Плато Дьявола

39

Кори многократно присутствовала при вскрытиях, и это ничем не отличается от других, во всяком случае так она себя убеждала.

Лайм несколько раз заверил Кори, что ее присутствие необязательно, он справится сам, и она чуть не передумала. Но Кори считала своим долгом услышать непосредственно от патологоанатома, от чего умер Морвуд.

Пытаясь обуздать нервы, она вместе с Лаймом подошла к двери патологоанатомической лаборатории ФБР. Их встретил сам хозяин — маленький упитанный Бойд Мейсон.

Доктор провел их в ярко освещенное помещение, где на каталке под пластиковым брезентом лежало тело. Суетливость и разговорчивость патологоанатома действовали на Кори успокаивающе. Именно так и следует рассматривать смерть: спокойно, с чисто профессиональной точки зрения. Мертвые тела все равно что камни или поваленные деревья.

Мейсон взялся за край брезента и поглядел на Кори и Лайма.

— Разумеется, вы оба видели трупы после вскрытия?

Оба кивнули, и Мейсон сдернул брезент.

Увиденное заставило Кори окаменеть от ужаса. К горлу подступила тошнота. Кори отчаянно пыталась сдержаться, но почти сразу поняла, что это бесполезно.

— Можно мне… Извините… я на минутку…

Спотыкаясь, Кори поспешила в туалет — слава богу, он оказался совсем рядом, — и завтрака в желудке как не бывало. А Кори все рвало и рвало. Стоя на коленях возле унитаза и заливаясь соплями и слезами, она люто себя ненавидела. Вместе с волнами тошноты на нее накатывали стыд, отвращение к себе и унижение. Наконец она встала, шатаясь, доплелась до раковины, умылась, вытерла лицо бумажными полотенцами, прополоскала рот и рискнула взглянуть на себя в зеркало.

Видок дерьмовый.

«Соберись, тряпка, иди обратно и сделай то, что должна».

Кори поправила волосы и жакет, подкрасила губы, вышла из туалета и на негнущихся ногах побрела в лабораторию.

— Агент Свенсон, вам вовсе незачем себя мучить, — произнес Лайм, шагнув вперед и встревоженно поглядев на нее. — Вообще-то…

— Прошу прощения, сэр, — произнесла Кори самым холодным тоном, на какой была способна. Потом она обратилась к патологоанатому: — Извините. Пожалуйста, продолжайте.

— Хорошо, — как ни в чем не бывало ответил Мейсон.

У Кори сложилось впечатление, что подобные эпизоды для него обычное дело, и ей стало немножко легче.

В процессе вскрытия тело — точнее, верхнюю его часть, оставшуюся более или менее невредимой, — тщательно исследовали, органы и мозг извлекли, затем небрежно зашили разрезы, череп прикрепили на место без мозга. Из-под сморщенной кожи головы виднелась кость, глаза были открыты. Короче говоря, зрелище кошмарное. Но Кори собрала мужество в кулак. У нее в желудке больше ничего не осталось. Даже позывы к рвоте прекратились.

— Как видите, мы совершили полную судебно-медицинскую экспертизу трупа. Не только осмотрели все органы, но и провели гистологическое исследование образцов тканей легких, сердца, мозга и печени, а также сделали все токсикологические анализы. Причина смерти очевидна: асфиксия, вызванная недостатком кислорода и отравлением монооксидом углерода, и то и другое усугублено вдыханием дыма. К тому же агент Морвуд до инцидента страдал хроническим аутоиммунным заболеванием легких, его еще называют внутритканевым. Эта болезнь вызывает воспаления и возникновение рубцов. Морвуд держал свое состояние под контролем, принимая противовоспалительные средства и кортикостероиды, однако повреждения в его легких были необратимы. Тело нашли у входа в лабораторию, и как видите, от огня пострадала только нижняя часть. Произошло это уже после смерти — жертва скончалась задолго до того, как до нее добрался огонь. — Тон Мейсона звучал сдержанно и успокаивающе. — С такими легкими даже небольшое количество монооксида углерода от распространяющегося огня могло его свалить. Возможно, это случилось до того, как Морвуд заметил возгорание. У его легких просто отсутствовал запас прочности, они были не в состоянии бороться с понижением уровня кислорода или задымлением. — Он помолчал. — Вопросы есть?

Кори постаралась унять дрожь в голосе:

— Вы сказали, что провели гистологическое исследование ткани легких?

Доктор Мейсон кивнул.

— Можно взглянуть?

— Разумеется. — Он взял планшет, включил его, открыл фотографию и показал Кори. — Здесь ясно видно, что воздушные протоки в легких увеличены дистально терминальным бронхиолам, к тому же стенки повреждены. И все это в сочетании с фиброзом.

Действительно, внутри бронхиол сажа и частицы дыма. Но их не так уж и много.

— Непохоже, чтобы он сильно надышался дыма, — заметила Кори.

— Верно. Как я уже упоминал, на него, по всей вероятности, сразу подействовали монооксид углерода и резкое падение уровня кислорода. Ведь пожар случился в достаточно тесном пространстве. Я полагаю, что мистер Морвуд начал вдыхать дым уже после потери сознания и вскоре скончался.

— Спасибо. — Кори вернула планшет. — А что показали токсикологические анализы?

— Ничего. Ни седативных средств, ни любых других, способных его обездвижить. Никаких свидетельств злого умысла. Алкоголь или наркотики жертва не принимала. Мистер Морвуд полностью чист.

— Простите за вопрос, но вы могли что-нибудь пропустить?

— Всегда есть маленькая вероятность присутствия экзотических или неизвестных соединений, но мы провели полный комплекс анализов. И поверьте, сюда входит проверка на все: нервно-паралитические вещества, радионуклиды и прочие подозрительные субстанции, как распространенные, так и редкие.

Кори заставила себя приглядеться к телу. От него исходил сильный запах горелых волос и антисептиков. Снова подступила тошнота, но Кори сумела сдержаться.

— У него на шее царапина.

Патологоанатом склонился над телом:

— Да, мы заметили.

— И?..

— Царапина поверхностная, такая могла появиться от чего угодно. На телах почти всегда присутствуют следы легких повреждений — ссадина здесь, синяк там. Особенно если речь идет о мужчине, ведущем активный образ жизни.

— Значит, ничего подозрительного в этом нет?

— При отсутствии других следов борьбы мы, как правило, не придаем таким мелочам значения.

Кори взглянула на Лайма. Тот смотрел на нее с сочувствием. Наверное, думает, что Кори хватается за соломинку. И может быть, он прав.

— Можно взглянуть на его вещи? — спросила Кори.

— Конечно.

Патологоанатом отошел и подвез к ней вторую каталку. На ней была разложена одежда Морвуда. Практически все, что ниже пояса, сильно обгорело. Пиджак, рубашка и галстук остались почти невредимыми — так же как и тело Морвуда выше пояса. Рядом лежали его очки, обугленные ключи, задняя часть сильно обгоревшего кошелька и расплавившиеся кредитные карты, облепившие листок из блокнота, нижняя часть которого превратилась в пепел. В центре уцелевшей верхней половины было написано одно-единственное подчеркнутое слово: «Пункт».

— Не знаете, что это? — спросила Кори, указывая на бумагу.

Мейсон покачал головой:

— Полагаю, начало какого-то списка.

— Нельзя ли восстановить остальное? Прочесть обугленную часть?

— Иногда это возможно, но этот листок слишком сильно пострадал от огня.

Кори рассматривала тело. Ужас уступил желанию обнаружить какой-то смысл — может быть, даже откровение. Но в голову ничего не приходило. Что могло быть в списке? Судя по тому, что Морвуд подчеркнул слово «Пункт», нечто очень важное. Кори горько жалела, что листок сгорел.

— Еще вопросы есть? — мягко спросил Мейсон.

— Выходит, никаких признаков убийства?

— Судить, идет речь о случайном возгорании или о поджоге, не в моей компетенции. Но в причине смерти я уверен на сто процентов: этот мужчина умер от удушья, вызванного сочетанием таких факторов, как отравление монооксидом углерода, недостаток кислорода и вдыхание дыма. Пожар начался в дальней части лаборатории, а мужчина находился у входа, и прежде чем жертва успела заметить огонь, она уже находилась в бессознательном или полубессознательном состоянии. — Мейсон выдержал паузу. — Перед смертью мистер Морвуд не страдал.

— Спасибо, доктор Мейсон.

— Всегда готов помочь, агент Свенсон.

Выходя из лаборатории, Кори была рада, что Лайм никак не прокомментировал ее приступ дурноты. И теперь она рассказала о вчерашнем утреннем звонке Норы и о пропавшем ученом, Битане. Кори собиралась упомянуть о нем во время первой встречи, но в круговороте событий совсем об этом забыла.

— Пропал человек? — переспросил Лайм. — Она рассказала, при каких обстоятельствах?

— Он был примерно в пяти милях к северу от лагеря, искал какое-то место за его пределами и исчез в пустыне.

— Команда встревожена его исчезновением?

— Не столько встревожена, сколько рассержена. Кажется, сотрудники подозревают, что этот ученый работал на других людей — может быть, даже на израильскую разведку. Узнал все, что хотел, и договорился, чтобы его забрали в условленном месте подальше от лагеря.

— Еще новости есть?

Кори помедлила.

— Я говорила с шерифом Гомером Уоттсом из округа Сокорро. Я раньше с ним работала, и он человек надежный. Уоттс обещал побеседовать с шерифом округа Чавес, где проходят раскопки, — с неким Рэндаллом Буфордом.

Кори сочла излишним упоминать о том, что несколько часов назад она завтракала с Уоттсом, — пожалуй, наставник и так уже знает о ее завтраке больше, чем нужно.

— Что вы намерены предпринять дальше?

— Хочу еще раз поговорить с доктором Келли, — ответила Кори. — Собрать побольше информации. Может быть, стоит опять туда съездить.

Кори заметила, что Лайм глядит на нее со скептической усмешкой.

— Вы уверены, что движетесь в верном направлении?

Кори молча смотрела на него.

— Неужели вы всерьез думаете, что недавнее исчезновение ученого может быть связано с убийствами, совершенными в сороковые? Если да, то любопытно будет послушать вашу версию.

Кори запнулась.

— Я понимаю, к чему вы ведете.

— И к чему же я веду?

— Не все факты связаны между собой. Скорее всего, исчезновение не имеет никакого отношения к двойному убийству.

Лайм улыбнулся:

— Я никогда не смогу заменить такого наставника, как агент Морвуд, но буду делать все, что в моих силах. Вы совершенно правы: исчезновение Битана почти наверняка не связано с делом, к тому же это всего лишь заурядная пропажа человека. Поэтому расследованием занимается совсем другая инстанция — департамент шерифа округа Чавес. Вы сами передали дело туда. — Лайм продолжал глядеть на нее с улыбкой. — Прекрасная работа, агент Свенсон.

— Спасибо, сэр.

Пока они ждали лифт, Кори пыталась вспомнить, улыбнулся ли ей хоть раз Морвуд.