Перспективы украинской революции

освободительной борьбе не имеют существенного значения в глазах тех людей, которые

не верят в собственные силы и в возможности освободительной антибольшевистской

революции. Такой взгляд может показаться оправданным, если поверхностно смотреть

на развитие революционного действия, на его внешние проявления и на внешний эффект,

а не на его внутренние потребности и закономерности.

Общая политическая ситуация, которая складывалась после войны, сделала

невозможным все больше распространение вооруженных действий, развертывания

повстанческой операций. Пришел период всестороннего и глубинного революционного

процесса, в котором военная сторона служит прежде всего усилению общественно-

политических секторов революции. В целостной стратегии революции сужение

действующей военной силы и ее действия никак не является равнозначно ослаблению,

умалению силы революции, всего революционного процесса. Потому что повстанческая

армия и военные действия - это составная часть, одна из функций и форм

революционной борьбы, а не единственный, сам в себе совершенный фактор. Военные

действия УПА полностью капитализируются в пользу роста революции даже тогда,

когда они сами не растут и количественно не распространяют силы УПА.

Капитализируются в том, что растет, усиливается революционный процесс другими

видами распространяя идеи освободительной революции, ростом общественно-

политических революционных акций. Когда - ввиду целостной ситуации и требований

внутреннего развития, - общий план диктует усечение вооруженного сектора, тогда силы

этого сектора не демобилизуются, а переводятся в другие сектора для их усиления и там

продолжают ту же борьбу другими формами. Рост силы революции в других видах

всегда несет в себе такую заряженную потенцию, которая в соответствующее время

выстрелит в вооруженной форме. Эту правду лучше всего подтверждает создание и

блестящее развитие УПА вследствие всей предыдущей деятельности УВО-ОУН. В

тесном совместном и идейно-политическом единстве ОУН и УПА с самого начала было

обеспечено единодушие и плановость всего освободительного движения и рациональный

при всех обстоятельствах уклад отдельных форм революционной силы и действия.

Идеология, программа, освободительная концепция и революционная борьба

украинского националистического движения составляют единое, гармоничное строение,

основанное завершенном украинском мировоззрении. Это архитектурное единодушие и

гармоничность дают движению внутреннюю силу, действенную динамику и упорство на

все наступления и удары врага.

С другой стороны, всякие вредные, неправильные и неудачные концепции и

начинания в украинской политической жизни имеют свои корни в чужом,

противопоставленном для украинства, мировоззрении, или в мировоззренческой

беспочвенности, или являются последствием разногласий между теоретически

признанными мировоззренческими принципами и жизненной политической практикой.

Кто строит на несвойственных для нашего грунта мировоззренческих основаниях, тот,

даже при доброй воле и искренних побуждениях, не построит ничего прочного, только

умножит руины. А кто в практической политической деятельности не обращает

внимания на то, чтобы укоренить основные нити в неподвижном почве, у того

конъюнктурные конструкции и начинания клонятся от среднего ветра, качаются и

валятся при порывистых или сильных ветрах.

При более глубоком анализе можно убедиться, что наибольшие бедствия в

украинской политической жизни, наибольшие внутренние противоречия и вред для

освободительной борьбы выходят из материалистического мировоззрения, из чужих,

социалистических идеологий и концепций и из недостатков характера отдельных

личностей и целых групп. Украинское националистическое движение не принимает ни

одной из философских систем, созданных чуждыми мыслителями, не занимается ими.

При этом украинскому национализму присуще украинское мировоззрение, которое

является произведением украинского духа, природы и всего украинского народа, ставшее

на фундаменте общехристианского мировоззрения. Оно не создано одним мыслителем

или каким-то научным направлением, не вложено научно в философскую систему, но

отчетливо отражено и действенно во всей жизни и творчестве украинской нации и

украинского человека, как упорядоченная, гармоничная и завершенная система

ценностей, которая выросла органично. Украинское мировоззрение христианское.

Материалистическое же мировоззрение - произведение совершенно иного,

чужого духа, выросшего на другой почве, в своих принципах и выводах полностью не

согласное с украинским мировоззрением, украинской духовностью, противоположное

им. Материалистическое мировоззрение является принесенным в украинскую жизнь

отчасти враждебным господством в Украине, отчасти социализмом, и в течение

последней четверти века большевизм набрасывает его украинскому народу всеми

средствами насилия и террора. Сегодня оно является не только одной из существующих

в мире мировоззренческих доктрин, но главным, основным фактором – средством врага,

чтобы уничтожить душу, сущность, самобытность украинской нации, превратить

украинский народ, украинского человека в податливый для целей Москвы объект.

Поэтому отношение любой организации к материалистическому мировоззрению имеет в

аспекте освободительной борьбы против большевизма чисто политическое значение.

В освободительной борьбе Украины против большевистской России больше

всего вреда нанес социализм, который стал худшей причиной идейной, политической и

военной демобилизации Украины в борьбе с большевизмом. Эта же бацилла и теперь

действует в украинской политической жизни в эмиграции. Но в открытой форме сегодня

она не имеет доступа к украинским массам, нынешние социалисты, социалистические

партии доживают свой век. Зато большой вред наносят замаскированные, скрытые

социалистические тенденции, которые проявляются в различных формах, везде

проникают, даже пытаются запустить корни в революционно-освободительное

движение, внести в него идеологическое разложение.

Приписывая социализму монополию на защиту социального положения

рабочих, ассоциируя его с программой социальной справедливости и прогресса,

некоторые делают попытки распространить в этом отношении неразбериху,

парализовать чуткость ко всем разлагающим элементам социалистической доктрины.

Появляются партийные новообразования, оформленные под собственным названием и

замаскированные, злоупотребляющие определением революционно-освободительных

факторов. Те и другие подшиваются под революционные антибольшевистские вывески и

пытаются распространить оппортунистические к коммунизму тенденции. Они признают

достижения марксизма-коммунизма и говорят об их сохранении в Украинском

Государстве. В частности они противятся категорическому отрицанию коллективизации,

ищут в ней положительные страницы для национального хозяйства. Одни

пропагандируют

сохранение

коллективного

хозяйства

наряду

с

частным

землевладением, а другие идут еще дальше и отстаивают сохранение коллективизации

всего сельского хозяйства.

Все эти социалистические и прокоммунистические тенденции отмечаются таким

отношением, как бы борьба украинского народа, которая ведется и за социальное

освобождение, имела дело не с социалистическим, коммунистическим строем, а с

капиталистическим. Принимая на свой большевистский взгляд, они трактуют тот

социальный строй, который существовал в Украине под российской оккупацией до 1917,

а на ЗУЗ под Польшей до 1939, или существующий в других странах – как действующий

еще фактор. Они занимаются с ним и различными его институтами так, словно нам

приходилось бороться с капитализмом, а не с коммунизмом. Коммунистический,

социалистический строй, силой наброшенный большевизмом, они трактуют как

временный. По образцу большевистской пропаганды в трактовке социальных вопросов

они воспроизводят марево (мираж) помещиков, капиталистов и т.п. бывших, уже

несуществующих в Украине, факторов и явлений так же, в такой же постановке, как это

делает большевистская демагогия и печально известная со времен освободительной

борьбы 1917-1920 гг. социалистическая агитка.

То что большевики это делают для того, чтобы являться перед народными

массами защитниками от капиталистически-помещичьего несчастья, и чтобы

большевистское тотальное закрепощения изобразить как рай – это понятно. Зато

попытки направить освободительное движение в социальных вопросах на такие рельсы,

которыми идет большевистская пропаганда, является в своих последствиях

равнозначным враждебной диверсии. Направление самостийницкой энергии на

фальшивые рельсы борьбы с ветряными мельницами отвлекает внимание от

свойственного, страшного и единственно актуального врага и поработителя, как

национального, так и социального – от московского коммуно-большевизма. Новые

попутчики социализма говорят о социалистической программе 1917-1920 гг., как о

прогрессивных начинаниях, которые должны были лечь в основу общественно-

экономической программы освободительного движения. А большевистская октябрьская

революция, в их интерпретации, несла прогрессивные, положительные достижения,

которые не надо отбрасывать, а только сохранить и закрепить, очистив их от искажений

и сверхиспользований режима. Такие позиции есть во всей своей основе фальшивые и

вредные.

Мы боремся против московского большевизма во всех его проявлениях, на всех

участках. Наша борьба – революционная, бескомпромиссная, то есть мы отрицаем,

отвергаем и побеждаем все чисто большевистское, что он принес и навязал украинскому

народу,

отвергаем

принципиально,

полностью.

Доискиваться,

отличать

в

большевистской системе положительное - нерационально, а с точки зрения

революционной стратегии вредно. Если в действительности, покоренной большевизмом,

есть вещи, отдельные явления или процессы, которые сами по себе являются ценными,

положительными, то этого никак нельзя отнести к пользе большевизма. Потому что при

всей своей тоталитарной безоглядности и большевизм не является таким всемогущим,

чтобы вся его деятельность, вся жизнь формировались только по его воле и планам.

Наоборот! Сопротивление большевизму, попытка формировать жизнь на разных

участках по линии естественного развития порабощенных им народов и потребностей

человека, проявляется в различных формах и на всех участках, без оглядки на

большевицкий террор. Большевизм не способен полностью овладеть всем и переломить

все, он вынужден здесь и там идти на уступки.

Большевики изображают естественный рост и развитие, и даже вынужденные

уступки, как свои собственные достижения, как реализацию программных целей

коммунизма, чтобы использовать их пропагандистски и превознести в глазах масс свой

авторитет. Все настоящие достижения здоровых жизненных стремлений народов

московский большевизм пытается в конечном эффекте повернуть в свою пользу, на

антинародные цели. Но во всех своих проявлениях и следствиях, на всех участках он

имеет для украинского народа только отрицательное значение. Говорить о

положительных страницах и достижениях октябрьской, большевистской революции,

зачислять на ее счет те позитивы, которые являются вынужденными, и которые

осуществлены благодаря непреодолимым жизненным силам народа, и какие

большевистская революция пытается перевернуть во вред народу, - это проявление

полного непонимания действительности или никак предполагаемого малодушно

восприятия вражеских суггестий (внушений). Так же неправильно и вредно затирать

разницу, противоположность между освободительной украинской революцией 1917-1920

гг. и такими же национальными революциями других народов – с одной стороны, и

октябрьской большевистской – с другой.

С точки зрения освободительной национальной революции, которая должна с

корнем вырвать московско-большевистское господство и тотальное закрепощение, все

то, что по своему содержанию или происхождению является большевистским,

реакционным, антиреволюционным, – каждая тенденция, которая пытается оправдать,

сохранить любые проявления и остатки большевистского строя, есть по сути

реакционная, антинародная.

Большевистская пропаганда пытается навязать взгляд, что всякая борьба против

большевизма и его строя стремится к восстановлению того состояния, в частности

социального, которое существовало до 1917 г. Как будто существуют только две

возможности: большевистский строй или такой, который был навязан в Украине царской

Россией и другими оккупантами. Таким способом большевики пытаются использовать

живую еще в памяти народа здоровую ненависть к старорежимному строю,

компрометировать освободительное движение и создать чувство безнадежности,

безысходности положения.

Украинский национализм так же категорично отвергает и борется с московским

большевизмом-коммунизмом, как и со всяким стремлением вернуть состояние

национально-политического и общественно-экономического порабощения «белой» или

любой другой Россией, или другими оккупантами. Те социальные отношения, которые

были навязаны Украине предыдущими оккупантами, и всякая попытка их восстановить

находят в украинском национализме непримиримого врага. Его целью является

построить в Украинском Государстве свой собственный общественный строй, в

соответствии с потребностями и желаниями всего украинского народа, который

обеспечит украинской нации наилучшее развитие, всем гражданам Украины –

всестороннюю свободу, справедливость и благосостояние. Здесь украинский

национализм идет своими собственными путями, принимая за основание и основные

критерии: украинский народ, украинскую семью, природные данные, жизненные условия

и потребности Украины. Из чужих примеров и достижений украинский национализм

принимает то, что соответствует украинскому народу. Из прошлого он берет за основные

те ценности и принципы, которые создал сам украинский народ в свободном своем

развитии, и соответствующие сегодняшней жизни и ее уровню. А все то, что навязано

ему чужим господством против его воли и стремлений в течение всего исторического

развития, как раньше, так и в последнюю четверть столетия – отвергается.

Ведя теперь борьбу против большевистской Москвы, мы должны направлять

туда все внимание, всю энергию. На участке борьбы за социальное освобождение,

которое является невозможным без освобождения национального, в центре внимания

должны стоять неприятие, преодоление существующего враждебного, большевистского

строя. Тотальное свержение и уничтожение большевистского тотального закрепощения

народа и человека должны быть в сознании и установке народных масс как главная

истина и требование во всей общественной проблематике. И это должно делать, этого

должно достичь революционно-освободительное движение всей своей политической

деятельностью. Настоящий самостийник не может говорить о "достижениях"

октябрьской революции, о некоторых позитивах коммунизма, о правильности

социалистической программы, не смеет отвлекать внимание масс от борьбы с

коммунизмом в сторону призраков несуществующего у нас частного капитализма.

Потому что такое отношение социальной проблематики идет путем подрыва

антибольшевистской революции, враждебного отношения к большевизму и к "всех дел

его".

В развитии украинской политической мысли и политических сил такие

тенденции являются рецидивом тех социалистических болезней, которые подточили и

обессилили национально-политическое возрождение и освободительное движение 1917-

1920 гг. Они всем своим внутренним содержанием, духом, способом и рефреном своего

возникновения повторяют то же, что тогда делали социалистические партии. То и другое

– это произведение идеологического оппортунизма врагу, оппортунизма, который хочет

казаться революционным. Это деяния таких элементов, которые в процессе тотальной

борьбы за национальное освобождение и самоутверждение нации нашлись в воюющем

национальном лагере, но духовно не освободились от идейного давления врага, или

заново ему поддались и хотели бы, чтобы национальная борьба пошла по линии некого

компромисса с "ценностями и достижениями" врага. Как в 1917-1920 гг., так и сегодня

явный и скрытый социализм хочет играть в освободительном лагере роль политического

лидера, светить тем, кто потребляет готовое от чужих или от врага, и на такие рельсы

направить освободительное движение.

Если идет о размерах, фактическом влиянии и значении в современной

политической жизни, то эти явления всего, лишь незначительная миниатюра того, чем

были социалистические партии в 1917-1920 гг. Однако само возникновение такого

рецидива, такой социалистическо-оппортунистской тенденции в современности является

явлением вредным и его надлежит полностью устранить из украинской политической

жизни.

Выдвижение на первое место в программе освободительной борьбы лозунга "За

демократический строй в Украине", вместо лозунга "За самостоятельное национальное

государство" имеет еще другой мотив и крайне вредный аспект. Концепцию только

противорежимной борьбы выдвигают в форме проекта, чтобы современную

освободительную борьбу представить как борьбу за обустройство украинского

государства, а не как за обретение самостоятельного государства. Эта концепция

выкристаллизовалась в эмиграции и настойчиво поднималась после того, как УССР

приняли в ООН. Этот факт вызвал немалое восхищение у некоторых людей и сковал их

взгляды, в соответствии с которыми надо было бы менять постановку нашей

освободительной политики.

Ход мыслей и аргументов в соответствии с той концепцией такой: очень трудно

вести на международных форумах украинскую внешнюю политику в условиях

негосударственной нации, которая только борется за создание своего государства. В

таких условиях нельзя выступить как самостоятельный политический фактор, потому

что в понимании основ международной политики, Украины как самостоятельного

фактора не было. После вхождения в ООН УССР получила международное признание

как, украинское государство, и теперь Украина является субъектом в международной

жизни. Хотя она не может вести своей независимой политики и на деле является

колонией Москвы, инструментом российской политики, польза от этого такова, что мир

признает в принципе украинское государство, привыкает к факту ее существования, с

субъективной позицией Украины в международных отношениях. Это облегчает

международное признание украинского государства (самостоятельного) в будущем,

заранее его подтверждает. С точки зрения международного права будет существовать

преемственность украинской государственности, будущее самостоятельное, настоящее

Украинское Государство в этом отношении автоматически будет наследовать УССР.

Строительство УССД (Украинской Самостийной Соборной Державы) будет иметь в

международно-законном смысле характер государственного переворота, изменения

режима и устройства. Теперь будет куда легче вести самостоятельную внешне

политическую деятельность, когда Украина имеет право гражданства на международном

форуме. Соответственно - говорят спикеры этой концепции - нам надо в зарубежной

деятельности интерпретировать современное освободительное движение, как борьбу за

изменение государственного строя и режима в СССР, а не как борьбу за само

государство, за его существование. В частности перед внешним миром нам нельзя

утверждать положение, что УССР не является украинским государством. Теперь, мол,

надо дело ставить так, что УССР не имеет полной суверенности, и мы боремся за эту

суверенность, за полное отделение от СССР, от Москвы, а также за смену власти и

устройства государства на демократическое, за устранение коммунистической

диктатуры. Такая постановка нужна для того, чтобы не подрывать пользы для дела

украинской государственности на международных форумах, которую можно извлечь из

факта международного признания УССР.

Такие взгляды сильно акцентировались в первые два послевоенных года. Теперь

уже слишком очевидна ошибочность тех соображений, и сами их спикеры остыли в

своем увлечении розовыми надеждами, что присутствие УССР на международной

шахматной доске, в роли шахматной фигурки в игре Кремля поможет самостийницкой

внешнеполитической деятельности. Но по сути такие глубинные вложения остались в

основе конъюнктурно-оппортунистической концепции в украинской политической

жизни в эмиграции. Концепция противорежимной борьбы лишь за само изменение

системы толчется дальше на месте, как и стыдливое увиливание от того, чтобы четко,

последовательно заявить, что т.н. УССР не является украинским государством.

Это и является общим знаменателем всех анти-националистических тенденций в

эмиграции, от явных социалистических, будто бы революционных антибольшевистских,

до псевдонационалистических. Пытаясь всплыть на политическую поверхность на

волнах конъюнктуры, пытаясь выступить в украинском самостоятельном политикуме

против националистической линии со своей "прогрессивной" концепцией, они на деле

попадают в старую колею оппортунизма к врагу, принимая тайные правила его игры в

новом, "прогрессивному" издании. Вред такого направления является многосторонним.

Прежде всего, он вносит полную неразбериху в украинскую самостийницкую политику,

в которой позиция против УССР и остальной большевистской игры в этом отношении

должна быть принципиально выдержана и последовательно проведена. Единственно

правильным является такая позиция, которая соответствует фактическому состоянию и

следует из наших основных целей. Итак – УССР не является украинским государством,

это только вывеска, обманчивая форма, которой большевистская Москва пытается

скрыть от внешнего мира империалистическое порабощение и колониальную

эксплуатацию Украины. Для украинского народа Москва хочет скомпрометировать,

обесценить идею украинской государственности, подведя под название и форму УССР

наихудшее порабощение и эксплуатацию. Таким образом, большевизм пытается

подорвать, идейно обезоружить борьбу за украинское государство. Любой оппортунизм,

компромисс, неопределенность в этом вопросе недопустимы в самостийницком

движении, потому что они вносят дезориентацию и демобилизацию, ведут к тому, чего

хочет враг.

Правда, пойти на такой шаг Москву заставила несокрушимость борьбы

украинского народа к государственной самостийности. Не в силах сломить ее,

большевизм пошел на обман, на коварный подрыв. Однако, сделав это, враг пытается

повернуть такую тактику в свою пользу.

Выводом УССР на международную арену большевистская Москва хочет сразу

достичь нескольких выгод: выпроводить в поле, забурить борьбу Украины за полную

суверенность и обмануть мир относительно истинного положения т.н. союзных

республик СССР. В международной жизни, в мировом общественном мнении

большевики пытаются связать целиком имя Украины с политикой Москвы, и то не в

смысле порабощения, а только так, как бы самостоятельная УССР добровольно

солидаризируется во всем с СССР. Таким способом на международном форуме

нейтрализовать, задушить правду, что Украина является главной революционной силой

против московского империализма, что она борется за разрушение, уничтожение СССР.

Таким образом большевики стараются иметь еще одну, очень выгодную позицию в своей

игре на международных форумах. В этом и есть польза для большевистской Москвы.

А есть ли для дела украинской государственности хоть какая польза от того, что

Украину представляет Мануильский, что в мировое мнение пробирается представление

об Украине, как о подголоске Москвы? Не лучше ли, чтобы имя Украины не стояло как

одна из большевицких фигур, но исключительно было синонимом и символом

антибольшевистской и противомосковской революции, что несет развал СССР, подрыв

московского империализма, смерть большевизма? Не лучше ли, чтобы слово Украина

звучало в мире только как синоним бескомпромиссной освободительной борьбы, чтобы

Москва боялась только самого упоминания об Украине в мире, или чтобы Мануильские

представляли миру взнузданную, послушную Украину, которую большевики уже могут

спокойно всем показывать? Чего труднее достичь на международной арене, в мировом

общественном мнении: или получить признание для настоящей революции, расправы с

большевистской Москвой, – а другого пути нет, – или представить, возродить все то,

чем обременит имя Украины так называемая УССР?

Или для дела построения УССД может иметь серьезное значение т.н.

преемственность украинской государственности от УССР как от последнего огнива? Для

чьего дела в наследстве УССР найдется больше полезного для использования в

международно-правовом смысле: для дела суверенности и соборности Украинского

Государства, или для нового московского захватнического империализма? Когда какой

народ получил или обеспечил свою государственную независимость самым объективным

обоснованием своего дела с точки зрения международного права? Зачем же вводить в

заблуждение самостийницкую мысль?

И наконец, разве целесообразно и допустимо говорить, что украинское

государство должно добровольно брать на себя ипотеку УССР, все те обязательства,

обременения разного рода, которые большевики делают и еще сделают под фирмой

УССР? Все обременения внутреннего и внешнего порядка, а среди них, кроме того, что

уже сделано, могут быть различные договоры, военные обязательства УССР против

других государств и т.п.

Что же это должна быть за самостийницкая да еще и революционная политика,

которая готова так скоро и легко сменять генеральную линию против вражеского лагеря

в связи с изменением политической декорации врага? И то только потому, что, может

быть, когда-нибудь удастся поиметь с этого какую-то пользу.

Попытки показать внешнему миру современную освободительную борьбу в той

же концепции ведет к ее обесцениванию. Дать Украинской революции характер только

противорежимной борьбы, государственного переворота, а не исторической борьбы

Украины с Россией – значит обесценить ее с точки зрения международной политики до

качества таких антикоммунистических сил, как, например, русское антибольшевистское

движение.

В современной международной жизни доминирует многосторонний конфликт

между СССР и остальным миром. Этот конфликт состоит из двух главных элементов:

борьба с коммунизмом, который стремится овладеть всем миром, и с экспансивным,

захватническим империализмом России. Эти оба фактора являются сплетенными в одно

целое, действуют по одной линии, усиливая друг друга. Но в дальнейшем развитии они

могут существовать и действовать обособленно, и такое разделение еще не ликвидирует

ни одного из них. То есть, устранение большевизма в России еще не убивает российского

империализма, который может существовать и выступать и в другом виде, но с такой же

угрозой для внешнего мира. И коммунизм еще не погибнет полностью со своим

падением в России, он может еще существовать в других странах. В соответствии с этим

в международной политике классифицируются современные антибольшевистские силы в

аспекте развития на дальнейшую цель. Они оцениваются по тому, по какой линии

противопоставляются большевизму: только как экспансивному коммунизму, или также

как форме российского империализма, а особенно – будут ли они так же выступать

против каждого последующего российского империализма, не обращая внимания на то, в

какой бы форме он не появился. Совсем другую оценку имеют силы, которые стремятся

к полному уничтожению российского империализма, сделать невозможным его

возрождение.

Если мир будет понимать украинскую освободительную политику только как

борьбу за переворот в УССР, за изменение строя, устранение только большевизма, тогда

он будет причислять ее к таким факторам, которые активно выступают против

большевизма, за его развал, но роль которых в дальнейшем развития еще не определена,

еще может быть разной. Для нашей освободительной политики важно, чтобы украинская

освободительная революция была полностью оцениваема, как продолжение

исторической борьбы Украины с Москвой, с московским империализмом любого толка,

а не только большевистского. Эта борьба не прекратится до полной реализации наших

целей: полный разрыв между Украиной и Москвой, восстановление Самостоятельного

Соборного Украинского Государства, развал СССР и построение самостоятельных,

национальных государств в постсоветских Европе и Азии, полный разгром российского

империализма и создание вокруг России, замкнутой в ее собственных границах, такой

системы государств, которые не дадут ей возможности более выступать с

империалистической агрессией. И далее, чтобы вест мир знал, что Украина будет

продолжать борьбу против любых сил, которые хотели бы ее поработить, уничтожать ее

государственную независимость и суверенность, или которые посягали бы на украинские

земли.

Имея такую правильную оценку своей роли, Украина будет засчитываться в

международной политике не только как сила в преодолении большевизма, но как

прочный фактор противопоставления всякому российскому империализму, как

противник всякого состояния порабощения, как активный фактор и краеугольный камень

целого уклада на Востоке Европы и в угнетенной большевиками Азии. В таком

понимании Украинская революция становится подвижником далеко идущих и прочных

изменений в этом пространстве, которые создадут совершенно новую констелляцию

(расстановку сил). Чтобы такая надлежащая оценка украинского дела закрепилась в

международной политике, надо, чтобы мир увидел, что украинская национальная

освободительная революция обладает соответствующей силой и решимостью

украинского народа бороться за свое до конца, до победы любой ценой. Вся

революционная борьба, которая сегодня ведется, дает надлежащее доказательство, что

так и есть. Она также создает лучшую базу для соответствующей внешнеэкономической

политической деятельности.

Украинская зарубежная политическая деятельность должна должным образом

справиться со своей задачей. При этом очень важно, чтобы в постановке зарубежной

работы, в представлении генеральной линии освободительной политики была

надлежащая четкость и последовательность. Надо выразительнее подчеркивать то, что

наша борьба - это борьба Украины с Россией, борьба бескомпромиссная, непрерывная в

исторической последовательности. Только при такой бескомпромиссности и решимости,

с такой генеральной линией можно должным образом представлять нашу внешнюю

политику.

Одной из причин выдвижения фальшивых концепций в украинской политике

является ошибочная оценка значения различных моментов в международных

отношениях. У некоторых людей еще господствует убеждение, что внешняя политика

народов, имеющих государственность, руководствуется идеологическими мотивами.

Что вопрос о дружелюбном или враждебном отношение какого-либо государства к

другим народам определяется сходством или противоположностью господствующих в

этих государствах доктрин, систем и общественных устройств. Было бы наивным

думать, что войны, конкуренция, антагонизмы, союзы, коалиции и все важнейшие

отношения между государствами и народами, ведутся под идеологическими знаменами и

лозунгами, в действительности вытекают из тех мотивов и стремятся к тем целям,

которые выставляются на показ. Некоторые люди потеряли понимание того, что на

самом деле происходит в мире. Они не понимают, что главными двигателями всех

международных отношений является в первую очередь борьба каждого народа за свои

собственные интересы, за получение и обеспечения себе жизненного пространства,

земли, всяких благ, необходимых для всестороннего развития и благосостояния, за

достижение как можно большей, политической, экономической и военной безопасности

и мощи. У империалистических народов главную движущую силу играет борьба за

господство над другими народами, в разной форме, чтобы использовать их силы и

богатства для своих целей.

Борьба за господство в мире такой или другой государственной и общественно-

политической системы, за тот или иной порядок в других государствах, у других

народов, есть в действительности борьба прежде всего за свои собственные,

эгоистические цели государства, которое представляет себя бескорыстным защитником

данной системы. За такими ширмами кроются попытки навязать народам свою волю,

"обратить" их в свою веру, "цивилизовать" и т.п., устранить невыгодный для своих

намерений внутренний строй данного народа, сломить те его силы, которые являются

самыми невыгодным, самыми непримиримыми, обеспечить себе возможность

вмешательства во внутренние дела, довести до такого государственно-политического или

общественно-экономического строя, который больше способствует собственным планам

против данного народа, или косвенно укрепляет свои позиции, свою систему. В

некоторых случаях за прикрытием борьбы против одной системы и за введение другой

скрывается обычная военная агрессия, с политической и экономической подоплекой.

Борьба за замену одного строя на другой у чужих народов, как правило служит

собственным целям данного государства и, если не есть лишь обман и прикрытие, –

является средством, путем для достижения собственных целей, приносящим

опосредованную пользу.

Это наглядно выявляет история. В частности, международное развитие

последнего времени, во время войны и после нее, полно самых обидных примеров.

Прежде всего, типичный пример дает большевизм. Мировая коммунистическая

революция, распространение коммунизма среди всех народов, коммунистическая

деятельность в мировом масштабе – все это большевизм инспирирует, организует и

использует, как орудие на службе у российского империализма. Но и вне большевизма,

среди его противников можно найти немало примеров использования идеологических и

альтруистических ширм для прикрытия эгоистических целей.

В наше время широкие народные массы играют с каждым разом активнейшую

роль в политической жизни, войны становятся тотальным, охватывают всю жизнь, а

международные отношения так тесно переплетены и связаны, что все изменения и игры

затрагивают, кроме непосредственных участников, многие другие народы. Вместе с тем,

во всей политической жизни, а следовательно и в международной, возрастает значение

пропаганды, которая приобретает огромные размеры, становится не только средством, но

и важным фактором, отдельным участком политики. Сегодня более, чем раньше,

пытаются вести политику под такими лозунгами, с такой позиции, чтобы она,

независимо от ее истинного смысла и целей, выглядела согласованной с

главенствующими взглядами, стремлениями и желаниями широких масс не только

собственного, но и чужих народов.

И как раз теперь, вопреки старательному пропагандистскому ретушированию

фактического состояния, отчетливо проявилось, что все великие лозунги, под которыми

велась мировая война и послевоенная политика, и какие предъявлялись массам, как

единственно правильные, и за которые положено столько жертв – трактуются лишь как

тактические средства. Если же что-то надо для голой политики интересов, то делаются

такие шаги, которые становятся отрицанием предыдущих высоких лозунгов и целей.

Войну против Германии западные демократии вели под лозунгами Атлантической

хартии 1941 г., в защиту свободы, человечности и демократии, против тоталитаризма,

диктатуры, насилия и порабощения. А их союзником в войне стал СССР, где все беды:

гнет, нищета, порабощение, террор, тоталитаризм, диктатура олигархии, истребление

целых народов, уничтожение религии, свободы мысли, искоренения человеческого и

национального "я" и многие другие проявления крайнего варварства и рабства –

доведены до высшей степени. СССР был главной твердыней, образцом и рассадником

всего того зла, против которого велась война. Союзническая помощь поставила его на

ноги, сделала из него победителя над его младшим братом и учеником в покушении на

свободу народов и человека – над гитлеровской Германией. Союзничество с

большевистской Россией привело к тому, что она стала силой, которая угрожает всему

миру. Более того, уже после войны, когда не стало гитлеровской угрозы, большевики

засели судьями в Международном трибунале, где судят за преступления против

человечности и против мира, они же получили решающий голос (вето) во всей

международной жизни. В самых высоких межгосударственных институтах они могут

выносить решение по всем международным вопросам. Как же это согласовать с

лозунгами, под которыми западные демократии вели войну и ведут всю свою политику?

Найден "выход": большевики приняли те же лозунги демократии как свои,

чтобы цинично прикрывать ими свою противоположную суть, бить ими же западную

демократию и одновременно полностью скомпрометировать ее лозунги, обезоружить ее

идейно в дальнейшей расправе. Политика западных держав сначала не нашла лучшего

выхода из ситуации, созданной военным союзом с Россией, как сделать хорошую мину

при ехидной и бесстыжей большевистской игре, закрыть глаза на правду о большевицкой

России и притворяться перед своими народами и всем остальным миром, что они не

видят страшных противоречий между собственными лозунгами и союзом с

большевистским СССР. Позже, потихоньку западные демократии начали сворачивать с

той кривой дороги. В значительной степени это происходит под влиянием дальнейшего

большевистского наступления на позиции западных государств и очевидного

дальнейшего приготовления агрессии СССР.

Или политика западных демократий по отношению к титовской Югославии,

выразительная поддержка, прежде всего экономическая, ее большевистского режима –

это тоже классический пример, какое практическое применение придается тому, что

провозглашается всему миру. Не видеть действительного положения дел в титовской

Югославии западные демократии, ну, никак не могут, так как сами недавно громко об

этом говорили. Каждый гражданин западных государств хорошо знает, что режим

И.Броза-Тито полностью скопирован с большевистского, что он – типично

большевицкий. С политической, общественно-экономической и каждой другой точки

зрения коммунизм Тито в Югославии точно делает то же, что происходит в СССР. Тот

же террор, тоталитаризм, монопартийность, коммунистическая коллективизация-

социализация всего хозяйства, преследование религии, принудительное навязывание

марксизма, материалистического мировоззрения, короче – коммуна, соревнующаяся с

"материнской" сталинской в "достижениях" и ортодоксальности.

И вот, хватило лишь того, что Тито поссорился со Сталиным, что в вопросе

автономии проявил себя непослушным Москве и навлек на себя ее гнев, – и уже

западные демократии забывают вчерашнее большое возмущение и осуждение

преступного большевистского режима Тито, дают ему полное отпущение грехов, вместе

с материальной помощью. Во имя чего, каких высоких идей, принципов? Потому, что,

может быть, Тито пойдет дальше по пути противления и самовольства по отношению к

Москве, и, если Сталин захочет "пасифицировать" "национал-коммунистическую

Югославию", то, может быть, она окажет военное сопротивление. Все это явно "писано

вилами по воде", и над серьезностью и непримиримостью такого семейного спора между

двумя тоталитарными, братски-коммунистическими режимами стоит огромный знак

вопроса. И западные государства помогают Тито на всякий случай, надеясь, что, может,

как раз будет так, как им бы хотелось.

Но дело подразумевает другую, реальную страницу - действительность. Всю

помощь, которую Тито получает от Запада, он с удовольствием использует для

укрепления коммунистической системы, коммунистического режима внутри страны. Все

происходит для внутреннего укрепления, будто бы для внешней сопротивляемости

против московского натиска. Единственным реальным эффектом есть только укрепление

большевизма-коммунизма в странах, слепленных в маленький СССР – Югославию.

Укрепление в чей вред? Не надо и гадать, что это все за счет большего угнетения,

удушения всех самостийницких, антикоммунистических сил народов, порабощенных

титовским большевизмом. Кроме самого режима Тито, на этом фоне выигрывает

мировой коммунизм, потому что в Сербии, Хорватии и Словении укрепляется

коммунизм против национальной, антикоммунистической борьбы народов, и все

благодаря материальной помощи западных демократий, и не впервые. История

повторяется, одни учатся, а другие – все заново пробуют, в надежде, что может теперь

получится иначе.

Не надо ломать голову над загадкой, спор Тито с Москвой настоящий, или это

только хитрый, тактический маневр. Прежде всего, надо смотреть на факты и на

следствия. Допустим, что между Москвой и Тито, между Москвой и режимом

Югославии будет сильная вражда, как это случается между братьями, но вопреки всему

остаются реальные факты и наглядные последствия всего развития такой ситуации.

Прежде всего следующие: западные государства благожелательно отнеслись к

коммунистическому режиму Тито, дали ему помощь; коммунизм и большевистская

система в Югославии укрепились; нанесен ощутимый удар антикоммунистической

борьбе; идеологические позиции западных демократий против тоталитаризма,

диктатуры, насилия и т.п. еще раз скомпрометированы донельзя; Тито заботится о

верности коммунистической линии, и между СССР и Югославии нет настоящих

идеологических противоречий, примирение между ними может прийти в любой момент,

и оно было бы естественнее, чем союз коммунистической Югославии с

антикоммунистическими государствами; спор про автономию и подчинение в данной

ситуации теряет значение; строительство более важных политико-стратегических планов

из расчета на участие Югославии в войне на стороне противников СССР – слишком

рискованное.

Неужели всего этого не видят, не понимают ответственные политики западных

государств? Смешно было бы такое предполагать. Такая политика только с нашей точки

зрения является неоправданной. Однако ее ведут сознательно, по-целевому, и с их точки

зрения – рационально. Собственно, именно их позицию мы и рассматриваем. Все

предельно просто. Это для них побочный участок, второстепенные дела. Они и так

"отписали" Югославию большевизму, а судьба народов, которые брошены коммунизму

на съедение, их так же интересует, как и судьба Украины, как наша борьба. Все дела

покоренных большевизмом стран стоят в политике западных государств где-то на заднем

плане. Больше внимания уделено ссудам и помощи, которые идут в никуда. Но это не

такие большие суммы, ими можно и пожертвовать за то, чтобы в т.н. холодной войне с

Москвой сделать маленький шах, дать публичному общественному мнению собственных

народов некую успокаивающую пилюлю. Мол, Запад в наступлении, делает прорыв в

порядках противника, если Тито из форпоста вдруг стал противником московского

империализма и хочет принять помощь от Запада, значит, и западная демократия идет

вперед! Серьезной ставки на Тито, в частности в стратегическом смысле, западные

политики не делают. Это у них побочный участок, маленькая ставка. Они состоят в т.н.

холодной войне против СССР, но трактуют ее совершенно иначе, чем большевики,

"холоднее". Для СССР – это стадия подготовки к окончательной расправе, борьба

меньшими силами за выгодные начальные позиции в собственно войне. Для западных

государств холодная война – это разные маневры, попытки с целью занять выгодные

позиции для договора с противником.

И в то самое время, когда международные события дают такие показательные

лекции "реальной" политики крупными мазками, наши оппортунисты старшего и

младшего политических поколений, каждый на свой лад, выставляют главной вещью во

внешнеполитической деятельности отрицание украинского национализма и перекраску

освободительного движения. Одни из них в это так и верят, другие просто спекулируют,

убеждая, что политика западных государств будет благосклонна к освободительной

борьбе Украины, если мы убедим мир, что мы за демократию. Тем временем такие

вопросы имеют очень малое значение, а отношение сторонних сил к делу освобождения

Украины и к нашей борьбе зависит в первую очередь от их актуальной политики против

России, от их планов на будущее. Когда, с их точки зрения, появляется совпадение

интересов – согласованность между целями нашей освободительной борьбы и планов их

политики, между последствиями и воздействием нашей борьбы и их желаниями

относительно развития ситуации в нашем пространстве, – тогда существуют реальные

основания для положительного, благосклонного отношения этих факторов к нашей

борьбе. На это можно опереть не только соответствующие мероприятия по активизации

и политическому использованию этих возможностей, но и более широкую концепцию

нашей внешней политики.

Вся внешнеполитическая деятельность по линии самостийницкой борьбы

должна прежде всего правильно изобразить перед внешним миром освободительную

борьбу Украины, ее настоящее значение для общей ситуации, ее сдерживающее влияние

на рост большевистской силы и экспансии, ее энергию, направленную на развал

большевистско-российской империи – тюрьмы народов. Довести до осознания в мире,

какое огромное значение будет иметь осуществление целей нашей революции – развал

СССР, построение УССД и других самостоятельных национальных государств – для

основной смены политических, хозяйственных и всех других отношений на Востоке

Европы и в Азии. Довести все это до ведома и понимания других народов, пробудить в

них интерес, симпатии; искать взаимопонимание и совместного действия с такими

силами, цели и политическая линия которых совпадают с нашими целями, с нашей

борьбой; принять меры, чтобы на базе такой реально-политической основы довести до

действенного взаимоотношения между нами и данными факторами, которое будет

полезно, будет помогать настоящей борьбе и в будущем.

Переложение точки опоры самостийницкой внешней политики с реальной базы

на поиск симпатий созвучных демократическим взглядам и наставлениям – просто

вредно. Оно лишает наше дело его собственного значения для внешнего мира,

свойственного взятому бремени и центральной активной роли. Ни на что не способна

такая внешнеполитическая работа, которая апеллирует только к идеологическим

сходствам, которая хочет все строить на симпатиях во имя демократических принципов,

и в то же время, отдавая в жертву большевистской Москве демократических союзников

со времен войны (Польша, Чехия, Китай и другие). Такая политика смотрится наивной и

только сама себя компрометирует перед чужим миром, вносит в свои ряды

дезориентацию, разложение. Она является проявлением оппортунизма и политической

наивности.

Противники украинского революционного национализма в своих выступлениях

против него охотно прибегают к внешнеполитическим аргументам. Они выставляют и

распространяют тезис, будто националистическое лицо освободительного движения

вызывает много трудностей во внешнеполитической деятельности и уменьшает ее

успешность. Идя за настроениями и поверхностным общественным мнением, которые

доминировали после окончания войны, различные конъюнктурщики думали, что все

националистические движения должны быть задавлены под подавляющим напором

противоположных течений, что во всем мире есть тенденция к социализму. На этом фоне

в украинской политической жизни за рубежом начал подымать голову оппортунизм

различного

происхождения.

Кроме

старых

направлений,

построенных

на

социалистических и соглашательских предпосылках, родились новые их попутчики,

которые хотели бы одновременно спекулировать на гребне политической конъюнктуры и

примазаться к революционно-освободительному движению, и даже потянуть его своими

кривыми ручонками. Они пытаются привить концепцию, что наше движение должно

сойти с собственных позиций и приспособиться к новому политическому ветру,

подстроиться под чужой вкус, присвоить себе различные лозунги, вывески и

фразеологию, заимствованную из чужой почвы, хотя все это в настоящем нашем

положении есть беспредметное.

Извлечение из нашей идеологической, политической сокровищницы таких

ценностей, которые выросли на нашем собственном грунте и отвечают нашим

обстоятельствам и потребностям, и замещение их чужими ценностями, для других

обстоятельств даже и полезными, но для нас сегодня неактуальными – может

действовать лишь расслабляюще, расстраивая нашу внутреннюю жизнь. Сам факт

неоправданного нашим положением приспособления нашего политического содержания

и лица ко вкусу сторонних сил подкашивает процесс внутреннего роста, доверие в свои

силы, сохранение собственных ценностей и основную нашу основу – строить и опирать

освобождение только на собственной борьбе. То, что старые и новые оппортунисты

пытаются привить освободительному движению на место революционных,

националистических

признаков,

в

наших

современных

условиях

лишено

революционного содержания и сводится к пустой, псевдодемократической фразеологии.

Оно полностью не пригодно для организации и ведения революционно-освободительной

борьбы, которая единственная может принести освобождение Украины.

Кроме непригодности и негативного влияния на процесс внутреннего роста, эти

тенденции к подмене националистических, революционных принципов и признаков

другими, модными, имеют еще и другие вредные моменты. Своим оформлением и

фразеологией они больше напоминают большевицкую "демократию", чем западную,

совпадают с новой большевистской модой рядиться в демократические перья,

предоставлять содержанию всей большевистской системы и политики вывески

демократичности. Большевизм на все лады пользуется вывеской антифашизма и

демократии (с дополнением «народной»), называя так СССР, весь его строй и

империалистический поход большевизма во всем мире.

После окончания войны с Германией и свержения гитлеризма, и западные

державы, и СССР одинаково подают себя как демократические. Более того, западные

державы некоторое время даже не возражали против демократичности СССР, а

трактовали ее серьезно, только скромно обозначая свое иное понимание демократии.

После войны на мировой политической арене идут гонки в демократичности, между

демократией западного образца и большевистской "народной демократией". Для

каждого, кто трезво смотрит на дело, очевидно, что это лишь большевистская

пропагандистская тактика, из расчета на подманивание и присоединение к своему еще и

мирового общественного мнения.

Можно лишь брезгливо поражаться большевицкому бесстыдству, когда СССР

выступает в позе демократизма, как спикер и защитник "самой настоящей демократии".

Но также нельзя соглашаться и с тем, когда мощные государства Запада принимают

большевицкую ложь за правду, хорошо зная, что есть на самом деле, и трактуют ее как

основание своих взаимоотношений с СССР, и отдают ему одну из главных ролей в

решении

всех

международных

дел.

Тяжело

представить

себе

большее

компрометирование понятия демократии, чем это сделано "демократичностью" СССР, и

тем, что государства, которые являются выразителями западной демократии, своим

молчаливым согласием и всей политикой по отношению к СССР ввели его – большевизм

– в общество демократических сил и тем "авторизовали", посвятили демократичность

СССР. История по достоинству оценит, какой вред причинен этим отпору

большевистскому наступлению во всем мире. Западные государства каждый раз сами все

больше испытывают неприятные последствия такой политики.

Легко уяснить себе, какое негативное влияние оказало все это международное

развитие для дела распространения антибольшевистской борьбы в угнетенных

большевиками странах. Надо иметь в виду не сегодняшнее состояние, что уже

изменилось, но тогдашнее, состояние "сердечной дружбы в демократизме" между СССР

и западными державами в конце войны и непосредственно после ее окончания.

Украинское освободительное движение сразу правильно оценило сущность

большевистской "демократической" пропаганды и гонки в "демократизме" между СССР

и западными державами. Это рассмотрено в инструкциях Провода ОУН в Украине

(Смотри: "Постановления Конференции Провода ОУН на украинских землях, которая

состоялась в июне 1946" в сборнике документов "ОУН в свете постановлений Великого

Собрания, Конференций и других документов по борьбе 1929-1955", Библиотека

Украинского подпольщика № 1, издание ЗЧ ОУН, 1955, с. 143 и далее), которые дают

целостную оценку общей политической ситуации и направления деятельности для всего

революционно-освободительного движения. Там указано, что лозунг демократии стал

предметом политической тактики и средством обоих борющихся сторон, чтобы привлечь

на свою сторону общественное мнение и симпатии народов.

В то же время, начиная с 1945, различные конъюнктурщики, выступая

спикерами "демократизма", пытаются втянуть украинскую освободительную политику в

ту же игру в демократию, которая происходит на международном форуме, и в которой

СССР играет одну из первых скрипок. Настоящей причиной тех воплей о демократии

были не истинные потребности украинского освободительного движения, а

некритическое восприятие и непонимание сути происходящего в международной жизни,

подобострастное подражание и желание уподобиться внешнему миру, современной

моде.

Такая поношенная демократичность не имеет в себе истинного содержания,

которое дало бы здоровое решение сути дел освободительной борьбы и всей актуальной

украинской политической жизни. Минуя то, где она касается теоретических вопросов

общественно-политического строя в собственном государстве, эта демократичность

часто имеет характер пустых голословных деклараций, уподоблений, а часто –

демагогии. Из-за такой внутренней пустоты и искусственной подложности, отрыва от

реальной политической действительности и установки на внешнеполитический эффект

псевдодемократическая фразеология наших конъюнктурщиков имеет характер и

выражение подобное советскому "демократизму". Это сходство завершает и та же

терминология: "народная демократия". Таким образом, хотя погоня за внешней

демократической модой следует из желания уподобиться западной демократии и ей

понравиться, однако наружу вылезает внутренняя сущность этого уподобления и

выходит аналогия большевистской "демократизации", а не западной демократии.

Из таких то мотивов и происходят различные попытки, чтобы флагом

украинской революционно-освободительной, антибольшевистской борьбы стал лозунг:

"за демократию", "за демократический строй в Украине". Оно, может, и понравилось бы

некоторым внешним политическим факторам, которые не ориентируются в исторических

проблемах освободительной борьбы народов покоренной советами Европы и Азии, а все

оценивают на основании внешних вывесок и названий. Возможно, расчет на дешевый

эффект, чтобы нравиться таким факторам, некоторым кажется подходящим. Но это

лежит в сфере пустых фраз, голых словесных заявлений и симпатий, а не реальной,

действенной политики. Строить что-то на таких факторах – значит обманывать себя.

Зато изменение флагов, смена ведущей идеи освободительной борьбы имеет

очень существенное негативное значение для развития и успешности этой борьбы. И

именно этот момент мы должны принимать во внимание. А так же каждый серьезный

посторонний фактор, который смотрит на суть, а не на поверхностное впечатление,

который с пониманием трактует наше положение.

Как уже ранее отмечено, начиная со второй мировой войны, большевики взяли

себе ширму демократии, народной демократии как лицевую маску, как главный лозунг.

Под этим лозунгом они ведут свое империалистическое наступление в мировом

масштабе, за покорение всего несогласного, за овладение миром. Каждая

большевистская кампания, каждое действие по этой линии, направлены против

небольшевицких сторонних сил, ведутся под этим лозунгом. Все средства

большевистской пропаганды являются нашпигованными терминами «демократия»,

«демократический» в том смысле, что в СССР и в его сателлитах существует настоящая

демократия, только большевистский строй демократический, только СССР борется за

демократию во всем мире, за настоящую, народную демократию. Этого достаточно,

чтобы во всем порабощенном советами мире, у всех народов, у каждого подсоветского

человека те лозунги из большевистских уст, что всегда звенят в ушах, стали пустыми,

бессодержательными, или противными от налипшего к ним большевистского

послевкусия.

В то же время на эмиграционной почве всплывают попытки определить, как

передовой клич: освободительной борьбе – лозунг "за демократию"; под ним вести

революцию, им мобилизовать массы к тяжелой борьбе на жизнь или смерть, против

большевизма. Это значит лишить освободительную революцию собственного, четкого

идейного лица, своих присущих передовых кличей, флагов, а придать ей те, какие враг

выставил как свои. Это значит, на идеологическом фронте идти до того состояния,

которое существует, например, между западными демократиями и СССР, когда и те, и

другие оперируют лозунгами демократии, и одна, и вторая сторона говорит в своей

пропаганде о своей, настоящей демократии и фальшивой у противника. Или как между

социализмом и коммунизмом: те и другие красные, те и другие – за социализм и т.п.

Кто ищет такого затирания фронтов? Конечно, большевики. Потому им выгодна

нейтрализация идей, лозунгов их противников, потому они их перехватывают и

присваивают себе так же, как это делается с оружием на войне. Кроме того, они имеют

свои собственные, только им присущие, идеи, лозунги, концепции, которые являются им

присущим штурмовым оружием. На идеологическом фронте, который в революционной

борьбе имеет первостепенное значение, очень важным делом является соответствующая

расстановка различных родов оружия. Надо применять любое пригодное для

преодоления врага, а нам доступное оружие. Но надо знать и просчитывать действие

каждого и соответственно им оперировать. Надо различать, какое служит обороне, какое

парализует вражеское наступление и оборону, какое подготавливает собственное

наступление, а которое есть главное средство самого наступления. Между идеями и

лозунгами надо отличать имеющие универсальное значение, которые принимаем и ими

оперируем так же, как другими силами. Сюда относятся лозунги демократии и

различные общечеловеческие идеи, кличи. Среди них отличаем такие кличи, которые

отображают существенное и вполне конкретное содержание наших собственных целей, и

потому являются нашими собственными, знаковыми. Они дают четкое идейное лицо и

конкретный смысл нашей борьбе, по ним узнают нас свои и чужие, за ними должны идти

массы, весь народ, среди той идейной путаницы, которую умышленно создает

большевистская пропаганда вокруг универсальных идей, в частности вокруг лозунгов

демократии.

Наши генеральные лозунги являются неизменными. Общий лозунг: "свобода

народам, свобода человеку", – идет вместе с вполне конкретными: "за Самостоятельное

Соборное Украинское Государство", "за полное уничтожение большевизма, коммунизма

и всякого российского империализма", "за развал СССР и за самостоятельные

национальные государства на его месте". А дальше идут такие программные лозунги,

которые конкретизируют содержание самостоятельной государственной жизни во всех

сферах,

определяют

принципы

государственного

устройства,

общественно-

политического и экономического строя, основы развития и подчинения отдельных сфер

жизни. В этих программных принципах-лозунгах украинского национализма содержатся

– как сущностное содержание – принципы украинского народовластия, то бишь

демократии, в существенном, а не трафаретно-пропагандистском смысле этого слова. Но

они идут после главной цели – восстановления УССД, и всегда должны следовать в

таком порядке.

Различные противники украинского националистического движения пытаются

не только монополизировать для себя лозунги демократии, которые трактуют как

средство своих конъюнктурных спекуляций, но одновременно изобразить наше

движение как противопоставление демократии, запятнать его упреком родства с

тоталитарными системами. Такая демагогическая, тенденциозно фальшивая постановка

заключается в безосновательном тезисе, что между принципами украинского

национализма, так как ОУН его понимает, интерпретирует и осуществляет – с одной

стороны, и принципами демократии в правильном, здравом смысле – с другой, есть

противопоставление. При этом умышленно игнорируется то, что украинское

революционное националистическое движение во всей своей позиции является

движением всенародным, что основные его цели – это получение воли всему

украинскому народу, свободы в любом отношении, национально-государственной,

социальной. Обеспечить свободное всестороннее развитие, сделать украинский народ

хозяином на собственной земле, который сам осуществляет власть и решает все свои

дела. Весь украинский народ является главным и цельным определением украинского

национализма. Наилучшее, всестороннее развитие всех сил и частей украинской нации,

свобода и настоящая справедливость для всех граждан Украины – это основные линии

его программы. Самостоятельное Соборное Украинское Государство, воля народам и

человеку – это основные цели борьбы националистического движения, сформированные

в коротком, главном кличе.

Свободное развитие, проявление мысли и творчества во всех сферах, свобода

индивидуальной и общей, организованной деятельности, свободное существование и

деятельность разнородных организаций, в частности общественных, профессиональных

объединений и политических партий, равноправие всех граждан Украины, обеспечение

всем надлежащего жизненного уровня и благосостояния, обеспечение каждой личности

равного жизненного старта, всестороннего развития и проявления способностей, доступ

ко всем школам и знаниям – это некоторые из многих программных постулатов, что

являются выводами из основных установок националистического движения на то, чтобы

в Самостоятельном Украинском Государстве существовал порядок свободы и

справедливости, благосостояния и расцвета всех сил нации, всех граждан.

Но украинское националистическое движение – это, прежде всего,

освободительное движение. Его главным назначением и содержанием есть придти к

освобождению, государственной суверенности и соборности Украины собственной

революционной борьбой. В соответствии с этим, в нашей идеологии и программе

расставляются и отмечаются различные моменты под углом освободительной борьбы, а

не чисто теоретических, голословных деклараций и декламаций, или проще – спекуляций

на конъюнктуре, как это себе допускают всякие партии. Наша освободительная

концепция – это концепция развития, борьбы, поэтому и программа отражает не только

важность, но и действенное чередование наших целей. Без собственного государства, без

освобождения, следовательно и без освободительной борьбы, Украина не может иметь

ни свободы, ни благосостояния, ни какой-либо тени демократии. Поэтому всякое

преставление этого порядка вещей в сфере концепций ведет к беспорядку, а в сфере

политического действия – к подрыву освободительной борьбы нации.

Чрезвычайно хитрые и хорошо замаскированные маневры большевистской

пропаганды, их успехи – проникновение в политику и точки зрения разных народов,

осложнение той политики и общественного мнения благими убеждениями – можно

усмотреть и по достоинству оценить только тогда, когда больше углубишься в суть, цель

и последствия явлений, которые рождены большевизмом, и принимаются другими

народами. Чтобы осветить такие большевистские методы, податливость к ним западных

демократий и некоторых украинских групп, и чтобы показать, как за мелочами не раз

скрываются очень важные дела, рассмотрим ближе один из этих бесчисленных фактов.

Для примера возьмем незначительный на первый взгляд, но существенный и глубоко

знаменательный факт, что гитлеризм не называют его собственным именем – национал-

социализмом, а только нацизмом. Так большевистская пропаганда делает это

сознательно, не употребляя названия национал-социализм, а называет гитлеризм

нацизмом или фашизмом. Ибо, когда большевизм реализует социализм у себя, то он не

может с ним драться. Как большевики, так и социалисты разной масти хотят зачеркнуть

тот факт, что гитлеризм назывался и был национал-социализмом. Почему? Чтобы позор

и проклятие, которые в процессе работы стянул на себя национал-социализм, не

затронули социализма, а упали на каждый национализм, не обращая внимания на его

внутреннее содержание, сущность и природу. Так делают наши социал-оппортунисты и

часть западного общественного мнения, подточенная социализмом и коммунизмом,

которая некритически подхватывает большевистские мантры.

Гитлеризм имел два основных элемента: германский расизм-империализм и

национальный социализм. Отношение национал-социализма ко всем другим народам

определял империалистический расизм, теория о превосходстве германской расы, о ее

праве и природном предназначении господствовать над другими народами, запрягать их

для своих услуг, забирать них землю, имущество, силы и творчество, уничтожать другие

расы. Если кто хочет искать аналогий, то может это делать среди народов, у которых

история и современность, избиение других народов, строительство многонациональных

империй, колоний и т.п. – дают для этого основания. Например, видим много сходств с

московским империализмом. Надо иметь большевистскую демагогию и бесстыдство,

чтобы говорить о сходстве с гитлеровским национал-социализмом украинского

национализма, который борется за уничтожение империализма, освобождение Украины

и других народов, за самостоятельную жизнь и свободное развитие украинской нации,

который ставит этнографический принцип и принцип свободного государственного

самоопределения народов, как один из основных принципов в международных

отношениях.

Другой основной элемент гитлеризма – это национальный социализм, как

система внутреннего строя немецкого народа, немецкого рейха. Своими душой и делом

он во многом шел по следам большевизма. Тоталитарная система, диктатура и произвол

государственной

бюрократии,

полное

пренебрежение

человеком,

система

беспрекословного террора, такие средства, как концентрационные лагеря, массовое

истребление непокорных элементов – все это национал-социализм живьем взял от

большевизма. У одного и второго одна и та же практика, которой один осуществляет

марксовский социализм-коммунизм, а второй – национальный социализм. Те же позиции

к религии, в духовно-культурной, воспитательной сферах – между национал-

социализмом и интернационал-коммунизмом на практике очень большое сходство, хотя

в своей теории оба стоят по многим вопросам на противоположных позициях.

Гитлеризм отчетливо провозглашал свой империализм в форме расистской

теории. Большевизм скрывает свой московский империализм под формой

интернационализма, классовой солидарности пролетариата, мировой коммунистической

революции. Все противоречия между ними, от идеологического, и до военной расправы,

по сути своей конкурентная борьба двух подобных империализмов за господство на

одном и том же пространстве, а не борьба двух противоположных мировоззрений,

идеологий, общественно-политических систем.

Рассмотрев историю и суть немецкого национал-социализма и московского

социал-коммунизма, поставленных рядом, приходим к выводу, что социализм, как

интернационального, так и национального издания, найдя соответствующее основание в

каком-либо народе, ведет к тоталитаризму со всеми его методами и последствиями. А

второй вывод такой, что социализм не является никоим противопоставлением

империализму, закабалению, насилию, не защищает ни народов, ни человека, и может

быть очень хорошим инструментом империализма, порабощения, тирании,

эксплуатации, истребления народов и человека. И третье – социализм не является

противопоставлением

всякому

капитализму,

он

только

борется

с

частнокапиталистической системой, но ведет к государственному капитализму, который

больше всего удручает, эксплуатирует и закрепощает народ, и прежде всего рабочий

класс и крестьянство. Таким путем социализм в конце концов затягивает страшную

петлю на шее тех, кого он собирается защищать.

Так же на примере титовской Югославии наглядно видим, что сербский

национал-коммунизм в своей внутренней политике ни в чем не отличается от

российского большевизма. В обоих так же, как и в гитлеризме, царит тотальное

порабощение, террор, эксплуатация и рабство народов и человеческой личности,

преследование религии, всех тех национальных, духовых, культурных, политических и

общественных начал, которые не подчиняются, не служат и не пособничают

господствующей, насильственной системе. Национал-коммунизм ведет к тому же, что и

интернационал-коммунизм.

В украинской политической жизни было одно явление, которое определенно

указывает, что концепция национал-коммунизма была точкой сближения между

московским большевизмом и гитлеровским национал-социализмом. В 1940-41 годы,

когда решался вопрос войны или мира между гитлеровской Германией и СССР и обе

стороны готовились к расправе на всех участках, среди украинского гражданства в

западных областях и в эмиграции, в т.н. Генерал-губернаторстве, появилась анонимная

инициатива и появление политического новообразования, как будто бы конспиративной

"Украинской Национально-Коммунистической Армии". Мало кому известно, что это

была инспирация, гитлеровская попытка, разработанная украинскими руками. Этот дело

вели несколько личностей, готовых служить чужим, между ними были и такие, которые

ранее играли выдающиеся роли в украинской политической жизни. И самое интересное,

что кроме гитлеровцев, к возникновению УНКА причастны также большевики, ибо

некоторые украинцы, инициаторы УНКА, давно состояли на службе у большевистской

разведки и поддерживали тайные контакты с большевистской посольством в Берлине. В

то время попытка ввести в действие украинское национал-коммунистическое движение

было одинаково на руку Берлину и Москве. Гитлеровцам было бы удобнее овладеть

Украиной, сохранив коммунистическую систему, перекрасив ее немного, добавив

вывеску "Украинский национальный коммунизм", и поворачивая все достижения

совершенной коммунистической эксплуатации в пользу рейха, на вечное порабощение

Украины. Опять же для Москвы было желанием, чтобы в случае отступления

большевиков из Украины, там сохранилась коммунистическая система даже при

немецкой оккупации, чтобы народ увидел ее "незаменимость", чтобы после еще легче

было большевикам восстановить свое господство. Предусмотрительная политика даже

для худших вариантов. Попытка с УНКА осталась мертворожденной, потому что не

нашла ни одного отзыва; ее создатели остались в тени, не раскрыли своих анонимов и

дальше тихо "работали" в "Остминистериюм" Розенберга, в Гестапо, а некоторые

одновременно и в большевистской агентуре.

Эпизод с УНКА очень поучителен; с одной стороны он раскрывает

большевистские ходы, а с другой – настоящее отношение между большевиками и

национал-социализмом, линию их сопряжения. Данное направление работы своих

агентур и диверсий среди других народов большевики продолжают. Это наглядно видим

в политической жизни в эмиграции, где повторяется и усиливается стремление привить

коммунистические тенденции, настроения, симпатии в замаскированной форме

национальной или даже антибольшевистской ширмой. Такое же происходит среди

других народов. В частности проводятся большие маневры, чтобы политике западных

демократий подсунуть и привить концепцию ставить на "титоизм – национал-

коммунизм". В этой форме коммунизм хочет найти меньшее сопротивление, а также

поддержку сбоку западных демократий. Прочие придет позже. Москва умеет оценивать

идеологические движители в жизни народов, она предоставляет надлежащий вес

коммунистической идеологии и системе, делает ставку на то, что покоренные

коммунизмом народы, коммунистические государства в окончательной расправе между

двумя мирами – коммунистическим и антикоммунистическим должны стать на стороне

СССР. А большевики уже позаботятся о том, чтобы грядущая война имела с их стороны

выразительное идеологическое лицо. Это придаст ей характер идеологической войны

даже тогда, когда вторая сторона не будет иметь выразительного, единодушного

идеологического фронта.

Полностью скомпрометированный национал-социализм, рухнув в результате

войны, должен был повлечь за собой своего старшего брата и учителя – большевизм. С

ним должен был бы умереть и весь материалистической социализм, который, спекулируя

на высокой, здоровой идее социальной справедливости, свободного и полного развития

всех сил народа, свободы, достоинства и благополучия человека, равенства и братства, то

есть на идее христианства, ввел здоровые стремления народов и их силы в заблуждение

посредством классовой борьбы, разложения наций, и подточил всю европейскую

духовность.

Как раз через этот упадок христианства, идейной чистоты, ясности и

дальновидности политической мысли, чувства большой исторической ответственности с

одной стороны, и из-за угрозы объединения Сталина с Гитлером – с другой, ведения

войны западными союзниками пошло таким путем, что гитлеризм умер, а большевизм

вышел победителем и стал еще большей угрозой для всего мира. Такой половинчатый

исход, что большевизм выжил, усиленный приростом части того потенциала, которым

распоряжался гитлеризм, – не может быть положительным результатом истории борьбы

нашего времени. Эта борьба идет дальше, пока не развернется в новую мировую войну.

Между тем большевизм, будучи в наступлении, имея инициативу, а прежде

всего имея явных и скрытых, сознательных и бессознательных агентов в западном мире,

сумел посеять такой беспорядок в мнительном общественном мнении мира, что идейное

банкротство национал-социализма, которое по своей сути является историческим

осуждением и самой большевистской системы, пошло большевизму на пользу.

Большевистская пропаганда, при совместном социалистическом влиянии, приложила все

усилия, чтобы давление морально-политического наступления всего мира на национал-

социализм отвлечь от большевизма. Этот большой маневр большевистской Москвы на

идеологическом фронте в значительной степени ей удался. Некоторое время

значительная часть мобилизованной войной политической энергии и общественного

мнения гналась за призраками национал-социализма в ложном направлении. А в это

время второй, еще больший преступник – большевизм, в положении судьи и мирового

миротворца цинично продолжал свое ремесло и подготавливал дальнейшую агрессию.

Выведенная в чистое поле политическая мысль и энергия народов расплескалась,

иссякла. Сегодня ей приходится заново мобилизовать и направляться против главного,

теперь единого врага, но с трудностями, с затратой времени и потерей позиций. Между

тем большевизм наступает и укрепляется. Например, события в Китае, не менее важны,

чем события второй мировой войны, значительно укрепляют соотношение сил в пользу

СССР. Война большевизма против всего мира продолжается, хотя в разных формах.

Народы, порабощенные или прямо атакованные большевизмом, и среди них

ними на первом месте Украина, ведут свою оборонительную или освободительную

борьбу. Мира нет, и не будет до окончательной, решающей битвы между двумя мирами –

между московским большевизмом и свободолюбивыми народами. Нынешнее состояние

– это перерыв, тишина на большом фронте, подготовка к большой баталии с обеих

сторон. Внимание общественной мысли сосредотачивается на эпизодических вспышках

или различных тактических попытках, конфликтах. А тем временем тайком, под их

прикрытием, происходят более важные подвижки, передислокация, которые будут

решать будущие большие битвы. Обеспечение себе самых выгодных идейно-

политических позиций и такого же оружия, постановка противника в неловкое

положение, получение союзников, обезвреживание явных или потенциальных

противников – все это стоит в настоящее стадии на первом месте, рядом с военной

подготовкой к войне.

Противопоставление националистической освободительной концепции –

концепция лишь противорежимного сопротивления имеет еще одну основополагающую,

неправильную и вредную подоплеку. Сторонники именно противорежимного

сопротивления борются только против большевизма и его империализма, а не против

России, а тем более, сохрани Бог, не против российского народа. Мол, большевизм и

российский империализм якобы отделены от российского народа, который за этот

империализм не отвечает, его не хочет и не поддерживает, а наоборот, хочет его

свергнуть. Такая линия должна бы была быть проведена по всей политической работе

среди украинского народа и представлена перед внешним миром.

Зато наша генеральная линия освободительной политики базируется на том

фактическом состоянии, что борьба за государственную независимость Украины – это

борьба против России, не только против большевизма, но против любого

захватнического российского империализма, который присущ российскому народу на

протяжении всей истории и теперь тоже. Если завтра на смену большевизму придет

другая форма российского империализма, то он точно так, прежде всего, обрушится

всеми своими силами против самостоятельности Украины, на ее порабощение.

Российский народ, как и прежде, будет нести этот империализм, будет делать все, чтобы

держать Украину в порабощении. На это определенно указывает состояние

политической мысли и установка российской массы, всех российских политических

кругов, как коммунистических, так и антибольшевистских. Во всех них живет крайняя

враждебность против идеи государственной обособленности, суверенности Украины.

Власовщина представляет собой яркий пример того, с чем выступит против Украины

постбольшевицкая Москва. Значит, борьба Украины за свою свободу, за

государственную независимость – это, прежде всего, борьба против наступления

империалистской Москвы. А так, как этот захватнический империализм неизменно несет

и распространяет российский народ – наша борьба есть и будет борьбой Украины против

России.

Освободительное движение в своей политически-пропагандистской работе

среди россиян, среди русского народа, среди советской армии пытается парализовать,

притупить враждебность и агрессивность российской массы против украинского

освободительного движения, пытается распространять политическую демобилизацию в

лагере врага, возбуждать, усиливать в российском народе антибольшевистские

настроения, силы и акции, укреплять в нем антиимперские тенденции, если таковые

существуют. Само собой разумеется, что, обращаясь к враждебной среде, мы должны

говорить так, чтобы побуждать готовность прислушиваться, воспринимать наши

аргументы, а не настраивать против себя.

По сути, нет противоречия между линией нашей пропаганды и политики на

российском отрезке между тем, что мы говорим россиянам, и тем, что мы реализуем в

нашей борьбе, во внутренней деятельности, и тем, что декларируем перед внешним

миром. Во всем мы стоим на почве действительности. В форме утверждений мы подаем

то, что существует на самом деле. Указываем на все негативы для самого народа от

большевизма и от империализма, на общее несчастье и страдание, которые несет

большевизм не только порабощенным народам, но и русскому. А все то, где говорится о

негативном отношении масс русского народа к большевизму и к российскому

империализму, об их борьбе с ним, о совместном фронте и добрососедских отношениях

между украинским народом и российским, – все это имеет характер пожеланий,

призывов, предложений к русской общности.

Противопоставленная концепция хочет в политически-воспитательной работе

среди украинского народа держаться линии лишь антибольшевистской борьбы,

направить все внимание и революционный импульс украинских масс исключительно

против самого режима и против актуальной формы московского империализма –

большевизма. Распространяется утверждение, что и сам российский народ так же борется

с большевизмом, страдает от него и, за исключением малой империалистской

большевистской клики, нам не враг, а друг, союзник. Такое направление ведет к

усилению украинскими руками того, чего московский большевизм пытается достичь в

первую очередь – убить в украинском народе национальный инстинкт, правильное

понимание коренного содержания событий, убить настороженное, непримиримое

отношение к России; завернуть к политическому малороссиянству, только в новой

"украинской" форме.

Некоторым кажется, что таким путем можно достичь большей концентрации и

поэтому большего усиление ненависти, враждебности против актуального, самого

грозного проявления московского империализма – против большевизма. Между тем, это

не так. Если притупится способность распознавать врага везде там, где он есть, а видеть

его только с одной стороны, в одном проявлении, это облегчит ему наступление с других

сторон и в других одеждах. А ведь наступление на украинство захватническая Москва

ведет в очень разных ипостасях, не только в большевистской.

Если бы большевики действительно смогли бы привить украинскому народу

отношение к русскому народу, как к "старшему брату", теорию о совместных

исторических корнях, о родственной духовности, веру в доброжелательность,

искренность русского народа к Украине, увлечение русской культурой, убеждение в ее

превосходстве, совершенстве, желание перенимать все от России, уподобляться ей, и

другие такого рода слабости, то это приковало бы Украину к России увереннее и

долговечнее, чем самая сильная политическая связь, сильнее всякого террора. К этому

добавляется последовательное, с каждым разом все сильнее, тотальное сращивание

народного хозяйства Украины с московским, положение такого принципа в основу всей

советской хозяйственной системы. Она руководствуется не экономическим, а скорее

политическим смыслом, чтобы со временем отделение Украины от России было с

экономической стороны невозможно, или очень трудно, чтобы хозяйство Украины

замерло автоматически, если Москва остановит кровообращение в соответствующих

артериях, или если бы они были прерваны отделением Украины от Москвы.

Большевики пытаются одурманить политическое мышление украинца

иллюзией, что благодаря объединению с Россией для Украины, украинского народа,

украинского человека открыты все возможности широкого роста, они могут

пользоваться достояниями и могуществом всей империи. Такими иллюзиями,

создаваемыми пропагандой, они хотят убить ощущение и понимание той

действительности, что Украина является лишь колонией Москвы, украинский народ для

России является рабом, поставщиком человеческой силы, мозга, рук и благ; что

украинская культура – обворована во всех своих достижениях и лишена возможности

роста, украинские силы – взнузданы для творческого труда на благо России, или

истреблены; что украинский человек тотально закрепощен. Двери открыты для тех, кто

продает свое национальное я, свою честь, свое знание, умение, свое творчество, свой

труд и кровь на службу российской империи. Москва прилагает все усилия, чтобы

умертвить в нашем народе само восприятие этой действительности, и привить советское

мышление, советский патриотизм.

На этом Москва хочет строить длительное и прочное подчинение Украины

России, и даже больше – ее полное и внутреннее перенимание московщины. Все

средства насилия, террора направлены на то, чтобы укрощенная Украина легла у стоп

Москвы. Главная цель России - это приручение Украины, чтобы украинский народ,

утерял свою национальную природу, свое "я", не считал неволю неволей, чтобы принял

покорность за свое естественное положение, полюбил ее. Таковы окончательные планы

России всех мастей, которые большевики реализуют все время, с наибольшей

настойчивостью и последовательностью. Именно здесь проходит главный фронт

исторической борьбы между Украиной и Москвой и прорыв на нем наиболее опасен.

С украинской стороны ведется упорная борьба – отпор. На этом фронте легло

больше всего жертв, ценнейших творческих сил Украины. Борцы за украинский дух, за

украинское содержание отдельных участков жизни и творчества, которые питают,

превозносят,

сохраняют

и

распространяют

ценности

украинской

нации,

противопоставляют их навязыванию российщины советщиной, – оказывают большие

услуги для сохранения самостоятельности и дальнейшего развития украинской нации.

В политической борьбе, в которой сосредотачивается целость украинских

устремлений, необходимо уделять особое внимание именно этому фронту. В

освободительной революции вся борьба и вся деятельность на внутреннем украинском

участке должна быть так поставлена, чтобы как можно сильнее укреплять, ярче

очерчивать во всех областях фронтовую линию между Украиной и Москвой, между

украинцами, украинским духом и содержанием – и российщиной. Украинское

националистическое движение должно мобилизовать, организовать, делать идейно

содержательным и направленным и действенно скреплять все формы оборонной борьбы

против российского наступления в любых формах. Оно должно четко реализовать

бескомпромиссную позицию в тотальной борьбе против России, в отпоре ее тотальному

давлению. В частности националистическое движение должно резко выступать,

будоражить национальную чуткость и отпор там, где они ослабевают, где врагу удалось

усыпить или задавить ее, и где в игру вступают важные вопросы борьбы Украины с

Московией, основополагающие дела самостоятельной жизни и развития нации.

Как раз в обратном направлении следует конъюнктурная, оппортунистическая

концепция – перевести освободительную борьбу на такую платформу, что не Россия, не

российский народ является врагом самостоятельности Украины, а обособленный

большевистский империализм. Аналогичной политической линией социализм однажды

уже "послужил" освободительному делу. Украинское националистическое движение,

став во главе освободительной борьбы, должно исправить предыдущие недостатки и

победить рецидив исторических слабостей и безалаберности.

Чистый, незапятнанный лукавством и компромиссами со злом украинский

национализм выйдет победителем из тяжелой, но величественной борьбы против

сатанинской большевистской Москвы. Он победит, потому что в нем великая Правда

украинской нации, согласно Божьим законам, жизнь народов и людей в свободе и

справедливости. И за эту правду борется украинский народ на протяжении всей своей

истории. Из поколения в поколение лучшие сыновья и дочери украинского народа

посвящают свою жизнь службе этой правде, отдают свою жизнь в борьбе за нее. Теперь

историческая борьба Украины за правду достигает наивысшего пика, наибольшего

напряжения и объема. Борьба охватывает всю жизнь, борется целый народ.

Украинские националисты уверены в победе Украины. Непоколебимую

уверенность дает нам вера – вера в Бога, вера в украинскую нацию, в ее правду. Верность

идеям украинского национализма – это величайшая сила украинской освободительной

революции, ее никакими способами не может сломать тоже такой враг, как

большевистская Москва.

8. К ДЕСЯТОЙ ГОДОВЩИНЕ СОЗДАНИЯ

РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОВОДА ОУН (10.02.1940)

(В ДЕСЯТУ РІЧНИЦЮ СТВОРЕННЯ

РЕВОЛЮЦІЙНОГО ПРОВОДУ ОУН (10.2.1940))

"Разъяснение вчерашнего служит разъяснению сегодняшнего и бросает блики света на

зародыши завтрашних событий в украинской политической жизни" – эти завершающие слова статьи "К

десятой годовщине..." объясняют и причины ее написания. Через 10 лет настало подходящее время, чтобы

выяснить не только членам ОУН, но также и украинскому обществу, что привело к расколу надвое между

националистами, почему создан Революционный Провод ОУН и какими путями шла работа и борьба

Организации Украинских Националистов в дальнейшие годы. Раскрывая много неизвестных на то время

фактов, Степан Бандера дал также направляющие на будущее.

Статья "К десятой годовщине создания Революционного Провода ОУН" была напечатана за

подписью Степана Бандеры, в журнале "Сурма", Мюнхен, № 18-19, февраль-март 1950, а также в

еженедельнике "Гомін України", Торонто, год III, № 21/56 - 23/58, за июнь 1950 г..

10-го февраля прошло десять лет с переломного события в развитии

Организации Украинских Националистов и всего революционно-освободительного

движения. На совещании ведущего актива ОУН создан Революционный Провод ОУН и

ему передано временное руководство Организацией. Этим актом разрублен гордиев узел

глубоких идеологических, политических и организационных противоречий между

подавляющим большинством Организации, прежде всего ее революционным активом из

родных земель – с одной стороны, и ПУН-ом Андрея Мельника и сторонниками его

линии – с другой стороны.

II-й Большой Сбор Организации Украинских Националистов весной 1941

утвердил акт от 10.02.1940, признал его необходимым и правильным, одобрил

деятельность временного Революционного Провода, вызвал к жизни новый Провод ОУН,

подтвердил ошибочность проведенного в 1939 т.н. Большого Сбора и неправомочность

избрания Андрея Мельника на пост Председателя ПУН-а. Второй Большой Сбор ОУН

осудил дальнейшую деятельность и выступления группы Андрея Мельника под именем

ОУН, как диверсию.

Акт от 10 февраля 1940 и II-й Большой Сбор ОУН завершили процесс

кристаллизации внутри Организации, утвердили националистическое, революционное

направление освободительного движения и линию полностью самостоятельной

политики, свободной от внешних ориентаций. Те элементы, которые силой разных

обстоятельств нашлись в Организации, но в глубине противились националистической и

революционной линии, и пытались повести движение окольными дорогами различных

ориентаций, оппортунистических комбинаций, в результате оказались вне его

организованных рядов. То, что группа Андрея Мельника выступает и в дальнейшем под

именем ОУН по своей сути ни мало не меняет того факта, что она концептуально и

действенно стоит в лагере противников ОУН, всего националистического,

революционно-освободительного движения, в лагере социалистическо-соглашательском,

пойдя на поводу у своей собственной внутренней природы, а не по своей политической

родословной или по имени.

Украинское националистическое, революционно-освободительное движение,

сформированное Организацией Украинских Националистов, родилось и выросло

органическим порядком из двух основных элементов: националистической идеологии и

революционного действия, бескомпромиссной вооруженной борьбы за государственную

самостоятельность со стороны Украинской Военной Организации. Изначально оба этих

элемента не дополняли друг друга полностью. Вооруженная революционная борьба УВО

сначала была только продолжением в других формах военной борьбы с оккупантами

Украины. При идеологическом, политически концептуальном обзоре в ней отражались и

жили те же разнородные, часто противоречащие друг другу элементы, как и в 1917-1920

гг. Но такое положение не мог долго продолжаться. Сама природа революционной

борьбы, ставила перед освободительным движением категорическое требование создать

монолитную при любом осмотре, действующую силу, разворачивать революционную

борьбу как единодушный, всесторонний духовный, общественно-политический и

действенный, милитаристский процесс, которым управляет одна всеобъемлющая

идеология, освободительная политически-стратегическая концепция и единоцелая

организационная система. Иначе не было шансов на сохранение и продолжение

революционной борьбы.

С другой стороны, к тем же выводам и постулатам приводили глубокие

политические рефлексии, анализ внутренних причин, которые привели к сокрушению

государственной независимости, вызреванию национально-политического сознания, и

началась кристаллизация украинского национализма. Таким образом, украинское

самостоятельное, освободительное движение на Родных Землях выкристаллизовалось,

как движение националистическое, революционное. В организационно-действенную

систему военной революционной организации воплотилась националистическая

идеология, концепция, националистическое направление и содержание борьбы. Этот

процесс проходил на Родных Землях быстро и глубоко, под давлением требований жизни

и обостренного политического инстинкта в народе.

Создатель и Проводник революционно-освободительного движения, славной

памяти Евгений Коновалец имел полное понимание сущности и важности этого

процесса, управлял тем процессом. За рубежом этот процесс происходил не с той

скоростью и не так глубоко, как на Родных Землях. Не было непосредственного влияния

самой жизни-борьбы и того естественного отбора, который в ней происходит. После

смерти славной памяти Евгения Коновальца в иностранных кругах Организации, как и в

самом ПУН-е поднялись такие тенденции и элементы, которые вроде и разделяли

националистическое направление покойного вождя движения, но внутренне его не

восприняли. Это не были однородные элементы с программной и политической точки

зрения, не было одного выкристаллизованного течения. Общей чертой их было то, что

они находились в националистическом движении (некоторые даже на ведущих ролях),

попав в него среди тех различных групп что у него влились, но сами не прошли того

органического процесса идеологической и политической кристаллизации, сплавления

отлившего движение как целость. Они остались в движении как механические

вкрапления.

Среди них можно выделить несколько категорий. Тенденция свести

революционно-освободительное движение к лишь техническому, революционно-

военному действию, так как это было в УВО сначала, а политику оставить другим

факторам. Ее отвергали глашатаи других тенденций, которые сами имели тягу к

политическим действиям, были политиками, а не боевиками, и при этом тяготели к

существующим политическим группировкам и на них ориентировались, и имели явные

или скрытые намерения подтянуть "ополитизированное", суженное до военно-

технических функций революционное движение под политическое руководство своих

групп. В этой категории самыми многочисленными, и политически активными в

иностранных кругах Организации были поклонники группы УНР, как раньше на ЗУЗ

(Западных Украинских Землях) были в УВО (Украинской Военной Организации) сильные

попытки подмять ее под политическое руководство галицких партий, УНДО

(Украинского Национально-Демократического Объединения) и радикалов, тенденции,

полностью преодоленные к тридцатым годам. Поклонники группы УНР в среде ОУН не

выступали явно со своими тенденциями ввиду того, что на Родных Землях УНР-

социалистический лагерь был тогда полностью скомпрометирован и совсем

непопулярен.

Аналогичными мотивами руководствовались те элементы, которые держались

революционно-освободительного движения, как динамического, активного и сильного

фактора в украинском мире, и какие были настроены на различные внешнеполитические

комбинации и заигрывания. Они были равнодушными и считали второстепенными дела

внутреннего идеологического и политического содержания нашего движения.

Революционную силу и борьбу они представляли прежде всего как те факторы, с

которыми должен считаться внешний мир, от имени которых можно говорить и

договариваться с внешними силами. Они ставили на внешнеполитическую карту, на

договор с внешними силами, на втягивание нашей борьбы в международные

политические и военные интриги и конфликты, на всестороннюю поддержку нашей

борьбы внешними силами.

В тактике нашего движения внешнеполитическая работа имеет важное значение

потому, что привлекает сторонников, помощь и поддержку освободительной борьбы

Украины другими народами. Но все же она стоит на втором месте после собственно

борьбы и укрепления собственной силы. На таких позициях стояли националисты,

действовавшие на внешнем участке, признавая единую концепцию – собственных сил.

Тем временем для некоторых таких деятелей собственно борьба была только

платформой, средством для внешней политической деятельности. Имея такую

тенденцию, ее сторонникам было невыгодно, что освободительное движение имеет свою

выкристаллизованную идеологию и политическую концепцию, которые определяют

твердую линию всей политики, в том силе и внешней. Им казалось, что удобнее

выступать только от движения военно-революционного, без выраженного политического

лица, потому что это дает широкие возможности маневрировать и приспосабливаться к

внешним силам и обстоятельствам.

В конце концов, были и такие, которые жили совершенно иными от

националистических идеологическими и программными концепциями. В том числе

социалистической по содержанию, хотя и без внятного названия. Это были люди,

которые не могли или не хотели отбросить идеологические, политические принципы,

ранее принятые из репертуара социалистических, марксистских партий. У них была

попытка свои убеждения привить всему движению.

Вот так у всех такого рода течений и единиц, несмотря на их разнородность,

было одно общее, что их сводило к одной позиции, к совместным попыткам:

недовольство тем, что революционно-освободительное движение выкристаллизовалось

как националистическое, четко обозначенное идеологически и политически.

После

враждебного

роттердамского

удара

в

сердце

украинского

националистического, освободительного движения, такого рода тенденции в зарубежных

ведущих кругах Организации ожили, активизировались, подняли голову. В ПУН-е