Петрович и Серый в Иномирном легионе

Глава сорок седьмая. Награда для героев

На три дня дольше продержал Петровича и Серого в госпитале комрит лекарей. Петрович подозревал, что местный врач намеренно не сказал им настоящего срока лечения. Так они сразу не протестовали, а позже привыкли, тем более, что на скуку жаловаться не приходилось.

Рина написала статью с названием: «Герои снова в строю», к которой присоединила довольно удачный снимок-картинку. «Посмотрите, как мужественны и одухотворены их лица! Как они прекрасны!» — утверждала она в статье. Читатели прониклись, а вот Петрович с Серым скептически переглянулись, про себя решив, похвальных слов здесь чересчур, особенно в том месте, где говорится об одухотворённости. Рина их запечатлела, или, как она сама уже выражалась, сфоткала, сразу после получения вознаграждения. К слову, Петрович и Серый все призовые за бой отдали тётушке Нее.

— Вот теперь точно хватит и на школу при академии, и на саму академию! — воскликнула она и обняла обоих приёмных сыновей.

Она, как и Рина, как и остальные, очень хотела, чтобы они остались. Но, умудрённая жизненным опытом, провидица не затрагивала эту тему в разговорах. Если суждено уйти в свой мир, пусть уходят с лёгким сердцем. Лить слёзы на проводах, а тем более, заранее — плохая примета.

Родной отряд встретил возвращение Петровича и Серого торжественно, а шеф повар приготовил необычный десерт: круглые булочки с глазками и ртом из сушёных фруктов. Рина не только собирала сказки разных миров, она ещё и пересказывала их всем желающим. Любимой сказкой шеф повара стал «Колобок».

Драконы встретили своих хозяев бурно. Салага тыкался лобастой головой в плечо Серому, а обычно сдержанный Молорик облизал Петровичу лицо и руки. К личным драконам присоединился Смелый. Он сообразил — где встреча, там обязательно будут вкусняшки.

— Ты за угощение Родину продашь, — с обидой высказал ему Взводный, от которого питомец смылся без зазрения совести.

— Р-ра, — ответил Молорик, а Петрович перевёл:

— Он ещё молодой, обтешется.

Взводный с сомнением посмотрел на жующего питомца и покачал головой.

Жизнь отряда вернулась в привычное русло. Несмотря на данные о поимке всех адептов Ордена Отмщения, патрулирование продолжалось. Мог остаться ненайденный круг призыва. Маги координаторы проверили магоискателями довольно большую территорию, но полной гарантии дать не могли. На обследованных участках они ставили табличку с надписью: «Проверено: опасности нет». Их впечатлил рассказ Петровича о сапёрах крупнейшей на Земле войны.

Пехотинцы пятого ритона, воспользовавшись возвращением судей, назначили матч реванш женской сборной. И вновь проиграли. На этот раз Петрович даже чуть-чуть не подсуживал.

— Ничего, в следующий раз ничья будет, — успокоил он комрита Тиля.

Тот лишь рукой махнул и ответил:

— Похоже, наших женщин не победить.

К концу первой недели от возвращения Петровича и Серого в строй легат собрал отряд на экстренное построение.

— У меня замечательные новости, — провозгласил он. — Император приглашает в Картахею воинов Петровича и Серого, чтобы лично вручить награду. Нашим героям: ура!

— Ура! Ура! Ура! — подхватили легионеры и их командиры.

Распустив строй и дождавшись, пока героев поздравят товарищи, легат скомандовал:

— Воины Петрович и Серый, явитесь в штаб через тридцать минут. Я лично доставлю вас в столицу. А теперь шагом марш к каптёру, получать парадную форму!

Спустя тридцать минут Петрович и Серый подходили в штабным домикам. Проводить их собрался весь лагерь.

— Папуля, дядя, вы невероятные красавцы! — воскликнула Рина.

Парадная форма, тёмно зелёная, с золотым кантом, белоснежными эполетами Петровичу и Серому действительно шла. Особый шик добавляли лихо сдвинутые на ухо береты.

Легат тоже переоделся, надев боевые награды. Их количество впечатлило иномирян и даже сослуживцев. Командующий хвастать своими подвигами не любил, но визит к Императору — случай особый.

Перемещение порталом в столицу Петрович и Серый перенесли куда лучше, чем первое, в ловчей сети, и второе до госпиталя. Привыкли. Вышли они в просторном помещении, по обстановке которого сразу можно было определить — они во дворце. Легат это подтвердил. К ним подошли воины в форме службы безопасности, одного Петрович узнал — незадачливый ухажёр его дочери. Здесь он был за старшего, судя по нашивкам и тому, как вёл себя с остальными. Он обрадовался старым знакомым, отдал честь легату и пригласил следовать за ним.

По пути безопасник рассказывал, как называются залы, через анфиладу которых они шли. Во дворце не было помпезности, позолоты. Лаконичная простота, и неброская, но дорогая отделка стен и пола, старинные гобелены и портреты на стенах, придавали величия.

После анфилады они попали в центр дворца, в комнату — своеобразную приёмную — перед тронным залом. Там уже собрались представители других отрядов легиона и их командующие. Легаты тролль и гном с удовольствием пожали руки Петровичу и Серому. К Петровичу и вовсе отнеслись как к старому знакомому, сообщив, что заряженные им амулеты действуют безукоризненно.

Двери распахнулись, и важный мужчина в ливрее пригласил всех проходить и рассаживаться. Легионеры заняли места, разглядывая похожий на большое кресло трон, высокий куполообразный потолок, окна с витражами в верхней части. Долго ждать не пришлось. Местный дворецкий распахнул двери позади трона и объявил:

— Его Величество Император Эстарон Четвёртый!

Воины вскочили с мест, вытягиваясь в струнку и прикладывая руку к виску, отдавая честь. Жест, введённый в этот мир Петровичем, прижился быстро и, похоже, навсегда.

В зал, в сопровождении свиты вошёл Император — высокий грузный мужчина. Мягкие черты лица могли бы ввести в заблуждение, заставив думать о добродушном нраве и слабом характере. Но проницательный взгляд чёрных глаз, словно просвечивающий насквозь, показывал насколько обманчиво это впечатление.

Опустившись в кресло, Император сделал знак всем садиться. Петрович подумал, что правители этого мира, пожалуй, гуманнее относятся к подданным. Где-то он читал, что в старину на Земле в присутствии королей сидеть не полагалось.

Первым выступил военный советник Илларана. Он поблагодарил воинов Иномирного Легиона за проявленную отвагу в битвах с нечистью. Его адъютанты начали вызывать легионеров для вручения памятных знаков и вознаграждения.

— Вас на десерт оставили, — шепнул легат Петровичу и Серому.

Награждённых поддерживали аплодисментами. Получив награду, они отдавали честь, со словами:

— Служу Империи!

Легат оказался прав, его подопечных пригласили последними и сразу двоих.

— Воин Петрович, воин Серый, пройдите для получения награды, — сказал советник.

На этот раз слово взял сам Император.

— Воины! — торжественно произнёс он. — Совершённый вами подвиг вошёл в летописи, о нём будут помнить всегда. Вы спасли самую главную ценность нашей Империи — детей. Этот подвиг бесценен, и мы долго думали, какая награда подойдёт для героев. — Император поднялся с места, все присутствующие в зале последовали его примеру, и продолжил: — Воины Петрович и Серый, с этого момента ваш контракт считается завершённым. Вы получите все полагающиеся по нему выплаты и особое вознаграждение. Кроме того, мы награждаем вас особым порталом, для возвращения в свой мир. Вы не просто вернётесь на Землю. Вы вернётесь в прошлое, в момент, когда вас забрал ловчий. Я разрешаю переместиться в свой мир сегодня, с территории лагеря. Думаю, вы захотите проститься с друзьями.

Петрович подтолкнул Серого в бок, после чего они дружно отдали честь и произнесли:

— Служим Империи!

Чувства, их охватившие невозможно было передать словами. Казалось, должна преобладать радость, но её заглушала растерянность: как, неужели всё? Они мечтали вернуться, но настраивались ждать этого события ещё больше года. И тут обухом по голове прилетела награда.

Серый, до того робевший, вспомнил о Тай и сделал шаг вперёд.

— Ваше Величество! Прошу позволить взять с собой мою невесту, — и замер, сам в шоке от собственной смелости.

Император, до того любовавшийся реакцией воинов на награду, приподнял бровь и задумался.

Со стороны приёмной раздался какой-то шум. Дверь открылась. В неё, отодвинув посохом дворецкого вошёл сухощавый старец в чёрной мантии, расшитой серебряными нитями. Что-то в его облике заставляло вспомнить о хищных птицах. Возможно, острые черты лица, или похожая на крылья за спиной накидка.

Поравнявшись с Петровичем и Серым, старец остановился и поклонился правителю, после чего произнёс скрипучим голосом:

— Здоровья и процветания, мой Император.

— Что привело тебя в столь неурочный час, Оракул? — подозрительно спросил монарх.

«Оракул, значит. Так вот ты какой, северный олень», — мелькнуло в голове у Петровича, но все мысли вылетели, когда старец повернулся и устремил взгляд на них с Серым.

Если король словно пронизывал взглядом, Оракул практически выворачивал души наизнанку, рассматривал до мельчайших подробностей, с усмешкой возвращая обратно. Этот взгляд заставлял вспомнить все проступки и прегрешения, начиная с младенческого возраста. Серый отвёл глаза, Петрович выдержал, сказался опыт. В глазах старца мелькнуло нечто похожее на уважение.

Оракул взмахнул свободной рукой, в ней появился стеклянный шар, заполненный клубящимся туманом, после чего перевёл взгляд на Императора и спросил:

— Я слышал, этих воинов отпускают в их мир, это так?

— Да, герои заслужили свою награду, — ответил Император.

Оракул выпрямился, глаза его заволокло серебряной дымкой. Он произнёс ставшим глухим голосом:

— Александру Петровичу и Сергею Светлову, известным в этом мире как Петрович и Серый возвращаться на Землю нельзя.