Потапыч: Остров Пряностей

5. Скоморошья награда

— Ну как, почтенный? — встретил меня вопрос от Златки.

Волновалась-не волновалась (точнее, понятно, что вопрос нави жрицу волновал, а я — постольку-поскольку), но обещание выполнила: деверь перекрывала, и кровать окружали тонкие водяные пологи, от которых прям разило Идом. И тыкаться в эти пологи у меня, например, не возникало никакого желания.

— Крысиных королей на Гордости не осталось, — скромно ответил я, потягиваясь.

— Это чудесно, почтеннейший! — аж расцвела Златка. — Пользуясь случаем — передаю вам приглашение на ужин к уважаемому капитану Трикеко.

— Буду, светлая. А теперь… — обвёл я лапой окружение.

— Один миг, почтенный видом, — поднялась жрица.

Вода стянулась к ней, довольно изящно «подстелилась» под ноги. И на таком, движущемся «водяном ковре» Златка и очистила помещение от своего присутствия.

— И хорошо, — заключил я. — А то ещё пояриться бы предложила… Хотя…

И тут я реально задумался: привычка к хорошему и регулярному никуда не делась. А плыть два месяца! Ну ладно, ручное решение вопроса помогает, но во-первых, это скорее «лечебное воздействие» от неудобства. А во-вторых, с кем-то как-то поприятнее. Хотя точно не с Златкой, уж по крайней мере, не сейчас: её «дельфиний» видок реально пугает, точнее, у потенциальной партнёрши пугает. Да и заинтересованности она не проявила, тоже фактор, хотя на моё «хочу», скорее всего, ответила бы согласием. Но на такое я пойтить не могу, сейчас — уж точно.

И… ну, положим, посланная мной путь не прямо, но однозначно Лира. И… нет, тут уж точно и однозначно нет. Разве что окажемся на необитаемом острове вдвоём и исключительно как заменитель ручного решения вопроса. Хотя всякие мысли насчёт «любит и заставили» стали появляться.

— Глупый мозг, — осудил я вместилище разума и вслух стал перечислять резоны. — Первое: она стояла с этим щенком, ей было передо мной неудобно, факт. Но она ГОРДИЛАСЬ им и тем, что с ним, это тоже факт. Второе: предположим, Лидарёныш к ней заявился со словами: «убьём твоего ненаглядного Потапыча, если не будешь со мной». Так она — библиотекарь! И даже со мной законы и уклады пересматривала. Так что даже если её «напугали», то она настолько ДУРА, что у руки есть перед ней масса преимуществ. Не говоря о том, что после этого щенка как-то противно. Так что на лидарий или чей-то там ещё посторонний хер эту дурынду, подальше от меня.

Мозг моей речи внял, перестал всякие глупости «на обдумать» подкидывать. Ну а я уткнулся в книги, бегло прикинув, что бы такое попросить. Причём временами прорывающееся «ДА!» от Потапа меня в этом уверило. У меня, в общем-то, тоже некоторые вкусы поменялись в связи с беролакизацией, надо признать.

Почитал часок, после чего направился на капитанский ужин: вечер выдался насыщенный. И Потап, временами эманируя страданиями, приглядывал за кино про меня. Подумал я, а не добавить ли мохнатом «огоньку», в смысле покачивания, но забил. Глумиться по садистски — вещь иной раз приятная, но тут как с пинком тряпочного Потапа: можно-то можно, но удовольствие не то. И припомнит же…

«Припомню», — согласилась мохнатая задница.

В общем, дотопал до столовки у капитана. Златка, судя по всему, не только сообщила о моём беспримерном героизме, но и проверила мои слова. Так что моё явление встречало приподнимание из-за стола, с бокалами, выпитыми в мою честь. Вот усраться от щщщасья, оскалился я, приветливо помахивая лапой. Я, значится, герой, а бухают всякие непричастные выгодополучатели.

Ну да ладно, уселся, почавкал каким-то пропитанием, и через пяток минут капитан торжественно обратился:

— Почтеннейший видом Михайло Потапыч, вы оказали нам ценную услугу. И, по чести, от всей команды Гордости Лидари хочу узнать: что вы желаете взамен?

— А леший знает, уважаемый капитан Зан, — пожал я плечами. — На текущий момент у меня есть несколько просьб, но… не сказал бы что они соответствуют услуге.

— А каких, почтеннейший?

— Для начала, мне бы хотелось чтобы в пище было бы побольше рыбных блюд, — озвучил я горячее Потапа, ну и менее горячее, но всё же имеющееся желание.

— Но это… низшие чины…

— Мне — всё равно, — гордо задрал я нос. — Я и богоданный Потап любим рыбу, так что я понимаю, что вы оказываете гостеприимство и уважение, — указал я на мясной стол. — Но нам угодна рыба. И мёд не помешает, если есть.

— Это не составит никакого труда, почтенный, сделаем, — несколько озадаченно сообщил капитан, после чего вопросительно посмотрел на меня.

— И мне бы хотелось поговорить с каким-нибудь владеющим, имеющим опыт жизни и боёв на Пряном Острове, — дополнил я, на что последовали переглядывания, и Лидари, усмехнувшись, подала голос.

Вообще, судя по всему, этот «флотский прайд» — вроде как надсмотрщики-контролёры. Но судя по общению-поведению этой тётки — она вполне интегрирована в команду. То есть выходит что-то вроде играющего комиссара или типа того.

— Я провела на Пряном два года, почтенный видом, — с этаким порыкиванием промурлыкала Рома. — Так что не откажусь побеседовать и ответить на ваши вопросы.

— Буду вам крайне признателен, уважаемая Рома, — кивком поблагодарил я.

— Если это всё, почтеннейший? — на что я кивнул капитану. — То не признать вашу правоту значит гневить богов. Ваши просьбы не составляют никакого труда и несопоставимы с вашей великодушной услугой. Но оставаться должными не угодно ни мне, ни команде, — выдал морж. — Не деньги же вам, в конце концов предлагать?

— Если до конца плавания ни мне, ни вам не придёт в голову подходящая награда — то можно и деньгами. Я всё же не только владеющий, а ваша честь не пострадает, — сделал я постно-елейную морду.

На последнее капитан с офицерьём попереглядывались, поморщились — видно, вариант платить владеющему многих и вправду коробил. Но всё же капитан задумчиво кивнул.

— А если, почтеннейший, — начал было териантроп-белка, судя по моим ощущениям и довольно характерному прикусу с рыжим окрасом.

Этот тип был кем-то вроде казначея-завхоза корабля, Аркарий Скур, вроде как-то так. Род точно Скур, хотя ощущения от «белки» были как от вполне сильного владеющего. Так что скорее какая-то духовная модификация, причём, скорее всего, хищная…

«Всё жрёт», — любезно уточнил довольный Потап. — «Но здоровый и зубастый. И вроде летает».

На этом он передал мне образ тотемного зверя-Скура — здоровенная, лютая и клыкастая белка-летяга, судя по деревьям «для относительных размеров» — не меньше пары метров без хвоста. Ну именно «летает» вряд ли (хотя в нави может, само собой). Но в материальном мире разве что парит, что, в общем-то, тоже полезно. Правда, как с такими «белочками» выжили рыси… Ну, вполне возможно, что та скотина на меня напала потому что херово выжили, сделал логичный вывод я.

— Мы, команда, оплатим ваш досуг с преступниками? — поинтересовался он, на что на него вопросительно посмотрел не только я, но и прочие офицеры. — Ну а что, служанки у вас, почтеннейший, нет. А плавание долгое, — несколько понятнее уточнил он, хотя вопросов оставалось до кучи.

Ну а что бы их не задать-то? И, выходило, что помимо даже вполне себе долговременно-партнёрствующих членов команды корабля, вполне себе служанок и слуг офицеров для «нужд половых», существует практика пользования перевозимых преступников. Но не просто так: эти преступники — именно «вещи», но вещи Корифейства. И до продажи на Пряном за «пользование» приходится платить в судовую кассу: отчёт и бюрократия. Собственно, гриткино «девок моем даже чаще» на это довольно толсто намекало, но я думал, эту категорию граждан трахают «по нужде», а оказывается — по квитанции.

— Хм-м-м, — задумался я над оригинальным предложением, собственно, решающим массу проблем, о которых я думал. — А выкупить преступницу можно? — уточнил я, потому как предпочёл бы что-то типа горничной-служанки, по крайней мере на время пребывания на Пряном.

— Можно, почтенный, но довольно дор… — начал было Скур.

— Если пожелаете как ответный дар — то он не будет стоить вам ни купра, — решительно заявил капитан.

Ну, посмотрим как-там и что, телепался я после вечеринки в свою каюту. Смех-смехом, но досуг обеспечить надо, правда, у меня довольно противоречивые требования к «временному слуге». Именно «слуге», потому что удовлетворять меня — дело важное, но, например, кирасу некому помочь одеть. Не говоря о кофе сварить нормально — корабельный повар делал какую-то откровенную бурду, судя по вкусу, переваривал.

В общем — небесполезно, но смотреть надо будет. Правда, вонь, блин… но ради такого дела перетерплю.

Наутро меню завтрака было в соответствии с озвученными желаниями: рыбы и даже плошка с мёдом.

«Вкусно, хороший шебуршень», — снисходительно и довольно отэманировал Потап.

— На горизонт, что ли, полюбоваться? — невинно поинтересовался я.

«Сволочь! И я — спать» — любезно попрощался со мной товарищ мохнатая задница.

А через четверть часа, в процессе мыльно-рыльных мероприятий в дверь постучали. Скур, как понял я, причувствовавшись, высовывая морду.

— Приветствую, уважаемый, — обратился я к белке. — Погоди немного, — скрылся я в недрах комнаты и прихватил кирасу, не став надевать.

— Приветствую, почтенный, — уставился на меня, изящно помахивающего бронёй завхоз. — А-а-а?… — понятно тыкнул он в прихваченный аксессуар.

— Надо, — всеобъемлюще ответил я, на что последовал кивок.

Ну и потопали мы в недра Гнева. Причём одарённый-чиновник, со здоровенным гросбухом, снабдил нас масками-тряпицами, пропитанными благовониями. И сам на мордас такой же поместил. Конечно, не огонь, да и резковато. Но лучше, чем запах сортира и застарелого пота, которым шибало из дыры на рабский этаж.

Сам этаж был заставлен деревянными клетками с гамаками — но тут и понятно. А чин выспрашивал у меня «что угодно».

— Помолчать, — вежливо ответил я, прохаживаясь между клетками. — Эту, эту и… пожалуй эту, — потыкал я пальцами в трёх девиц.

Не самые страшные, но здоровые. И последняя, о которой я задумался, была совершеннейшей уродиной в рамках зимандских норм: если не культуристка, то поджарая и мускулистая, не слишком крупная девица.

Чин девкам мои ценные указания передал, и они из клеток вышли… Блин, а они не заперты, задумался я. Да и стражи на вонючем этаже не наблюдается… Хотя стоп: владеющие. Какой нахрен «бунт», когда бунтующих выпотрошат к чертям и удавят их же кишками? Ну или побег и что-то такое. Клетки, как и ухудшенные условия — скорее символ. Причём не для преступников, на них-то пофиг. А для переселенцев на верхнем этаже: мол, эти нехорошие люди в вони (которая и у переселенцев наличествовала на текущий момент, хотя и явно в меньшей степени, чем тут) и в клетках. А у вас круиз лайнера «всё включено», что-то вроде того.

Ну а преступники, хотя скорее должники, так у них быть послушными — единственный способ выжить. Разумные сидят и не пищат, а отсев психов и самоубийц для корифейства выгоднее репутационно до продажи.

— Так, девки, — обратился я к лупающим на меня глазами троице. — Мне вас воспитывать и тратить время — никакого желания. Мне нужна служанка, которая будет со мной яриться с тщанием и умением. Если что — научу, но чтоб послушна была и старательна! Прибиралась, готовила, что скажу, и не мешала, когда изволю быть занят. Нужна и на корабле, и на Пряном.

Девки глазами лупали, самая дебелая стала из декольты свои сисяндры выпячивать. Ну такие, богатые сисяндры, конечно, но толстовата.

— Коробейница, с мужем преступление совершила, — начал гундеть чин, тыкая в дебелую. — Торговка, — тыкнул он во вторую с довольно хитрым выражением морды, — негодящим товаром торговала, оскорбляя жителей Золотого и Корифея. — И… скоморошица, — по-моему, сам удивился чин. — И украла у стражи… Странно.

— И не говори, — хмыкнул я. — За кражу её бы тут не было. За что ты тут?

— Я, уважаемый…

— Почтенный.

— Я, почтенный, с парой стражи, без охотки пошла. Но деньги посулили, и не отбиваться же⁈ А они не заплатили, уроды…

— Не порочь стражу корифееву… — начал было чин.

— Ну а ты другую причину, по которой девка тут, а не на площади висит, знаешь? — искренне поинтересовался я у чина, натурально почесавшего в затылке.

— Не знаю, ваше почтенство, — признал чин.

— Значит, выходит, парочка стражников тебя в угол затащила, денег не дали, а ты решила восстановить справедливость?

— Ваше почтенство, так обидно же! Знаю, что не правильно, вот теперь тут… — понурилась она.

А у меня, помимо чисто юридических моментов, были СЕРЬЁЗНЫЕ подозрения. Нет, вообще, если судья корифеев в ситуации разобрался, ну и она такая, как девка говорит — всё гладко. А не такой она с отметкой в деле «воровка» быть… да просто не может, если разобраться. За воровство увечат и вешают, в зависимости от того, кто и кого. Но вот расклад, когда пьяные менты обещали и не заплатили, а девка их обнесла — возможны. И судья принял их обещание и фактическое возмездие за «смягчающие обстоятельства» — правополагание такое вполне позволяло. И вместо увечий, смерти или каторги — рабство на Пряном: вполне, по зимандским законам, послабление.

Но скоморошица… и на жёлтую луну не посмотришь из трюма. Вроде от неё ничего не чую такого…

— Пота-а-ап!

«Достал. Какого тебе⁈»

— Шута от этой девки чувствуешь?

«НЕТ! И Я — СПАТЬ!!!» — чуть не прибил меня рёвом мохнатый скот.

Но я не помер и даже вроде удержался. Так-то из троицы мне эта акробатка не только более полезна, но даже нравится чисто внешне больше — треугольное лицо без «округлых щачел», подтянутая, не трясётся, нос небольшой, курносый, волосы серо-русые, серые глаза. Ну в общем, симпатичная девка, хотя это у меня скорее на «противоречии»: переел жирного. Путь не жирного, конечно, но полные девки из Счёт приелись, факт. Не вообще, но имея выбор — скорее акробатку. Правда, нужна главная проверка. Брякнул кирасу на пол, ткнул в неё:

— Подними, — приказал я дебелой коробейнице. — Стой, разгибайся где нибудь подальше.

Дело в том, что эта овца раскорячилась, отклячила задницу, стала с краснеющей мордой медленно нагибаться… Ну, в общем, не вариант. Купчиха — нагнулась быстро, а вот поднималась тяжеловато. И на приказ «одень» просто не смогла поднять кирасу достаточно высоко.

— Ты, — тыкнул я в акробатку.

Ну и как ожидалось — справилась. Подняла, насандалила, к завязкам дёрнулась но сама же руки отдёрнула.

— Не подскажите, как надо, почтенный?

— Не сейчас. Снимай, — указал я, что и было исполнено. — Её хочу, — ткнул я в акробатку.

— Как скажете, почтенный. Но не лучше ли мужа посильнее…

— Я непонятно выразился?

— Нет, прошу простить.

— Ряд на преступницу принесу до заката, Михайло Потапыч, — сообщил пребывающий в сторонке Скур.

— Ну вот и хорошо. За мной, — поманил я девицу, которая понятливо подхватила панцирь с пола. — Давай сюда, — прихватил я снаряжение уже на лестнице, проявляя некоторую галантность. — Как зовут?

— Мирка Злонг, поченнейший. А как вас…

— Потапыч. Михайло Потапыч, видом, — хмыкнул я. — Ну и твой господин.

Дотопали до моей комнаты, я Гритку озаботил лохань-ванну набрать. Завалился на кровать и любовался. Нормальная девица, в общем. Нормальная девица «красовалась», что и нормально, а выбравшись из лохани, встала рядом с краем кровати, зыркая на меня, лупая глазами и демонстрируя, как она со страшной силой мёрзнет. Ну и оприходовал я её: что я, зверь, девку мучать? Вполне, кстати, умелая оказалась, даже счётным девкам фору даст… на последнем я в голос заржал, игнорируя удивлённые взгляды.

Дело в том, что «умелость» понятна. С фигуркой и не «пышнощёким челом» у неё действительные проблемы — «дурнушка». И брала умением, в чём мне повезло. Правда, духов я в девчонку запустил: мне спокойнее, да и пусть Шута не чувствуется… В общем: просто спокойнее.