Последний соблазн

14

Иногда Петра жалела, что Марийке ван Хассельт живет так далеко. Вот и нынешним вечером ей очень хотелось бы устроиться в кресле с бутылкой вина и обсудить дневные события с кем-нибудь, кто ничем не рискует, но разбирается в тонкостях полицейской работы. К счастью, Марийке была на связи, и Петра вздохнула с облегчением. Они отправились на личный чат, и Петра сразу же задала интересовавший ее вопрос.

Петра улыбнулась. Иногда расстояния в самом деле мало что значат.

Кабинет Моргана был в точности таким, каким Кэрол могла бы его представить. Небольшая комнатка, выделенная из общего офисного пространства.

Панели из матового стекла, призванные создавать иллюзию уединения, превращены в памятные «доски». На них лепились друг к другу карты, фотографии, листки бумаги — иногда с одним словом или фразой, написанными большими буквами жирным маркером, совершенно скрывая от любопытных глаз обитателя кабинета.

Обычные и картотечные шкафы были до отказа заполнены карточками, документами, справочниками. В море как будто небрежно набросанных бумаг компьютер казался островом с прямыми береговыми линиями. Однако видимый хаос не обманул Кэрол, она понимала, что Моргану хватит секунды, если потребуется найти какой-нибудь документ. В кабинете не было видно личных вещей Моргана: ни фотографий родственников, ни фотографий его самого, обменивающегося рукопожатиями с влиятельными и знаменитыми людьми. Единственное, что выпадало из общей картины, это его пиджак, висевший с внутренней стороны двери. Не на плечиках, а просто на крючке.

Морган встретил Кэрол у лифта и так быстро провел через офис, что у нее осталось лишь впечатление о множестве пустых столов. А те, кто сидел за столами, безразлично поднимали головы, когда она к ним приближалась, и столь же безразлично возвращались к своим компьютерам и телефонам. Морган распахнул дверь своего закутка и, отступив, сказал:

— Дайте мне пять минут. Мне надо кое-что закончить. Вам чай или кофе?

Кэрол просидела в кресле для посетителей пятнадцать минут, прежде чем Морган коленом открыл дверь, неся в обеих руках по кружке.

— Ну вот, — произнес он, ставя одну кружку на стопку бумаг, ближайшую к Кэрол. — Прошу прощения, что задержал вас.

Он обошел стол и подвинул кресло, чтобы компьютер не загораживал от него лицо Кэрол. Маленький кабинетик подчеркивал его собственную массивность. В нем было не меньше шести футов, и его вес соответствовал росту. Но и в свои сорок с лишним лет он не потерял форму. Под рукавами рубашки угадывались накачанные мускулы, да и на животе не было видно удручающих складок. Лицо у него было круглое, плоское, с широко расставленными глазами, что придавало ему простодушный вид, однако не обманывавший Кэрол. Сейчас, когда он улыбался своей посетительнице, вокруг глаз у него появилось много глубоких морщин.

— Отлично поработали, — сказал Морган. — В отделе по борьбе с наркотиками, конечно же, брызгают слюной, но они сами виноваты. Вчера у меня был их начальник, кричал тут, но я ему сказал, что нечего недооценивать противника, особенно если в противниках мой игрок.

— А как насчет того, что наркотик ушел на улицы? — спросила Кэрол, отчасти потому, что не хотела показаться самодовольной, но в основном потому, что хотела напомнить Моргану, что она все еще служит в полиции.

— Иногда приходится чем-то жертвовать. Ради главного. — Морган взял в руки кружку и отпил кофе, тем временем бросив на Кэрол быстрый оценивающий взгляд. — Да и им все же удалось задержать мерзавца по горячим следам. Они понимали, что у него не будет времени распродать наркотик, и через полчаса после того, как я нанес им чувствительный удар, ворвались к нему домой. Он как раз раскладывал порошок, желая получить за него вдвое больше денег. Так что ваша совесть может быть спокойна, старший инспектор Джордан. — Он понимающе усмехнулся. — Приятно видеть, что работа агента не притупила ваши полицейские инстинкты.

Кэрол ничего не сказала. Она взяла кружку и попробовала кофе, который оказался ненамного хуже того, что варила она сама, и в три раза лучше любого, который она пила в полицейских участках. И она еще больше зауважала Моргана.

Протянув руку через стол, он достал папку из-под груды исписанных бумаг. Открыл ее, просмотрел и передал Кэрол.

— Вот, — произнес он, пока она глядела на черную обложку. — Почитайте.

Кэрол открыла папку. С черно-белой, десять на восемь, фотографии на нее смотрел потрясающий красавец. Съемка была не студийная, и Кэрол сразу поняла, что мужчина не видел фотографа. Он стоял в три четверти оборота, глядя на что-то справа от снимавшего и немного хмурясь, отчего между бровями у него пролегла неглубокая морщинка. Блестящие черные волосы до воротника рубашки были зачесаны назад со лба и слегка волнились. Славянские скулы, глубоко посаженные глаза.

Изогнутый нос, как ястребиный клюв. Полные губы немного раздвинуты, и видны сверкающие белизной зубы. Мужчина был словно ограненный бриллиант.

— Тадеуш Радецкий. Тадзио для друзей, — сказал Морган. — Поляк, родился в Париже, учился в Англии и Германии. Большую часть времени живет в роскошных апартаментах в Берлине. Его бабушка вроде бы графиня. Голубая кровь. Однако отец был игроком и все просадил. Тадеуш бросил университет, чтобы стать, скажем так, антрепренером. По документам он владелец весьма доходной сети видеопроката в Германии. Объявился сразу после падения Берлинской стены и сделал ставку на жителей Восточной Германии, которые мечтали о голливудской культуре.

Кэрол молчала и ждала. Она знала, что главное ждет ее впереди, к тому же никогда не считала нужным задавать вопросы, лишь бы насладиться звуками собственного голоса. Морган откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.

— Естественно, это не вся история. Наш приятель Тадзио быстро сообразил, что, нарушая закон, можно сделать куда больше денег, чем не нарушая его. С помощью семейных связей он наладил небольшую торговлю оружием, в котором нуждались военные диктаторы бывшей Югославии, никак не оставлявшие планов поделить страну. У него были контакты в бывшем Советском Союзе, откуда вывозили оружие, вот так он стал посредником. Свои руки он ни разу не запачкал. Все было отлично. Он срывал куш за кушем. Потом у него появился помощник, его правая рука — беспощадный серб по имени Дарко Кразич.

— Часть прибылей от оружия, — продолжал Морган, — Тадзио и Дарко пустили на то, чтобы создать серьезную «крышу», и занялись наркотиками. При этом они стараются быть подальше от улиц, чтобы, не дай бог, не запачкаться, но в то же время не упускают свою выгоду. За последние несколько лет они захватили львиную часть рынка тяжелых наркотиков в Центральной Германии, некоторые международные рынки и поставки героина по воде в Великобританию. Они остаются наверху, потому что у Дарко репутация бессердечного ублюдка. Тот, кто его обманывает, умирает. И не самым легким способом.

Морган выпрямился и сделал знак Кэрол, чтобы она перевернула страницу. На следующей фотографии был грузовой контейнер с открытой дверью. В проеме виднелись несколько сваленных в кучу трупов.

— Помните?

Кэрол кивнула:

— Восемь иракских курдов, найденных мертвыми в Феликстоу. Летом, кажется.

— Правильно. Произошла задержка грузового парома по другую сторону Ла-Манша, и бедняги буквально зажарились заживо после того, как кончился кислород. Жертвы последнего смелого предприятия Тадеуша Радецкого. Еще вопрос, что хуже — его бизнес с наркотиками или с нелегалами. Однако нас интересует не количество наркоманов, которых он поставил нашим немецким коллегам. Нам необходимо положить конец ввозу в нашу страну нелегальных иммигрантов, о количестве которых мы можем только догадываться.

Кэрол взялась за страницу, чтобы перевернуть ее.

— Не спешите, — непререкаемым тоном произнес Морган.

Кэрол опустила руку.

— Он большой босс? — спросила она.

— Один из самых больших. Сначала он сделал капитал. Потом создал инфраструктуру. Если даешь взятки чиновникам, чтобы они закрывали глаза на наркотики, то можно прибавить немножко и заниматься перевозкой нелегалов. Он доставляет их из Китая, с Ближнего Востока, с Балкан, из Афганистана. Пока у этих людей есть деньги или наркотики, чтобы платить, он готов везти их куда угодно. А большинство хочет к нам.

— Что с ними происходит, когда они добираются сюда? Он внедряет их в свою структуру? Или отпускает, предоставляя собственной судьбе?

Морган усмехнулся:

— Хороший вопрос. Мы думаем, это зависит от того, сколько у них денег. Если они платят, то получают документы, и их даже устраивают на работу. Но если денег нет, они присоединяются к другим страждущим.

— Наверно, с моей стороны наивно спрашивать, почему немецкая полиция не арестовывает Радецкого?

— Причина обычная. Недостаточно улик. Как я уже сказал, он сохраняет дистанцию. Между ним и его нелегальным бизнесом огненная стена. Да и сеть видеомагазинов отлично отмывает деньги. Так что у него законный источник доходов, и он ведет очень дорогой образ жизни. Немцы создали подразделение, которое уже давно пытается положить конец империи Радецкого, однако у них ничего не получается. Лишь очень немногим известно о реальной деятельности Кразича и Радецкого, но эти люди слишком запуганы, чтобы дать показания. Посмотрите на следующую фотографию.

Кэрол повиновалась и увидела труп мужчины на каменных ступенях. У него было снесено полголовы. Зрелище не из приятных.

— Это один из тех, кто, по мнению немцев, мог вывести их на Радецкого. Два дня назад его арестовали на том основании, что он поставлял героин, отправивший на другой свет двенадцать несчастных наркоманов. А ему взяли и выбили мозги прямо перед дверью полицейского изолятора временного содержания. Эти ребята ничего не боятся.

Кэрол ощутила одновременно страх и возбуждение, как всегда в преддверии охоты. У нее не было ни малейшего представления о том, что приготовил для нее Морган, но в любом случае ей явно предстояло участие в большой игре.

— Что я должна делать?

У Моргана неожиданно появился странный интерес к кофейному осадку на дне кружки.

— У Радецкого была любовница. Катерина Баслер. Они прожили вместе четыре года. Если у него и было слабое место, так это Катерина. — Морган посмотрел в глаза Кэрол. — Судя по всему, Радецкий был от нее без ума.

— Был?

— Два месяца назад Катерина погибла в автомобильной катастрофе. Радецкий не находил себе места. Насколько нам известно, он и теперь еще не очень-то оправился. А сразу после ее смерти совсем сошел с катушек. Заперся в своих великолепных апартаментах и обо всех делах предоставил заботиться Кразичу. Теперь он как будто возвращается. И вот тут наступает ваша очередь. Смотрите следующую фотографию.

Кэрол послушно перевернула страницу. И кожа у нее на руках тотчас покрылась мурашками, потому что она как будто смотрелась в зеркало. Если бы не длинные волосы у запечатленной на фотографии женщины, они могли бы сойти за одного человека. Ничего неприятнее, чем встретиться с двойником в полицейском досье, Кэрол и представить не могла. Руки у нее стали липкими и холодными, пока она старалась привести в порядок дыхание. Она осторожно выдохнула воздух, словно это могло развеять видение.

— Господи, — проговорила она, не желая мириться с тем, что поставлена под сомнение ее уникальность.

— Жуть, да?

Кэрол внимательнее вгляделась в изображение. Теперь она заметила различия. У Катерины глаза были темнее. И рот другой. У Кэрол помассивнее подбородок. Однако первое впечатление абсолютного сходства не выходило из памяти.

— Страшно подумать, что по земле ходит кто-то с таким же, как у тебя, лицом. Удивительное сходство.

— Иногда случается, — отозвался Морган. — Представляете, как я был поражен, когда, перелистывая ваше дело, увидел то же лицо? Вот тогда-то и появилась идея нашей операции.

Еще не придя в себя, Кэрол покачала головой:

— Она могла бы быть моей сестрой.

Улыбка Моргана напомнила Кэрол львиный оскал.

— Будем надеяться, Тадеуш Радецкий подумает о том же.