Пепел тебя

30

ЛОУСОН

Я вошел в участок и кивком подбородка поприветствовал Дэниелса.

— Как тебя угораздило застрять за столом?

По его лицу что-то мелькнуло.

— Смит хотел на час заехать к маме Адрианны. Я сказал, что не против его подменить.

Внутри все сжалось. Смит был одним из наших молодых офицеров, примерно ровесником Адрианны. Оба родились и выросли здесь. Наверняка учились в одной школе, может, даже дружили.

— Черт. Бедный парень.

Дэниелс кивнул.

— Маленький город. У всех есть своя связь.

— Тут ты прав. — Надо будет позже проверить Смита и убедиться, что он держится.

Дэниелс бросил взгляд мне за плечо, на улицу.

— Есть что-то новое?

Он знал, что я сразу сообщил бы в участок, если бы было. Но я его понимал. Мы все цеплялись за любую новость, любую зацепку.

— Пока ничего.

Дэниелс поморщился.

— Похоже, этот тип может быть тем самым.

Задние зубы скрипнули друг о друга.

— Будем надеяться. И надеяться, что он выведет нас к Адрианне.

Я прошел глубже в участок. Последнее, чего мне хотелось, — уходить из дома, от Хэлли. Но мое место было здесь. И нужно было собраться.

В участке почти никого не было, но Нэш махнул мне от своего стола. На его лице не осталось и следа привычной иронии.

— Как она?

Я с трудом сглотнул. Перед глазами всплыла Хэлли — бледная, дрожащая у меня на руках.

— Лучше. Все еще потрясена, но лучше. Что с нашим типом?

Мышца на челюсти Нэша дернулась.

— Его перевели в психиатрическую клинику в Брукдейле. Адвокат не дал нам с ним говорить, пока не проведут оценку. Психиатр сказал, что его нужно поместить под наблюдение.

Я выругался сквозь зубы.

— До него мы доберемся не раньше чем через несколько дней, — сказал Нэш.

— Я все равно хочу, чтобы ему предъявили обвинения. Как минимум — нападение.

Я не хотел думать о большем. Если это он убил Кимбер и забрал Адриенну, он мог знать, где она.

Нэш откинулся в кресле.

— Я уже подключил окружного прокурора. Знал, что ты захочешь действовать.

— И передай этому чертову государственному защитнику, что его клиент может знать, где находится невиновная женщина.

Он постучал пальцами по подлокотнику.

— Я пытался на это надавить. Адвоката это не особо тронуло.

— Конечно, нет, — буркнул я.

— Я попробовал поговорить с Леном до прихода адвоката. Он был не в себе. Все бормотал, что нашел ее.

Ярость вспыхнула резко и ослепляюще. К Хэлли он больше не приблизится.

Нэш какое-то время молчал, внимательно глядя на меня.

— Думаешь, есть шанс, что это он? Тот, кто забрал ее? Всех этих женщин?

Я провел ладонью по челюсти.

— Понятия не имею. Слишком уж просто. Тот неизвестный долго скрывал свои убийства. Этот не похож на человека, который способен что-то скрыть.

— Может, деградирует, — предположил Нэш. — Психическое заболевание берет свое.

— Возможно, — уклончиво ответил я.

Нэш снова замолчал, но продолжал наблюдать.

— Что? — отрезал я.

— Тебе не все равно.

Я напрягся.

— Кому?

Нэш выпрямился, кресло громко скрипнуло в почти пустом помещении.

— Не прикидывайся. Ты прекрасно понимаешь, о ком я. О Хэлли. О той потрясающей няне, в которую твои мальчишки уже наполовину влюблены.

Нет, они уже были там. Их реакция сегодня это доказала. В грудь впились острые когти паники. Мои мальчики к ней привязались, и как бы я ни повернул, мог все угробить, лишив их ее. И лишиться ее сам.

— Почему у тебя вид, будто я сказал, что тебе остался месяц жизни?

— Все сложно, — пробормотал я.

Нэш вскочил и подошел вплотную.

— Ло, это я. Я точно знаю, насколько все может быть сложным. И пугающим. Но будь честен. Хотя бы с собой.

В ушах зашумела кровь.

— Мне не все равно. Настолько, что меня это до чертиков пугает.

На лице Нэша расползлась самодовольная ухмылка.

Я толкнул его.

— Не будь мудаком.

Нэша это ничуть не смутило.

— Давным-давно пора, брат.

— Ни для чего не пора. Она на тринадцать лет моложе меня. Она мой сотрудник. Есть миллион причин туда не лезть.

Но я не мог перестать к ней тянуться, хотел быть так близко, чтобы купаться в ее свете.

— С тобой она чувствует себя в безопасности, — сказал Нэш, и в его голосе не осталось шутки. — Для человека, пережившего то, что пережила она, это говорит о ее чувствах громче любых слов.

Это тянущее ощущение снова возникло, где-то низко, в животе.

— Я раньше наделал слишком много ошибок.

Лицо Нэша помрачнело.

— Ты не делал ошибок. Это сделала Мелоди.

— Моей ошибкой было доверить ей своих детей.

— Она была их матерью. — Нэш замер. — Ты боишься доверить им Хэлли?

— Нет. — Ответ вырвался сразу, без тени сомнений. И это должно было меня чертовски удивить. — Она ради них на все пойдет. Они ее любят. Я просто… — Мне не хватило слов для того мерзкого, тянущего чувства, что поселилось у меня внутри.

— Ты считаешь, что не заслуживаешь этого.

Я резко поднял взгляд на Нэша.

— Ты думаешь, что раз поверил лжи Мелоди, то должен заплатить высшую цену и больше никогда не быть счастливым. Это чушь, Ло. Ты всю жизнь заботишься о других. Имеешь право потянуться к собственному счастью.

Мысли закружились. Неужели именно это я и делал? Наказывал себя за прошлые ошибки?

— Я… — Мелодия звонка оборвала фразу на полуслове, и я вытащил телефон из кармана.

— Да, Роан.

Он не стал тратить время на вежливости.

— Один из наших офицеров нашел тело.

Парковка у начала тропы была уже забита машинами. Когда мы с Нэшем выбрались из моего внедорожника, я заметил Луизу и ее помощника — они как раз выходили из фургона коронера.

— Нам пора перестать встречаться при таких обстоятельствах, Ло, — сказала она, закидывая сумку на плечо.

Я скривился.

— Я бы в любой день предпочел пиво и пиццу.

— Есть какие-то зацепки? — спросила Луиза, поравнявшись с нами.

— Одна возможная. Но его только что оформили по пять-один-пять-ноль, так что поговорить с ним мы сможем нескоро.

Луиза пробормотала несколько слов по-испански.

— По крайней мере, если он в больнице, никому больше не навредит.

Если это вообще он.

Мы двинулись по тропе, и нам навстречу вышел Роан. Его лицо было жестче, чем я видел за долгое время, а взгляд был прикован ко мне.

— Тебе нужно подготовиться.

По мне пробежал электрический разряд.

— Говори.

Роан лишь покачал головой.

— Ты должен увидеть.

Мне хотелось врезать брату за эту недосказанность, но я ускорил шаг. Мышцы загорелись, когда я завернул за изгиб тропы. И кровь во мне похолодела.

Криминалисты уже выставили прожекторы — солнце клонилось к закату. Благодаря их предусмотрительности каждая деталь била по глазам.

Адрианна лежала поперек тропы, уложенная так, будто просто спала. В волосы были вплетены цветы, на ней была одна из этих проклятых белых ночных рубашек. Только сквозь ткань проступала кровь — от слишком многих ран. Горло было усеяно темными, злыми синяками.

За моей спиной Нэш выдал поток ругательств.

Я резко посмотрел на техника.

— Все фотографии сделали?

Он кивнул, лицо у него было белым.

Зубы сжались.

— Приподнимите край рубашки. Нужно увидеть бедро.

Мужчина присел и осторожно приподнял ткань.

На этот раз порезов не было. Был воспаленно-красный ожог.

Тот самый. Такой же, какой выжгли на Хэлли.