Петрович и Серый в Иномирном легионе

Глава десятая. Золотой свиток

В столовой каждому ритону был предназначен отдельный стол, о чём свидетельствовали таблички с цифрами. Комрит Тарон подвёл своих воинов к столу с цифрой два и приказал:

— Рассаживайтесь.

После чего он отправился в обеденную зону для командиров. Располагалась он тут же, в конце столовой. Замкомрит немного задержался, но, убедившись, что подопечные ведут себя адекватно, последовал за начальником.

За двое суток, что прошли до момента появления попаданцев с Земли, замкомрит зверски устал от вредных гоблинов, так и норовивших выкинуть какую-нибудь пакость.

Пехотинцы, вошедшие следом, дисциплиной не отличались. Занимали места они шумно, с грохотом отодвигаемых стульев, под окрики командиров. Правда, быстро. От выставленных на столе тарелок шёл аромат, обещающий вкусный обед.

Вскоре в столовой воцарилась тишина, прерываемая лишь звоном ложек о тарелки. Петрович обратил внимание на лежащие на краю стола подносы. После того, как допил компот из каких-то местных фруктов, он обратился к соседу, рыжему гоблину:

— Посуду сами относим?

— Зачем? — удивился тот. — Кухонницы утащат.

— Девчонки? В лагере? — тоже удивился Серый.

— Тут их достаточно служит, — пояснил один из близнецов. — На кухне, в лекарском ритоне, даже в охране есть.

Словно подтверждая его слова, дверь, отделяющая обеденный зал от кухни, открылась и оттуда вышли две, как их назвал рыжий, кухонницы. Девушки тоже в военной форме, дополненной белым беретом и белым же фартуком. Они направились к столу с цифрой один. Первый ритон обедать закончил и ждал приказа командиров, выходить.

Кухонницы ловко собрали посуду, улыбаясь на шуточки воинов. Всё это время Петрович, а следом Серый, загружали подносы оказавшимися довольно тяжёлыми тарелками и кружками со своего стола.

— Поможем девчонкам, — шепнул Серому Петрович.

Когда, сгибаясь под тяжестью, кухонницы двинулись от первого стола, Петрович и Серый подошли к ним, и отобрали подносы. На робкий протест, Петрович веско басом заявил:

— Женщинам нечего тяжести таскать, вам ещё детей вынашивать и рожать.

Примеру одноритонцев последовали близнецы, подхватив подносы со своего стола и потащив в сторону кухни. Сгрузив всё на специальную стойку, воины второго ритона вернулись на свои места. За этой сценой заинтересованно наблюдал остальной отряд и командиры. Последние решили не вмешиваться.

Кухонницы подошли к столам пехотинцев. Потрясённые поступком воинов, и особенно словами эльфа, они уже не обращали внимания на робкие заигрывания новобранцев. Один из них не выдержал, со словами:

— Мы что, хуже всадников? — сгрёб на ближайший поднос посуду.

Так же поступили и ещё несколько воинов, растерянные кухонницы смотрели, как быстро пустеют столы. Продолговатое окно в разделяющей помещения здания стене открылось, и в него высунулись все работники кухни, повара, их помощники, ещё несколько кухонниц.

— Отряд! Стройсь на выход! — прозвучала команда.

Отдавший её комрит Тарон с превосходством посматривал на коллег. У него в рукаве имелся ещё один козырь, который он собирался им предъявить. Тарон мысленно вознёс благодарность богам за то, что попаданцы с Земли достались ему. Причину изменений в поведении гоблинов он просчитал на раз.

После обеда отряд последовал в учебную часть: несколько одноэтажных — в лагере только такие и были — домов, выстроенных в ровную линию. К ним так же вела вымощенная камнем дорога в окружении невысоких подстриженных кустов. На домах тоже красовались номера. Замкомрит направился к дому с номером два.

Следуя за ним, всадники второго ритона вошли в коридор, разделяющий здание на две половины, в каждую вела дверь. Замкомрит кивнул налево и сказал:

— Это комната отдыха, у вас пять минут на посещение уборной, мытьё рук и приведение себя в порядок. После чего жду в учебном отсеке. — Тут последовал кивок направо. — Время пошло.

Замкомрит повернул направо, остальные рванули в левую сторону. Комнату отдыха рассматривать не стали, устремившись к основной цели. Справились быстро, благо и тут кабинок с удобствами и умывальников оказалось достаточно. Даже осталось время заметить в комнате кресла, небольшие столики с книгами и газетами на них.

— Местная пресса, — обрадовался Петрович, затем спросил: — Как замкомрита звать-то?

— Эванс, — ответил рыжий. — Кстати, я Дейс.

— Рамир и Самир, — представились близнецы.

Остальные гоблины назвать имена не успели, в дверь засунулась раздражённая физиономия замкомрита.

— Долго я ждать буду? — поинтересовался он и вновь скрылся.

— Чётко вы его достали, — произнёс Серый.

— Эванс, — протянул Петрович. — Ну, прям, Ванька-взводный.

Гоблины дружно заржали, уж очень смешным показалось им это сочетание.

Спевшийся ритон дружно перешёл в учебный отсек. Напоминал он обычный класс в обычной земной школе. Да и количество мест соответствовало — примерно на тридцать учащихся.

Петрович уверенно направился к последнему столу у окна, Серый потопал за ним.

— Кто куда, а мы на камчатку, — пробурчал он, правильно разгадав замысел друга.

Уселись все тоже дружно и быстро. По двое, подражая землянам. Замкомрит, который уже обзавёлся прозвищем, раздал каждому книжечки с надписью «Устав». Вернулся на преподавательское место и принялся кратко излагать основные положения устава. Он периодически останавливался, подозрительно вглядываясь в воинов, но те внимательно его слушали, и пока намерений помешать не проявляли.

Минут через тридцать ему всё же помешали, но вовсе не так, как он опасался. В дверь вошёл легат в сопровождении старичка в штатском.

Петрович встал, следом остальные.

— Оригинальный способ приветствовать, — произнёс легат. — Садитесь. По личной просьбе её Величества императрицы представители Общества Зверозащитников прочтут вам лекцию о редких видах зверей и птиц, находящихся в нашем мире под охраной. За их истребление предполагается наказание. А незнание, хоть и является облегчающим вину фактором, не отменяет ответственности. Перед вами выступит профессор естествознания Картахейской Магической Академии.

Тут легат назвал труднопроизносимую фамилию учёного, после чего вышел.

Старичок кивнул и принялся выкладывать на преподавательский стол какие-то амулеты. Замкомрит пересел за один из ученических столов, уступив своё место. Рассказывал учёный интересно. Начал он с того, что в Империи имеется Золотой свиток — список редких, вымирающих видов местной фауны. Свой рассказ он сопровождал демонстрацией объёмных картинок при помощи амулетов.

— И сюда пять Д добралось, — тихонько сказал Серый.

Редкие звери во многом были похожи на земных, даже названиями, отличались размерами и окраской. Правда, встречались и довольно странные особи, наподобие трёхрогой коровы в посёлке.

— Переходим к птицам, — вещал учёный. — Начнём с наиболее редкого вида. Итак, королевский гагр.

Старичок нажал на амулет, и в воздухе появилось объёмное изображение птицы, похожей на большого гуся, с оранжево-красно-чёрным оперением.

Петрович и Серый посмотрели друг на друга округлившимися глазами.

— Упс, императрица опоздала, — прошептал Серый.

Петрович ткнул друга в бок, призывая к молчанию. Однако озвученная профессором сумма штрафа за истребление драгоценной птички, развязала язык и ему.

— Не хило мы поужинали. За такие деньги у себя неделю бы только в кабаках питались.

— Воины за последним столом, вы хотите что-то спросить? — раздался вопрос профессора.

Петрович поднялся и пробасил:

— Да вот, говорим, в нашем мире Земля есть такой же Золотой свиток. Красная книга называется. Правда, штрафы на порядок меньше.

— О, как приятно. Даже в диком мире есть зверозащитники, — умилился профессор.

А вот Петрович неожиданно разозлился.

— С чего это мы дикие? На себя посмотрите: живёте в лесу, молитесь колесу.

Старичок на выпад не обиделся, а сказал:

— Впервые слышу такое образное описание лесных алтарей. Что же, садитесь, а я продолжу. Перейдём к следующему виду птиц. Талинейские куропатки…

Петрович и Серый вновь посмотрели друг на друга.

— Вот каменюка что напоминал, алтарь, — шепнул Серый.

— Стрёмно как-то перед местными богами получилось, — тоже шепнул Петрович.

— Ты же атеист, — напомнил друг.

— Это я дома атеист, — парировал Петрович.

— Получается наш завтрак боги спёрли? — спросил Серый, сопоставив новые знания с таинственным исчезновением остатков гуся.

— Воины, вам не интересно? — вновь обратился к ним профессор, а замкомрит украдкой показал кулак.

— Очень интересно, а, главное, познавательно. А можно попросить вас прочесть ещё одну лекцию. О съедобных и ядовитых растениях? Мало ли в какие условия в походах попадём, нужно же знать, чем можно травануться, — попросил Петрович.

— Дельная мысль, — одобрил профессор. — Я поговорю с легатом. А вы подумайте, о чём хотели бы ещё узнать. Возможно, потребуется курс лекций. Пока же перейдём к обитателям рек и озёр.

Пока легионеры шестого отряда знакомились с Золотым свитком при помощи учёных, их командиры стояли в казарме второго ритона и любовались на идеально заправленные кровати с подушками-корабликами.

— Необычно, одновременно и порядок, и уют, — произнесла, наконец, комрит Намирей. — И, главное, ничего ведь сложного. Нужно будет своих обучить.

Командиры пехотинцев дружно и довольно скептически хмыкнули. Однако на следующее утро во всём отряде койки оказались заправленными именно так. Отставать хоть в чём-то от всадников никто не собирался.

Но это было утром. А сразу после отбоя Петрович свесился с верхнего этажа кровати, поманив к себе Серого.

— Я придумал, — произнёс он.

— Что? — спросил Серый и зевнул.

— Как местных богов задобрить. В первую же увольнительную идём в трактир, закупаемся харчами, выпивкой, узнаём, как всё правильно сделать, и тащим к алтарю, — сказал Петрович.

— У нас денег нет, — напомнил Серый.

— Так выдадут когда-нибудь, тогда и рассчитаемся. Пока же я хозяюшке свои часы в залог оставлю.

— Ты думаешь, всё настолько серьёзно? — спросил Серый.

— Кто его знает, этот мир, — глубокомысленно добавил Петрович.

— Что вы такого натворили, что надо богов задабривать? — раздался вопрос с койки напротив. Над остальными приподнялись головы, в ожидании ответа.

— А ну, спать, охламоны! — рявкнул Петрович. — Нечего дедушку подслушивать. — Затем добавил: — Завтра расскажу. Всем отбой.

Гоблины улеглись обратно, и вскоре всю казарму сотрясал дружный молодецкий храп.