Побег на Памир

Глава 17

17

Честно говоря, манера подачи материала в училище меня сильно удивила. Здесь практически не было никакой теории. То есть сказали пару слов о том, что двигатель работает за счет сгорания топлива, и обозначили его принцип работы и на этом все завершилось. Никаких тебе формул, расчётов и прочей дребедени которая по сути нужна скорее разработчикам этих самых двигателей, а не простым механикам, не давалось. Зато уже достаточно скоро, начали изучать двигатель и его больные места.

Например: Приехал клиент, говорит мотор не заводится. И с этого момента, начиная от свечи зажигания и до капитального ремонта, рассматривались и изучались все признаки поломки и как это отремонтировать. Причем как оказалось здесь, в отличие скажем от советских гаражей, о работе одного из которых я не раз слышал претензии отца, можно было отремонтировать и запустить в строй все что угодно. Если скажем в союзе, по каким-то причинам полетел коленчатый вал, то его чаще всего просто снимали с двигателя, и ставили на его место другой со склада. Здесь ничего подобного не было. Чаще всего деталь осматривал мастер и выносил вердикт например — наплавка. Коленвал тут же отправлялся на сварку, где местный сварной наплавлял его в нужном месте обычными электродами. После чего коленвал относили токарю, и тот обрабатывал его до нужных размеров, а затем вновь устанавливали на место. Что интересно двигатель после всего этого прекрасно заводился и грузовик уезжал, не имея никаких претензий к механикам.

Те же аккумуляторы, аккуратно разбирали до последней детали, свинец переплавляли и заливали в новые формы, затем набивали специальным составом, и все это устанавливали в старые банки, и заливали битумом. Аккумулятор, хоть и выглядел, несколько непрезентабельно, но положенные ему ампер-часы, выдавал вполне исправно.

Как бы то ни было, но получалось достаточно дешево и сердито. И примерно таким образом, можно было отремонтировать любую деталь, вплоть до блока цилиндров. Не раз видел, как треснутый в результате сильной аварии блок, разделывали по трещине, заваривали обмотанными медной проволокой электродами, обрабатывали напильниками или ручным инструментом, и запускали в работу. С одной стороны, все это было грубейшим нарушением любого технологического процесса, с другой, при не слишком дорогом ремонте, автомобиль очень скоро вновь оказывался на дороге и еще долго исполнял свои основные обязанности.

Наверное, именно поэтому, здесь предпочитали приобретать грузовики и автомобили выпуска шестидесятых годов, когда мощность двигателя, достигалась объемом цилиндров, а заложенный в двигатели ресурс позволял без проблем накатывать миллионы километров. Ведь главное в автомобиле это то, что он способен ехать и перевозить какой-то груз, а все остальное, как — удобство водителя, роскошная кабина, всякие навороты, от лукавого. Или как здесь принято считать от шайтана.

Как и было запланировано, уже следующей весной Зарина-апа, собралась ехать в гости к родственникам в Термез. Долгая переписка с родными только подтвердила мои предложения, и вместо никому не нужных ляганов, жестяных сервизов, и молельных ковриков, тетушка Зарина, везла с собой отрез Кашемира, на пальто жене своего двоюродного брата. Набор галстуков трех разных расцветок, главе семейства. Две пары джинсов сыну главы, и его внуку, и хорошие кожаные осенние сапоги невестке. Кроме того, для всей семьи была куплена большая четырехфунтовая жестяная коробка настоящего ароматного Цейлонского чая. Ну и так, кое-что по мелочи.

В итоге, если по словам того же Рахмдила Кушана, если в прошлый приезд его подарки были приняты вежливыми улыбками, то сейчас радости людей действительно не было предела. Все были рады и счастливы так, что описать это простыми словами было невозможно. И поэтому просьба Зарины, об отправке в Ташкент сына главы семьи был принята безапелляционно и с огромным почтением. Зарина-апа, перед этим рассказала главе о том, что произошло, и почему она просит доставить сюда ту самую шкатулку, заверив своего брата в том, что никакого шпионажа, контрабанды, или чего-то подобного здесь не имеется в принципе.

Более того, она точно перечислила, что именно находится в той шкатулке, добавив:

— Чтобы не было никаких вопросов, вскрывать ее будем на твоих глазах. И если тебе покажется, что в ней находится, что-то противозаконное, то оно будет тут же уничтожено, или отправлено в соответствующие органы. По твоему выбору.

Так и решили. Сын, Тахира Исламбаева — двоюродного брата тетушки Зарины, отправился в Ташкент, а тетушка в это время, вместе со своим братом делала визиты к дальним родственникам, проживающим в Термезе. К сожалению, виза на посещение родных, была составлена так, что покидать приграничную зону не разрешалось. Впрочем, и того что было разрешено, хватило с избытком.

Термез, достаточно большой город котором есть все, что угодно душе. И магазины, и театры, и музеи. В итоге тетушка Зарина побывала буквально везде, и с каждым новым посещением того или иного места, все больше удивлялась. Как получается, что такая большая страна, которая провозгласила во всеуслышание заботу о собственном народе, совершенно не исполняет своих обещаний. В продуктовых магазинах, при кажущемся изобилии представлены в основном консервы, крупы, хлебные изделия. Если появляется мясо, сразу же выстраивается многометровая очередь, и слышатся крики:

— Больше килограмма в одни руки не давать!

— В Узбекистане, что резко вымерли все бараны? Почему такие перебои с мясом?

— Страна большая, приходится большую часть отправлять в другие республики. — Смущенно оправдывался родственник, не понимая как объяснить нехватку не только мяса, но порой и самого необходимого.

И чтобы тебе достался этот самые вожделенный килограмм, где, как минимум треть будет отдано косточке, которая там находится не к селу не к городу, нужно как минимум минут сорок отстоять в этой самой очереди. Апельсины, мандарины, появляются только к Новогодним праздникам, и распределяются строго на предприятии, не больше одного двух плодов на каждого ребенка работающего человека. При этом именно ребенка, а если тот вырос, то уже сыном не считается?

Отправившись в гости, по совету, все того же Арслана, Зарина-апа, хоть и очень не хотела этого делать, просто потому, что не верила в подобное, но все же набрала с собой множество фруктов. Здесь были и апельсины, и манго, бананы, несколько ананасов и множество других фруктов, которыми всегда были заполнены витрины местных лавок. В общем нагрузилась так, что едва могла поднять корзину с фруктами и чемодан с подарками. Благо что до аэропорта в Мазари-Шарифе, ее проводил родной брат, а в Термезе должны были встретить родственники. Иначе она бы просто не осилила этот груз.

И какие же были глаза родных, когда они увидели все это изобилие. Многие из фруктов, что привезла тетушка, люди вообще видели впервые в жизни. и просто опасались притронуться к ним, даже не понимая как их можно есть. Оказалось, что в местных магазинах ничего подобного просто нет, и никогда не бывает. О тех же бананах, только слышали или читали в книгах, о манго, даже не представляли, что такое вообще существует. Ананасы, вообще считались буржуйской едой, и еще больше удивление вызвал тот факт, когда узнали о том, что ананасы растут не на деревьях, а как капуста на земле.

Еще большим шоком для Зарины, стало то, что Арслан, ее воспитанник, оказался полностью прав и в отношении одежды. Магазины хоть и оказались буквально забиты различной одеждой, но на эту одежду, без слез взглянуть было просто невозможно. На, что уж Афганистан приверженец старых обычаев, и в качестве повседневной одежды использует шальвар камиз — который состоит из свободных брюк, сочетаемых с длинной туникой, пакуль в качестве головного убора, который хорош и зимой, и летом, теплой стёганной или меховой жилетки, изредка стеганного ватного халата, но опять же все это сшито из хороших практичных тканей, у женщин добавлены различные цветочные узоры. К тому же в магазинах, можно купить что угодно вплоть до делового костюма, пошитого в Лондоне из настоящей шерсти, или красивого платья, от французских дизайнеров моды. Здесь же мало того, что сшито по принципу отвяжись, тетушка едва удержалась, когда увидела, что рукава летнего платья, продающегося в местном универмаге, и стоящего целых тридцать пять рублей, то есть пятую часть зарплаты ее брата, сметаны на живую нитку. Так еще и сам вид говорит о том, что все это, если и было когда-то в моде, то те самые модницы, что это носили давно уже разговаривают с богом.

Единственное, что отличало СССР от родной страны, в лучшую сторону, так это наличие водопровода, теплого туалета и электричества. В принципе электричество можно подключить и в Бахараке, но стоило оно слишком дорого, и на одной пенсию за погибшего сына, явно не хватит, чтобы использовать еще и его. Да и по большому счету, особой нужды в нем тоже нет. Радио работает и так, телевидение в Бахараке не работает из-за горной местности, а вечером и керосиновой лампой можно обойтись. Еще, пожалуй, хорошо, что не нужно заботиться об отоплении. Все же в этом отношении в Бахараке все гораздо хуже. Хотя, если сравнивать все остальное, то в Афганистане жить все же легче. Те же овощи и фрукты, гораздо дешевле чем в Термезе, и выбор их гораздо больший чем здесь. О мясе, вообще не стоит и вспоминать. Где это видано, покупая мякоть, получать в нагрузку кость, которая мало того что должна стоить гораздо дешевле, так еще и по весу отбирает как минимум треть. Да за такую продажу, продавца бы палками изгнали с местного базара, и больше никогда бы не пустили на его территорию. А здесь это почему-то в порядке вещей, и никто не возмущается.

Сын брата вернулся через три дня. Конечно можно было особенно не торопиться, но как поняла Зарина-апа, ее приезд совпал, с некоторым дефицитом денег, и поэтому хотя ей и не отказали в ее просьбе, но отправка посланца, была организована с минимумом средств на дорогу. После таких подарков попробуй откажи, но и сильно тратится все же тоже не могли. Поэтому на поездку были выделены минимальные средства и куплен самый дешевый билет. Конечно об этом не говорилось вслух, но было видно и так, с каким рвением накинулся посланник на еду, после возвращения домой.

Поэтому, когда шкатулка была вскрыта, и брат убедился, что в ней действительно нет ничего противозаконного, то Зарина вручила ему находящиеся там деньги. Естественно, что брат всеми силами отказывался от такого счастья, хотя и было видно, что полученные деньги решили бы многие проблемы семьи. Но тетушка сумела убедить его.

— Тахир, ну подумай сам. В Бахараке, это просто бумага. Они там ничего не стоят, что мне с ними делать?

— Открой здесь счет в сберкассе. В следующий приезд пригодятся.

— Ну, ты как маленький мне сейчас уже больше пятидесяти лет. Когда я смогу еще раз выбраться, лет через десять? В общем бери и ни о чем не думай. Считай это подарком от меня и моего воспитанника.

На этом и порешили. После увиденного в магазинах, Зарина сказала, что лучшим подарком для нее и ее брата станет общая фотография, в красивой рамке. Ну действительно, что можно взять с людей, которые и сами живут от зарплаты до зарплаты, и можно сказать впроголодь. Нет, разумеется ничего такого вслух не произносилось, но тем не менее, фотография все же была сделана, да и другие гостинцы, собранные из местных даров, тоже были вручены. В общем поездка прошла удачно и завершилась благополучно. Единственное, что омрачало родных, так это то, что следующий раз такая возможность появится очень не скоро, если вообще появится. И то, что если Зарина или ее брат смогли без особенных проблем пересечь границу союза, то в обратную сторону проход был увы закрыт. Хотя может быть в будущем все и изменится, но когда это наступит было непонятно…

Золото, принадлежащее моей матери, осталось лежать в той же шкатулке, вместе с документами и несколькими фотографиями, которые я часто доставал оттуда и рассматривал, мысленно беседуя со своими родными и спрашивая их совета. И порой было очень горько осознавать, что я остался один, а ни отца ни мать больше никогда не смогу увидеть. Но жизнь продолжалась.

Девятнадцатого июля 1972 года я закончил обучение в училище и даже получил богато украшенный диплом о его окончании. Правда местный диплом сильно отличался от тех, что дают в СССР. Здесь это был лист очень плотной мелованной бумаги, с напечатанным на нем орнаментом и увенчанным гербом королевства. Ниже каллиграфическим почерком, на арабике было указано мое имя, и то, что я с отличием закончил обучение в Бахарагской технической профессиональной школе, обучаясь на автомеханика широкого профиля. И с этого момента, могу работать по полученной специальности. Все это было заверено несколькими подписями директора и преподавателей и подтверждено печатями школы. Как я понял из разговоров, подобные дипломы вставляются в деревянную рамку, под стекло и вывешивают либо на стену собственного дома, либо на рабочем месте. Хотя я не думаю, что стоит вешать этот диплом в автомастерской.

Но как мне подсказали знающие люди, совсем необязательно, чтобы это был подлинник. Достаточно хорошей фотографии, или фотокопии. Как оказалось, такое понятие, как «ксерокс» или копировальное устройство, вполне привычное дело. Средняя копия обходится в один-два афгани, и в большинстве случаев, даже не требуется заверения нотариусом.

А еще через две недели, я сдал тесты по правилам дорожного движения и прокатился на допотопном козлике индийского производства по городу, показывая навыки вождения. И в местном полицейском участке получил водительские права и лицензию — фирман, на осуществление автомобильных перевозок по Афганистану. Как раз мне только-только исполнилось восемнадцать лет. И уже через неделю я приобрел свой первый автомобиль.

Им оказался — Dodge D100 Sweptside Pickup 1957 года выпуска. И хотя некоторые детали, за столь долгое время хранения оказались слегка поржавевшими, но это касалось в основном деталей кузова. Все же сказывалась долгая стоянка на открытых площадках, и фактическое бездействие автомобиля, с момента выпуска. Двигатель выглядел как новенький, да и по всем документам и показаниям одометра пикап проехал от силы несколько сот метров. Просто в свое время он оказался невостребованным в США, зато был с удовольствием куплен мною здесь в Афганистане меньше чем за половину начальной цены, которая и была указана в паспорте автомобиля. Тогда, на момент выпуска автомобиль был оценен в две тысячи двести долларов США. Я же приобрёл его всего лишь за восемьсот девяносто, и то только потому, что в нем было установлено радио. Без последнего он оценивался на двадцать долларов ниже. Правда радио транслировало в основном индийские мелодии, порой вообще пропадая из эфира, из-за высоких гор, окружающих местность, но я надеялся, что когда-нибудь услышу и что-то европейское. А вообще достаточно было и этого во время поездок.

Пикап пришелся мне по душе с первого взгляда. Мощный восьмицилиндровый мотор объемом 5162 см3 и мощностью в двести четыре лошадиные силы, явно говорил, о том, что вывезет меня из любых передряг. Помню отец говорил, что его двадцатитонный МАЗ-504 имеет мощность в 180 лошадиных сил. А здесь всего лишь пикап грузоподъемностью в пятьсот килограмм. Как говорится — почувствуйте разницу. Максимальная скорость тоже говорила сама за себя, хотя для местных дорог и выглядела несколько скажем так, чрезмерной. Но ведь не всегда мне придется ездить именно здесь. В общем я был очень доволен приобретением.

Тут же откуда ни возьмись появился и Рахмдил Кушан, с просьбой отвезти то одно, то другое и разумеется по-родственному, то есть себе в убыток. Я конечно прекрасно его понимаю, хочет сэкономить, но и бесплатно работать ужасно не охота. Поэтому после первой же поездки, ну как отказать, почти родственнику, начал выдавать весь расклад. То есть километраж до места, расход топлива, время, затраченное на все это. И попросил, компенсировать хотя бы бензин, сказав, что все остальное для него, по-родственному будет бесплатно.

— Но тогда уж и ты Рахмдил-ака, когда я приду в твой духан, накорми меня по-родственному, а не так как делаешь до сих пор, требуя с меня те же деньги, что и с остальных посетителей.

— Что? — Присутствующая при разговоре Зарина-апа, чувствую уже хотела попенять мне за то, что прошу денег за какой-то там бензин с ее брата, но услышав мои слова, тут же взвилась со своего места. — Что ты сказал? Брат требует с тебя денег за еду в его харчевне?

— Рахи? Правильно ли я услышала, то что сказал Арслан? Он что оплачивает тебе еду в твоем духане?

Брат Зарины, почувствовав, что ему несдобровать, вжал голову в плечи и затих.

— Ну ка быстро отвечай, это правда?

— Ну, да…. Было такое. Пару раз.

— Пару раз говоришь? Да он и обедал-то у тебя всего пару раз! А до этого, по-родственному, сделал тебе сто сорок балясин. В то время как все мальчишки нашей махалля гоняли футбол на улице он вкалывал на «родственника», который требует с него денег, за чашку супа! Того самого который требует бесплатно возить ему все что необходимо, по-родственному! Вон из моего дома, и чтобы больше не появлялся здесь, пока не поймешь, что значит, по-родственному, а что значит по-правильному. Глаза бы мои тебя не видели! Вон отсюда!

Рахмдил ушел как побитая собака. Честно говоря, мне совсем это не нравилось, хотя конечно брат тетушки Зарины в корне не прав, но и выгонять его тоже не следовало. Кто знает, затаит обиду, а после отольется все как раз на меня. Я и так живу здесь только из-за доброты тетушки Зарины, и вносить разлад в ее родню мне совсем не хочется. Поэтому, немного времени спустя, я в тот же день доехал до духана, Рахмдил Кушана и извинившись перед ним за скандал, в знак примирения предложил отвезти все, что ему нужно.

Впрочем, как оказалось мужчина не таит зла, с кем не бывает, ну поскандалили, тут же помирились, без этого жизнь не получается. В общем душевно поговорили, и мирно разошлись. Я время от времени, стал выполнять его просьбы, он помогал мне в моих делах. Короче жили если и не душа в душу, но вполне мирно.