Падший

Глава 8

Этот частный сектор, как и многие другие, когда-то был садоводством, но постоянно расширяющийся город со временем поглотил его, опутал сетью газовых труб и заставил жить по своим правилам. Единственное, что ещё напоминало о его прошлом, так это количество плодовых деревьев: мелких яблонь, до жути кислых груш, вишен, слив и черёмух. Буквально неделю назад тут стоял такой аромат, что даже голова кружилась. Но сейчас всё уже отцвело.

Я старался ни на секунду не упускать старушку из виду. И именно что старался - бабка заткнула бы за пояс половину мастеров по спортивной ходьбе! Размахивая пустой тряпичной сумкой, шпарила так, что местами приходилось ускоряться, чтобы не потерять её.

Она долго петляла узкими улочками меж всевозможных заборов, но в конце концов дошла до своей калитки и скрылась за ней. Я подождал чуть-чуть и тоже приблизился, офигев от количества деревьев и кустов на её усадьбе. По-прежнему вовсю цветущих деревьев и кустов. Пышно, красиво, но, правда, без малейшего запаха…

Так, и что дальше? Попытаться заглянуть в окно? Наверное. Не идти же за ней в дом…

Но едва я шагнул внутрь ограды, на крыльце возникла бабулька:

— А я уж думала, померещилось! - с хитрющим прищуром улыбнулась она ровными вставными зубами.

— Я это… видел… подумал… - зазаикался я, не зная что и сказать.

— Да не говори ничего, милок. Мы оба знаем, зачем ты здесь. Войдёшь? - улыбка её стала ещё шире, и мелькнуло в ней что-то, что мне очень не понравилось, но я списал всё на чрезмерное влияния интернета. Вроде бы обычная бабка, разве что пятно это почти в половину лица… Глаза у неё теперь были ничем не примечательны.

Скорее всего, опасности она не представляла. Что ей от меня могло понадобиться? Как из той автоледи вынуть из меня Пламень она не сможет - я был пуст. К тому же, она знала, что я видел её этот фокус с изъятием из груди белого огня из чересчур разошедшейся девахи. И, раз уж открыто приглашала, то могла, наверное, и чем-нибудь помочь…

— А чаем напоите? - неуклюже спросил я, решаясь.

— Чаем-то?.. Чего ж, можно и чаем. А может, чего получше налить? У Иосифовны знаешь сколько всего?..

Вслед за хозяйкой я вошёл в дом, снаружи совершенно обычный. Только вот внутри он оказался самой настоящей избой на курьих ножках! Не, деревянных некрашенных полов со щелями в ладонь тут не было, как и утеплённых глиной пополам соломой стен. Ремонт в доме был вполне на современном уровне, как и бытовая техника. А вот всё остальное…

Всюду по кухне были полки, заставленные всевозможным склянками, банками, в числе которых угадывались как и вполне обычные соленья, типа огурцов и помидоров, так и не совсем: какие-то кожистые крылья, куриные лапки, клювы, сверчки. На верёвках под потолком вместо белья висели пучки сушёных трав. По углам стояли толстые огарки тёмных свечей, которые я уже однажды видел, а несколько старинных книг у плиты всем своим видом намекали, что они никогда не были “просто” поваренными. Я как смог сделал вид, что вовсе не охренел от увиденного.

Получалось что не только демоны спокойно существовали рядом с людьми, но и ведьмы. Для полного счастья осталось ещё, чтоб вампиры с оборотнями толпами забегали по подворотням. Ну-ну…

— Как звать-то тебя, милок?

— Александром меня звать, - прочистив горло, постоянно оглядываясь, я остановился посреди кухни.

— Да ты проходи, проходи, чего у порога-то стоишь? - Иосифовна помахала мне из гостиной. - Был у меня ухажёр Сашенька, был, да… Давно правда!

Я прошёл в тесную гостиную, найдя её по-своему уютной. По стенам висели старые ковры, ламинат укрывал вязаный половик, явно вышедший из-под пальцев Иосифовны, чутка не хватало разве что дневного света - окна были какими-то нерационально маленькими. Я сел в одно из двух кресел у складного журнального столика на колёсиках, перед этим внимательно всё вокруг осмотрев. Раз уж она приняла меня за своего, и дала понять, что готова помочь, то с вопросами лучше было не тянуть. В конце концов, нужно же ещё успеть за одеждой.

— Чего изволишь? Выбирай, милок, не стесняйся, - хозяйка деловито открывала небольшой бар в центре серванта.

Вот на этом моменте мне стоило бы засомневаться, встать и быстро выйти. Но я просто не сумел оторвать взгляда от ряда одинаковых бутылок с коктейльной насадкой на горлышке. В них был Пламень. Это белое медленное горение не перепутать ни с чем! Я жадно впился в него взглядом, сглотнув слюну.

Блин, это что, я как наркоман теперь?!

— А про одежду не переживай, Сашенька, - по-доброму успокоила ведьма, открывая соседний шкаф. - Тут у меня много чего на юношу есть. Выберешь себе по размеру. После.

На журнальный столик меж креслами встали два бокала. Видя мою растерянность, Иосифовна у бара улыбнулась ещё шире и стукнула длинным ногтем по одной из бутылок:

— Зависть?.. С кислинкой, чуть вяжущее послевкусие. Или вот, - ведьма коснулась другой бутылки, - свежайшая похоть. Сейчас с ней стало очень просто, и качество страдает, сам понимаешь. Но - классика!

Я нихрена не понимал, кроме разве что одного: я очень хотел выпить весь её бар! Зависть? Похоть? О чём бы она ни говорила - пусть мешает всё в одно!

Вслух я ничего не сказал, держа себя в руках. Происходящее нравилось мне всё меньше, но я же шёл сюда за ответами?.. Верно, за ними. Но, блин, чтобы услышать ответ нужно сначала задать хотя бы один вопрос, так?!

— О, я знаю, чего тебе сейчас надо. Ну конечно. Мужчины!.. - снисходительно усмехнулась ведьма, взяла одну из бутылок и наполнила мой бокал белым огнём. - Вот. Чистый гнев!

— Что вы знаете…

— “Ты”, Сашенька, - перебила Иосифовна и налила себе “классики”. - Давай на “ты”.

— Хорошо, - я взял напиток с видом, что это вовсе не я готов отправить его в рот целиком, вместе с бокалом. - Что тебе известно о Супербиа? Или о Ира?

Ведьма напряглась. Прищурилась, уставившись на меня так, словно бы я только что в чём-то проговорился, и теперь она знает, что я не тот, за кого себя выдаю. Но “классики” всё же отпила.

— Я бы на твоём месте, милок, не приближалась к ним ни на шажок, - каким-то стишком проскрипела она. - Мы для них не псы, конечно. Но головы нашей никто не пожалеет. А тебе… сколько годков-то?

— Двадцать, - зачем-то прибавил себе пару лет я.

— Не похоже что-то… Откуда ты, Сашенька?

Я залпом опрокинул бокал. И даже невольно прикрыл глаза от удовольствия - настолько хорошо было ощущать текущий в меня живительный огонь! Кайф!

Раздался хлопок, и внутри теперь снова горел воронёный стальной факел.

Иосифовна сидела в соседнем кресле и сверлила меня этим своим прищуром. Совершенно точно ведь, что я не до конца понимал, что она имеет в виду. Возможно, она сочла меня кем-то, кем я не являлся. Таким же как она сама?..

— Я приезжий, - опять соврал я и глянул на бар, не в силах с собой уже ничего поделать. С кислинкой, говоришь, да?..

Руки мои мелко дрожали. Я встал рывком и, не ощущая пола под ногами, и в один момент оказался возле бутылок с белым огнём. Схватил две наугад, одним движением сбил с них нахрен не нужные насадки и разом опрокинул в себя. Я глотал жадно, сотрясаясь всем телом. И когда открыл глаза, чтобы схватить другую пару бутылок, понял, что никуда из кресла на самом деле не вставал.

Я так сильно хотел влить в себя всё содержимое бара, что как наяву себе это представил! Вот же чёрт, что со мной творится?!

— Да ты юн совсем, милок… - как-то уж очень подозрительно проговорила ведьма, вставая. - Даже не думала, что мне так повезёт. Но ты не переживай, мой хороший. Я дама честная. Лишнего у тебя не возьму.

От того, что начало происходить дальше, мне захотелось целиком вжаться в долбаное кресло. Платье, или даже скорее цветастый халат с молнией посередине, слетел с неё, как в кино. А под ним… Под ним она оказалась полностью голой, то есть на ней не было вообще ни-че-го. Ведьма одним движением расправила седые и охренеть какие длинные волосы, а затем, плотоядно улыбаясь, медленно двинулась на меня.

Уж не знаю, что придало мне решимости больше: выпитый только что гнев или вид качающихся плоских обвислых грудей, сосками едва ли не до самой впадины пупка на раздутом в целюлите пузе. Я помнил только что завизжал как перепуганная девка, когда она вожделенно потянулась ко мне. Схватил раскладной стол и в ужасе навернул им решившей меня оттрахать бабке прямо по голове.

— Ах ты негодник! Поиграть надумал?! Ну я тебе… покажу!

И началось сражение за мою честь. Как во сне я видел её быстрые перемещения от одной стены к другой и орудовал сложенным столом как долбаный рестлер в финале финалов в прайм-тайм американского телеэфира. С той лишь разницей, что рестлеры не визжат. Размахивая то ли грудями, то ли руками, бабка двигалась чертовски быстро, какой-то смазанной тенью, и казалось, что грёбаный дом ей в этом помогает. Пол под ногами вздыбился пару раз, норовя опрокинуть меня, но я стоял! Стены вдруг набрасывались как живые, желая меня сбить, но я - стоял!

Я стоял как чёртов спартанец в сраном ущелье! И столик, мой верный раскладной столик был мне надёжным другом и соратником, единственной преградой между мной и тем, что грозило стать чудовищным воспоминанием на всю последующую сломанную жизнь!

— Дай мне тебя смочить! Слюна Иосифовны - лучшая смазка на всём свете!

Мой визг стал на октаву выше. Ну нахрен - уж лучше смерть, подумал я, взглядом ища пути отхода, ведь двери больше нигде не было… Так вот зачем тут такие маленькие окна!.. Ох-ре-е-ене-е-еть!..

В какой-то момент юркая ведьма таки вцепилась в меня, повисла сбоку, крепко обхватив руками шею, а ногами - торс. Длиннющие седые волосы как живые поползли под одежду, а ухо в полной мере, до мурашек по заднице, прочувствовало горячее, слегонца со свистом, дыхание:

— Тебе понравится…

— А-а-а-а-а-а-а!!!

Как грёбаный раненый бизон я заметался по комнате, бросаясь на всё: стены, кресла, шкафы - похрен! Она липла ко мне гигантским клещом и медленно, но верно смещалась к центру и ниже. И, судя по ощущениям сквозь футболку, “смочить” намеревалась уже не слюной. Меня чуть не вывернуло от этой мысли. Я рванул её от себя в который раз, как вдруг у меня это получилось. И я швырнул эту суку об пол только разве что не подпрыгнув при этом!

Стол! Настало твоё время!

Я схватил своего верного соратника и со всего маху рубанул им по седой патлатой черепушке. Раздался громкий хруст. Не дожидаясь чудес, долбанул ещё раз и ещё. Наверное, я всё ещё визжал, когда что есть мочи лупил складным столиком голую сморщенную бабульку посреди её же гостиной.

— Пощади…

Ещё как минимум дважды я ударил её на автомате, прежде чем, запыхавшись, отступил на шаг. Жёваный крот, да меня до такого усёру не пугали даже монструозные “близнецы”! Куда им, решившим всего лишь навсего меня сожрать! Да даже арбалетный болт в грудину не такая уж и страшная участь!..

Я было рванулся к двери, которую теперь уже снова видел, но быстро смекнул и прихватил с собою из бара всё, что сумел сгрести в охапку. Ведьма стонала и пыталась подняться, чего я и не думал дожидаться - пулей выскочил во двор и даже не заметил, как перемахнул высокий забор. Я нёсся стреляным лосём, выпученными глазами таращась на ведущую в парк дорогу. Дома по бокам быстро кончились, пошли деревья, но я всё ещё работал ногами, не обращая внимания даже на пару выскользнувших из охапки бутылок. Главное - я сбежал.

Я, мать его, цел. И всё-таки смогу смотреть собственному отражению в глаза!

Юбилейный парк делила надвое небольшая речушка, в которой-то мы с Ксеносом когда-то и выловили тот знаменитый калош, который потом ритуально похоронили. Вода в ней никогда не была особо чистой, а на улице ощущались лишь едва комфортные плюс двадцать два, к тому же с прохладным весенним ветерком порывами, да только вот остановить меня не могло ничто. У берега я рывком стащил с себя футболку с небольшим влажным пятном по центру, вышвырнул её, снял джинсы и целиком вошёл в воду. Как хренов крокодильчик, с одними глазами над поверхностью, я просидел так до тех пор, пока меня не начало прямо колотить от холода. Попутно я остервенело тёр себе живот донным песком.

Как там я подумал, когда пошёл вслед за бабкой? Захотел “узнать много нового и крайне полезного для собственного выживания”? Так, да?

Ну чё, узнал?..

Шатаясь от накатившей усталости, я вышел на берег и натянул джинсы прямо на мокрые трусы. Выдохнул, поймав себя на мысли, что иной раз поглядываю на дорогу в частный сектор, как будто бы ожидая, что меченая родимым пятном бабка, размахивая плоскими длинными грудями, как винтами пропеллеров, вот-вот вывернет из-за крайних домов.

Да как так-то! За что?! Я был к такому не готов! Да к такому кто угодно не будет готов!

Но спустя время я сделал над собой усилие, успокоился и немного выдохнул. Белый медленный огонь в прозрачных бутылках самым настоящим магнитом манил мой взгляд. Первой я выпил зависть, второй - “классику”. Наверное, разумней было бы не заглатывать всё за раз, растянуть как-то, посмотреть на результат, но думать рационально как-то не получалось. Пусть меня уже не колотило, как десять минут назад, но адреналин всё ещё остаточно буянил в моей крови.

Третьей и четвёртой бутылкой оказался самый обычный вискарь. Ощущая сильное, почти физическое удовольствие от выпитого, я не особо-то расстроился по этому поводу. Попавший внутрь огонь слился с тем, что на тот момент уже горел в посохе-факеле, даря, наконец, успокоение и ощущение силы. Но внутрь себя я не торопился. Плохая идея стоять тут, возле реки, запрокинувшись назад, как истинный наркоман. И даже не потому, что это может кто-то увидеть. Просто на дороге в частный сектор я то и дело боковым зрением замечал несуществующее движение.

Проверив, что банковская карточка Алины и смартфон на месте, я быстрым шагом двинулся к трамвайной линии на той стороне парка. Вообще не важно, насколько сильно я опоздаю, ехать к Ксюхе стоило в любом случае. Но не с голым торсом, конечно. Тут же, неподалёку от реки расположилась шумная компания, которую, слава яйцам, я не знал. Шашлыки, дребезжащая музыка из багажника видавшего виды “морковника” - всё как надо. Пацаны оказались понимающие, и на предложение выменять пару бутылок вискаря на чью-то футболку охотно согласились. Поржали, правда, надо мной от души, но спрашивать ничего не стали.

Эх, знали бы вы, через что я только что прошёл, пацаны…

Спустя час я уже сидел в такси и просил водителя поднажать, обещая хороший чай сверху. Мужик попался понимающий и мы понеслись к Ксюхиному “кульку” без лишних вопросов. К этому времени я окончательно пришёл в себя, успел купить новую одежду: офигенную рубашку, джинсы и сухие трусы. Денег сначала не хватило, и потому пришлось отложить выбранные товары и идти к банкомату, чтобы проверить баланс на карте Алины. Где вдруг оказалось, что я самый настоящий миллионер, ведь после единички на небольшом экране я трижды насчитал ещё шесть циферок. Но снял я лишь небольшую сумму, чтобы хватило расплатиться за выбранные вещи, и вызвал такси.

Чужие деньги меня нисколько не радовали. Уж не знаю почему.

К четверти шестого мы были на месте, а значило это, что на репетицию я всё-таки опоздал. Расплатившись с водилой, я поспешил ко входу в основной корпус, где, насколько мне было известно, и находился нужный мне актовый зал. Я так торопился, что охраннику пришлось меня в прямом смысле догонять - я проскочил мимо него, даже не заметив.

— Пропуск, молодой человек, пропуск! - важно потребовал грузный мужик в серой форме, грубо схватив меня за рукав новой рубахи. Я обернулся на него, и неожиданно осознал, что готов ударить этого человека кулаком в лицо. Я едва сдержался.

— Ватильвиталич, дорогой, что у нас тут происходит?

К нам спешил маленький человечек в элегантном костюме-тройке, которому для образа этакого аристократа царской эпохи не хватало разве что пенсне. Маленькие чёрные усики были настолько аккуратно выстрижены, что казались нарисованными, подвижные брови преломились в достоверном выражении беспокойства, а любое его движение, даже простой шаг, выдавали в нём человека, который провёл на сцене больше времени, нежели в постели или, например, за обеденным столом. Ему было лет шестьдесят, может, чуточку больше. И рядом с ним семенила моя Ксю.

— Молодой человек хотел пройти без пропуска, профессор.

— Это Саша, - робко попытала объясниться Ксения, поправляя очки. - Он ко мне пришёл.

— Да что вы говорите! Юноша спешил к прелестной девушке, сметая всё на своём пути? - очень даже радушно улыбнулся маленький человек, и по взгляду подруги я понял, что это и есть тот самый Разумовский, режиссёр их постановки.

— Да, мне хотелось… - я немного стушевался и раздражённо отдёрнул рукав, за который всё ещё хватался охранник.

— Это я пригласила Сашу на нашу репетицию, - попробовала ещё раз исправить ситуацию Ксюха, изобразив перед этим глазами что-то типа “вот же блин”.

— Александр, значит? - мило улыбнулся декан и протянул мне свою маленькую, почти детскую руку. - Разумовский. Антон Павлович.