Полуночная Лили

Глава 19

Райан

Я бросил куртку на диван и сбросил туфли. Пригласил Дженну на ужин и хорошо провел время. Она рассказала все о своей поездке, рассмешив меня забавными историями о коллеге, с которой она застряла в одном номере в отеле после того, как ее бронирование было ошибочно отменено, и у них не было других свободных номеров.

Я рухнул в кресло. Она мне нравилась, и мне нравилось проводить с ней время, но в то же время это было странно. И той интенсивности, которую я почувствовал во время первой встречи с Лили, не было. Но так ли это должно быть? Я был наполовину не в себе, когда влюбился в Лили и, когда целовал ее и, когда занимался с ней любовью. Все это время теперь казалось почти сном, как будто ничего из этого на самом деле не происходило. Как будто я никогда даже не летал в дом Брэндона в Колорадо. Как будто моя жизнь остановилась в тот момент, когда рука Холдена выскользнула из моей, и только недавно возобновилась. И все же внутри я до сих пор чувствовал себя полусонным, как будто какая-то часть меня оставалась неполной.

Я оглядел свою квартиру. Все было аккуратно разложено по местам. Когда я рос, мой дом всегда был разгромлен, вонял мусором, гнилью и собачьим дерьмом. Я не думал об этом слишком много, пока не начал зависать в доме Холдена. Я и не знал, что в некоторых домах пахло выпечкой и свежим бельем. Не знал, что некоторые родители зажигали свечи, которые пахли ванилью, пряным яблоком или лавандовыми полями. Это заставило меня остро ощутить зловоние моего собственного дома. Это заставило меня задуматься, пах ли я так же отвратительно как мой дом для людей в школе. Несмотря на то, что я изо всех сил старался содержать свою одежду в чистоте, стирал ее в ванне с мылом, когда моего отца не было дома, думаю, через некоторое время такая вонь впитывалась в кожу человека.

Вот почему я теперь стал таким привередливым. Регулярно пылесосил и вытирал пыль, раз в неделю менял постельное белье и следил за тем, чтобы в раковине не оставалось грязной посуды. Я никогда больше не буду жить, как животное. Никогда больше не буду пахнуть, как животное.

Вернувшись в свою спальню, я разделся и бросил грязную одежду в пустую корзину в шкафу. Мой взгляд упал на спортивную сумку, которую я бросил в угол и до сих пор не распаковал. Я не был уверен, почему схватил ее сейчас. Поставил ее на свою кровать, натянул футболку и боксеры, а затем подошел и встал перед ней. Странное чувство потери пронзило меня.

Нет, та поездка была слишком реальной.

По крайней мере… Лили. Я все еще…

Я провел руками по волосам, а затем расстегнул сумку. Порылся в ней, но там не было ничего, кроме одежды — грязной одежды, которую давно пора было постирать. Собрав ее, я пошел в свою маленькую прачечную и бросил кучу в стиральную машину. Джинсы выпали из моих рук на пол. Вздохнув, я поднял их и пошел, чтобы тоже бросить в машину, но остановился, а затем сунул руку в карман. Я не был уверен в причинах этого поступка. Карман был пуст. Я поменял руку и полез в другой карман, остановившись, когда мои пальцы наткнулись на что-то твердое и гладкое. Я схватил это, вытащил и несколько долгих мгновений стоял и просто смотрел на него: белый наконечник стрелы, который дала мне Лили.

«Он выглядит таким хрупким, и все же им можно свалить крупное животное или даже человека.»

Ее слова эхом отдались в моей голове, и я втянул воздух.

— Лили.

Я поднес наконечник стрелы к свету, а затем сжал его в руке. Он был твердым. Это было реально. Я крепко зажмурился.

Была ли она реальна?

Возможно ли, что я бежал по лесу один и разыгрывал целый вымышленный сценарий, когда собирал реальные предметы и рисовал фигурки на камнях, чтобы поддержать вымысел в моей собственной жизни?

Господи, неужели я был настолько долбанутым психом?

Я съежился. Вернувшись в спальню, я положил наконечник стрелы на комод и глубоко вздохнул.

Сумасшедшие люди редко сомневаются в собственном здравомыслии.

Я быстро принял душ, а затем, все еще не в силах выбросить из головы эту мысль, пошел в гостиную и открыл свой ноутбук. Я погуглил Уиттингтон и получил те же результаты, что и в первый раз. Пролистал сайт, на который изначально смотрел. Лили рассказала мне о двух побегах. Я искал какую-либо информацию по любому из этих двух вопросов, но ничего не нашел. Возможно, Лили действительно читала истории в старых газетных статьях, которые нашла в больнице, и эти истории просто по какой-то причине не были размещены в интернете, или, возможно, я все это выдумал. И вернулся к исходной точке.

После короткой паузы, во время которой я уставился на экран своего ноутбука, мне удалось провести поиск владельцев Уиттингтона. Показалось, что я читал о том, что это была частная больница. Мне потребовалось около пяти минут, чтобы найти нужную информацию: Уиттингтон и прилегающая к нему недвижимость принадлежали Огастину Корселле, магнату недвижимости из Колорадо, который совершил покупку в 2008 году. Он был мертв, но, похоже, дом все еще принадлежал семье Корселла. Я пролистал страницу в поисках информации о нем, но там не было ничего, что меня заинтересовало бы. Зевнув, я закрыл ноутбук и отложил его в сторону, разочарованный своими бесплодными поисками в интернете. Но что я на самом деле искал?

Что-то. Что угодно.

У меня был наконечник стрелы. Это было что-то особенное, не так ли? Не так ли?

Я на мгновение задумался, вспомнив множество вещей, которые Лили говорила мне.

Я вошел в свою учетную запись iTunes и выполнил несколько поисковых запросов. Песни о любви сороковых годов, о которых она говорила. Заиграла «Весь я», заполнив тишину моей гостиной. Я прослушал ее от начала до конца, задавшись вопросом, была ли это одна из тех, которая понравилась бы Лили. Пока звучал сборник песен «Я увижу тебя», «Нежно» и «Самый чарующий вечер», я рассеянно смотрел в потолок, откинув голову на спинку дивана и запустив руку в волосы.

И я задался вопросами: могу ли я скучать по кому-то, кого никогда не существовало? Могу ли я тосковать по мечте? Я снова стал самим собой, и все же без нее все казалось… не таким. Измученный собственными мыслями, я забрался в постель, лицо Лили было последним, что я помнил, когда провалился в сон без сновидений.

— Привет, красавчик, — сказала Дженна, встав с лестницы моего дома, где она сидела в ожидании меня. На ней была узкая черная юбка и белая блузка, очевидно, она пришла прямо с работы, как и я.

— Привет, — сказал я, улыбнувшись. — Что ты здесь делаешь?

— Узнала сегодня, что должна вылететь в Сент-Луис вечером — чрезвычайная ситуация. — Она закатила глаза, и я усмехнулся.

— Звучит серьезно.

— Это решаемо. Надеюсь. В любом случае, я не могу пойти на ужин завтра вечером, поэтому расстроена. Я подумала, может быть, мы могли бы провести немного времени вместе сейчас, прежде чем мне нужно будет идти домой и собирать вещи. — Она наклонила голову и посмотрела на меня с надеждой.

— О, эм, да, хорошо.

Она поморщилась.

— Ты занят. Я должна была позвонить. Это не очень хороший сюрприз. Я погуглила твой адрес и просто появилась, что, вероятно, переходит все границы. Я веду себя слишком навязчиво. Боже. — Смущенный румянец появился на ее щеках, и это было мило.

Я не смог удержаться от улыбки и поднял руку.

— Нет, нет. Я не возражаю. Это хороший сюрприз. Я собирался в спортзал, но предпочту провести время с тобой. — Я кивнул в сторону своего дома. — Давай я просто переоденусь, а потом мы можем пойти перекусить?

Дженна выдохнула.

— Да, круто. — Она все еще выглядела неуверенной, поэтому я наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Рад тебя видеть, между прочим.

Она усмехнулась.

— Тоже рада тебя видеть. — Я взял ее за руку и повел наверх, в свою квартиру.

Полчаса спустя мы прогуливались по улице рядом с пристанью для яхт, направившись к обычному итальянскому ресторану, в котором я не был больше года.

— О, хотела спросить, будешь ли ты свободен через две недели? В пятницу? — спросила Дженна и слегка повернулась ко мне на ходу.

— Думаю, да, — сказал я, остановился перед рестораном и придержал дверь открытой, пока она проходила. — Что будет в пятницу через две недели?

— Одна из моих крупнейших клиентов помогает организовать благотворительное мероприятие в Марине. Я сказала ей, что буду там.

— Что за благотворительность?

— Что-то о Гватемале. Там строят школу или что-то в этом роде.

Я усмехнулся и приподнял одну бровь.

— Дело, близкое твоему сердцу?

Она рассмеялась.

— Не совсем, но будет бесплатное шампанское. Что ты на это скажешь? У тебя есть смокинг?

Мой разум на мгновение опустел, когда я вспомнил совсем другую реакцию на нуждающихся людей.

«Всегда есть кто-то, кого общество предпочитает не видеть. Всегда есть кто-то, кто остается невидимым не по своей вине».

И все же ее не существовало?

Смятение и отчаяние сжимали мое сердце, но я сделал все возможное, чтобы отодвинуть эти чувства в сторону. Сфокусировавшись на женщине передо мной — настоящей женщине, я быстро вспомнил, о чем она меня спросила.

Смокинг…

— Я мог бы достать один.

— Потрясающе.

Хостес подвела нас к нашему столику, и мы заказали вино.

— Что будешь делать в эти выходные?

Я прочистил горло.

— На самом деле, я должен убрать дом Холдена. Я подумывал о том, чтобы сделать это в эти выходные. Прошло полтора года, а я до сих пор ни к чему не прикасался.

Рот Дженны слегка приоткрылся.

— О Боже. Я и не подозревала, что ты был так близок с Холденом Скоттом.

Я кивнул. По правде говоря, Холден оставил мне все — деньги, дом и все свои вещи. Я подумал об этом и решил, что готов пройти через кое-что из этого, по крайней мере, избавиться от его одежды и тому подобных бессмысленных вещей. Я бы делал понемногу, не торопясь, чтобы посмотреть, что чувствовал. По крайней мере, так посоветовала доктор Кац на последнем сеансе.

— Да. Да, был. Мы были лучшими друзьями детства. Оба выросли в Огайо.

Ее глаза расширились.

— Боже, Райан. Мне очень жаль. Что ты собираешься делать с его вещами? Держу пари, что некоторые из них ушли бы за безумные деньги, если бы ты выставил их на аукцион.

— Я бы не стал продавать вещи Холдена на аукционе, — сказал я немного защищаясь.

Она положила свою руку поверх моей на столе.

— Я просто имела в виду, что это могло бы принести немного денег, которые ты мог бы использовать, чтобы помогать людям. Был ли он сторонником какой-то благотворительной организации или что-то в этом роде?

Я вздохнул.

— Да. Я подумаю над этим. — Боже, даже разговоры об этом меня утомляли.

Смогу ли я вообще это сделать?

Дженна сделала паузу, слегка улыбнувшись мне.

— Если ты можешь подождать несколько дней, я могу прийти и помочь.

Я удержался от гримасы.

— Нет. Нет, спасибо, Дженна. Это то, что я должен сделать сам.

Ее лицо вытянулось, когда она убрала руку.

— Я понимаю.

— Спасибо. — К счастью, официантка прервала последовавшую неловкую паузу, принеся вино. Я повертел в руках столовое серебро, лежавшее на столе передо мной. — Послушай, Дженна, — сказал я. Она замерла, как будто ждала плохих новостей. — Думаю, мне следует рассказать тебе кое-что о себе. Я имею в виду, прежде чем это пойдет дальше. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя обманутой в будущем и…

— Ты встречаешься с кем-то другим, — сказала она.

— Что? Нет, нет, ничего подобного. Это касается меня.

Казалось, она расслабилась.

— Хорошо, в чем дело?

Я сделал паузу, чтобы найти правильные слова.

— Когда Холден умер, я… на какое-то время потерял самообладание. Я… — Господи, это было тяжело, — немного сошел с ума.

Дженна наклонила голову в смущении.

— Хорошо. Что ж, я думаю, это вполне естественно. Я имею в виду, это, должно быть, было огромным ударом. Теперь, когда я знаю, что вы были лучшими друзьями… Это, должно быть, было ужасно.

Я кивнул.

— Да, но… Я не думаю, что ты осознаешь серьезность моего срыва. Правда в том, что я не просто немного сошел с ума, а сильно сошел с ума. — Я издал небольшой смешок, в котором было мало юмора. — Думаю, ты должна знать. И я не буду винить тебя, если ты захочешь бежать в противоположном направлении.

Она наблюдала за мной мгновение, и я неловко поерзал, посмотрев вниз.

— Райан, ты пытаешься сказать мне, что «поврежденный товар»?

Я встретился с ней взглядом.

— Э-э, да, думаю, это то, что я пытаюсь тебе сказать. Это именно то, что я пытаюсь тебе сказать.

Она протянула свою руку и снова положила ее на мою.

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить такое трудное время. И жаль, что ты потерял того, кого любил. Но я думаю, тот факт, что ты воспринял это так тяжело, показывает, что ты тот, кого я хочу узнать лучше, а не тот, от кого я хочу убежать.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, и снова закрыл его.

Это было действительно мило.

Не уверен, что правильно передал степень своего безумия, но я также не был уверен, что обязан рассказать ей все подробности. Я почувствовал себя лучше, просто подкинув ей немного информации.

Дженна подняла свой бокал.

— Хорошо, итак, за новые начинания, — сказала она. — За чудо и волшебство. — Свеча на столе замерцала, и на мгновение свет отразился в ее глазах, и они показались почти фиолетовыми. Лили. Я моргнул как раз в тот момент, когда свет померк, и они вернулись к своему истинному ореховому цвету.

Я улыбнулся, но это было немного неуверенно. Подняв свой бокал и наклонив голову, я сказал:

— За Диснейленд.

Позже я отвез ее обратно в квартиру и проводил до двери. Она была красивой и милой, а также заставила меня искренне рассмеяться впервые почти за год, и заставила меня почувствовать, что я, возможно, не «поврежденный товар», поэтому я поцеловал ее. Ее губы были теплыми и мягкими, и у них был вкус нового начала.