Побег на Памир

Глава 7

7

Чай, несмотря на то, что был выпущен, более полувека назад, был настолько вкусен, что я не успокоился, пока не опорожнил весь заварочный чайник, в который уместилось почти половина литра напитка. Аромат и вкус, были настолько бесподобны, что я просто не могу найти слов, чтобы передать мои ощущения. Мне кажется, что я никогда в жизни не пробовал ни чего даже приближающегося к этому вкусу. И если будет такая возможность постараюсь в будущем обязательно найти этот чай, и уж точно заберу от сюда с собою столько, насколько хватит на это моих сил.

Заодно, пока наслаждался чаем, достал из стола, довольно толстую тетрадь, судя по всему с записями Зияд-бека. Первые несколько десятков страниц, были заполнены арабской вязью, и при всем моем желании, относительно понятными для меня, оставались только некоторые даты указанные там то, только из-за того, что в письме найденном на столе, были указаны даты в двух календарях. Таким образом, сравнивая цифры, я в какой-то степени понимал, что речь на этих страницах идет до середины 1931 года. Имелись и еще кое-какие цифры, которые касались скорее перечня ценностей находящихся здесь, но арабское письмо, сводило на нет, все попытки понять, о чем там было сказано.

И лишь в начиная с весны 1928 года и до июня 1931 записи велись на русском языке. И скорее всего дублировали большинство предыдущих записей. Потому что первая из них гласила следующее:

' До сегодняшнего дня, все события, происходившие в моей жизни, были описаны на языке и письменностью моих предков. Но сейчас я находясь в двух шагах от своей кончины, допускаю, что эта тетрадь может оказаться в руках человека, который не владеет арабской каллиграфией. И в тоже время, мне очень хочется поделиться с ним некоторыми мыслями, касающимися того, что я сохранял все эти годы, и как лучше всего распорядиться всем этим. Я, разумеется, допускаю, что человек нашедший мой дневник и прочтя его, просто посмеется и сделает все по-своему. И даже будет полностью в этом прав. Ведь мое завещание прямо указывает на то, что он после моей кончины, будет являться полноправным наследником всего того, что я сумел здесь сохранить. Но все же я расскажу, что именно сделал бы я, не будучи скован обетами, и клятвами, данными мною перед ликом Аллаха, моему хорошему другу и военачальнику.

Первым делом, хочу немного поразмышлять о том, куда лучше направиться, чтобы иметь гарантию дойти до места живым и достаточно здоровым.

Дело в том, что перевал, или точнее место, возле которого он расположен в какой-то мере, является перекрестком. С севера, эта территория граничит с Туркестаном. Боюсь, что поддержанные русскими войсками бунтовщики, имеющие опыт гражданской войны, разбили нерегулярные части местных повстанцев, и власть в стране, вновь перешла в руки советов. Находясь здесь, я был лишен возможности отслеживать новости, поступающие из большого мира, поэтому строю свои рассуждения, на момент моего здесь появления. А именно начало двадцатых годов.

Итак: Север для меня оказался закрыт, именно исходя из того, что возможно власть в республике, перешла советам, и идти в ту сторону, значит обрекать себя на гибель. И хотя путь туда перекрыт, но в принципе пробраться, пусть несколькими ходками, но все же возможно. Правда боюсь толку от этого будет немного.

Если спуститься вниз, по обнаруженной мною тропе, то в тридцати верстах ниже по реке, обнаружится довольно богатое село Борак стоящее на перекрестке нескольких дорог. Здесь я возвращаюсь к ранее сказанному утверждение о том, что с перевала, можно попасть сразу в несколько стран, чьи границы сходятся на этом участке. Туркестан, нами уже рассмотрен. Примерно в ста пятидесяти километрах на северо-восток имеется достаточно продолжительный участок границы с Китаем. Но если ты правоверный мусульманин, отправляться туда, значит заранее подвергать себя унижениям и оскорблениям. У любого китайца при встрече с правоверным мусульманином сразу же появляется идиосинкразия, что приводит чаще всего к летальному исходу. Учитывая, что китайцев гораздо больше, страдать приходится чаще всего правоверному почитателю ислама. Поэтому я не исключаю и преждевременной смерти, если вдруг китайская пограничная стража, усмотрит в твоем поведении, что-то что может им не понравится. И поверь мне, им может не понравиться даже то, что ты не поймешь их языка. Учитывая, что в Китае говорят на более чем ста двадцати диалектах, только китайского языка, понять их будет достаточно сложно. Да и обстановка там, на сегодняшний день такая, что лучше даже не соваться, если не желаешь обрести себе проблемы.

Чуть южнее находится провинция Лагоса. По идее, она относится к провинции Кашмир и следовательно к Индии. Но учитывая, что на этой территории живет как минимум около пяти тысяч афганцев, говорящих на Пушту и Панджаби при восьми тысячном общем населении, то за нее идет постоянная война между, Афганистаном и Индией. В принципе, учитывая, что эта территория является отрогами Памира, пройти по ней можно, но и от случайной пули, или грабежа тебя не сможет защитить даже Всевышний. Поэтому я бы выбрал другой маршрут…'

Я оторвался от дневника, и закурил. Как бы-то ни было, но Зияд-бек, выдавал довольно дельные советы. Даже если смотреть со стороны сегодняшнего времени, в этих странах мало, что изменилось. Таджикистан, граничащий с Афганистаном действительно принадлежит СССР, а пограничная служба, хоть и проворонила мое передвижение, но считается одной из лучших в мире. И мне, скорее всего, просто повезло не нарваться на пограничный наряд. Потому, что если вспомнить слова отца, советские пограничники, вначале стреляют в нарушителя, а только потом пытаются разобраться, заблудился ли этот случайный путник, или же преднамеренно оказался вблизи государственной границы, с целью ее перехода. Что интересно, отстреливают в основном тех, кто пытается покинуть союз, большинство же тех, кто пытается в него попасть, возвращают обратно, и чаще всего без груза, если таковой имел место.

Китай, хоть и считается коммунистическим, но Синьцзян-Уйгурский автономный район населяемый мусульманами-суннитами всегда подвергались гонениями со стороны властей страны. Только из-за того, что они сильно отличаются от титульной нации Китайской Народной Республики, говорят на своем языке, и проповедуют ислам, что идет вразрез с основной религией страны — буддизмом. Вдобавок ко всему, учитывая десятимиллионное население, смеют требовать большей автономности. В общем, проблемы с этим были в начале века, и никуда не ушли сейчас. Да и опять же хоть КНР и считается коммунистической державой, но со своей спецификой, так или иначе, я буду там как на ладони, и сильно отличаться от местного населения, что совсем не добавит мне безопасности.

Лагос, ну не знаю. Честно говоря, в школе, о Джамму и Кашмире, говорили достаточно вскользь, и я фактически ничего не знаю об этом районе. К тому же в Индии преобладает помимо Хинди, еще и английский язык, на котором я знаю только несколько бранных слов, что никак не поможет моему общению. Вообще-то, оставшись здесь, я планировал поход именно через Афганистан. Насколько я знаю, сейчас у власти находится какой-то король, и республика считается королевством. При этом, больше ориентирована на светское общество. То есть, насколько я помню, лет десять назад был объявлен закон о запрете чадры у женщин. Другими словами женщины имеют равные права с мужчинами и следовательно право голоса, работы и тому подобного. И именно сейчас там относительно мирно. Правда не так давно по программе «Время» проскакивали новости о подавлении какого-то бунта, в южных районах страны, но так или иначе, в Афганистане, пока никто не воюет. А возмущения и локальные бунты, насколько я знаю иногда происходят даже в СССР.

Но изложение дневника довольно интересное, и потому я постараюсь дочитать до конца, чтобы потому сделать правильный выбор. Тем более, что мне всего пятнадцать, а Зияд-ака, писал эти строки, имея за плечами огромный жизненный опыт, причем не только в мирной жизни. И потому не имея возможности получить совет у какого-то другого взрослого и опытного человека, придется довольствоваться бесплатными советами курбаши. С другой стороны, вряд ли он желает плохого человеку, нашедшему эти записи. По большому счету, можно было сделать гораздо проще. Например подорвать вторую заложенную когда-то мину. Правда я сомневаюсь в том, что порох за столько лет не отсырел, но думаю, имея за плечами огромный опыт командования, курбаши знал о чем говорит.

Дневник был отложен в сторону, и я решил, что пора подыскать себе местечко поудобнее и завалиться спать. Все-таки сегодняшние приключения, перевалили все разумные пределы. Комната, достаточно прогрелась, кушетка, на которой лежал покойный была вынесена из дома, поэтому, не особенно размышляя я придвинул поближе к камину ковер лежащий возле окна, и устроился на нем. Сейчас меня уже не особенно волновало то, что каменный пол жестковат. Главное, чтобы было тепло, а все остальное такие мелочи, что не стоит о них и задумываться.

Ковер, оказался достаточно мягким и я укрывшись своим одеялом, и бросив под голову одну из подушек взятую с одного из кресел, прекрасно устроился на полу, и вскоре заснул.

…Первый луч солнца, пробился через туманную хмарь горного хребта, и заглянул, через отмытое стекло окна в комнату, упав прямо на мое лицо, еще не проснувшись, я чуть сдвинулся в сторону, но упрямый луч, побежал следом за мной, намекая на то, что уже давно пора вставать. И все же, проснувшись я еще довольно долго лежал на своем месте, нежась под теплым одеялом и наслаждаясь тем, что подо мною, находится толстый персидский ковер, а не тонкая простыня, ровный, хотя и каменный, но тем не менее достаточно теплый пол, без разбросанных камешков. Да и вообще, хотелось просто вспомнить так рано закончившееся детство и просто поваляться в постели, ни о чем не думая, и никуда не торопясь. И единственное, что меня заставило все же вылезти из-под одеяла, так это выпитый вчера чай.

А поднявшись, оправившись, и приведя себя в порядок, уже и не хотелось ложиться обратно. Угли в камине прогорели дотла, и потому, почистив решетки и поддувало, собрал все это в ведерко, и вынес из дома, высыпав у крыльца. После чего, вновь разжег дрова, и по быстрому вскипятил чайник, решив, пока не разжигать камин, тем более что в доме была вполне приемлемая температура, а угля оставалось совсем мало. С одной стороны, засиживаться здесь не стоило, но с другой, я прекрасно понимал, что дальнейший путь потребует кое-каких затрат, а у меня в этом не было совершенно никакого опыта. То есть я разумеется еще живя дома с родителями иногда ходил на базар, мог поторговаться, хоть на русском, хоть на узбекском языке, чтобы скинуть цену, посещал и магазины, где приобретал нужные мне вещи, но все это было не совсем тем, что нужно сейчас.

Вот допустим, я знаю, что мне предстоят некоторые траты в будущем. Кое-какие средства здесь имеются. Судя по всему довольно большие. Сразу же возникает вопрос — что взять с собою в дорогу? Золото-брильянты, как в комедии Гайдая? Хорошая идея. Вот только где менять это золото, и кому сбагрить те же драгоценные камни. Допустим, мне понадобилась обычная лепешка, я «достал из широких штанин», золотую монету, как вы думаете, что будет дальше. Мне разумеется, продадут эту самую лепешку, причем без сдачи, а как только я сверну за угол, тут же ограбят. Но даже если нет, сколько золота я смогу утащить с собой. И сколько мелких монет мне напихают на сдачи? Следовательно нужны обычные деньги. Очередной вопрос какие? Если судить о том, что все это было изъято в банке, тех же Афганских монет тут наверняка нет, зато есть валюта мировых держав. Опять же что брать?

Я слышал, что довольно дорого стоят фунты стерлингов, чуть ли не вдвое от американских долларов. Может мне ее, даже разменяют, но какую валюту взять выгоднее я не знаю. СССР, в этом отношении сильно закрытая страна, и ее народ не в курсе таких понятий как курс доллара, фунта и тому подобное. Конечно в той же «Правде» или «Известиях» вроде бы проскальзывают иногда какие-то цифры. Но лично я не обращал на них никакого внимания, просто потому что иметь иностранную валюту у нас запрещено законом. Разве что видел, что рубль чаще всего сравнивают с Американским долларом. Но именно на этом мои познания и заканчиваются. Отец иногда показывал оставшиеся у него после очередного рейса немецкие марки, польские злотые, или чешские кроны, но это единственное, что я когда-либо видел или вернее держал в руках. Поэтому, когда мне попал в руки дневник Зияд-бека, я обрадовался, и очень надеюсь на то, что этот мудрый человек, в итоге посоветует как поступить лучше, и я с удовольствием, воспользуюсь его опытом.

На завтрак, мне досталась банка сардин, и несколько пиал чая. Все-таки сегодня, нужно будет покопаться на складе, и возможно найти хоть что-то что разнообразит мой рацион, а то имеющиеся у меня консервы, приходится заталкивать через силу. Перекурив, я накинул куртку, зажег свечу, и спустился вниз. Если в кабинет освещался солнечным светом через окно, то все оставшиеся комнаты, требовали дополнительного освещения. Для начала решил посмотреть что находится в двух оставшихся комнатах, до которых я вчера не успел добраться.

Первая же дверь, которую я попытался открыть, оказалась запертой, на внутренний замок. Похоже именно здесь и находились все ценности вывезенные людьми Зияд-бека из Ташкента. Очень надеюсь что курбаши, оставил ключи где-то в кабинете, а не взял их с собою в могилу. Вскрывать ее я точно не стану, значит, придется ломать дверь, она все же достаточно толстая, а кроме небольшого топора, у меня ничего нет. Впрочем, хоть и немного жаль, но попасть в эту комнату я еще успею.

Вторая дверь привела мены в довольно большое помещение, напоминающее казарму. Вначале я даже немного этому удивился, потом вспомнил о том, что этот дом, по сути и был казармой для караула Императорской Пограничной Стражи. Наверняка здесь они и жили какое-то время, сменяясь, допустим раз в месяц, или скорее в неделю. Кроватей было всего десять штук, и хотя они были сделаны из дерева, но так же как и в школе интернате, располагались в два яруса. На каждой из кроватей, лежал матрац, заправленный байковым одеялом и подушка, похоже набитая ватой. Вообще в комнате отчетливо пахло сыростью. Хлопок вообще очень гигроскопичен, а учитывая что здесь не топили считай полвека, естественно все матрацы, набрали в себя всю окружающую влагу. Самым паршивым было то, что и высушить их было по сути негде. На улице, хоть и светило солнце, но на этой высоте, матрацы будут сушиться недели две если не больше. Хотя наверное несколько одеял все же стоит вынести. Они гораздо тоньше и возможно просохнут быстрее.

Кроме того, в дальнем углу находилась дровяная плита, предназначенная для приготовления пищи. О чем говорили с десяток медных кастрюль и огромная чугунная сковорода. Жаль конечно, что наверху только камин, было бы хорошо, если бы было наоборот. Конечно, и на нем можно приготовить какой-то обед, или вскипятить чай, чем более, что котелок, до сих пор отмокает под водопадом. Но на плите все же это было бы удобнее. Забыл сказать, о том, что здесь тоже имелись окна, которые давали некоторое освещение. Правда располагались они под самым потолком, и наверняка были загажены ничуть не меньше, чем наверху. Поэтому в комнату хоть и пробивался кое-какой свет, но было довольно сумрачно.

Неподалеку от плиты, находился довольно большой стол, с двумя лавками по обеим сторонам. У стены стоял шкаф, в котором я увидел много посуды, правда она в основном была керамической, но вместе с керамикой присутствовали и обычные солдатские кружки. Решив, что подобная посуда мне не помешает, хоть здесь хоть в дороге, я взял из шкафа солдатскую кружку, а из кухонного стола, что находился возле плиты один из ножей и пару ложек, столовую и чайную. Вилки здесь предусмотрены не были.

Уже поднимаясь по лестнице наверх, я вдруг вспомнил о том, что нигде так и не обнаружил дров. Те, что лежали у камина, уже подошли к концу, угля тоже было меньше половины ведра, ну может я смогу наскрести еще немного в угольном ларе, но вряд ли там наберется хотя бы ведро. А вот с дровами было тяжко. Но с другой стороны, скажем возле площадки имелись какие-то остатки навеса, в крыльца лежало поваленное дерево, и уж в крайнем случае, если придется задержаться на более долгий срок, можно будет разобрать деревянные кровати. Хотя, наверное, добраться до них, стоит в первую очередь. И даже не расколотить, а аккуратно разобрать и одну из них перенести в кабинет. Пусть не матрац, но скажем несколько одеял, плюс ковер, что лежит на полу, и у меня окажется вполне приличное спальное место. Все же на кровати мне кажется спать приятнее, чем на полу, хотя в будущем, скорее всего, придется возвращаться к старым привычкам, путь предстоит дальний.

Мне почему-то подумалось, что наилучшим вариантом конечной станции моего путешествия, с учетом знания языка, и общих представлениях о стране, будет либо Испания, либо Аргентина. Причем предпочтительнее именно второй вариант. Почему второй? Помню из географии, что в Аргентине почти семь процентов населения, а это довольно большая цифра, составляют выходцы из России. Конечно, все они прибыли туда задолго до образования СССР, и возможно в своем большинстве не знают русского языка, но с другой стороны, как бы-то ни было, это все же Русские люди. Следовательно и их обычаи и как говорят, менталитет не должен сильно отличаться от моего собственного.