Пасынки Луны. Часть 2

Глава 6

в которой молодая графиня

многое растолковывает – и мне, и себе

– Дурень ты, чухонец! – хмыкнула Милана. – Как есть дурень!

– Обоснуй, – нахмурившись, потребовал я.

Воронцову я встретил у лазарета – молодая графиня пришла на прием к Цой со своим пальцем. Ну, то есть, понятно, без своего пальца пришла.

Меня же ноги будто сами сюда принесли – из Большого Кремлевского дворца я брел в глубокой задумчивости и понял, где нахожусь, только когда едва не натолкнулся на Милану.

«Тепло» простившись с бароном Поспеловым, сперва я направился к майору Артемьеву, но порадовать меня у Алексея Михайловича оказалось нечем.

– Артефакт в работе, – развел он руками. – Что-то определенное о нем получится понять разве что к утру. Сейчас же ясно лишь, что сие отнюдь не кустарное поделие – пуля произведена промышленным способом, вернее всего – в составе крупной партии. Еще могу сказать, где именно она была изготовлена – на Королевской фабрике боевых артефактов в Южном Глостершире – сие в Англии. Но за сим покамест – все.

– Откуда у Черного Легиона английская пуля? – удивился я.

– Оттуда же, откуда и английские винтовки. Слухи о том, что Британия снабжает оружием наших нигилистов, ходили давно, но достоверной информацией IIIОтделение, понятно, с нами, простыми армейскими офицерами, не делилось…

– А я слышал, ныне в Англии и в самой беспорядки, – вспомнил я слова Петрова-Боширова.

– Как говорится, не сгоняй над чужим домом грозовые тучи – сам попадешь под пробой, – пожал плечами майор.

Выйдя от Артемьева, я решил, что таки отправлюсь на стоявший в моем рабочем плане пресненский продовольственный склад – хотя бы даже для того, чтобы не выглядеть балаболом в глазах духова Поспелова – но тут Ди-Сы передал мне указание от Ивана Ивановича, как раз вернувшегося в кремль вместе с Юлькой: до особого распоряжения за стены – ни ногой. Признаться, ничуть этому не огорчившись, я зашагал, как мне казалось, домой, но, погруженный в размышления, как-то невзначай вырулил к лазарету, где и встретил Милану.

Слово за слово – и я рассказал ей про сразившую Настю пулю – ну и про разговор с Поспеловым. В результате чего и был без обиняков обозван набитым дурнем.

– С какого перепугу ты решил, что представляешь немеряную ценность для кремля? – язвительно поинтересовалась молодая графиня в ответ на мое требование объясниться. И продолжила – уже через Ди-Сы: «Если понимать под кремлем толпу жалких беженцев – то да, конечно: ты приносишь им еду и все такое… Личные просьбы, опять же, иногда исполняешь. Но несчастные бедолаги, вроде тех, что заполонили первый этаж Большого дворца – оные ни разу не кремль! Потому как ни духа не решают и ни духа же ни на что не влияют – кроме как на сокращение казенных запасов! Я же тебе объясняла: сегодня наша Первопрестольная – этакий трехглавый змий: князь Репнин, граф Киселев и барон Поспелов – которого ты только что в дерзкой форме послал в глубокий астрал! Куда только твой фамильяр смотрел?!»

«Признаю сию претензию справедливой, сударь, – совсем уж неожиданно для меня согласился с Воронцовой “паук”. – Мне определенно следовало вас предостеречь. Меня сбило то, что вы действовали в полном соответствии с вашим мировоззрением и в случае успеха – достаточно маловероятного, впрочем – мое вмешательство могло повлечь острый внутренний конфликт… Но теперь я понимаю, что сие меня ни в малой степени не оправдывает: следовало выбрать меньшее зло, а не самоустраняться. Приношу свои извинения, сударь».

«Вот! – невесело усмехнулась Милана. – Злыдень бестелесный – а понимает!.. Для Репнина, Киселева и Поспелова вы – те, кто ходит за стену – не просто сомнительной полезности команда, а прямая угроза! – продолжила Воронцова. – Подрыв их монополии на абсолютную власть в Москве! И лишняя опора тому же Петрову-Боширову, который в силу специфики своей работы постепенно становится относительно самостоятельной фигурой и наверняка начинает задумываться о собственной игре – а это для триумвирата категорически неприемлемо! Честно говоря, я даже удивляюсь, как вас до сих пор терпят!»

«Погоди, – мотнул головой я. – Но мы же не для собственного удовольствия ходим за кремлевские стены! Разве для тех же Репнина со товарищи не хорошо, что, скажем, в убежище прибавляется еды?»

«Да пойми уже: до астрала им это! – всплеснула руками молодая графиня. – Ни они сами, ни их люди голодать не будут – по крайней мере, не в ближайшие недели! А на всех остальных им, по большому счету, плевать! Вспомни, что Поспелов сказал тебе о грузчиках-мастеровых? Для него они не более чем расходный материал. Типа холопов! Даже хуже холопов – те хоть денег стоят! И ты – тоже расходный материал! Но вдобавок еще и взрывоопасный! Как, кстати, и Петров-Боширов с недавних пор! Ротмистр был нужен триумвирату, чтобы побороть хаос первых дней, а теперь, когда значительная часть проблем решена или хотя бы сглажена их острота, самое время заменить энергичного жандармчика на кого-то более управляемого, лично преданного Репнину или Киселеву – Поспелов у них все-таки на подпевках. Небось, только потому, что князь с графом еще не договорились, кого назначить, Петров-Боширов в своем кабинете пока и сидит… Духи Америки, только сейчас, когда все это тебе разжевала, сама до конца поняла, что к чему…» – покачала головой Милана.

«Ну, нет худа без добра», – буркнул я.

«А где ты, говоришь, тот склад, на который посылал тебя барон за пыльцой?» – уточнила вдруг моя собеседница, нахмурившись пуще прежнего.

«Чтоб я помнил!» – скривился я.

«В Калиостровом переулке», – услужливо подсказал мне Ди-Сы.

«Где?!» – почему-то удивилась Воронцова.

«А что снова не так?»

«Да нет, как раз все сходится… – пробормотала девушка. – Что ж, брать своих слов назад не стану: дурень ты и есть, – продолжила она затем. – Но, по ходу, дурень везучий… Нет никакого склада с пыльцой в Калиостровом переулке! Это я тебе как бывший монополист в оной сфере говорю! Нет, может, конечно, речь о контрафакте, болгарском или китайском – но и тогда там никак и близко бы не набралось аж три пуда! Дюжина фунтов, ну, пара дюжин – уже много для нелегального схрона… Не за пыльцой тебя Поспелов отправлял, чухонец! – тряхнула своей черной косой Воронцова. – Точно не за пыльцой!»

«А под пули черни… – закончил за нее я – в смешанных чувствах. С одной стороны, ощущать, что ты все-таки не конченый идиот, сам себе вырывший яму, было даже отчасти отрадно. С другой – только теперь я начал понемногу осознавать всю серьезность ситуации. – Светка с Машкой же за стеной! – сообразил тут я. – А что если и их…»

«Я только что разговаривал с Одной Шестнадцатой, – поспешил уведомить мой фамильяр. – У Марии Михайловны и Светланы Игоревны все в полном порядке. Они скоро возвращаются. А вот что касается местонахождения Станислава Станиславовича, то с ним связи нет – что, впрочем, совершенно типично. Могу попытаться господина Заикина найти, но не исключено, что такой поиск займет долгие часы…»

«А Юля где?» – быстро спросила Милана.

«Мелкая с князем Хилковым уже с полчаса как в кремле, – ответил я. – Где она конкретно?» – уточнил я у духа.

«Здесь, в лазарете, сударь», – поведал мне тот.

«Что? – похолодел я. – Что с ней?!»

«С вашей сестрой все хорошо, сударь, – успокоил меня Ди-Сы. – Узнав о случившемся с Анастасией Августиновной, Юлия Леонидовна пришла ту навестить. Сейчас она в палате княжны Любомирской».

«Туда пускают посетителей?» – почему-то такой оборот просто не приходил мне в голову.

«Очевидно, так, сударь».

В этот момент к нам с Воронцовой подошла Цой.

– Вы уже здесь? Идемте, – кивнула она молодой графине. – Сегодняшнюю процедуру на ходу не проведешь – потребуется пара специфических артефактов…

– Моя Юлька у Насти? – повернувшись к Диане, не столько спросил я то, о чем и так знал, сколько продемонстрировал свою осведомленность.

– Да, – подтвердила целительница. – Княжна Любомирская погружена в сон, но Юлия все равно пожелала посидеть с ней.

– А… можно мне тоже заглянуть в палату? – неожиданно для самого себя спросил я.

– Почему нет? – пожала плечами хабаровчанка. – Только халат накиньте – так положено. И да, рядом с пациенткой – без магии!

– Хорошо, – кивнул я.

При Насте мелкая нежданно оказалась не одна: помимо моей сестренки у изголовья Любомирской сидел какой-то щуплый мальчонка в казенной епанче не по росту. Он обернулся на звук моих шагов – и я узнал молодого барона Цедерстрема.

В груди у меня почему-то неприятно кольнуло.

Так, стоп! Что это еще за новости, к духам? Юный Роджер пришел навестить свою спасительницу – а я тут что, ее к нему ревную, что ли?

Я? Ее?! К этому мальчику?!!

Внутренне встряхнувшись, я приветливо улыбнулся молодому барону – уже почти искренне – затем кивнул Юльке и подошел к кровати Насти.

Девочка лежала на спине, до самого подбородка укрытая плотным одеялом. А вот стопы ее – довольно маленькие для ее роста, с аккуратными розовыми ноготочками – почему-то высовывались наружу. Машинально протянув руку, я попытался поправить на Любомирской одеяло, и неосторожно сдернул то у княжны с груди, тем самым выставив на обозрение лишнее.

– Одеяла тут какие-то короткие, – поспешно отвернувшись к стене, заметил уже и мне очевидное юный Цедерстрем.

– Я хотела нарастить, но Диана не разрешила магию применять, – сообщила Юлька.

– Да, она мне тоже сказала, что нельзя, – пробормотал я, торопливо восстанавливая на кровати status quo. Затем перевел взгляд на сестру: «Пойдем, у нас проблемы!» – коротко бросил ей через «паука».

«У нас постоянно проблемы, – пожала плечами мелкая. – Только клювик вытащишь – уже коготок увяз. Прям как с Настиным одеялом, – кивнула она на спящую подругу. – Эти – серьезные?» – уточнила затем.

«Довольно-таки. Дома обсудим».

«То есть получается, не факт, что скоро снова получится зайти к Насте?»

«Ну…»

– Можно тогда я еще чуть-чуть с ней посижу? – спросила моя сестренка вслух.

– Она же спит!

– Ну а я-то – нет! Три минутки, а?

– Три минуты, – согласился я.

И задержав напоследок взор на спокойном личике безмятежно спящей княжны – а ну как и впрямь в следующий раз увижу ее нескоро? – ни с того ни с сего я брякнул юному Роджеру:

– Смотри, береги ее! – и, провожаемый недоуменным взглядом мальчика – но, кстати, не Юлькиным – вышел из палаты.

Пока я ждал за дверями сестренку, вернулась с процедур – как видно, оказавшихся недолгими – Милана.

– За всей этой историей совсем забыла тебя спросить, чухонец: в твоих закромах случайно не найдется лишней бутылочки вина? – поинтересовалась у меня она. – А то, понимаешь ли, пригласили тут на день рождения, а идти совершенно не с чем…

Хм… Думаю, с подобной просьбой молодая графиня о-о-очень мало к кому бы сподобилась обратиться. В каком-то смысле, таким доверием с ее стороны даже можно было гордиться.

– Часом, тебя не к кузине Вики Орловой позвали? – без всякой задней мысли полюбопытствовал я – просто вспомнил свой недавний разговор с двумя настойчивыми девицами.

– Нет, – мотнула головой Воронцова. – Кстати, не знаю, почему ты спросил, но у Виктории Орловой отродясь не было кузины.

– Что? – вздрогнул я. Снова какая-то подстава?

«Не думаю, сударь, – немедля заявил Ди-Сы. – Девица Ярослава княжне Орловой действительно не кровная родственница, но, насколько могу судить, они достаточно близки, чтобы Виктория Григорьевна от чистого сердца за оную Ярославу ходатайствовала. Вероятно, княжна рассудила, что, назвав подругу кузиной, скорее заручится вашей благосклонностью».

«Тут уж не знаешь, откуда еще ждать неприятностей!» – угрюмо буркнул я.

– Что «что»? – спросила между тем Милана.

– Нет-нет, ничего, – ответил я ей. – А что касается вина – для тебя конечно же найдется! Сейчас зайдешь забрать?

– А что тянуть-то?

Как раз в этот момент из Настиной палаты показалась Юлька – и втроем мы направились к Теремному дворцу.

«Ди-Сы, как там Светка с Машкой? – дернул я фамильяра, уже поднимаясь по лестнице. – Скоро они?»

Раз уж у нас гостья – может, дождется девушек?

«Секунду, сударь, свяжусь с Одной Шестнадцатой… – пробормотал “паук” – О, нет!» – нежданно ахнул он.

– Что со Светкой?! – в голос возопил я.

«Пока не знаю, сударь, но вот Одна Шестнадцатая сидит в духоловке».

– Где?! В «зараженных землях»?

«Нет, сударь. Здесь, в кремле!»

– Твоего астрала!..

– Эти проблемы ты имел в виду? – требовательно дернула меня за рукав мелкая.

– Не иначе, началось… – помрачнев, обронила Воронцова.