Пепел тебя

14

ЛОУСОН

Нэш откинулся на стуле в переговорной и разглядывал меня, пока ел буррито.

— Перестань, — проворчал я, перелистывая бумаги.

— Что перестать? — промямлил Нэш, полный рот еды.

— Пялиться. Это действует на нервы.

— Я не пялюсь.

Я поднял глаза, вскинув бровь.

Нэш опустил передние ножки стула на пол:

— Ты нормально спал?

— Ты в порядке? С каких пор тебя волнует, как я сплю?

Он положил буррито.

— С тех пор, как ты стал походить на ходячего мертвеца. Эти круги под глазами тебя почти сжирают.

Я нахмурился:

— Все не настолько плохо.

Теперь уже Нэш вскинул бровь.

Я заставил себя не ерзать на стуле:

— Со мной все в порядке.

Мне всегда было тяжело становиться поводом для тревоги у родных. Последнее, чего я хотел. Когда начался весь этот кошмар с Мелоди, семья сомкнулась вокруг меня — дежурили с детьми, возили их в школу и садик, приносили еду.

И волновались. Боялись, что я сорвусь. Признаю, я был на грани. Но детям нужен был отец.

Я больше не хотел становиться причиной их беспокойства. Хватит того, что уже было.

— Честно, — сказал я брату. — Хэлли уже здорово помогает.

На губах Нэша мелькнула улыбка:

— Роан сказал, что она огонь.

Внутри все напряглось, накатило раздражение — нелепое. Женатый, по уши влюбленный брат заметил, что Хэлли красивая. И что?

— Сомневаюсь, что Роан специально звонил тебе рассказать, что моя няня огонь.

Улыбка Нэша стала шире:

— Мы с Мэдс заносили им свадебный подарок. Он поинтересовался, как ты справляешься, работая рядом с ней.

Под глазом дернулась мышца.

— Она моложе меня на тринадцать лет. И я ее начальник.

— Возраст — это просто цифра, братишка.

— Не надо.

Одно мое слово резануло воздух, и глаза Нэша расширились. Я вздохнул, стараясь смягчить тон:

— Вы скоро все с ней познакомитесь. Только прошу, не давите на нее. Она…

Я не находил нужного слова. Хотел сказать «чуткая», но это звучало бы как слабость, а Хэлли совсем не слабая.

— Хэлли много пережила. Ей не нужны наши подколки.

Нэш выпрямился, напрягся. При всей своей легкости, он был яростно защитным. Он не терпел, когда обижали женщин — особенно после того, что пережила его невеста, Мэдди.

— Ты говорил, что знал ее раньше. По делу? — уточнил он.

Я машинально сжал ручку. Хэлли начинала новую жизнь. Она не хотела, чтобы кто-то знал, что с ней случилось. Но мне нужно было кому-то рассказать. И Нэш все равно узнает ее, когда увидит.

— Это между нами. Даже Мэдди не говори.

Лицо Нэша стало суровым:

— Хорошо.

Я разжал пальцы, ручка упала на стол.

— Помнишь поиски примерно пять лет назад, в округе Шаллан? Двадцатилетняя студентка, приехала в дом родителей на зимние каникулы? Пошла на вечеринку и пропала по дороге к машине. Ее держали.

— Конечно. Самое мерзкое дело, что у нас было… — слова Нэша оборвались, глаза широко раскрылись. — Не может быть.

Я мрачно кивнул.

— Но имя другое, — возразил Нэш.

— Хэлстон. Теперь — Хэлли. Пытается отдалиться от прошлого. Начать заново.

Нэш выдохнул:

— Вот это да. Какова вероятность?

Ощущение было — один шанс на миллион. Что именно она окажется на моем пороге. Та, кто идеально вписалась в мою семью.

— Я никогда ее не забывал, — признался я.

— Еще бы. Ты спас ей жизнь. Разве врачи не говорили, что если бы вы нашли ее на час позже…

У меня внутри все сжалось. Хэлли — свет. Добро. Я знал ее всего несколько дней, но это было очевидно. Мир бы стал куда темнее без нее.

— Не знаю, — солгал я. — Главное, что все обошлось.

Нэш снова посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом:

— Как она?

Вот уж вопрос. И ответа на него я не знал.

— У нее есть шрамы — и душевные, и на теле. Но она сильнее всех, кого я встречал. А в моей жизни хватает сильных женщин.

Нэш тихо хмыкнул в знак согласия.

— Она хочет начать заново. Но все новое дается тяжело. Кажется, у нее ПТСР и тревожность.

— После того, что с ней сделали, у кого бы их не было, — пробормотал Нэш.

Я встретил его взгляд:

— Но она не сдается. Даже когда ей страшно до одеревенения.

Глаза Нэша наполнились эмоциями:

— Звучит как чертовски достойная женщина.

Уголок моих губ дернулся:

— Она отлично ладит с пацанами. Чарли записал ее в лучших друзей. А Дрю уже сделал предложение.

Нэш расхохотался:

— Отлично. Может, он перестанет клеиться к Мэдди.

Я усмехнулся:

— У нее даже с Люком получается. Что бы он ни выдал, она сохраняет спокойствие. Ровная, уравновешенная.

— Похоже, тебе страшно повезло с няней.

— Без сомнений.

Но я прекрасно понимал — дело далеко не только в этом.

По линолеуму раздались шаги. Я поднял взгляд и увидел, как после патруля входят Дэниелс и Рид.

Дэниелс кивнул:

— Сегодня утром встретил твою новую няню, шеф.

Рид присвистнул:

— Ну и фигурка. Как думаешь, она согласится укладывать меня спать?

Нэш тихо выругался и резко отодвинул стул.

Но я уже поднялся и шагнул к Риду.

— Что ты сказал?

Глаза у него расширились.

— Черт, начальник, я же просто пошутил. Она горячая — и все.

— Держи такие мысли при себе, — бросил Нэш.

— В этом отделении так о женщинах не говорят.

Я прорычал:

— Тем более о тех, кто заботится о моих детях.

Но я знал — дело не только в этом. Одной мысли о том, что этот идиот прицепился к Хэлли, хватало, чтобы у меня кровь закипела.

Нэш сжал мое плечо:

— Он понял. Верно, Риди?

Рид был всего пару лет младше меня, и нравоучения от Нэша ему не радовали. Глаза у него сверкнули, он раскрыл рот — наверняка, чтобы ляпнуть очередную глупость. Я опередил его.

— Не надо, — отрезал я. — Скажешь еще слово — оформлю выговор.

Рид резко захлопнул рот. Партнер подтолкнул его в бок.

— Пошли, — сказал Дэниелс. — Заполним бумаги и поедим.

Рид кивнул и, бросив на нас с Нэшем последний злобный взгляд, ушел.

Нэш пожал мое плечо еще раз:

— Дыши. Не хочу сегодня копать могилу в лесу. Земля промерзла — одно мучение.

Он надеялся, что я засмеюсь, но я не смог. Мысли метались по кругу. Где он видел Хэлли? Что сказал? Напугал ли ее?

Мне хотелось ей позвонить — настолько сильно, что пальцы дернулись. Но что я скажу?

Я сжал и разжал кулаки.

— Ладно. Сегодня без захоронений.

Нэш хлопнул меня по спине:

— Вот и отлично. А теперь вернись к буррито — оно остывает.

Дэниелс обернулся:

— Простите, шеф. Он не хотел ничего плохого.

На меня снова нахлынуло раздражение.

— Если не хотел, то пусть включает голову и не несет чушь. И если узнаю, что он лезет к Хэлли…

— Не будет, — заверил Дэниелс. — Я с ним поговорю.

— Хорошо, — бросил я.

Но Дэниелс не спешил уходить.

— А что у нее за история?

Я напрягся:

— Что ты имеешь в виду?

— Она очень пугливая. Я просто спрашиваю.

Он пытался выудить лишнее, но я не собирался выдавать чужие раны.

— Она просто застенчивая. Не давите на нее.

Глаза Дэниелса прищурились — он не поверил. Но кивнул:

— Понял. Пойдем пообедаем. Вернемся через час.

Я кивнул, но тут движение привлекло мое внимание. Сквозь ряды столов прошла Рен — невеста Холта и одна из диспетчеров. Одна рука лежала у нее на округлившемся животе. В декрет она уходила с дня на день, но и не думала сбавлять темп.

— Все в порядке? — спросил я, когда она подошла.

— Не знаю. Пропала туристка. Я уже позвонила Холту — он поднял поисково-спасательную группу. Но я сказала, что вы с Нэшем нужны тоже.

Я выругался сквозь зубы:

— Он всех собирает?

Рен кивнула, светлые волосы качнулись:

— Уже ниже нуля. Он не хочет, чтобы она провела там ночь.

Она. Мороз. Ночная тьма.

Слишком много воспоминаний, которые и так маячили под кожей: девочка, изрезанная до костей, но упорно цепляющаяся за свободу.

Я втолкнул все это назад, туда, где держал то, о чем себе не позволял думать.

— Давай подробности. Хочу, чтобы все патрули были настороже.

Рен протянула мне блокнот:

— Я так и подумала. Все здесь. Сейчас же передам ориентировку.

Я кивнул и уже шел к кабинету с картами. Нэш шел следом.

Мне нужно было позвонить Хэлли — предупредить, что задержусь. И объяснить почему.

И что сделает с ней новость о пропавшей женщине?