Пленники Аксиса

Интерлюдия. Крысиный замок

Говорят, когда-то у Крысиного замка было другое, официальное название, но сейчас его уже мало кто помнит. Как и о тех временах, когда местный гарнизон состоял из настоящих солдат, а не из отребья, сплавляемого сюда обоими Великими Домами.

И уж точно никто не сможет сказать, кто явился сюда раньше — люди или крысы.

С одной стороны, в окрестных пустошах эти хвостатые облезлые твари не редкость. И скала, на которой стоит замок, похожа на кусок ноздреватого сыра — в ней столько пещер и ходов, что грызунам есть, где плодиться. Однако они точно не водились бы здесь в таких количествах, если бы остров на развилке каньона Наксос не превратился в огромную перевалочную базу на пути от Пасти к анклавам. Со складами, постоялыми дворами, стоянками для повозок. Здесь всегда есть, чем поживиться.

С тех пор здесь и идёт война. Тихая, бесславная, но беспощадная и полная своих маленьких побед и поражений.

— Ар-р-гх, трогонье отродье! — прорычал Надир, приподнимая мешок и торопливо зажимая прореху в нем. Но фасоль шуршащей струйкой просочилась из другой дыры, дробно застучала по дощатому полу. — Опять пробрались. Хряк меня убьёт!

Он окинул взглядом стены, сплошь обитые железной сеткой. Явных прорех не было видно, но это ни о чем не говорило. Подлые твари все-таки где-то прогрызли лазейку. Надо найти её и заделать как можно быстрее. Вот только когда этим заниматься, когда в корчме такой наплыв посетителей?

Надир торопливо пересыпал остатки фасоли в таз. Скомкав прогрызенный мешок, спрятал его на нижних полках и заторопился прочь из погреба, едва не спотыкаясь на скрипучих ступенях.

На кухне воздух был густой и влажный, как суп, и наполненный смесью десятков запахов, далеко не всегда приятных. Банхин по прозвищу Хряк, как всегда, голый по пояс и блестящий от пота, орудовал у разделочного стола, кромсая остатки туши небольшого животного. Хрящи и мелкие кости хрустели под его тесаком, складки жира на боках тряслись при движении, как переполненные бурдюки. По спине, будто побеги Скверны, змеились застарелые сморщенные рубцы от страшного ожога.

Надир постарался прокрасться в угол кухни незаметно, но это было заранее обречено на провал — у Хряка был нереально острый слух. За время работы в «Оловянном котелке» юноша убедился, что хозяин всегда в курсе того, что происходит в любом закоулке его заведения. Как ему это удаётся — загадка.

— Ну, ты где там шляешься, крысёныш тощий? — рявкнул повар, не оборачиваясь.

— Да я… Фасоли принёс, на похлебку. Сейчас промою и…

— Бросай тут, я сам займусь. А ты вон, поднос в зубы и тащи в угловую каморку. Да не расплескай! Три талана проси.

Надир окинув взглядом скудную снедь на подносе — несколько поджаренных на шампуре кусочков мяса, комок слипшейся серой каши со шкварками, кувшин пива. Всё это стоило от силы два с четвертью. Посетитель наверняка возмутится, так что придётся торговаться…

Юноша едва сдержал горестный вздох. Он терпеть не мог собачиться с посетителями, тем более что многие из них были теми ещё головорезами. Настоять на своём у него получалось редко, приходилось сбрасывать цену, а потом получать затрещины уже от Хряка.

Вспомнив, кто расположился за столом в угловой каморке, он и вовсе едва не взвыл в голос. Он уже уносил туда кувшин пива, и заказывала его одинокая мрачная наёмница со шрамом на щеке. От одного взгляда этой стервы недолго было и штаны обмочить. К тому же она не выпускала из рук клинка, играючи крутя им или постукивая острием между пальцами, положив ладонь на столешницу. Нож был кривой, острый, похожий на птичий коготь. Такими не хлеб режут, а глотки.

Впрочем, за пиво она в прошлый раз расплатилась, небрежно бросив на стол полновесный серебряный талан и даже не спросив про сдачу. Похоже, при деньгах. Может, и торговаться не станет.

Зал «Котелка» был похож на пещеру, которой, собственно, и являлся. Вся корчма располагалась в подземельях Крысиного замка и связывалась с поверхностью только коридорами и вентиляционными шахтами. Окон не было вовсе. Тусклые примитивные светильники, подвешенные на цепях над столами, отбрасывали пучки света строго вниз, будто лейки. Сверху они были прикрыты конусовидными жестяными кожухами, что ещё больше усиливало сходство. Посетители ютились в основном вокруг этих пятен желтого колышущегося света, но многие предпочитали держаться в тени. Некоторые и вовсе забивались в углы, маяча едва различимыми силуэтами.

Радиумных светильников было всего несколько, да и то кристаллы в них были уже настолько тусклыми, что уступали даже обычным керосинным лампадам. Вывешены они были гроздью рядом с входом — чтобы хорошо было видно грубо намалеванную вывеску и каждого входящего.

В этом пятне голубоватого пульсирующего света сейчас застыл новый посетитель. Похоже, впервые здесь — остановился, настороженно оглядывая зал.

— Добро пожаловать в «Оловянный котелок», доминус… — поклонился Надир, замедляя шаг.

Хоть заведение их и представляло собой жуткую дыру, в которую спускались обычно только всякие оборванцы и весьма мутные личности, каждого посетителя нужно было величать «господином». Впрочем, Надир быстро понял, что ошибся — его смутил мешковатый плащ с глубоким капюшоном, окутывающий фигуру гостя до самих пят.

— … то есть, простите, мона. Есть места у стойки, есть общие столы и, возможно, пока свободна одна из отдельных каморок. Но отдельный стол стоит на три лепты дороже.

— Я… осмотрюсь. Ищу кое-кого, — не глядя на него, холодно ответила девушка и досадливо поморщилась — похоже оттого, что их небольшой разговор привлек внимание компании, сидящей за ближайшим к входу столом.

Надир ещё раз поклонился — на этот раз гораздо ниже и полностью остановившись. Что-то в этой гостье — голос, осанка, манера вести себя — заставило его инстинктивно съежиться.

Высокородная?! Здесь, в «Котелке»? Хотя, чего только не насмотришься в год Жатвы…

Юноша, так и не распрямляясь полностью, засеменил дальше, протискиваясь между близко поставленными столами в сторону дальнего края зала. А когда услышал за спиной голос Векса по прозвищу Хрипатый, и вовсе вжал голову в плечи.

— Эй, вы посмотрите, какая красотка! Заблудилась?

Векс со своей шайкой частенько ошивался в «Котелке». Обычно он промышлял в окрестностях Крысиного замка, подвизаясь охраной караванов или выступая проводником в земли номадов. Хотя, по слухам, не брезговал и откровенным грабежом и работорговлей. Но в любом случае, дела у него шли так себе, иначе бы он просаживал свои немногочисленные гроши в более приличном заведении.

Он и Хряку-то давно задолжал с полсотни таланов, но вроде как часть еды и выпивки получал бесплатно в обмен на охрану заведения. Хотя охраной это назвать было сложно. На памяти Надира люди Векса разве что несколько раз вышвыривали из «Котелка» пьяных дебоширов. Но в случае серьёзной заварушки на них особой надежды не было. Это не сторожевые псы. Скорее уж стая ободранных отощавших гиен.

— Ну чего молчишь, сладкая? Испугалась?

Надир обернулся. Люди Векса уже окружили гостью, плотоядно скалясь. Учитывая, что они только недавно вернулись из очередного рейда, смотрелись они не лучше номадов — грязные, исхудавшие, в пропотевших насквозь обносках. На контрасте с ними девушка выглядела беззащитной овечкой, окруженной стаей бродячих псов. От этого зрелища у Надира сердце сжалось. Но этим головорезам разве что-то скажешь поперёк?

К его удивлению, сама жертва вела себя спокойно, а на обступивший её сброд обращала внимания не больше, чем на назойливых мух, продолжая поверх их голов настороженно оглядывать зал.

Кого она высматривает?

Всё резко изменилось, стоило одному из оборванцев схватить девушку за руку. Надир не разглядел толком, что произошло — движение гостьи было слишком резким и неожиданным. Бандита снесло в сторону, будто взрывом, и он с размаху впечатался спиной в деревянный столб, подпирающий потолок. Второму прихвостню Векса, сунувшемуся к ней, гостья заломила руку так, что тот завизжал, как резаный.

Остальные поначалу опешили от такого решительного отпора, но почти сразу удивление сменилось яростными выкриками. Векс выхватил из-за пояса свою знаменитую дубинку из цельного мосла колгара, у кого-то из его приспешников блеснул в руках нож. Не сговариваясь, но дружно, будто пальцы, сжимающиеся в кулак, они бросились на гостью…

И тут же снова отлетели назад, опрокидывая лавки и роняя посуду со столов.

Из правого рукава девушки с резким лязгом вырвался блестящий клинок. При этом левой рукой та вцепилась в горло одного из нападавших и легко, будто мешок с опилками, приподняла его над полом. От резких движений капюшон спал с её головы, открыв взгляду коротко остриженные светлые волосы, гладкую кожу и необычного цвета глаза — бирюзовые, а в свете радиумных фонарей ещё и странно бликующие, как у кошки.

Впрочем, долго любоваться на лицо гостьи не пришлось — откуда-то из-за спины и от воротника к нему скользнули блестящие золотистые детали, быстро сложившиеся в глухой и гладкий, как яйцо, шлем. Из-под рукавов накидки виднелись детали такой же брони.

— Жнец?! Это Жнец! — пронеслась по залу «Котелка» волна изумленных и испуганных возгласов.

Появление воительницы в доспехах древних произвело странный эффект. Кто-то просто застыл в изумлении, кто-то забился под столы и лавки. Несколько посетителей и вовсе рванули напролом к выходу, несмотря на то, что пришлось пробежать буквально в нескольких шагах от потасовки. Это выдавало в них новичков — завсегдатаи «Котелка» знали о двух других выходах, через кухню и через кладовку слева от главного входа. Кроме того, были и два потайных лаза, но о них было известно только персоналу и самым доверенным посетителям.

Жница отшвырнула бандита, которого держала за шею — брезгливо, будто мусор. Лицо ее было скрыто глухим гладким забралом, но даже по жестам было заметно, что весь этот переполох её жутко раздражает. Она явно хотела пробраться в «Котелок» тихо и скрытно, но Векс с дружками всё испортили.

Надир поначалу застыл на месте, крепче вцепившись в поднос с едой. В поднявшейся суматохе его чудом не смели. Впрочем, он не рассчитывал, что ему и дальше будет так везти, так что, пригнувшись, засеменил в дальний конец зала. Ему всё равно нужно было унести этот заказ в угловую комнату, а та сейчас, пожалуй, была самым тихим местом в таверне.

Он был уже в двух шагах от закрытого плотной занавеской проема, ведущего в комнату, когда его сшибли с ног. Та самая бандитка, что ждала своего заказа, выскользнула из каморки и бросилась прочь, и Надир некстати встал на её пути.

Кувшин с пивом опрокинулся, залив штаны Надира так, что со стороны выглядело, будто он обмочился. Сам юноша, больно ударившись локтем о край стола, грохнулся на пол, осколки посуды разлетелись далеко в стороны. Бандитка, едва не наступив на него, метнулась дальше, стараясь держаться слабоосвещенных участков. Судя по всему, стремилась тоже выскочить наружу через главный вход, минуя жницу, пока та отвлеклась на ребят Векса.

— Стоять! — рявкнула Жница.

На других посетителей, спешно покидающих «Котелок», она не обращала внимания, но в эту стерву со шрамом сразу вцепилась, как бойцовый пёс. Похоже, именно её и выслеживала.

В ответ бандитка грязно выругалась и попыталась всё же рывком проскочить к выходу, но Жница преградила ей путь. Громко зазвенели клинки, сталкиваясь друг с другом в бешеной схватке. Пару раз кинжалы бандитки со скрежетом проехались по доспехам древних, высекая крохотные яркие искры. Дралась она яростно, вереща при этом, как дикая кошка. Надир следил за этой схваткой, вытаращив глаза и даже не пытаясь подняться с пола. Немногочисленные оставшиеся в зале посетители жались к стенам, потому что дерущиеся разошлись не на шутку — швырялись друг в друга лавками, опрокидывали столы.

Жница, несмотря на кажущуюся хрупкость, была сильна, как бык, а золотистые доспехи её казались непрошибаемыми. Бандитка, быстро сообразив, что кинжалами их не пробьёшь, пыталась отвлечь противницу, швыряя в неё всё, что попадалось под руку — от посуды до масляных светильников. Один из них разбился, и разлитое масло тут же вспыхнуло. Надир, опомнившись, метнулся к кухне за водой. В дверях столкнулся с Хряком, который выбежал посмотреть, что за переполох в зале. В ручище у того блестел тесак для разделки мяса.

Хозяин заведения был далеко не красавцем — огромная заплывшая жиром туша, лысый череп с торчащими заострёнными ушами, вздернутый распухший нос, не умещающиеся во рту клыки. Собственно, прозвище Хряк было очень метким. При этом постоянные посетители заведения прекрасно знали и о его дурном нраве, а потому старались не злить здоровяка. Если уж он вышел в зал — то значит, дело совсем труба.

— Трогонье дерьмо!! — с ходу заорал он. — Вы что тут устроили? А ну вон из моего трактира!

Как раз в этот момент бандитка с размаху долбанула Жницу лавкой, но та ударила навстречу, и доска с громким хрустом переломилась. Сама нападавшая потеряла равновесие, и высокородная, воспользовавшись этим, ринулась к ней и свалила мощным ударом кулака. Звук был такой, будто по лицу ударили кастетом.

Разбойница повалилась навзничь на один столов, разбрасывая остатки посуды и, кажется, потеряла сознание.

— Я кому сказал — вон отсюда! — прорычал Хряк и хотел добавить пару крепких выражений, но осёкся, когда незваная гостья резко повернула голову в его сторону.

Забрало её шлема трансформировалось, открывая лицо, застывшее в маске холодного гнева. Бирюзовые глаза с заметной серебристой окаёмкой вокруг радужки, казалось, светились изнутри.

— Ты не видишь, с кем говоришь? — холодно процедила Жница.

Хряк засопел, набычился, и не думая отвешивать перед высокородной полагающийся поклон. Зыркнув на попавшего в поле зрения Надира, снова выругался.

— Ну, чего встал?! Ждёшь, пока весь «Котелок» загорится? Быстро туши!

Юноша, судорожно сглотнув, кивнул и бросился за ведром.

— Властью, данной мне Великим Домом Ортос, я арестовываю эту преступницу, известную как Хестия Потрошительница, — сказала во всеуслышание Жница, поднимая бандитку за шкирку левой рукой.

— Дело твоё. Но кто заплатит за ущерб? — проворчал Хряк, впрочем, уже куда более почтительным тоном.

Жница, приостановившись, выудила откуда-то монету и бросила её по высокой дуге. Хряк поймал её на лету и, разглядев, судорожно хмыкнул, а потом крепко сжал в кулаке.

— Думаю, этого хватит с лихвой, — сказал гостья. — А теперь — выгони отсюда всех посторонних. Мне нужно допросить преступницу.

С этими словами она поволокла вяло сопротивляющуюся добычу в сторону одной из комнат в конце зала.

Хестия пришла в себя от того, что ей плеснули в лицо водой. Поморщилась, сплевывая в сторону. Раздраженно повела плечами, пробуя на прочность наручники, сковывающие её запястья за спиной. Браслеты были широкие, крепкие, а при попытке рассоединить их тело прожгло ощутимым электрическим разрядом. Разбойница тут же обмякла и перестала дёргаться.

Знаменитые «Усмирители» Жнецов. Из них не вырвешься.

Щурясь от света лампы, она подняла взгляд и криво усмехнулась.

— Ну, здравствуй, сладкая. Эх, надо было тебя прирезать ещё там, в Пасти. Когда был шанс.

Регина тоже натянуто, одними губами, улыбнулась, продолжая пристально рассматривать арестованную. Та вела себя спокойно, только время от времени кривилась от боли — на левой скуле у неё наливался обширный синяк.

— Где он? — наконец, спросила Регина, подавшись вперед и выкладывая руки на стол.

На месте правой кисти у неё всё еще был протез из золоченого металла, и он тяжело брякнулся о столешницу. Хестия скосила на него взгляд и снова невольно дёрнула щекой.

— Кто? — раздраженно отозвалась она.

— Ты прекрасно знаешь, о ком я. Тот гелот, что украл Свет зари.

Хестия вытаращила на неё глаза, а потом искренне расхохоталась. Правда, смех быстро прервался шипением и гримасой боли от разбитой скулы.

— Да ты, я смотрю, никак не уймешься? Всё ещё надеешься вернуть свою игрушку?

— Где он? — холодно повторила Жница.

С тех пор, как они виделись в прошлый раз, дочь Данакта Ортоса будто бы постарела лет на пять — черты лица заострились, стали тверже, между бровями залегла морщинка. Вряд ли это было связано с ранами — амальгама уже давно всё вылечила. Однако пережитое в Пасти точно не прошло для девушки бесследно.

— Да понятия не имею! — фыркнула разбойница. — С чего ты вообще взяла, что я знаю об этом?

— Не юли! Вы оба работали на Дом Мэй…

— И что с того? Я просто наёмница. А того гелота впервые встретила там же, где и ты.

— А где ты видела его в последний раз?

Хестия лишь издевательски усмехнулась. На скулах Регины явственно проступили желваки, но она продолжала сохранять ледяное спокойствие. В крохотной полутёмной каморке надолго воцарилась тишина.

— Ну, хорошо… Чего ты хочешь?

Разбойница, кажется, откровенно удивилась этому вопросу.

— Чего я хочу? Ну, для начала — чтобы ты сняла с меня эти гребаные наручники.

— Хорошо. Если расскажешь, как найти Яна.

Хестия недоверчиво скривилась.

— Ты серьёзно?

Регина продолжала молчать, и разбойница, уже откровенно веселясь, разглядывала её исподлобья.

— Подожди-ка, подожди-ка… А твой папуля вообще знает, что ты здесь? — Хестия снова расхохоталась. — Да можешь даже не отвечать. У тебя всё на лице написано, хоть ты и пытаешься строить из себя настоящего Жнеца.

— Тебя это не касается. Всё, что мне от тебя нужно — это информация.

— А как же это твоё «Властью, данной мне Великим Домом Ортос»? — тоненьким голоском передразнила Хестия. — Ты кем себя возомнила?

— Я — Жнец Дома Ортос, и согласно Кодексу, имею право производить аресты и выносить приговоры…

— Вот только это не земли твоего Дома.

— Странствующий Жнец имеет на это право на любых землях, если только его действия не нарушают законы местного пританея.

— М-м-м, странствующий Жнец, значит? Прямо как в сказках? Защитник обездоленных, охотник на монстров, искатель приключений.

— Это реальный пункт Кодекса Жнецов!

— Так и я об этом. Весь твой Кодекс — одна большая сказочка для болванов. И ты думаешь, я поверю, что твой папаша позволил одной из своих дочерей объявить себя странствующим Жнецом?

— Я уже взрослая девочка, — процедила Регина.

— А по-моему, ты идиотка. Ты вообще до этой поездки в Пасть хоть раз покидала Альтасар? Реальный мир сожрёт тебя, сладкая. Причмокивая и похрустывая твоими косточками.

Регина, не выдержав, подалась вперед через стол и ухватила разбойницу за грудки левой рукой. Из её протеза, проскользнув между неподвижными золочёными пальцами, со щелчком выскочил блестящий обоюдоострый клинок.

— Слушай, ты… Потрошительница! — давясь от ярости, прошептала она, притянув её к себе. — За тобой столько злодеяний, что любой Жнец, которому ты попадешься на глаза, вправе прикончить тебя на месте. То, что Обрубку удалось вытащить тебя с виселицы, говорит лишь о продажности пританов Хамунда, не более того. Не думай, что тебе удастся уйти от правосудия!

Хестия, замерев на время этой тирады, под конец вдруг рывком подалась вперёд и лизнула лицо Жницы, пройдясь языком от подбородка до самой скулы прежде, чем девушка успела отпрянуть.

Вскрикнув, Регина выпустила её и, брезгливо морщась, вытерла лицо рукавом. Разбойница же снова расхохоталась, запрокинув лицо к потолку. Но осеклась, когда острие клинка, выдвинувшегося из протеза, коснулось её шеи.

— Ну, давай! — оскалилась она, глядя в бирюзовые глаза высокородной. — Ты же, Трогон тебя сожри, Жнец! А я — преступница. Давай, верши своё правосудие!

Острие заметно дрожало, царапая кожу. Из порезов медленно, будто нехотя, поползли капельки крови. Пролетело несколько мгновений, но потом напряжение резко спало — Регина отшатнулась назад, плюхаясь на лавку. Хестия снисходительно ухмыльнулась.

— Так я и думала. Кишка тонка. Скажи-ка честно, тебе вообще доводилось убивать? Хоть раз в жизни?

— Заткнись! — прорычала Регина, снова вытираясь, на этот раз выуженным откуда-то из подсумков платком.

— Что, серьёзно? — ахнула разбойница. — Ни разу? И при этом ты попёрлась в Пасть?!

— Я не какая-то там домашняя девочка! Я больше пяти лет тренировалась с лучшими бойцами Дома Ортос! Последние два года — с самим Дангилаем.

— Ну да, ну да. Он наверняка тебя хорошенько и частенько… тренировал, — не унималась пленница и согнулась от смеха, едва не уткнувшись лицом в столешницу.

— Заткнись! — Регина грохнула кулаком по столу так, что доски жалобно хрустнули.

Хестия, к её удивлению, и правда стихла. Распрямилась, быстро успокоилась и снова взглянула Жнице прямо в глаза.

— Ты всё-таки идиотка, — с неожиданной грустью произнесла она. — Возвращайся к папочке, сладкая. Это всё не для тебя.

— Я… не могу. И не хочу. Там, в Пасти, жизнь моя окончательно разделилась на «до» и «после». Я не вернусь больше в Белые башни. Разве что отец пошлёт своих зилотов привести меня силой.

— Ну, и ради чего ты пустилась в бега?

— Такой, как ты, всё равно этого не понять. Я должна… — Регина вдруг осеклась. — Впрочем, кому я это объясняю? Ты будешь говорить или нет?

— А если нет? Что, казнишь меня на месте?

— Доставлю тебя в любой из анклавов, в которых за твою голову назначена награда. А там уж пусть сами разбираются.

— И что, потащишь меня на себе? Сама-то в это веришь?

— Так избавь меня от хлопот. Расскажи, что знаешь, и можешь проваливать на все четыре стороны.

— Да не знаю я, где этот твой Ян! — не выдержав, огрызнулась Хестия. — В последний раз я его видела четыре дня назад, по дороге сюда. Но потом он исчез.

— Как исчез? Куда?

— Да откуда мне знать? Мы были в одном обозе. Направлялись в Хамунд. Встали на ночлег на полпути к Крысиному замку. А утром Яна нигде не было. Мы подождали какое-то время. Прочесали окрестности. Но он как сквозь землю провалился. Харул остался его ждать, а обоз двинулся дальше. И я тоже.

— А почему ты не осталась?

— Я тебе уже сказала. Я просто наёмница. Сама по себе. Турнир закончен, Обрубок выплатил мне мой куш, а больше мне от него ничего и не надо. Хочу податься на юг, в теплые края. Буду жить, припеваючи.

Регина, выслушав её, задумалась.

— На юг, говоришь… Ну, и почему ты до сих пор здесь? Если ты говоришь правду, то ты могла бы быть уже на пути к побережью.

— Да так… — скривилась Хестия. — Выпал шанс повидать одного… старого друга. Случайно услышала, что он где-то в этих краях. Обидно было бы разминуться.

— Друг? Это у тебя-то? — скептически переспросила Регина. — Вот уж никогда не поверю.

Разбойница не ответила, продолжая буравить её язвительным взглядом.

— И это всё, что ты можешь рассказать? Маловато для освобождения.

— Ну, а зачем мне врать? На кой мне сдался твой Ян?

Регина выругалась сквозь зубы, не в силах скрыть разочарования. Хестия же демонстративно повела плечами.

— Ну, так что? Снимешь браслеты?

— Не так быстро, — осадила её Жница. — Сначала ты…

Страшный грохот и гул заглушил её слова. Казалось, вся скала, в которой был вырублен зал таверны, содрогнулась до самого основания. С потолка посыпалась пыль и мелкие камешки, железные балки перекрытий заскрежетали так, что дрожь пробежала по хребту.

— Что это?! — Регина вскочила, оглядываясь. Шлем её быстро сомкнулся, скрывая лицо за непрозрачным забралом.

Её пленница тоже была уже на ногах. Протаранив Жницу плечом, она отпихнула её в сторону и бросилась бежать — как есть, со скованными за спиной руками. В свете качающихся на цепях светильников её фигура отбрасывала на стены причудливые тени — казалось, будто зал снова наполнился толпой посетителей, мечущихся в панике из стороны в сторону.

Споткнувшись в суматохе об перевёрнутую лавку, Хестия потеряла равновесие и едва не рухнула лицом вниз. Но Регина, догнав её, подхватила сзади за шкирку.

— Быстрее! Наверх! — выкрикнула она.

Землетрясение было каким-то странным. Через несколько секунд после первого мощного толчка последовала целая серия повторных, но они оказались гораздо слабее. А потом и вовсе всё стихло — только откуда-то из туннелей, ведущих в другие подземные помещения замка, доносились отголоски небольших обвалов. К счастью, на их пути крупных обрушений не было — Регина, волоча за собой пленницу, пронеслась по туннелю к вертикальной шахте, в которой располагалась винтовая лестница, пронизывающая все этажи подземелий до самой поверхности.

Наверху они были через несколько минут. К этому времени толчки давно стихли. Впрочем, уже было понятно, что это никакое не землетрясение. Скорее взрыв или обрушение чего-то большого. Для того, чтобы понять, что именно рухнуло, пришлось забраться на крепостную стену. Но ещё по дороге, пробиваясь через толпу перепуганных людей, Регина расслышала выкрики:

— Мост! Кто-то взорвал мост!

Добравшись, наконец, до подходящей смотровой площадки, Регина остановилась, подтянув к себе поближе арестованную и не давая ей вырваться. Впрочем, та пока и не пыталась сбежать. Вместе с остальными Хестия с изумлением глядела вниз, перегибаясь через зубец крепостной стены.

Там, где каньон Наксос разветвляется на два русла, расходящиеся далеко в стороны, со дна его поднимается чудом уцелевший островок. Он больше похож на грубо вытесанную из камня колонну с плоской верхушкой и расширяющимся к низу основанием. Мосты, переброшенные на этот остров, с высоты похожи на стежки или скобы — будто кто-то попытался соединить расползающиеся лоскуты суши.

Собственно, так и есть. И именно на верхушке этой скалы и выстроен Крысиный замок.

Мост, ведущий на северо-запад, соединяет его с трактом на Долину Багровой пасти. Северный мост тоже ведет в земли номадов, но в другую их часть — более приспособленную к жизни. Там, помимо банд кочевников, в последнее время даже образовываются посёлки вольных людей — в основном из числа беглых рабов, преступников или изгнанных из прайда гракхов. Хотя всё чаще в вольные земли уходят и обычные люди, мечтающие о свободной жизни. Южный же мост ведёт к анклавам — в самую густонаселённую и цивилизованную часть континента.

И именно в Южном мосту сейчас зияла огромная брешь. Обрушился почти весь центральный пролет и не меньше половины опор в средней части. Каким-то чудом уцелела лишь узкая каменная полоска справа, но по ней теперь явно не пройдёт даже средних размеров повозка, не говоря уже о тяжелогруженых. Остался проход только для пеших.

Будто издеваясь над этими мыслями, и эта полоска, едва держащаяся за край опоры, вдруг тоже с грохотом обвалилась в пропасть.