Падение Парижа

14

Тесса ел яйцо всмятку, когда ему принесли телеграммы. «Мирные переговоры… Стокгольм… Финская делегация…» Слова прыгали. Желток яйца замарал жилет. Тесса морщился, как будто испытывал физическую боль. Собравшись с силами, он позвонил Даладье:

– Какое несчастье!..

Даладье ответил, что выступит по радио: предложит финнам сопротивляться – экспедиционный корпус готов. Тесса замотал головой:

– Поздно, мой друг! Не поверят… Надо подумать о другом…

Даладье стал говорить о «трагедии маленьких наций». Тесса в досаде оборвал:

– Конечно, трагедия! И не только для финнов. Можешь верить моему нюху – кабинет не продержится недели.

Тесса стал подсчитывать голоса. Большинство будет против… В мире царит несправедливость. Тесса придется расплачиваться за ошибки какого-то Маннергейма. И Тесса проклинал финнов: дикари!

Случилось, как он предполагал: за правительство голосовало меньшинство. Выплыл Рейно. Тесса его ненавидел: гном, вундеркинд, макака! Рейно предложил Тесса сохранить министерский портфель. Тесса ответил:

– Я подумаю, посоветуюсь с друзьями…

Прежде всего он поехал к Даладье. Тот пил аперитив; глядя исподлобья, сказал:

– Рейно – это катастрофа. Но я решил остаться на посту. До конца…

Большего Тесса от него не добился. Решил обратиться к Бретейлю; это человек завтрашнего дня! Если Бретейль посоветует перейти в оппозицию, Тесса откажется от портфеля. Нужно уметь переждать, проявить гражданское мужество!

В кабинете Бретейля Тесса увидел высокого голубоглазого человека:

– Я имел счастье познакомиться с господином министром накануне марсельского конгресса.

Тесса смутно припомнил: делегат Кольмара… Не дал Фуже говорить… И Тесса дружески улыбнулся.

– Как же, помню…

Когда Вайс вышел, Бретейль сказал:

– Не удивляйся, что ко мне приходят радикалы. Мы проводим национальное объединение. Вайс работает с Гранделем. Вообще я считаю, что дела идут неплохо…

Его добродушный голос озадачил Тесса.

– По-моему, очень плохо. Финны нас подвели. От Рейно можно ждать всего.

– Я тоже не из его поклонников. Английский приказчик хочет, чтобы мы стали доминионом. Но Рейно – мотылек. Он не доживет до лета. Пока что мы его используем. Он уберет Гамелена, это плюс. Мы должны выдвинуть Пикара. Потом карлик влезет на ходули. Он должен выкинуть что-нибудь эффектное. И на первом прыжке он сорвется…

– Он предложил мне портфель. Но я хочу отказаться.

– Ни в коем случае! Ты должен считаться с национальными интересами. Надо иметь в кабинете своего человека…

Тесса не заставил себя упрашивать. Хорошо, он будет работать с Рейно. Левые за это простят ему многое. Он боялся правых, но вот его благословляет Бретейль… Конечно, он останется! Приятней быть министром. Да и почетней – историки отметят, что Тесса не покинул боевого поста.

Получив список нового правительства, Жолио закричал:

– Как вам нравится?.. Из тридцати министров шестнадцать адвокатов. И они называют это «военным кабинетом»!..

Принесли агентские телеграммы. Жолио побледнел:

«Ужасные ауспиции! Заговорила Этна. Это неспроста… они плачут, что прозевали Финляндию. А я боюсь, как бы макаронщики не пошли на Марсель…»

Когда типограф Пуарье сдал заказанные ему карты, в штабе удивились: какая Финляндия?.. Но деньги уплатили.

Прошло три недели. Рано утром Жолио узнал о минных полях возле норвежских берегов. Он тотчас позвонил Пуарье:

– Поздравляю вас с новым заказом! Рейно тоже захотелось к белым медведям. Теперь им понадобятся карты Норвегии, увидите! Только не продешевите…

У Монтиньи состоялся пышный прием: впервые правые чествовали Тесса. Были Бретейль, Лаваль, Фланден, Грандель, Меже, генерал Пикар.

Дамы обсуждали, где лучше всего провести каникулы. Супруга Пикара остановилась на Бриансоне:

– Это возле итальянской границы. Муж говорит, что Муссолини ни в коем случае не решится… А я хочу немного отдохнуть от этой ужасной войны. Там так тихо, так спокойно…

Госпожа Меже решила провести несколько недель в Биарице: океан, элегантное общество. Спросили Муш, куда она поедет.

– Муж хочет, чтобы я отдохнула в Швейцарии. Не знаю…

Она вспомнила кокетливую швейцарскую гостиницу, смех туристов, затылок Кильмана, колокольчики коров и потом расплату – искаженное гримасой лицо Люсьена…

Госпожа Монтиньи, сильно декольтированная, с припудренными плечами, потчевала гостей:

– Сегодня вторник, ужасный день! Ни мяса, ни кондитерских изделий, ни ликеров. Но, слава богу, французы не педанты! Дорогой генерал, я вам рекомендую арманьяк – из погребов моего брата. Вы чем-то озабочены?..

– Нет… Арманьяк прекрасный.

– Какие новости?

– Невеселые. Я говорю о военных событиях… (Генерал вздохнул.) Они уверяли, что удержат дорогу Берген – Осло. Но немцы не церемонятся… Остался самый север… Положение…

Тесса расслышал только последнее слово, подхватил:

– Положение, безусловно, окрепло. Я ждал солидного большинства. Но скажу прямо: единодушный вотум палаты меня изумил. Какая зрелость политической мысли! Мы теперь выражаем действительно волю всей Франции. Не правда ли, генерал?

Пикар стал говорить о Бергене, о фиордах. Тесса отмахнулся:

– Это детали…

Пикар его раздражал: типичная слепота военного!.. Куда забрались немцы?.. Пустынная, нищая страна. К фиордам ездили чудаки, любовались полуночным солнцем. Хорошо, что немцы клюнули, это отвлекает их от наших границ. И Тесса сказал:

– Норвегию затеяли англичане. Мы тут ни при чем. Адмирал Дарлан негодует, он прямо говорит, что лучше Гитлер…

Бретейль усмехнулся:

– Англичане… Я их видел когда-то на Сомме. Они каждое утро в окопах брились. А в пять часов пили чай с тостами. Посмотрим, что они будут делать в тундре…

Гости подхватили:

– Будут есть свою любимую треску.

– Или треска съест их.

– Представляю, как перепугался Рейно!

– Да, гному невесело… Я думаю, что правительство Австралии и то пользуется большей независимостью…

– Ха-ха! Мы на положении кенгуру…

Тесса нашел необходимым вступиться за правительство:

– Конечно, Рейно англоман и сноб. Но графиня де Порт – умная женщина. Это, так сказать, Эгерия. А я действую через приятеля графини – Бодуэна…

Кто-то фыркнул:

– Любовник любовницы.

Тесса продолжал:

– Жаль, что в кабинет не вошли наши друзья – Бретейль и Лаваль. Но будьте уверены, в норвежском вопросе мы не пойдем на авантюру. Я первый настаивал на помощи Финляндии – Франция всегда протягивала руку слабым. А в судьбе Норвегии мы не заинтересованы. Это спор между англичанами и немцами. Пускай Черчилль расхлебывает… Что касается нашей территории, мы гарантированы от сюрпризов. Через Голландию они не смогут пройти – голландцы откроют шлюзы. Испытания прошли блестяще. А бельгийские укрепления мало чем уступают линии Мажино. Конечно, у немцев некоторое преимущество в самолетах и танках. Но этого недостаточно. Генерал Леридо говорит, что для настоящего наступления немцы должны выставить шесть орудий против одного. Значит, их партия проиграна.

– Наше слабое место – тыл, – сказал Меже. – Коммунисты снова подняли голову. Забастовка в Курневе может распространиться. Поглядите, вот их листовки…

– Возмутительно!

– Напрасно не расстреляли депутатов…

– Им создали рекламу. Теперь все цитируют речь Греза на процессе.

– Весь процесс был ошибкой. Я говорил Даладье… Надо было или держать их в тюрьме без суда, или подвести дело под государственную измену.

– Мы связаны законами. (Тесса вздохнул.) Посмотрите приговоры: два-три года тюрьмы. Кого это может остановить? Рейно – тряпка. А Мандель слепо ненавидит Гитлера. Это – опаснейший демагог, он мечтает стать эмиссаром Коммуны. Я рассчитываю на поддержку Серроля. Он социалист, но порядочный человек. Счастье, что ему дали портфель министра юстиции. Он прямо говорит, что московскую язву следует выжечь железом…

Тесса выпил рюмку арманьяка и загрустил: могут расстрелять Дениз… Но быстро совладал с собой, стал снова непримиримым, мужественным. Гости одобрительно шумели. Тесса стоял возле круглого столика: окаменел, держал в руке щипчики для сахара. Ему казалось, что он стоит у государственного кормила.

Потом вниманием овладел Пикар. Он рассказал анекдоты о генерале Горте.

К Тесса подошла Жозефина, тихо спросила:

– Где Люсьен?

Тесса растерялся: впервые кто-то заговорил с ним о сыне. Он ответил, не подумав:

– Пропал.

И сразу понял, что это звучит двусмысленно; поправился:

– Может быть, убит! Бедный Люсьен!..

Его голос дрогнул. Жозефина не выдержала, заплакала. Тесса тоже почувствовал во рту слезы и поспешно вытер пальцем свой птичий нос.

Подошел Монтиньи. Тесса опомнился: нельзя давать волю чувствам! Нужно быть сильным, как Клемансо… Стал рассуждать:

– Гитлер сделал еще одну ошибку: он будет сражаться с моржами. А мы пока что можем жить, работать. Даладье решил демобилизовать полмиллиона крестьян. Нужно пахать, сеять; без хлеба не проживешь. Пускай Дюкан и Фуже кликушествуют… Мы покажем миру, что такое французская выдержка…

Монтиньи кивал головой: правильно! Потом обнял Тесса и загрохотал на всю гостиную:

– Вы хорошо сделали, что купили участок в Пуату. Это пуп Франции, далеко от всех границ. У меня усадьба в Савойе, и, говоря откровенно, я побаиваюсь. Все-таки итальянцы – фантазеры… А вот вы можете спать спокойно – в Пуату никто не придет. Я всегда говорил Бретейлю, что у вас государственный ум…