Потапыч: Остров Пряностей

13. Волк позорный

Вообще, над способами и методами убиения твари я думал с тех пор, как мне про неё рассказала Рома. И, кстати, не только в раскладе «закидать мясом с колюще-режущим оружием», хотя этот вариант наиболее приоритетный и наименее геморройный. Проблема в том, что достаточного количества «мяса», а точнее, обязанных всякими там присягами и прочим «положить жисть и не попустить!» — в округе было прискорбно мало. Кроме того, мальчишек ещё и чисто по-человечески жалко. Понятно, что себя жальче, но в текущем раскладе от десятка ратников вот вообще никакого толку, они зверюгу даже не задержат на ощутимое время.

«Думаешь, он?» — отэмоционировал Потап. — «Я ничего не чувствую»

— Потому и думаю, что он, даже уверен в этом, — ответил я.

В ответ от Потапа пошёл поток усиливающей и увеличивающей меня энергии, но на определённом этапе я отэмоционировал, что хватит.

«Хм-м-м?»

— У меня есть задумка, скорее всего — сработает. Он же — просто зверь, Потап.

«Хр-р-р… ну, попробуй», — задумчиво протянул топтыгин.

А «пустота» всё приближалась, и до нас стал доноситься треск, и даже по топкой почве шла дрожь. И да, тот самый, описанный Ромой: здоровый как сволочь, хищный и зубастый слон. Основное сволочное качество которого (помимо здоровость, злобности, хищности и зубастости) была резистентность к магии.

То есть, например, те самые беролачьи когти мне с этим противником не помогут, вот вообще. Максимум, что это будет — это удар не самыми крупными медвежьими когтями по слоновьей шкуре. Может, даже и пробьёт, но слоняра на такие «повреждения» будет чихать, всеми соплями из своего хобота за раз. Магия — не подействует. Потап, проявившийся в яви… хрен знает. Моя надежда на «ощущение души» в мире мёртвых с треском провалилась: именно «пустота», и в яви, и нави. Что, учитывая навок — в общем-то, тоже объяснимо.

Но, если мой мудрый план не сработает — тогда пусть топтыгин «защищает», как обещал, по крайней мере — пробует. Не поможет и это — драпаю, а ратникам скажу, чтобы разбегались врассыпную. Так у кого-то из них будет надежда на спасение. А я топтаться слонами даже за оплаченных клиентов не буду, не говоря о временных подчинённых.

«Железный медведь» — напомнил Потап.

— Не думаю, что огонь жаба поможет…

«У медведя — зубы и когти из железа. Он и отвлечь сможет, пока ты этого носатого будешь ковырять» — разумно отэмоционировал мохнатый. — «Кабан-переросток!» — припечатал топтыгин слоняру, а я аж фыркнул: и вправду есть что-то общее, если свиной пятак и кабаньи бивни развить до соответствующих габаритов.

В итоге: аркубулюс прогнул спину, а я встал на неё, готовясь к прыжку и вооружившись: в отличие от когтей, которые были острыми за счёт колдовства-магии, тесак был именно остро заточенным куском металла. Да и под лапы, спасибо мастеру Любиму, прекрасно подходил.

Тем временем слоняра дотопал до зоны видимости. Не слишком прямой — лианы, папоротники и ветки, но как слоняра идентифицировался однозначно. Хотя, естественно, от известного мне слоновьего вида ощутимо отличался: уши небольшие, да и голова с челюстью искажены пропорциями: нижняя челюсть тяжёлая, выходила далеко вперёд и полностью не смыкалась с верхней. Очевидно её острыми зубищами хищный слоняра срезал плоть с поверженной добычи. Не оружие, в общем, но и без неё у слоняры хватало способов добычу «повергнуть». Уставился он в щели деревьев на нашу компанию злобными глазками, прижал хобот ко лбу (то ли чтоб не мешался, то ли «позиция для атаки», чёрт знает, а может, и то, и то). И молча, хрустя растительностью, рванул к нам.

А я, как только морда этой пакости стала более или менее различима, выхватил револьвер и выпустил все шесть пуль, стараясь попасть в злобные глазёнки. На успех особо не рассчитывал: духи-заклинания, теоретически, могли сработать, но при ОЧЕНЬ большом везении. Но, при этом, хоть кожу слоняры пули не пробили, да и в глазёнки не попали, простая масса попавших пуль отвесила морде зверя ощутимую плюху. Слегка дизориенировало, притормозило на миг — что уже хорошо. Аркубулюс же, одновременно с тем, как я открыл огонь, начал плавно ускоряться, не качая меня. И, убирая револьвер в кобуру (а скорозарядники надо будет перезарядить, кстати), я с силой оттолкнулся от спины железного медведя. Подправил свой прыжок об лианы и вцепился когтями нижних лап в загривок слоняры. И тут же пришлось хватать хобот: реакция у зверя оказалась отменной, ну или удар себя хоботом по загривку-спине — естественный рефлекс на появление там чего-то. Но я-беролак хобот удержал: зверь не был негатором «вообще», а только нивелировал магию в пределах своей шкуры. И, пока аркубулюс пыхал отвлекающим огнём и скакал перед слонярой, я со всей дури ударил тесаком по загривку. Ни черта я серьёзный повреждений не нанёс: слоновья шкура была действительно слоновьей. Но прорезал её, на что и рассчитывал, после чего тут же запустил в разрез лапу, пригнувшись.

— Есть! — мысленно порадовался я.

«Хр-р-р-р», — довольно рыкнул Потап с оттенком нетерпения.

На тему, что хватит мне ликовать, надо дело делать. Ну я и сделал: запустил пяток духов-заклинаний в недра слоняры. Потому что, как я и надеялся, защищённым-невосприимчивым к магии объектом была именно шкура. А под ней слоняра был зверь как зверь, так что за полминуты духи-заклинания устроили ему инсульт, инфаркт, заворот кишок и прочие прелести. Кстати, что интересно, шкура именно «маскировала» слоняру в нави: духи, оказавшиеся внутри, не лишились связи с миром мёртвых и не развеялись, хотя подпитка от меня была только в момент формирования приказа.

В общем, через полминуты после вспрыгивания на слоняру, моей единственной задачей было не навернуться с рушащейся туши: как-то несолидно выйдет: летящий кувырком Потапыч. И с этой задачей я блестяще справился, правда, с сожалением разглядывал заляпанное кровищщей шмотьё: она же ещё засохнет, подлая, коркой стянется…

Ну а ратники с Робом во главе затеяли овацию. Даже, по-моему, просили повторить на бис, но это я проигнорировал: мне и одного раза с головой хватило. Потап, судя по ощущениям, внимательно «внюхивался» в дохлого слоняру, пытаясь понять, как тот работал. Ну а я поманил Роба.

— Да, ваше почтенство видом Михайло Потапыч! — аж в струнку вытянулся ветеран, поименовав меня полным именем.

— Кровь бы отмыть, — высказал я пожелание, брезгливо разглядывая обмундирование.

— Сделаем, ваше почтенство. И просушим над костром…

— С просушкой я сам, — отмахнулся я, начав стягивать обёртку. — Ну, стирайте что ли, — передал я барахло с некоторым благоговением принявшему его Робу.

— Справим! — с энтузиазмом кивнул дядька, но полуоборачиваясь окинул слоняру взглядом. — Жалко, ну да ладно.

— А чего жалко-то? — заинтересовался я.

— Да шкура, добыча ваша, ценности немалой. Мастеровые за полсотни золотых цельную возьмут, а купцы с кораблей — и всю сотню могут. Ну и клыки — деньги немалые. Может клыки прихватить вам, почтенный видом?

— Хм-м-м… — задумался я. — Полсотни, говоришь?

— По меньшей мере, — кивнул Роб.

— А снимать долго, — не столько спросил, сколько констатировал я.

— Долго, ваше почтенство. Сам с тварью этой возился пять лет назад: сутки потратили. Колдовство на шкуру не работает, а она толстая, прикроено прочно…

— А вы справитесь? Скажем за… четверть шкуры? — задумчиво протянул я, пристраивая барахло, а потом и себя на аркубулюса.

— Да за… — начал было дядька, но поскучнел. — Так приказ же доставить надо, ваше почтенство… — вздохнул он.

— Надо, — согласился я, развалившись на спине аркубулюса и приняв вид потерпевшего. — Но я — устал, магии много потратил, коготь сломал и… насморк подхватил, — демонстративно чихнул я со скакуна. — Отдохнуть надо, после боя. А то сил нет, — изобразил я ещё более потерпевшего, растёкшись по аркубулюсу. — И не приказ доставим, а смерть свою найдём! Так что я — отдыхать. А что вы делаете, мой покой храня — дело ваше.

— Как скажете, ваше почтенство! Отдыхайте после подвига, обережём! — отрапортовал кивающий Роб, засверкав глазами.

— Во-во, напрягайтесь, — лениво помахал я лапой с медведя. — А я, из последних сил, от нави оберегу, — с мученическим стоном выпустил я несколько сторожевых духов «с огоньком».

Ну-у-у… деньги совсем не маленькие и не лишние. А может, и кусок шкуры, после выделки, себе на что-нибудь пущу, посмотрим. Кожа, конечно, чуть ли не броневая — но в этом и плюс. И магию развеивает, а сил согнуть, причём без особого напряга, у меня хватит. Посмотрим, в общем.

Но главное — Потапыч лежит, а служба идёт. Лидарёныш, конечно, может попробовать начать говниться, он такой. Но тут мне Лисья Правда в помощь. А замотивированные финансово ратники будут себя пяткой в грудь бить, рассказывая, как я героически победил, а потом, изнемогнув в бою, отдыхал. В общем, сутки потратить сам я велел, довольно растянулся я на аркубулюсе. И даже слегка задремал: не совсем уснул, но близко к тому, благо обязанность часовых исполняли духи.

Разбудил меня Роб, протягивая влажное барахло. Я немного поэкспериментировал и сообразил сушилку на магии огня, с интересом разглядывая взмыленных ратников. Ну, на чужую работу можно смотреть долго и не без удовольствия, а уж на принасящуюю тебе прибыль — и вообще бесконечно. Так вот, возились парни со своими мачетами, срезая слоновью шкуру. В поте лица, но с энтузиазмом. Я даже подумал, а не слишком ли я щедр… Но потом решил не быть глупым жадиной: я в любом случае в ощутимом плюсе выхожу, причём не только в деньгах.

Так что любовался я на них, расслаблялся и думал мысли различной мудрости. А вскоре ко мне обратилася Потап, поделится результатами вынюхивания.

«Я всё понял, шебуршень!» — эманировала мохнатая задница, закидывая меня мыслеобразами.

Ну, всё Потап не понял, как понятно, это он врал и хвастал. А вот насчёт слоняры выходила занятная фигулина. А именно, негация — свойство не «тела», а «духа». У всех прочих живых дух выполняет всякие разные функции, у мёртвых, типа нави, он вообще единственное «живое». А вот у слона дух слона занимался только одним (ну, помимо условно-достаточных жизненных функций). А именно: поддерживал уровень негации в шкуре. И в нави его не было видно именно поэтому: он даже в минус выходил, согласно заключению Потапа, соответственно никакого следа в нави не имел и был необнаружим там.

При этом, Потап озадаченно констатировал то, что дух живого зверя, рождённого и прочее… пожирал духов. Частично, но всё-таки. То есть хищничество слоняры было не только и не столько из-за мяса: кусочек душатины от раздавленных-схарчённых выправлял дефицитный энергобаланс хоботного гада.

«И не навь, при этом!» — удивлялся Потап.

— Естественный, эволюционный механизм, в условиях засилья нави, — мудро отметил я.

«Ты сам-то понял, что подумал?» — ехидно поинтересовалась мохнатая задница.

— Да.

«Ну-ну» — вредно отэманировал топтыгин. — «Я — спать!» — традиционно закончил он беседу.

Переночевали без аварий (хотя ночным орунам я устроил похохотать с огоньком: заслуженный сон честных Потапычей не уважают!), а к полудню у нас были пара бивней и здоровенные скрутки шкуры. Я, как адвокат приличный, а не последняя сволота, пристроил их на аркубулюса.

— Соль нужна, почтеннейший, — деловито сообщал Роб. — Выделать мы не выделаем, ни времени, ни сил. Но без соли дай боги половину до Рачительного довезём: испортятся.

— А где взять?

— Так, думаю, у Аверчиков спросить. Вроде и копи в их горе есть, не откажут. А коли деньги попросят — так и десятка мошной тряхнёт.

— Посмотрим, как будет, — мудро ответил я под кивок Роба.

Выдвинулись, топали весь день. По мелочи пакости хватало: видимо, ближе к горе высота понижалась, да и реки-ключи от горных ледников не стоит забывать. Так что под ногами (и лапами аркубулюса) противно хлюпало, а вокруг роилось всякое озверелое комарьё, плюющее на «пугательный запах» от ратников. Но не плюющая на огонь, к счастью. Вдобавок, в мхе стали появляться мелкие, но очень зубастые ящеры, типа крокодилов, хотя и не такие. Пасть почти в половину тела, утыканная небольшими, но чертовски острыми зубами. Правда, крокодильчики имели и положительные свойства: Роб на ночёвке потушил несколько ящеров и оказались — объедение. Даже Потап снисходительно одобрил.

А вот тут и там встречающиеся змеи не радовали ничем. Даже на меня какая-то пакость нагло свалилась! Аркубулюс её сбил и схарчил, но сам факт!

Но, что странно, нави не было вообще и никакой, что, насколько я понимал, для джунглей нетипично. И поинтересовался у Роба на стоянке: может, в болотистой местности отсутствие нави — норма?

— Нет, ваше почтенство, — озадаченно ответил десятник. — Что гадов и тварей, что злых зверей в болотах столько, что лучше бы поменьше было. Правда, владения Аверчиков в полудне пути. Может, вывели всю навь, — с сомнением пожал он плечами.

— И новая на души людей и скотины не подтянулась, — хмыкнул я, на что Роб пожал плечами: мол, не знает, что и как.

Ну, с другой стороны, нет и нет, мне же проще. Хотя сам факт нетипичного отсутствия несколько напрягал, и полдня я провёл в полуобороте, время от времени теребя Потапа. Мало ли, навка какая-нибудь злостная завелась, ещё-что-то.

Правда, после натуральной мигрени, устроенной мне его возмущёнными мыслевоплями, теребить перестал. Эта мохнатая ленивая жопа меня своими посылами раньше угробит, чем вся навь и навки Зиманды вместе взятые!

Но аварий не было, и к полудню мы выбрались на избавленное от джунглей плоскогорье. С натуральной засечной полосой, фактически живыми стенами из шипастых деревьев, скрывающими за собой поля и прочую аграрщину, поднимающуюся по склонам горы вверх.

Дотопали, порявкали на местную «стражу», функции которых выполняли мальчишки на стенах. Как я понимаю: что-то вроде сигнализации для владеющих, ну или дружины (хотя чёрт знает, есть она у Аверчиков или нет). Какой-то паренёк после рявков мухой метнулся на гору, и через четверть часа я передавал пакет ещё крепкому старику-ликану, главе Аверчиков, да и по ощущениям — вожаку. Степной волк Авер, в отличие от стаи Бурла, был един, но достаточно силён и, очевидно, в своих проявлениях и присутствии ориентировался на иерархию стаи. Как выяснилось вблизи — мальчишки-посыльные тоже были Аверчиками, но со столь слабо проявленным духом, что ощутил я его только в упор.

— Благодарю, почтенный видом, — слегка поклонился дядька.

— Благодарить меня особо не за что — служба, — пожал я плечами. — А вот если вы послание губернатору сообразите — было бы неплохо.

— А зачем, почтенный? — удивлённо вытаращился на меня волчара.

— А я доставлю, при нужде, — всеобъемлюще ответил я, сделав сиволапую морду.

Просто, ещё по старой привычке, бумажка ощущалась нужной. Не говоря о том, что с засранцем-Лидарёнышем не помешает иметь документальные доказательства и протоколы вообще всего.

— Может, и не помешало бы, — растерянно пожал плечами Хонг Аверчик.

— И просьба к вам, уважаемый.

— Какая же, почтенный?

— Соли пудов восемь-десять не найдётся? поинтересовался я.

— А зачем⁈ — стал чем-то походить на сову дядька.

— Надо, — похлопал я по тюкам с шкурами, потому что скрывать — довольно по-идиотски, всё равно увидят.

— Поняа-а-атно, — протянул он.

— Заплачу…

— Какое заплатите, почтенный! От десятка пудов соли не обеднеем, с каждой скотины на караване больше теряем в пути, — отмахнулся Хонг. — Но вы, выходит, задержитесь?

— Вообще — да. Так и так ночевать в пути, сроки одни и те же, а три ночёвки в джунглях и две — разница ощутимая.

— Не откажетесь воспользоваться гостеприимством рода Аверчиков, почтенный видом? Заодно людишки о добыче позаботятся.

— Не откажусь, — с некоторым подозрением ответил я.

Дело в том, что «в общем» — совершенно нормальное, скорее приличное предложение. Просто морда у Хонга стала из равнодушно-радушной этакой… Строящей некие планы.

— А заодно, почтенный видом…

— Прощайте, уважаемый Аверчик, — прервал я явный «развод лоха». — Послание от губернатора вы получили, на этом — прощаемся.

— Погодите, почтенный видом, вы же собирались…

— Передумал, уважаемый. «А заодно» — не вполне то, чем я готов заниматься.

— Ну… хорошо, извините, приглашаю без задней мысли! И прошу о помощи, слуга Апопа, — не слишком восторженно протянул этот жук, хотя и волчара.

Вот это — уже другое дело. Обращение к видому «официальное», с просьбой о помощи. Вообще, я — не жрец, могу и отказать: видом — состояние такое, промежуточное. Но выслушать волчару позорного можно. Главное: гостеприимство отделено от всякого «а заодно», а за это заодно можно назначать цену. Услугами, деньгами — на моё усмотрение. Ну а на усмотрение Аверчика — соглашаться или нет на озвученное, само собой.

— Гостеприимством воспользуемся, — с видом Потапыча, оказывающего великое благодеяние, сообщил я. — Ваши людишки посодействуют ратникам в обработке шкуры, уважаемый?

— Само собой, посодействуют, почтенный.

— А вы расскажите, что у вас стряслось, если понадобилась помощь видома, — важно изрёк я, шествуя с Аверчиком в глубины их владений.