Плато Дьявола

15

Кори Свенсон глядела на два человеческих тела, аккуратно уложенные на каталки под яркими лампами посреди криминалистической лаборатории в подвале штаб-квартиры ФБР в Альбукерке. Провели вскрытие — конечно, насколько это было возможно. Бо́льшая часть плоти истлела, осталось только несколько иссохших фрагментов мышечной ткани и внутренних органов. На третьей каталке разложили жалкий запас улик: две гильзы от патронов сорок пятого калибра, устройство, изготовленное «ХайКем индастриз», мелочь, обнаруженную в кармане мужчины, и ключ. А еще на тележке стояли в ряд контейнеры с подготовленными образцами и микропрепаратами для гистологического исследования.

— Мы готовы? — спросил Найджел Лэтроп.

Казалось, этот человек уже целую вечность возглавляет криминалистическую лабораторию. Разговаривал он отрывисто, с британским акцентом и даже по меркам ФБР слыл ретроградом.

— Все тип-топ?

— Похоже на то, — осторожно ответила Кори.

Во времена расцвета карьеры Лэтропа один-единственный криминалист должен был делать все. Получив образование, он не следил за новшествами в области криминалистики, но проблема заключалась в другом: это не угнетало его чувство собственного превосходства и не мешало с чисто британской снисходительностью фыркать, когда Кори заводила речь о своем опыте и подготовке. Если отбросить деликатность, Лэтроп был настоящим козлом. Морвуд предупреждал Кори, как важно не испортить с ним отношения, и именно это она старалась делать уже семь месяцев. И вот яркий пример этой дипломатии: Кори выполнила девяносто процентов работы, а Лэтроп возился со всякими мелочами и старательно делал вид, будто занят по горло.

Морвуд пришел ровно в час вместе со старшим специальным агентом Хулио Гарсией, начальником отделения ФБР в Альбукерке. Крупный, крепкого телосложения мужчина с мягкой манерой общения и подернутой сединой бородкой-эспаньолкой был одет в безукоризненный синий костюм. Кори лишь раз видела этого агента в криминалистической лаборатории, и его неожиданное появление заставило ее занервничать.

— Агент Свенсон, — приветствовал ее Гарсия, протягивая руку. — Надеюсь, мы вам не помешали. Агент Морвуд рассказывал о вашем деле, и мной овладело любопытство — но, разумеется, я здесь просто как наблюдатель.

— Спасибо, сэр.

Кори польстили слова «ваше дело». Похоже, Гарсия — человек довольно приятный, пусть и немного замкнутый.

— Да, — произнес Лэтроп. — Должен сказать, результаты наших трудов весьма впечатляют. Мы работали с этими двумя бедолагами денно и нощно.

С тех пор как тела привезли в лабораторию, прошло несколько дней, и все это время Кори трудилась почти круглосуточно, а Лэтроп уходил домой в шесть и являлся на службу в девять утра. Но Кори промолчала.

Морвуд посмотрел на трупы.

— Боже правый, вы только взгляните на их лица!

— С этого и начнем, — поспешила перехватить инициативу Кори. — Результаты гистологии указывают на то, что в контакт с кожей вступила концентрированная кислота, и химический анализ это подтвердил: HCl, то есть соляная кислота. Похоже, жертвам плескали ее в лицо или растирали по коже, и, судя по тому, что микроскопические повреждения, как я заметила, наслаиваются друг на друга, это делалось неоднократно.

— Короче говоря, их пытали? — уточнил Морвуд.

— Да, пытали. Но не с помощью кислоты. Полагаю, ее наносили после смерти жертв, чтобы стереть черты лица и затруднить опознание. Та же кислота на пальцах убитых — скорее всего, чтобы нельзя было снять отпечатки.

— Это что-то из ряда вон выходящее. Значит, реконструкцию лица выполнить не получится?

— Местами кислота дошла до кости, но повреждения всего лишь поверхностные. Реконструкции они помешать не должны.

— Какова причина смерти?

— И у него, и у нее выстрел в упор в левый висок. Присутствуют пороховые ожоги и частицы пороха. Мы нашли обе гильзы. Ствол пистолета сорок пятого калибра был прижат к голове и в том и в другом случае.

— Ясно, — кивнул Морвуд. — А что насчет пыток?

— На правой руке мужчины ногти вырваны на большом пальце и мизинце, а на обеих руках женщины — на указательном и среднем пальце.

Морвуд склонился над мертвыми. Натянув перчатки, он осторожно поднял одну руку и осмотрел пальцы.

— А еще видны следы сильного сдавливания.

— Да, сэр. Несколько пальцев у жертв сломаны. Похоже, их зажимали и выкручивали плоскогубцами или схожим инструментом.

Лэтропу не терпелось вмешаться, и он перебил Кори:

— Несчастных жестоко пытали. Мы извлекли остатки внутренних органов, чтобы провести анализы на токсины и все такое прочее. Они в контейнерах для доказательств, мы отправим их завтра.

— Отлично, — пробормотал Морвуд. — А как насчет установления личности?

Лэтроп снова опередил Кори:

— Да, установление личности — это важно. Очень важно. У жертв есть пломбы, мы сделали рентгеновские снимки. Теперь ищем совпадения в базах данных. Мужчине от сорока до пятидесяти лет, женщине от тридцати пяти до сорока пяти. Должен заметить, что у обоих на руках обручальные кольца, а у женщины еще и скромное помолвочное кольцо с бриллиантом, и оно деформировано — скорее всего, во время пытки.

Все это он выпалил скороговоркой.

— Обручальные кольца? — резким тоном переспросил Морвуд. — Они были женаты?

— Несомненно, и скорее всего, друг на друге, — ответил Лэтроп. — В сорок седьмом году было не принято, чтобы женщина появлялась в обществе мужчины, с которым не состоит в браке.

— А что с датами?

— Судя по монетам, обнаруженным в кармане одной из жертв, самая вероятная дата — сорок седьмой, — продолжил Лэтроп. — Есть новехонький цент сорок седьмого года, несколько монет, отчеканенных раньше, но позже — ни одной. Так что сорок седьмой — terminus post quem[13].

Кори рассердилась: Лэтроп любил употреблять это латинское выражение и однажды высмеял ее за то, что она его не знала.

— Следы радиации есть? — спросил Морвуд.

— Этим мы занялись в первую очередь, — заверил Лэтроп. — Никаких.

— Вы, наверное, слышали про двух физиков-ядерщиков, пропавших в Лос-Аламосе в сорок седьмом, — они будто в воздухе растворились. Позже было доказано, что они шпионы, и считалось, что они бежали в Советский Союз. А теперь появились эти трупы, я уж думал, что мы отыскали ту парочку, но тут выяснилось, что одна из жертв — женщина. И все же нет ли здесь связи? Как вы считаете, Кори? — спросил Морвуд, когда Лэтроп уже приготовился отвечать.

— Думаю, эту версию стоит рассмотреть, сэр.

Так вот почему ее наставник так заинтересовался этими мертвецами и разочаровался, когда вторая жертва оказалась женского пола.

— Вы узнали, что за устройство обнаружено при них? — спросил Морвуд.

— Пока нет, — ответила Кори. — «ХайКем индастриз» больше не существует. Они занимались секретными исследованиями в оборонной сфере, проектировали авиационные приборы, а также ракеты и все в таком духе. Мы разослали фотографии устройства нескольким инженерам.

— Я бы хотел на время забрать эту улику и отвезти ее в Лос-Аламос, — произнес Морвуд. — У меня там знакомый ученый, сейчас он почти не работает. Доктор Ангус Истчестер. Возможно, он знает, что это.

— Разумеется, — согласилась Кори. — Если хотите, можете взять прямо сейчас, а документы оформим позже.

Кори положила устройство в контейнер для доказательств, запечатала и сделала подпись на ярлыке.

— Премного благодарен, — ответил Морвуд. — Я только покажу устройство Истчестеру и сразу верну.

До сих пор молчавший Гарсия одобрительно кивнул.

Морвуд посмотрел на Кори.

— Вы хорошо справляетесь, агент Свенсон. И вам, доктор Лэтроп, спасибо за ценный вклад. Дело весьма необычное. — Морвуд покачал головой. — Интересно, что обо всем этом скажет доктор Истчестер?