Послезавтра

Глава 108

Фон Хольден раздраженно посматривал по сторонам, на тонущий в тумане город. Трасса была перегружена. Он то притормаживал, то набирал скорость, то совсем останавливался, и так каждые несколько минут.

Он не мог прийти в себя от злости и обиды. Трое из четверки, которую ему поручено ликвидировать, вломились в его офис и потребовали, чтобы их обслужили, как в бакалейной лавке… А он беспомощно отсиживался в запертой комнате, не решаясь высунуть нос, и только молился, чтобы какая-нибудь мелочь не вызвала подозрений и не навлекла обыска федеральной полиции…

И все – из-за нелепой эмоциональности Каду, его привязанности к женщине, которая не испытывала к нему ни малейшего интереса, если не считать информации Интерпола, проходившей через его руки. И тут в его голове сложились последние детали предстоящей операции.

Гаупт-штрассе, 72. 12.15.

Джоанна увидела, как серый «БМВ» резко притормозил у ворот, потом сделал круг и остановился у входа в дом. Она стояла у окна спальни на втором этаже дома. Отсюда плохо был виден парадный подъезд, но она была уверена, что приехал фон Хольден.

Быстро подбежав к зеркалу, она пригладила волосы и потрогала губы, накрашенные модной «влажной» помадой, которую подарила ей Юта Баур. Неизвестно почему, она вдруг почувствовала сексуальное возбуждение, оно было сродни безумному голоду или жажде, которые нельзя утолить ничем, кроме секса.

Она открыла дверь и вышла в холл. Фон Хольден в нескольких шагах от нее разговаривал с Эриком и Эдвардом, племянниками Либаргера. Потом он шагнул вперед и исчез с ее глаз. Джоанна чуть было не бросилась за ним, но присутствие молодых Клейстов заставило ее сдержаться.

С трудом она взяла себя в руки, подошла к двери напротив и постучала. Дверь открыл бледный, с бесцветными волосами мужчина в смокинге, с неприятной поросячьей физиономией.

– Я… ухаживаю за мистером Либаргером… – Человек смотрел на Джоанну с таким высокомерием, что она растерялась.

– Я знаю, кто вы, – хриплым голосом ответил он.

– Я хотела бы повидать мистера Либаргера, – сказала Джоанна, овладев собой, и вошла в комнату.

Элтон Либаргер сидел в кресле у окна и просматривал стопку листков – текст речи, которую ему предстояло произнести вечером. Последние несколько дней он только этим и занимался.

– Как вы себя чувствуете, мистер Либаргер? Вас удобно устроили? – спросила Джоанна. Она заметила, что в комнате находится еще один господин, тоже в смокинге. Зачем мистеру Либаргеру два телохранителя в таком прекрасном, богатом доме с охранниками у ворот?

– Спасибо, Джоанна, все чудесно, – ответил Либаргер, не поднимая на нее глаз.

– Отлично. Я зайду попозже. – Она участливо улыбнулась.

Либаргер равнодушно кивнул, так и не посмотрев на нее. Джоанна улыбнулась телохранителям и вышла.

Фон Хольден разговаривал по телефону в кабинете, отделанном темными панелями. Она тихо вошла и закрыла за собой дверь. За окнами сияло солнце, и поэтому комната казалась особенно темной. Зеленые лужайки во дворе переливались, как ковер, красными и желтыми листьями, опавшими с огромного бука. Слева от исполинского дерева располагался гараж на пять машин, а чуть дальше – железные ворота служебного входа.

Фон Хольден положил трубку и повернулся в крутящемся кресле.

– Тебе не следует входить, когда я разговариваю по телефону, Джоанна.

– Я очень хотела тебя увидеть.

– Ну, теперь ты меня видишь.

– Да. – Она улыбнулась и подумала, что, сколько она его знает, он еще ни разу не выглядел таким усталым. – Ты обедал? – заботливо осведомилась она.

– Не помню.

– Завтракал?

– Не знаю.

– Ты устал. Тебе не мешало бы побриться. Поднимись в мою комнату. Прими душ, отдохни.

– Не могу, Джоанна.

– Почему?

– Потому что есть неотложные дела, которыми срочно нужно заняться. – Он встал. – Не опекай меня, ты знаешь, я этого не люблю.

– Я не собираюсь опекать тебя, я хочу… любить тебя! – Она улыбнулась и облизнула губы. – Пойдем ко мне, Паскаль. Сейчас. Может, мы больше никогда не сможем побыть вдвоем…

– Ты ведешь себя как маленький ребенок.

– Неправда… – Она подошла ближе и положила руку на его грудь. – Давай займемся любовью здесь, прямо сейчас.

Все в ней – движения, голос – дышало желанием.

– Я уже мокрая, – прошептала она.

Фон Хольден отступил назад и отвел ее руку.

– Нет, – сказал он. – Уходи. Увидимся ночью.

– Паскаль. Я… я люблю тебя.

Фон Хольден смотрел на нее молча.

– Я хочу, чтобы ты это знал.

Внезапно зрачки его глаз сузились и превратились в точки, а сами глаза словно вдвинулись в глубь черепа. У Джоанны перехватило дыхание, она попятилась. Такое грозное, такое злое выражение лица она видела у Паскаля впервые.

– Убирайся, – прошипел фон Хольден.

Сдавленно всхлипнув, она отступила назад, наткнулась на стул, нетерпеливо оттолкнула его, повернулась и выбежала. Фон Хольден слышал стук ее каблуков, когда она взбегала по лестнице. Он собирался подойти и закрыть дверь, но в кабинет вошел Салеттл.

– Вы рассержены? – спросил он.

Фон Хольден повернулся к нему спиной и уставился в окно. Он позвонил из машины Шоллу и изложил свой план. Шолл выслушал, одобрил… и отменил его. Слишком опасно, сказал он. Многие знают, что фон Хольден – начальник его службы безопасности. Если фон Хольден будет убит или арестован, это бросит тень на самого Шолла. Нет, выполнение плана поручено Виктору Шевченко. А фон Хольден должен вечером отвезти мистера Либаргера в Шарлоттенбургский дворец и пробыть там ровно столько, сколько потребуется, чтобы его заметили, а потом незаметно ускользнет, чтобы приступить к выполнению главного задания. Это приказ – и Шолл повесил трубку.

– Поймите, Herr Leiter der Sicherheit, сегодня ваша личная безопасность важна как никогда, – мягко произнес Салеттл.

– Да, я знаю. – Фон Хольден повернулся к нему. Очевидно, Салеттл был в курсе его разговора с Шоллом. Поэтому он подчеркнул слово «сегодня». Сразу же после торжества во дворце состоится другая церемония, для очень узкого круга избранных. Тайная, необъявленная, она состоится в мавзолее прусских королей. Коды доступа, необходимые, чтобы доставить туда сверххрупкий материал, запрограммированы на фон Хольдена, на него одного, и не могут быть изменены.

Ему оказана высочайшая честь, он наделен небывалой властью. Сегодня его безопасность не имеет цены. Он больше не солдат спецназа, не Бернард Овен и не Виктор Шейченко.

Он – Leiter der Sicherheit. Это не должность, это пропуск в будущее. Он, фон Хольден, скоро будет контролировать развитие всей Организации. Он – «хранитель очага».