Лунный порошок резко вспыхнул зеленоватыми искрами и тотчас потух. В воздух потянулись сизоватые струйки дыма, разнося резкий сладковатый аромат.
Ноздри едва заметно дёрнулись. В сгустившейся тьме прошелестел вздох наслаждения.
Он откинулся на спинку мягкого кресла, прикрыв тяжёлые веки. Перед одурманенным сознанием, точно дагерротипы на белой простыне экрана, мелькали обрывки воспоминаний прошлой ночи.
Она была прекрасна. Он ей не лгал. Тонкий девичий стан, который обнимал тесный корсет. Выбившиеся из-под шляпки соломенные кудряшки, которые обрамляли бледное веснушчатое лицо. Так невинно, так завлекающе… И эти восхитительные тонкие запястья с ниткой серебряного браслета, потемневшего от времени… И яркие зелёные глаза с лукавым огоньком, который сменился леденящим ужасом…
Аромат лунного порошка стал более едким, навязчивым. Он скрёб горло, хотелось кашлять. Но сладостный туман уже качал на своих волнах и не желал отпускать.
Он услышал собственный кашель со стороны. Он — больше не его тело. Он вознёсся. Туда, где поют сладкоголосые сирены, и берегиньки извиваются в причудливом танце. Он видел их. Они махали ему, зовя к себе. В незримый мир. В обитель Богов-Прародителей, что жили среди людей, а позже покинули эту землю.
Он придёт к ним. Обязательно придёт. Когда закончит свою миссию на этой земле…
А потом вспыхнула полночная звезда, и сознание соскользнуло в непроглядную тьму.