Падший

Глава 20

Старая похотливая ведьма действительно нам помогла. Не так, правда, как я рассчитывал, но всё же. Иосифовна тоже не знала никакого Пикассо, что, кстати, навело Леру на мысль, что либо Сурок солгал мне, либо этот самый тату-мастер был в нашем славном городе залётным.

Но по итогу у нас на руках оказалось целых три адреса, где нам точно могли бы что-то прояснить. Места обитания ведьм и колдунов, которые целыми династиями работали с татуировками, это был их хлеб и дело. Если кто и мог знать о прибытии в город настолько значимого персонажа, как Пикассо, человека, способного сделать маскирующий от обнаружения демонов узор, то именно эти люди.

В первом салоне нас встретил толстый чувак с чёрным, как задница Криса в безлунную ночь, лицом. Из-за того, что тушью были забиты даже белки глаз, понять, откуда именно начиналась крашенная бородища, не представлялось возможным. И почему-то я ожидал от него чуть ли не агрессии. Думал, что как только мы зададим ему вопрос о Пикассо, чувак разразится трёхэтажными матами и вытолкает нас. О, как же я ошибался! Наоборот, он вдруг оказался наиприятнейшим человеком, готовым помочь двум собратьям абсолютно безвозмездно! Даже чаю предложил с лимоном. Проблема была только в том, что помогать ему нам оказалось нечем. Он понятия не имел ни о каком Пикассо. И никогда, мол, даже о таком не слышал.

— Странный какой-то… - пробубнил я, когда мы вышли. Сквозь дверное стекло тату-салона я видел, как он, продолжая раскачиваться на своём безразмерном стуле, принялся сосредоточенно тыкать в смартфон, как бы набирая кому-то сообщение.

— Пф-ф… тоже мне, нашёл странного. Знаешь, иногда мне хочется спросить, а не в клетке ли ты рос… - Лера сняла лялю с сигналки. - А потом я вспоминаю, кто ты. Поехали, нам ещё на другой конец города переть. Я б чего-нибудь уже схомячила…

По дороге попадались и приличные заведения, но по итогу мы закидывали в себя хрустящую картошку фри, сидя на неудобных диванчиках всем известного фастфуда. И пока мы ели, в очереди к кассе неожиданно для меня произошло кое-что примечательное. С виду подтянутый, статный мужчина в хорошем, с иголочки, деловом костюме, который сюда не то что поесть, в туалет-то зашёл бы едва ли, вдруг раскрылся. На моё немое удивление Лера покивала. Привыкай, мол, чел, порой попадаются и более неоднозначные персонажи.

Второй адрес разительно отличался от первого. Если полчаса назад мы подъехали к оборудованному кричащей вывеской салону, у которого ко всему прочему имелась и реклама в соцсетях, и своя парковка, и даже чай с лимоном всем и каждому, то здесь нас встретил древний, помнивший ещё пленных японцев, розоватый дом в два этажа. Точнее, в полтора, потому как первый этаж фактически уже ушёл под землю.

Войдя внутрь и поднявшись по косой, истёртой деревянной лестнице наверх, мы переглянулись. Тут нас ждала жилая квартира. Ждала бы. Если бы не пожар.

На этаже всё ещё обитали люди, где-то кричал грудничок, неподалёку тихо блеяла попса. Оставшимся жильцам этого пока ещё не расселённого барака в целом не было дела до того, кто там шарится по соседской сгоревшей квартире. Я толкнул едва живую дверь, и мы вошли.

— Походу, Иосифовна всё же ошиблась, - предположил я, глядя на чёрные стены и окна без стёкол. - Тут давно уже никто не живёт.

Мимо мрачной тенью прошла Лера. Я хотел сказать что-то ещё, но, взглянув на спутницу, позабыл все слова. Враз посеревшая лицом, растерянная, она осматривалась, боясь куда-либо лишний раз наступить, словно на могилу пришла.

— Их всех убили, Саш… И детей тоже… Троих…

Я не видел ничего. Для меня квартира выглядела пустым пожарищем, где не осталось даже намёка на что-то целое. Но не для Леры. Ведьма совершенно иначе ощущала чужое разорённое логово. Обнимая себя за голые плечи, словно бы пытаясь согреться, она начала мелко дрожать. Глаза наполнились слезами, она всхлипнула, и я понял, что пора действовать. Я нежно взял её за руку и уверенно вывел, закрыв за собой остов двери.

Прежде чем ляля тронулась с места, потребовалось время. Лера не плакала. И не говорила ничего. С безжизненным лицом она смотрела в пустые чёрные окна, как в глаза старого знакомого, взирающего с немым укором. Она совершенно точно не знала никого, кто тут раньше жил. Но вид уничтоженного логова прошёлся ей стекольным осколком по живому.

От вжатой в землю временем двухэтажки мы не ехали, а фактически летели, словно бы за нами увязалась ватага галдящих чертей на запряжённой огнедышащими выпрями повозке. Иной раз думалось, что те самые водители, которые так вовремя притормаживали на перекрёстках с главной дорогой, что-то чувствовали и благоразумно не решались даже сигналить чёрной спортивной немке, нагло промчавшейся прямо перед их носом. Вот нисколько не удивился бы, если бы за нами оставался ещё и чернильный клубящийся шлейф - настолько тяжёлым и мрачным было настроение ведьмы за рулём.

— Этот адрес последний, - разлепила губы Лера. Она припарковалась у одного из ТРЦ и первой вышла из машины.

— Тут? - кивнул я на сверкающее зеркальными панелями здание с кучей снующих людей и цветастой рекламы.

— Нет. Нам туда. Снова жилой дом, чел, - как бы предупреждая, она указала на пятиэтажку через дорогу.

Уже на подходе к серому дому, типичной вроде бы хрущёвке, каких вокруг стояло множество, я почувствовал, что что-то не так. Казалось бы, те же два подъезда без лифта и мусоропровода. Такие же одинаковые окна, как и везде. Лоджии те же, хоть и встретилась пара заваленных хламом балконов, которые, наверное, не открывали уже лет пятьсот. Но вот воздух вокруг этого дома был… спёртым каким-то. Словно бы пятиэтажку окружал невидимый стеклянный купол, сквозь который возможно было с лёгкостью пройти человеку.

— Аседия, - вдруг схватила меня руку Лера.

— Что?

— Это притон, чел, - ведьма заговорила быстро. - Дом скрыт заговором от Ордена. Я чую. И в нём притон Семьи Аседия. Надо быть осторожней. Мы на частной территории, так что веди себя как гость. Ты же не хочешь проблем с ещё одной Семьёй?

— Любишь риторические вопросы, смотрю… - хмыкнул я и пошёл дальше.

Сурок лепетал, что в родном Узбекистане он родился именно в этой Семье. Как-то не случилось выведать у него поподробнее, что это за Семья такая, вот сейчас и глянем…

Пока мы не вошли во второй подъезд, к слову “притон” я относился скептически. Хм, подумаешь!.. Но когда под подошвой хрустнул первый шприц, я резко переменил мнение. К увиденному хорошо подошло бы словосочетание “полнейший мрак”. Двери квартир были раскрыты настежь, кое-где их вообще не осталось, а в проёмах представала одна и та же статичная картина: скрюченные в неестественных позах люди, тощие, часто полуголые, валяющиеся на порванных матрасах, кое-где искорёженная мебель, исписанные чёрным стены.

И вонь. В воздухе тут висела густая, прилипчивая вонь безнадёги.

— Какого хрена… - я даже попытался возмутиться увиденным, мол, да как же так - центр же, фактически, моего родного города! Но, встретив взгляд ведьмы, вспомнил, где конкретно нахожусь. Стоило привыкать, ведь в будущем, возможно, увижу и не такое.

В будущем, ага…

— Про полицию думаешь? Не видит никакая полиция это трешака, чел, - перешагнула Лера лежащего прямо на лестничной клетке парня, который едва ли был старше меня. - Даже если их носом тыкать в говно вон в том углу - без толку. Так работают мои собратья, что решили прожить жизнь под Семьёй Аседия. Орден бы мог тут всё разогнать. Но и он в блаженном неведении, поверь. Семьи отлично умеют маскировать места своего прокорма. Иначе б это извечное противостояние бобра с ослом давно закончилось.

На третьем этаже уже все двери в квартиры стояли на месте. Лера вела меня выше, и между четвёртым и пятым нас, наконец, встретили люди, способные стоять просто вертикально. Впрочем, может это на фоне увиденных ниже полутрупов они поначалу и показались мне людьми. Парочка стояла тут явно на охране, и один из них, отвернувшись к окну, смачно чавкая, что-то жевал.

— Гули, - шёпотом подсказала Лера, но я и сам успел догадаться. Не принято как-то у обычных людей глодать человеческую ступню.

— Кто?.. - выставил ладонь тот, что стоял ближе. Голос его походил на стон полусгнившей двери какого-нибудь амбара в заброшенной деревушке. С серо-землистого лица на нас уставились два выцветших мутно-белых глаза, которые, казалось, готовы были вывалиться от любого неосторожного действия.

— Где-е?.. - вспомнив вдруг сову из бородатого анекдота, сам от себя не ожидая, я удивлённо вытаращил в сторону глаза. От одной только мысли, что перед вот этим нужно было отчитываться, закипала ярость.

— Мы к Зарипу, - неожиданно встряла Лера, больно ткнув меня локтем в бок. - Важный разговор.

— Ва-ажный… - повторил гуль слова ведьмы с интонацией “без глупостей”. Уж не знаю, как у него это получилось.

Проходя мимо парочки зомбаков, я обратил внимание, что у стопы, которую усердно глодал второй, ногти были накрашены нежно-розовым…

— И кто такой Зарип? - спросил я, когда мы достаточно отдалились от гулей. Впереди был слишком длинный коридор, который, видимо, на этом, самом верхнем, этаже соединял вместе оба подъезда.

— Всё просто, чел. Зарип очень известный тату-мастер из колдунов. Такой, прям с именем, и его в нашем списке не быть не могло по определению. Толстый с первого адреса уж точно не Зарип. Чтоб он погиб, я не слышала, и то логово, получается, ему не принадлежало. Значит, он в какой-то момент надумал прогнуться под Аседия и осел тут. Логика, чел. Слыхал о такой?

— Ну, может и слыхал бы, если б о Зарипах предупреждали заранее, - отзеркалил я. - Слушай, я одного понять не могу. Кто в здравом уме согласиться служить демону, чтобы по итогу стать… вот этим, - я скривился и вывалил язык, изображая гуля.

— Похож. Талант! - усмехнулась Лера. - Ну, так тебе скажу, чел. Никто не хочет стать гулем. Все надеятся шуршать вампирским плащом в ночи или на крайняк остаться хотя бы долбаным ягом, уплетающим внутренние органы и мозг. И что гнилое человеческое мясо вот ему-то точно жрать не придётся. Каждый ведь думает, что именно с ним-то говно точно не случиться, так? Что именно он, весь такой прошаренный и уникальный, сможет обмануть систему и вытянуть билет в вампирское будущее. А вот хрен там! Говно случается со всеми. Система перемалывает всяких. Эти вон, - ведьма пнула ногой пустой матрас, одиноко лежащий на полу коридора, - когда сюда за “бесплатной” дозой шли, точно так же думали.

Я вдруг остановился и посмотрел на этот матрас с тёмным пятном точно по центру. Зачем-то наступил на него, недолго подумал, да и применил Имя Абитус. Хм, а получилось! Он провалился сквозь перекрытие в коридор на этаж ниже!

— Ты бываешь очень странным, чел, - задумчиво констатировала ведьма.

— Да ну?..

В самом центре коридора мы остановились напротив красивой, покрытой рисунком какой-то лозы, двери.

— Ну чё? Готов к тяжёлому разговору? - подмигнула Лера. Заметно было, что она нервничает побольше моего.

— Может, Зарип этот твой окажется милахой, как тот, толстый, с затушёванным лицом. И чаю с лимончиком тоже предложит.

— Поверь, чел, Зарип - не милаха, - ухмыльнулась моя спутница и толкнула дверь.

Я понял, что она права, едва мы вошли. Только вот что окажется он “не милахой” ещё и в буквальном смысле, я не ожидал. Внешность колдуна можно было описать коротко: “плод изнасилования верблюда Алладином”. Ну или наоборот, пофиг. Громадные выступающие вперёд зубы были жёлтыми, как снег у подъезда в новогоднюю ночь, и их не могли скрыть даже подвижные светло-коричневые гусеницы губ размером с сардельку каждая. Большие тёмные глаза на смуглом лице почти полностью прятались под мясистыми веками, и было не совсем очевидно, видит ли он вообще хоть что-то.

У ног колдуна в зелёном азиатском халате сидела раскрытая настежь деваха в неглиже, и Зарип, нежно поглаживая её пламень меж грудей, длинной острой иглой в левой руке небрежно наносил чернила на бледную кожу у самой её шеи. Вокруг него, растёкшегося телесами на продавленном диване, обильно дымились несколько курилен. Я кашлянул.

— Почему меня отвлекают? - колдун даже не глянул на нас, продолжая дырявить кожу девушки вялыми движениями. - Фуфел, ну-ка в утиль обоих!..

Назвать эту груду мышц Фуфелом должно быть, наверное, остроумным решением. Слева у стены шевельнулся громадный яг, похожий на человека уже весьма отдалённо. Его несоразмерно длинные ручищи ткнулись в пол, и тварь по-горилльи уставилась на нас из-под маленького лба. Миниатюрные глазки хищно блеснули, и притом нацелился урод не на меня.

— Печень… - расплылся яг в такой ухмылочке, что в его намерениях именно съесть обозначенный орган моей спутницы возникли сомнения.

— Антон Палыч не оценит, сразу говорю, - как можно уверенней произнёс я первое, что пришло на ум. Странно, но я не ощущал ничего, кроме лёгкости и медленно нарастающего азарта. Такое со мной уже случалось в момент опасности. Начиналось и сейчас.

— А ну стой! - осадил шагнувшего было яга Зарип и с недовольным выдохом оторвался от узора, подняв иглу в руке высоко, как хирург - стерильный инструмент. Он оглядел меня с ног до головы из-под едва приподнятых век и в итоге сказал, как на пол сплюнул: - Вот зачем ты уважаемых людей зря упоминаешь? Ты не семейный. Не можешь ты от Супербиа говорить.

Я даже уже придумал, как именно извернуться, но не успел произнести ни слова.

— Зато я могу, - гнусаво заявил вдруг кто-то позади нас.

Мы с Лерой шарахнулись в сторону, оказавшись напротив яга. В задымленную комнату вальяжно вошли трое: два пса с деформированными высокими скулами и слишком явными границами массивных лбов, словно бы в лица им навставляли стальных пластин, и… Семён. Тот, мать его, доходяга, который сопровождал Кайрата, а потом докладывал Разумовскому о его внезапной и странной кончине, стоя на моей лоджии! Хорошо рассмотреть я смог его только сейчас, но в том, что это именно он, не было никаких сомнений. Козлиная бородка в три волосины и этот гнусавый голосок надолго отпечатались в моей памяти! Единственное, я не думал, что он настолько старше меня.

— Это официальный визит? - ничто в обвислом лице Зарипе не выдало напряжения, но я знал наверняка, что опешил он и напрягся уж точно не меньше моего. Лера же чисто интуитивно поняла, что ребята явно не из нашей группы поддержки, и встала поближе ко мне.

— Семье Аседия не о чем беспокоиться, заявляю официально. Ваши гули уничтожены, ущерб будет возмещён в двойном размере, - гнусаво, как тётка из ЗАГСа, проговорил Семён, даже не глядя на хозяина притона. Деваха у ног верблюдоалладина так и не пошевелилась, словно бы пребывая в глубоком трансе. - Ты, колдун, конечно, можешь взбрыкнуть и попытаться права тут покачать, но я тебе этого делать не советую. Проблем ты мне создашь, это так. Но я эти проблемы решу, чего ты, обещаю, уже не увидишь. Я выражаюсь достаточно ясно?

По мере нарастания удивления, мясистые веки Зарипа ползли вверх, а громадный кадык дважды сходил туда-сюда. Вероятно, он смекнул что да как и всё-таки оставил заготовленные угрозы при себе. С виду расслабленный, колдун неспешно убрал длинную иглу в футляр и провёл ладонью перед лицом девушки у ног, после чего её грудь закрылась, пряча от нас белое горение.

— Теперь ты, заготовка, - Семён, наверное, подумал, что настала его минута славы, и всерьёз собрался впечатлить собравшихся своим красноречием. - Воля Семьи такова: уничтожение куколки Александра Зорина, Бельзаабу предназначенной.

— Я здесь от Разумовского, - поспешно выпалил я, соображая. Шансов против них, конечно, не было никаких.

— Серьёзно? - скривил Семён торжествующую улыбку. - Думаешь, мне есть до этого дело? Игры нашего затворника на данном этапе идут вразрез с интересами Семьи. Так что… как там он любит повторять? Ах, да - се ля ви. Да и скажи-ка мне, паршивец, - Семён блеснул глазами, полными злобы, - как ты сумел так обставить меня, а? Обмануть Кайрата - это ещё можно списать на везение, но… меня?! Если бы не сроки, ты бы попался мне там! Но я был вынужден доложить! А потом выслушивать в свой адрес… - он поиграл желваками и вдруг переменился в лице. - Но я не думаю, что ты настолько хитёр. Нет. Тебе тогда просто повезло. Иначе бы ты со своей шлюшкой не припёрся с тупыми расспросами о каком-то Пикассо к нашему человеку.

Я почувствовал, как начинают дрожать колени и руки. Но не от страха, о нет. От азарта. Ясность в голове вдруг образовалась такая, что стало даже не по себе! Оба моих Имени ждали своей минуты, а белые борозды под жаровней посоха были чётко видны. Я был готов.

— Кхм, многоуважаемый, - раболепно покашлял Зарип, успев встрять в образовавшуюся секунду тишины. - Вы упомянули Пикассо?

— Именно, - слегка раздражённо кивнул Семён, и я понял, что говорить он любит не меньше, чем декан пресловутой актёрки. - Эти два индивида зачем-то искали его. Это ж каким надо быть идиотом, чтобы не додуматься, что все дорожащие собственной шкурой колдуны сотрудничают с Семьями, и вас после этого будут пасти? Не отвечай, паршивец, это риторический вопрос.

Что-то лопнуло в моей голове, как перетянутая струна. Пришедший по мою душу адепт вдруг показался таким маленьким, таким… жалким. Он ведь потому тут и разглагольствует - льёт бальзамчик самоутешения на уязвлённую гордость, которой досталось больше всего. Над ним наверняка посмеялись свои же после того, как всё же выяснилось, что смерть Кайрата именно моих рук дело. И, самое страшное, он знал, что посмеялись неспроста.

— И это говоришь ты? - я не узнал собственного голоса. - Ты даже не додумался проверить пожарный люк, Сёмушка. Всё что от тебя тогда требовалось, это перестать бояться, что и тебе вскроют вену на твоей цыплячьей шейке. И просто оглядеться. Если бы ты не дрожал от страха, ты бы увидел тот люк. А сейчас ты смелый, Сёмушка, только потому, что с тобой два пса. Но они тебе не помогут.

И без того худое лицо с козлиной бородкой вытянулось ещё сильней. Боковым зрением я отметил, как расширенными глазами на меня таращилась Лера, которая, видимо, до последнего надеялась на чудесный исход, где все возьмутся за руки и пустятся в пляс во имя дружбы. Сейчас ей очень хотелось стать невидимкой.

— Это место принадлежит Семье Аседия, - ощущая приближающуюся заварушку, захлопал губищами Зарип и, подтянув длинный махровый халат, поднялся, сбив одну из курилен. Девушка у его ног застонала от попавших на кожу искр, приходя в себя. - Покиньте его! Немедленно!

Яги Супербиа сделали шаг ко мне, но горилла Зарипа дала понять, что начальник сильно против потасовок в своих владениях, да и печень вон той беленькой уже занята. Семён расставил руки, как бы изготавливаясь к бою, но я демонстративно от него отвернулся. Меня несло.

— Ну а ты, чучело обкуренное, - я уставился на колдуна Аседия. - Пикассо же тут, так? Ну или был тут. Поэтому же ты переспросил о нём. Так что беги давай, пакуй гашиш по чемоданам, пока есть чем. Пикассо перебежчик, давно работающий на Орден. Ты же понимаешь, что это значит?..

Прямо как в крутом боевике про тайного агента, стоило мне договорить последнюю фразу, как со стороны лестничной клетки внезапно послышался нарастающий топот множества тяжёлых ботинок.

— А вот и гости…