Полуночная Лили

Глава 12

Холден

Это было больно. О Боже, это было так больно. Мое тело превратилось в пылающий шар огненной боли, каждая мышца кричала в агонии.

Ты можешь это сделать. Ты можешь это сделать. Лили. Лили.

Мне просто чертовски хотелось пить. Жажда мучила до боли. Но всякий раз, когда я пытался что-нибудь выпить, оно тут же возвращалось обратно. Я хотел Лили. Но не мог позволить ей увидеть меня таким.

Ты можешь это сделать.

Я хотел снова оказаться с ней в той постели. Хотел быть в том моменте вечно.

Ты можешь. Ты пройдешь через это. Ты можешь.

Мне был нужен воздух. Я застонал, стащив свое тело с дивана на террасу, где жадно глотал свежий воздух. Мышцу на ноге свело, и я закричал, схватившись за заднюю часть бедра. Отпрыгнул на пару шагов, пока под моей ногой не оказалась пустота. Я не осознавал, что находился почти на самом верху лестницы, пока не начал падать с нее. Я услышал, как что-то хрустнуло, и еще больше боли взорвалось в моем теле. Даже не мог точно определить, где именно — все произошло слишком быстро. А потом я врезался в бетон внизу, перед моими глазами вспыхнули звезды, прямо перед тем, как все потемнело.

Я был в лесу.

Мне было больно, и все же я продолжал двигаться вперед, к Лили.

Мне просто нужна Лили.

Я должен найти ее.

Все болело, и я не знал, как долго смогу продолжать идти.

Меня трясло так сильно, что я едва мог видеть.

Лили.

Я все равно двигался вперед, неоднократно спотыкался и падал, потеряв много времени.

Лили.

А потом я шагнул в никуда. Громко закричал, когда земля ушла у меня из-под ног.

Лили.

Падение.

Разрывающая боль.

Лили.

В голове пульсировало, свет, несмотря на закрытые веки, был слишком ярким. Я поморщился, повернул голову и застонал, провалившись на полпути обратно в сон, из которого меня вытащили каким-то образом, который я не мог вспомнить. Моя рука казалась тяжелой и онемевшей.

Я услышал голос. Лили, это был голос Лили. Ответ на молитву. Она разговаривала с кем-то шепотом. Я попытался вырваться из сна, но был слишком уставшим. Слишком вымотанным. Случайные слова и фразы плыли передо мной, но у меня не было сил пытаться понять их.

— Тихо, он тебя услышит, — сказала Лили.

— Ну и что? Я только сказала, что он красивый. Он в курсе, верно?

— И да, и нет, — прерывисто прошептала Лили.

— Что это значит? — спросила другая женщина.

— Я скажу тебе, как только о нем позаботятся, — сказала Лили.

Почему у нее такой грустный голос?

Я снова отключился, но лишь на мгновение.

— Опасный? — услышал я вопрос Лили.

— Да, красивые всегда самые опасные, — пробормотала женщина.

— Он не опасен, — ответила Лили.

— Это ты сейчас так думаешь.

Я попытался еще раз вырваться из одурманивающей хватки сна.

Попытался.

Но потерпел неудачу.

Упал обратно вниз, вниз, вниз.

Лили.

Снова услышал голос Лили, разрозненные слова, которые не получилось связать воедино.

Когда пришел в себя, свет за моими закрытыми веками был уже другим.

Сколько времени прошло?

— Лили, — захрипел я, ухватившись за одно слово, которое заставляло меня хотеть бороться, чтобы проснуться и открыть глаза. Однако свет был слишком яркий, и я крепко зажмурил их. — Я пытался добраться до тебя, я так старался…

— Тихо. Лили здесь нет, но она скоро вернется. Просто отдохни. Ты чуть не покончил с собой, но Лили привела тебя сюда. Теперь ты в безопасности.

Я снова заснул, и моей последней мыслью было, что меня похитила ведьма.

Когда я снова проснулся, был в ванне с водой перед камином.

— Вы что, готовите меня? — ошеломленно спросил я, неуверенный, что меня это волновало.

— У тебя сводило мышцы, — послышался женский голос. — Горячая вода поможет. Как давно ты пристрастился к обезболивающим?

Я откинул голову назад, ее вопрос заставил меня попытаться использовать свой мозг. Все казалось таким запутанным. Я поднял руки и тыльной стороной ладоней помассировал виски.

— Не так уж и долго. Пару месяцев.

Женщина фыркнула.

— Это достаточно долго.

— Как Вы узнали?

Женщина на мгновение замолчала.

— Просто поняла.

— Как я здесь оказался?

— Ты сбросился со скалы.

Это казалось неправильным. Я порылся в своей памяти.

— Нет, я этого не делал, — сказал я. — Я споткнулся.

— Хорошо. Ну, у тебя сломан палец и ушиблены ребра. Тебе повезло, что это весь ущерб. Кроме того, у тебя было опасное обезвоживание.

Я открыл глаза, когда ее шаги приблизились, и она подбросила дров в огонь. Пожилая женщина с короткими седыми волосами и лицом, которое все еще было прекрасным, несмотря на ее преклонный возраст. Она отдаленно напоминала Лили.

— Кто Вы такая? — спросил я. — Где мама Лили?

— Тебе не о чем беспокоиться. У тебя и своих проблем хватает. Сосредоточься на том, чтобы тебе стало лучше. — Я съежился от мышечного спазма в икре.

Я ждал продолжения, но этого не произошло. Мой мозг все еще был затуманен, а тело казалось мертвым грузом.

— Лили?

— Я отослала ее на некоторое время. Детоксикация — это грязный процесс, который включает в себя множество личных функций организма. Не думаю, что ты захочешь, чтобы она тебя отмывала.

Я поморщился.

Нет, мне этого не хотелось.

— Спасибо, — сказал я. — Спасибо Вам за это. — Я был благодарен этой женщине за то, что она дала мне сохранить это маленькое достоинство.

Она пожала плечами.

— Думаю, самое худшее из этого уже позади.

— Как долго я здесь нахожусь? — спросил я, еще глубже погрузившись в горячую воду. Это было так приятно. Я открыл глаза достаточно надолго, чтобы осмотреться. Комната была похожа на старую библиотеку: богато украшенный мраморный камин занимал большую часть одной стены, книжные полки, заполненные книгами, стояли вдоль других стен, а зона отдыха располагалась прямо за ванной.

— Четыре дня.

Четыре дня.

Четыре дня без таблеток. Волна гордости пробежала по моему позвоночнику. Худшее было позади. Так и должно быть.

— Когда Лили вернется?

Женщина безмолвно посмотрела на меня, продолжив подбрасывать дрова в огонь, а потом ответила:

— Сегодня вечером. Ты голоден? — я обдумал ее вопрос, поняв, что на самом деле так и было.

— Думаю, что мог бы поесть. Может быть, мне следует это сделать. Может быть, это было бы хорошо.

Она протянула мне полотенце и отвернулась, но, казалось, не была смущена этой ситуацией. Я медленно встал, прикрывшись полотенцем, и осторожно вышел из ванны на выцветший восточный ковер на полу. Я обернул полотенце вокруг талии.

— Как Вы затащили меня в эту ванну?

— Ты шел сам. Я просто поддерживала тебя. Туман должен начать рассеиваться теперь, когда ты двигаешься. И твоя одежда в той спальне. — Она указала на открытую дверь.

Я кивнул и направился туда. Мне казалось, что мои ноги весили по десять тонн каждая. Мне потребовалась вся моя энергия, чтобы натянуть одежду. Женщина привела меня в гостиную, и, склонившись над кофейным столиком перед маленьким диваном, я съел что-то вроде овощного рагу с картофелем и густым наваристым бульоном. Это было восхитительно, и я бы съел еще, если бы у меня были силы. Потом выпил два стакана воды и уже едва мог держать глаза открытыми.

Женщина помогла мне вернуться в маленькую спальню, где я переодевался, и на этот раз я воспользовался моментом, чтобы осмотреться. В углу стояла двуспальная кровать, а у стены — комод. Повсюду были личные безделушки — розовый камень, который был настолько гладким, что казался отполированным; птичье гнездо, с перьями всех цветов и размеров; корзина, полная сосновых шишек; даже маленький зазубренный наконечник стрелы… вещи из леса.

— Это комната Лили, не так ли?

Когда я проходил мимо нее, женщина кивнула и наклонила голову в сторону кровати, предложив мне лечь. Я не собирался спорить.

Просто посплю немного и проснусь, когда вернется Лили.

— Спасибо, — пробормотал я, даже не обернувшись. — Спасибо, что помогли мне.

Женщина не ответила. Я услышал только щелчок закрываемой двери. Быстро разделся и забрался в постель. Подушка пахла Лили. Я сразу же заснул и пришел в себя только на мгновение, когда услышал приглушенный спор по другую сторону двери. Я мог разобрать только слова Лили.

«Ты этого не знаешь. Ты не знаешь, если только… должен быть способ.»

Тихий плач.

«Я могу быть. Я могу быть тем, что ему нужно.»

Снова рыдания.

Лили.

Я попытался полностью вырваться из сна, подтянуться к ней, но не смог.

Мне снился Райан. Он пришел ко мне сквозь туман, заговорил со мной, рассказал мне свою историю, потому что я забыл.

О Боже, я совсем забыл.

Нет, я не забыл. Просто не хотел этого слышать. Я закрылся от этого, бросил его. Бросил себя. Да, я отказался от самого себя. Потому что думал, что заслужил это.

Мой лучший друг протянул мне руку, и я ахнул, изображение становилось все яснее и яснее по мере того, как он приближался. Мне хотелось отвернуться от стыда и всепоглощающего чувства… страха. Я был потерян, одинок. Но он улыбался и выглядел… счастливым.

— Прости меня, — у меня перехватило дыхание от эмоций.

— Здесь нечего прощать. Это была не твоя вина. Ничто из этого не было твоей виной, — сказал он. — Я сделал то, что должен был сделать в этой жизни. Пришло время отпустить меня сейчас.

— Нет, нет, нет, нет.

Я проснулся со слезами на лице и теплыми руками, обнимавшими меня.

— Ш-ш-ш, — промурлыкала она. — Я здесь. Я прямо здесь.

— Лили, — выдавил я, зарывшись лицом в ее грудь. — О Боже, Лили. — Она обнимала меня, когда я плакал, обнимала, когда все это возвращалось. Лили была моей силой, когда правда тянула меня ко дну. Когда последние рыдания сотрясли мое тело, я откинул голову назад и посмотрел в ее милое, нежное лицо. Она отбросила волосы с моего лба и нежно поцеловала меня в щеки. В выражении ее лица было так много понимания. — Ты знаешь обо мне? Ты знаешь? — спросил я.

Она медленно кивнула и снова поцеловала меня.

— Да, милый.

Я пытался прочитать выражение ее лица, пытался понять, что она чувствовала ко мне теперь, когда узнала. Не знаю, что я чувствовал к себе теперь, когда вспомнил.

— Это потрясло меня, Лили. Потерять его, это, — я сделал глубокий судорожный вдох, — это разбило меня вдребезги.

— Я знаю, Бойскаут, я знаю.

И это прозвучало так, как будто она и правда знала.

— Он был моей половиной.

Она покачала головой.

— Нет, он был твоим лучшим другом. Ты цельный человек. И не являешься ничьей половиной.

Ее лицо было таким прекрасным, таким печальным, таким полным сострадания. Всего этого было слишком много, слишком. Я поморщился от боли в голове.

— Нет, я не цельный человек. Может быть, ты даже не знаешь меня. Ты так не чувствуешь? Ты должна.

— Нет, — сказала она мягко, а затем с большей силой, — нет. Я знаю, что твоя сверхспособность — летать. — Она улыбнулась. — И я знаю, что ты любишь футбол, «Звездные войны» и старую джазовую музыку. — Она пальцами скользнула по моей щеке, и я наклонился к ее прикосновению. — Я знаю, что ты любишь комиксы, музеи, фейерверки и путешествия. Если бы я готовила для тебя, то испекла бы блинчики, даже в полночь, а потом повела бы тебя в кино в пустой кинотеатр во вторник, в метель. А потом, — ее голос стал еще тише, — мы бы вернулись домой, и ты занимался бы со мной любовью так нежно, что мне захотелось бы плакать и петь одновременно. Я знаю, что ты добрый и хороший и, что любишь людей всем своим сердцем и разумом. Я знаю, что когда ты полюбишь кого-то, то будешь любить его вечно. Ведь это правда, Бойскаут? — ее пальцы нашли шрамы на моей спине и легко, с любовью провели по ним.

— Да, — выдохнул я. — Да, Лили.

Это единственное, что было во мне в тот момент. Только она. Только то, как сильно я ее любил.

Под одеялом рука Лили блуждала по моему бедру, мягко царапав кожу. Я вздрогнул и напрягся. Ее запах и мягкость были повсюду вокруг меня, и я так отчаянно нуждался в ней. Мне нужно было, чтобы она напомнила мне, что я настоящий.

— Лили, — снова прошептал я, мои собственные руки теперь блуждали по ее телу. На ней было только нижнее белье, и она быстро сняла его, затем помогла мне снять боксеры. Мое покрытое синяками тело болело, но мне было все равно. Ее губы нашли мои, и я вздохнул, попробовав ее вкус, насладившись комфортом ее рта на моем, ее языка, переплетенного с моим. Тихо застонав, она обхватила меня рукой и несколько раз погладила, пока я не начал пульсировать. Она приподняла бедра и направила меня внутрь себя под одеялом. Я застонал от мягкого, влажного прикосновения ее плоти к моей.

— О, — простонал я. — О Боже. — Лили тоже застонала, когда наши губы встретились. Это было облегчение. Это был рай. Тепло одеяла, безопасное убежище, мое тело соединенное с телом Лили, пока мы двигались вместе в стремлении найти утешение в телах друг друга.

Через несколько минут мы кончили, вцепившись друг в друга и крича как можно тише. Продолжали целоваться в течение долгих минут, пока возвращались на землю, Лили мягко улыбалась мне в губы. Мне снова захотелось заснуть. Занятия любовью с Лили отняли у меня последние остатки энергии. Несмотря на улыбку, по ее щеке скатилась слеза.

— Ты же знаешь, что я тебе больше не нужна, верно?

Что-то вроде паники пронеслось по мне и заставило оцепенеть.

— Нет, нет, ты всегда будешь нужна мне. Всегда. Я всегда буду любить тебя.

Почему это прозвучало так, как будто она прощалась?

Я изо всех сил пытался думать. Но я все еще был такой уставший… Такой очень, очень уставший. Все еще чувствовал себя так, словно мне на голову опустился десятитонный валун. Думать было больно.

Выражение ее лица было печальным.

— Нет, тебе нужно вернуться к своей жизни, Бойскаут. Теперь ты достаточно силен.

Я пытался держать глаза открытыми, не сводить их с нее, но мои веки были такими тяжелыми. Смутно задавался вопросом, дала ли мне женщина, которая заботилась обо мне, что-нибудь, чтобы я уснул.

— Я всегда буду любить тебя, Бойскаут. Всегда. — Это было последнее, что я услышал, прежде чем сон снова овладел мной, вырвав меня из объятий Лили.

— Эй, приятель, ты проснулся? Проснись, парень. — Я моргнул и поморщился от яркого света, проникавшего через окно.

— Брэндон? — спросил я хриплым голосом.

— Да, это я. Как поживаешь? Господи, выглядишь так, словно тебя избили.

Я медленно сел, оглянувшись по сторонам. Я был в постели в коттедже.

Как я сюда попал? Я был в постели с Лили. Как, черт возьми, Лили и другая женщина доставили меня обратно в домик?

Я потратил еще несколько минут, просто глядя в пространство, пока все части складывались воедино… Задумался обо всем, что произошло с тех пор, как я был здесь. Затем посмотрел вниз на свою обнаженную грудь, обмотанную бинтами вокруг торса. Повсюду были большие черно-синие синяки, некоторые приобрели болезненный желтый цвет. Мои ребра все еще болели. Большая часть меня все еще болела. Мой палец был в шине и тоже обмотан бинтами. Резко вдохнул, тяжесть всего этого — всего, что я пережил, всего, что осознал, давила мне на грудь. Я откинулся на спинку кровати, схватившись за волосы здоровой рукой.

— Где Лили?

Брэндон нахмурился, присев на край кровати.

— Лили?

— Ты ее не видел? — спросил я, подтянувшись еще немного. — Просто не могу понять, как они вернули меня сюда. — Я все еще чувствовал головокружение, но мое тело чувствовало себя прилично, и мой разум был в основном ясным, или, во всяком случае, прояснялся. Яснее, чем это было за последние месяцы. Я подумал о комнатах, в которых побывал.

Боже мой, я был в Уиттингтоне.

Высота потолков, то, как облупилась краска на стенах, сходство с фотографиями, которые я смотрел в Интернете. Я не понимал, почему Лили привела меня в заброшенную больницу, почему она оборудовала там палату, но…

— Она, должно быть, вернулась. Мне нужно пойти и найти ее. — Я вздохнул, снова закрыв глаза и собравшись с силами, чтобы встать с кровати.

— Хорошо, но подожди, я… — он поджал губы, выражение его лица было обеспокоенным. — У тебя здесь все прошло хорошо? Ты чувствуешь себя лучше? Тейлор призналась, что приехала сюда. Кстати, извини за это. Но она сказала, что ты все еще ведешь себя немного странно.

— Да, я думаю, что был не в себе. Уж точно не ожидал ее увидеть. — Я вздохнул. — Но сейчас чувствую себя лучше. Мне просто нужно увидеть Лили.

— Но ты же чист, да? — он посмотрел на меня. — Ты знаешь свое имя, не так ли? И знаешь, почему ты здесь?

Мои глаза встретились с его.

Да, я знаю. О Боже. Боже, как это было больно.

— Да, — сказал я, мой голос дрожал. — Да, меня зовут Райан. Райан Эллис.

Он облегченно вздохнул.

— И ты знаешь, что Холден…

— Холден мертв, я знаю, — сказал я, сильная боль сжала мою грудь. Плечи начали дрожать. — Знаю. Да, теперь я все это знаю. Я вспомнил.