми и кривыми.

— Здесь, в Долоре, мы придерживаемся хороших манер, — оттенок его лица был бледным, глаза кристально голубыми и запавшими, а рубцы от акне густо покрывали его щеки.

— Да, сэр, — прошептала я с ухмылкой.

Его безжизненные глаза встретились с моими, но я стояла на своем. Я прожила под таким же испепеляющим взглядом более девяти лет. Меня не могло сломить никакое давление.

Линч снова развернулся и продолжил идти по пустому коридору в том же быстром темпе, что и раньше, но на этот раз я держалась от него на расстоянии в добрых пять футов.

На стенах, выстроившись в ряд, висели огромные портреты. Каждая картина была обрамлена потускневшей латунью с такими же безжизненными глазами, как у Линча. Казалось, что из того, кто пройдет через эти двери, высосут всю жизнь.

Мы свернули за угол и вошли в кабинет. Линч жестом пригласил меня сесть. Книжные полки из вишневого дерева занимали всю стену позади его стола из такого же материала, а большое окно с плотной красной бархатной занавеской занимало большую часть соседней стены. На его рабочем месте не было беспорядка, если не считать единственной папки с моим именем, напечатанным на вкладке. Он сел, придвинул стул и открыл документ.

— Ваш первый год обучения будет нацелен на получение степени бакалавра, которую можно использовать и в Штатах. Если Вы успешно проведете два года здесь, в Долоре, получая соответствующие оценки, успешным прохождением всех сессий у психологов и групповой терапии, а также с хорошим поведением, то Вас выпишут с чистым досье, — Линч вытащил сверху листок бумаги и протянул его мне. — Вот Ваше расписание. Вы будете встречаться с доктором Конвей дважды в неделю и начнете групповую терапию на второй неделе после того, как привыкнете к нашему распорядку. Вот справочник Долора. Предлагаю ознакомиться с нашим кодексом поведения и дресс-кодом, — мне передали толстое руководство. — У Вас есть вопросы, мисс Джетт?

Я покачала головой несмотря на то, что задремала уже на половине его монолога.

— Прекрасно. Стэнли проводит Вас до медпункта, прежде чем отвести в Вашу комнату. — Линч закрыл папку и сунул ее в ящик стола, пока я сидела как в тумане. — Мисс Джетт, если Вы пропустите сеанс терапии, Вас отправят в одиночную камеру. Если Вы создадите какие-либо проблемы, Вас отправят в одиночную камеру. Если Вы…

Из меня вырвался чрезмерный вздох.

— Я поняла. Одиночная камера.

— Это Ваш единственный шанс. Если Вы не сможете вести себя достойно, то Вы будете вынуждены покинуть нас и будете помещены в психиатрическую больницу по решению суда. Вы этого хотите?

Я уставилась на него, позволяя словам проникнуть в мой мозг, в то время как он не открывал от меня взгляда.

— Нет, сэр.

Линч кивнул.

— Стэнли, она в Вашем распоряжении.

Я последовала за Стэнли к медпункту, и единственными звуками в пустых коридорах были стук каблуков моих армейских ботинок по мрамору и звяканье ключей на поясе Стэнли. Я снова и снова размышляла о том, стоит ли попытаться расположить его к себе с помощью непринужденной беседы и обаяния, но в тот момент, когда я открыла рот, мы уже пришли.

Огромная стерильная комната ослепляла. Все стены были белоснежными в свете люминесцентных ламп. Три больничные койки с такими же свежими белыми постельными принадлежностями стояли в ряд, каждая из них была отгорожена тонкой белой занавеской. У стен стояли белые аппараты с кучей кнопок, вместе с различными проволочными корзинами, наполненными синими перчатками разного размера. Запах дезинфицирующего средства для рук чуть ли не сбил меня с ног.

— Тебе нужно воспользоваться уборной, прежде чем мы начнем? — спросила темнокожая женщина, выходя из другой двери сбоку. Стэнли уже ушел и закрыл за собой дверь, но я была уверена, что он не уйдет слишком далеко, возможно, он сейчас за дверью, ожидает меня, как хороший сторожевой пес.

— Уборной? — спросила я, поворачиваясь к ней лицом. — А, точно. Вы, ребята, так это здесь называете… нет, я в порядке.

— Тогда приступим к делу. Сними штаны и нижнее белье и ложись на стол. Я подожду за занавеской, пока ты не будешь готова.

Когда с цитологическим мазком, отпечатками пальцев и анализом крови было покончено, я почувствовала себя осквернённой всеми возможными способами.

Медсестра объяснила, что все это стандартный осмотр на наличие венерических заболеваний, физических отклонений и инвалидности, пока просматривала мою историю болезни. Мы обсудили мою половую жизнь, которую я больше не контролировала. С этого момента это была исключительно прерогатива медсестры.

Как я и подозревала, Стэнли встретил меня прямо за дверью. Мы поднялись по изогнутой мраморной лестнице с черными железными перилами и прошли по коридору, покрытому такими же досками и рейками, прежде чем свернуть за угол.

— Аудитории находятся на третьем этаже, комнаты — на втором. В твоей спальне есть карта, — мы снова повернули налево. — Вот общественная душевая, а столовая расположена прямо и направо, — сказал он, объясняя движением руки. — Ты будешь жить в четвертом крыле, разделяя эту ванную с третьим.

— Общая ванная? Типа оба пола пользуются одними и теми же удобствами?

— Мы гендерно нейтральны и не допускаем дискриминации. Ты привыкнешь к этому.

Он сделал паузу, чтобы убедиться, что я все поняла, прежде чем повернуться. Тяжелые стальные двери тянулись вдоль коридора с каждой стороны. Пол был из того же серого мрамора и покрыт завитушками, но стены теперь были из облачно-голубого цемента. Мы подошли к двери, когда Стэнли остановился.

— Сегодня у тебя нет занятий. Ознакомься со справочником. Ужин в столовой в пять тридцать вечера, а комендантский час — в восемь тридцать. Двери автоматически запираются ровно в восемь сорок пять. Если тебе нужно воспользоваться туалетом ночью, в комнате есть звонок. Охранник проводит тебя.

Стэнли снял с пояса связку ключей и открыл дверь, прежде чем войти. После тщательного осмотра комнаты он пригласил меня внутрь.

— Все будет хорошо, — добавил он, точно прочитав язык моего тела.

Дверь захлопнулась за ним, а я продолжила стоять в своей новой тюрьме.

Стены комнаты были серо-голубыми, как в коридоре, по которому мы только что шли. Я не ожидала такого, хотя на самом деле и не знала, чего ожидать. Во время полета, я представляла белую комнату с мягкими стенами. У левой стены стояла двуспальная кровать без изголовья с единственной серой простыней и подушкой поверх тонкого матраса, а у параллельной стены стоял пустой письменный стол с единственным в комнате черным металлическим стулом. Я подошла к маленькому окну с решеткой, в другом конце комнаты, чтобы увидеть задний двор университета. Ничего, кроме редкого леса и кирпичной стены вдалеке.

Мой чемодан ждал меня у двери, но распаковывать его не хотелось. В любом случае, комода в комнате не было, только тележка на колесиках под кроватью. Я села на кровать и пробежала пальцами по тонкой простыне. Сколько людей спало в этой комнате до меня? Над единственной дверью в комнате висели часы, которые показывали 15:16. Я легла на кровать, сложила руки за голову и уставилась в потолок, размышляя о том, что же привело меня в эту дыру.

«Я. Это сделала я сама».

Я устраивала множество драк в школе, и посещала кабинет директора чаще, чем занятия. В тот день, когда я подожгла машину директора Томсона, меня исключили из школы и арестовали. После бесчисленных часов общественных работ и терапии, я закончила школу с отличным средним баллом по программе домашнего обучения. Я забила свой собственный гвоздь в крышку гроба, когда протаранила дверь гаража БМВ Дианы. Мой отец договорился с судьей и предложил отправить меня сюда, чтобы я смогла получить высшее образование вместо того, чтобы лежать в психиатрической больнице.

Я была умной, но это было свойственно большинству социопатов. Судья хотел сделать из меня пример для других, но я не была дурой. Никто никогда не делал ничего по доброте душевной. Единственная причина, по которой он согласился, заключалась в том, чтобы добавить еще одну историю успеха в свое резюме за счет моего отца. Я полагаю, это было лучше, чем психиатрическая лечебница.

Я схватила справочник рядом с собой и подняла над головой, прежде чем открыть первую страницу, как вдруг в дверь постучали.

Не обращая на это внимания, я перелистнула на вторую страницу.

Еще один нетерпеливый стук.

Мои ноги коснулись пола, и я с проклятиями направилась к двери.

На другой стороне стояли двое: девушка с вьющимися черными волосами средней длины и худощавый блондин, на пару дюймов выше девушки, с ярко-голубыми глазами и тонкими губами.

— Видишь, Джейк… Я же говорила тебе, что сюда заселили кого-то, — сказала девушка парню, шлепнув его по руке. На шее у нее было черное колье, а сбоку от рта красовалась восхитительная родинка.

— Не интересует, — сказала я и начала закрывать дверь.

Парень засунул ногу в дверь.

— Не так быстро.

Я снова открыла дверь и прислонилась к ней, положив руку на бедро, ожидая услышать цель этого вторжения.

— Я Джейк, а это Алисия.

— И дай угадаю, ты, блядь, гей, но притворяешься натуралом, а Алисия ест это дерьмо, поэтому вы ищете новенького для своей вечеринки жалости, показывая меня всем вокруг?

Алисия и Джейк переглянулись, прежде чем разразиться хохотом.

Я закатила глаза.

— Ну и?

— Мы не так часто встречали американцев, проходивших через эти двери, но ты права, — Джейк хихикнул между вдохами. — Нам бы пригодился кто-то вроде тебя на нашей «жалкой тусовке».

Я отмахнулась от них обоих.

— Отсосите.

Мой комментарий их не смутил. Джейк наклонился, упершись руками в колени, его хохот стал громким и противным. Алисия похлопала друга по спине, а потом повернулась снова ко мне.

— Я так понимаю, ты крутая сучка, которая ненавидит весь мир, — сказала Алисия, и я уловила сарказм в ее тоне, — но, если ты хочешь повеселиться сегодня вечером, найди нас за ужином.

Алисия и Джейк развернулись и продолжили насмехаться над моим акцентом в коридоре. «Отсосите», — сказал один из них, пихая другого в плечо. Их смех продолжал эхом разноситься по крылу, прежде чем я хлопнула дверью сильнее, чем следовало.

Снова лежа на кровати, я натянула шапку на лицо, пытаясь остановить их надоедливый британский акцент, который крутился у меня в голове.

К тому времени, как мои глаза снова открылись, часы показывали 5:50. Дерьмо. Я заснула и теперь опаздывала на двадцать минут. Не имея времени переодеться, я выбежала за дверь и побрела по пустому коридору, пытаясь вспомнить, как Стэнли указывал дорогу в столовую. Мне стоило его слушать.

А потом с каждым шагом вперед далекие звуки болтовни становились все громче и громче.

Море белых рубашек и черных штанов заполнило столовую. Я смотрела прямо перед собой, пока шла посередине между столиками к — уже несуществующей — очереди за едой в конце зала. Болтовня стихла, на смену пришла тишина. Когда я проходила мимо каждого столика, шепот и вопросы о моем присутствии кружили в воздухе, но я по-прежнему не удосуживалась взглянуть на них.

Пожилая дама в сетке для волос и забрызганной соусом рубашке подошла к двери буфета одновременно со мной и сказала:

— Извини, кухня закрыта. Может быть, в следующий раз ты будешь более осознанно относиться к расписанию. — Я открыла было рот, чтобы заговорить, но она прервала меня. — О, и… на твоем месте я бы вернулась в общежитие, чтобы переодеться.

И она закрыла дверь прямо перед моим лицом.

— Вы надо мной издеваетесь что ли? — крикнула я, надеясь, что она меня услышит по ту сторону двери. Большая столовая погрузилась в тишину, а когда я обернулась, на меня смотрела сотня глаз.

— Что? — крикнула я, подняв ладони вверх.

Тишина.

Мои глаза расширились в ожидании реакции, но, похоже, ни у кого не хватило смелости.

Все вернулись к своим обычным разговорам, а я нашла пустой стол рядом со стеклянными окнами, выходящими на фасад кампуса. Кроме серого дня, переходящего в ночь, смотреть было особо не на что. Мужчина в комбинезоне вел машину по лужайке, похожую на тележку для гольфа, собирая мусор. По другую сторону от меня сидел мой новый сокурсник. Круглые столы в столовой были расставлены хаотично, и студенты группировались за каждым из них, а на их лицах мелькали улыбки, хихиканье и несколько усмешек. Всё снова как в старшей школе.

Я заметила, что Алисия и Джейк смотрят на меня с другого конца помещения и шепчутся. Всего за столом их сидело четверо, и они не удосужились даже скрыть тему своего разговора. Парень сидел на столе, закинув свои длинные ноги на спинку стула, а девушка с зубочисткой во рту, бледной кожей, черными эльфийскими волосами положила голову на стол рядом с ним.

Я могла сказать, что он был высоким, по тому, как его колени были согнуты, а локти опирались на них. Белая рубашка была расстёгнута у горла, на каждой руке виднелись черные татуировки, и я едва могла разглядеть, как тяжело вздымалась и опускалась его грудь, когда он дышал. Мое внимание переключилось на его лицо, и наши глаза встретились. На голове у него была серая шапка, а из-под нее торчали темные пряди. Его брови нахмурились, а затем он едва заметно кивнул в мою сторону. Когда я не ответила на его жест, он положил свою голову на руки и поднес пальцы ко рту. Каждый из них украшали кольца, а от скрытой улыбки на его щеке появилась ямочка.

Маленький пакет из-под молока прервал нашу связь, пролетая через всю столовую к молодому парню, сидящему за столом напротив, и потом попал ему прямо в голову. Белая жидкость разлетелась во все стороны, в конечном счете испачкав парнишку с ног до головы. Столовая взорвалась ревом, когда мальчик, в которого только что попали, вскочил со своего места и попятился спиной к большому окну. Из его легких вырвался крик, я отодвинула стул и встала на ноги.

Парень с татуировками спрыгнул со стола и подбежал к мальчику.

— Что с тобой не так, Лиам? Жить надоело? — Его голос был громким, когда он обратился к группе смеющихся гиен, подняв руки вверх.

Парень с татухами присел на корточки перед кричащим мальчишкой.

— Дыши, Зик, — настаивал он, сжимая мальчика за руки. Юноша посмотрел на него. В считанные секунды его лицо из темно-красного превратилось в багровое. — Сделай глубокий вдох, вот так, — показал ему парень, глубоко набрав воздух в легкие. Жестами он сосчитал до трех, прежде чем выдохнуть, и мальчик наблюдал за ним с таким же изумлением в глазах, как и я.

Крики мальчика стихли, и он снова смог дышать. Парень посмотрел на меня, но я быстро отвернулась.

— Пойдем отсюда, а? — Он помог ему подняться с пола, и Зик вцепился в его бок, пока они шли из столовой.

— Америка, ты обдумала наше предложение? — спросил Джейк, когда его отряд окружил мой стол.

Я выдохнула и снова заняла свое место, когда парень с тату и Зик скрылись за углом, а затем ответила:

— Я же сказала тебе. Не интересует.

— На случай, если ты передумаешь, начало в полночь, — сказала Алисия.

Эти дети не понимали намека.

Девушка с волосами как у эльфа шлепнула Алисию по голове.

— Ты не можешь никому раскрывать эти подробности, Алисия. Сначала нужно спросить остальных. Ты хоть разговаривала с Олли?

— Она классная. Поверь мне. — Алисия продолжила: — Если ты посмотришь на свое окно, то это четвертый блок слева от тебя.

— И как, по-твоему, я туда попаду? — У меня не было никакого желания идти, но раз существует выход из комнаты, кроме двери, то мне точно стоило бы знать об этом.

Алисия незаметно указала на вентиляционное отверстие в потолке, прежде чем они втроем развернулись и ушли.