Повелитель драконов II

Глава 14

— А я уже подумал, что ты не спросишь, — усмехнулся Колян. — Сложно наверно в это поверить будет. Но я — барон Николай Стрельников. Это для Толика, я — Колян. Он в деревне новенький и многого не знает. Да и в принципе большую часть времени в яме просидел, за то, что не хочет верить в Семигара и открыто об этом говорит.

— Да нахер он мне нужен! — фыркнул Толик из своей камеры. — Как будто нельзя в деревне пожить без этой ссаной веры.

— Вот о чем, я и говорю, — подтвердил барон Стрельников.

— А зачем тогда тут жить если не веришь? — с усмешкой спросил я.

— А кто сдохнуть хочет? — вопросом на вопрос ответил Толик. — Меня полудохлого сюда из посада принесли. Я в крепость ни за что больше не вернусь. Здесь спокойнее. Еще бы веру свою доказывать не надыть было и вообще красота. Да в яме тоже замечательно. Кормют, поют и делать ничего не надо. Сидишь в теньке постоянно. Если б комары не одолели, то просто рай.

Он наверно и не задумывается, что разрушить эту деревеньку гриммерам будет раз-плюнуть. Она им так-то особо и не нужна, но, если понадобится тут быстро никого не станет.

— Понятно все с тобой, — усмехнулся я. — А вы, барон Стрельников, расскажете, как тут оказались?

— Уверен, что тебе интересно? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Я был одним из тех, кто помог Олегу скрыться от инквизиции. Ко мне тогда приводили молодых одаренных, а у меня рука не поднималась их отправлять на хребет. Первый раз она дрогнула именно с Олегом. Он был настойчив, уверен в себе и чертовски убедителен. Четырнадцать ему тогда стукнуло, но уже тогда он рассуждал, как взрослый, сложившийся человек. Я помог Олегу спрятаться на правом берегу Волги. Вместе мы построили первую хижину, с которой и началась эту деревня. Он в ней, кстати, до сих пор живет. Только расширил и увеличил до двух этажей. Во-от. А следом за Олегом последовали другие одаренные. Один-другой-третий. Всего тринадцать человек я укрыл от инквизиции.

— Но она и тебя настигла, — догадался я.

— Именно, — подтвердил барон Стрельников. — Но я знал, что так и будет, поэтому вовремя успел скрыться. Жены и семьи у меня не было, так что я заранее продал свой дом и всё, что у меня было, и был таков. Да уж. То еще времечко было. Прошлого уже не вернешь. Сожалею ли я о том, что сделал тогда? Глядя на того, в кого превратился Олег — да, жалею. Поступил бы я также, зная, что в итоге произойдет — скорее да, чем нет.

— Тогда тебе не о чем жалеть, — цыкнул я.

— Возможно. Но я оставлю это при себе, хорошо?

— Как скажешь, — кивнул я. — Раз к тебе водили одаренных, значит, ты был верховным магистром или около того.

— Скорее около, — засмеялся барон Стрельников. — Мой дар не нужен на хребте. И с ним не становятся верховными магистрами. Я чувствую силу, вижу одаренных. И все, больше ни к чему не способен. Меня даже на хребет не взяли, потому что я даже жалкую искорку из себя выдавить не мог.

— Не думал, что кого-то из одаренных не берут не хребет, — задумчиво сказал я.

— Ну а как иначе? Лекари же тоже своего рода одаренные, но их на хребте достаточно и часть оставляют по городам, — сказал барон Стрельников. — Если меня там в первых же рядах убьют, то зачем туда ехать? Лучше уж других одаренных регулярно поставлять на хребет. Я был для этого более полезен.

— Самара — не самый крупный город, — заметил я.

— Ну я и не один такой, как мне говорили, — ответил барон Стрельников. — В более крупных городах есть другие, и не единичном экземпляре, насколько я знаю.

— Нелегкая у тебя судьбинушка, Колян, — протянул Толик. — Ох, не завидую тебе.

— Я этого и не хотел бы, — сказал барон Стрельников.

Воцарилась тишина. Я думал, переваривал информацию, которой было предостаточно, чтобы составить свое мнение об этой деревне. И в этой картинки не хватало только одного кусочка.

— Почему ты сидишь в яме, ваше благородие? — спросил я.

— Ваше благородие, — с усмешкой повторил барон Стрельников. — Давно ко мне так никто не обращался. Не думаю, что я могу считаться дворянином, потому что уже давно не служу при дворе. А что касается твоего вопроса, то все просто — бунт! Я пытался сместить Олега и взять власть в свои руки. Подговорил несколько ребята, имеющих силу сопоставимую с его. Ну не мог я больше смотреть, как он манипулирует людьми, прикрываясь придуманным богом. Причем им же придуманным. Он оскорблял, унижал, калечил судьбы, забирал детей у родителей. Чего только не делал. Последней каплей стало убийство. Олег убил знахаря, за то, что тот торговал дурман-травой у него за спиной. Знахарь тоже, конечно, хорош, но смерти он не заслужил.

— А как тут еще расслабляться? — вставил свои пять копеек Толик. — Бражку они не гонят, она под запретом. Водки тоже отродясь не было. Все только ходят и молятся. Вот и все развлечение. А людям-то можно и налить сто грамм, после тяжкого трудового дня. Не убудет от этого Шмыгара, обойдется один денёк в недельку без молитвы.

— Ну вот о чем я и говорю, — сказал барон Стрельников. — Олег сам довел людей до такого состояние, а виноватым сделал знахаря. Нехорошо это.

— Что ж, тебя можно понять, ваше благородие, — сказал я. — Мне только непонятно, зачем Олег полез на крепость. Тоже ведь бунт хотел устроить. Убил князя и его жену, чуть не добрался до княжича. Если бы я вовремя не вмешался, то крепость была бы обезглавлена. Род Засекиных уже бы не правил ею.

— Вот этого я не знаю, — задумчиво произнес барон Стрельников. — Обратно в Самару он никогда не стремился. Да и не сделал бы его никто там правителем. Ты уверен, что это он совершил?

— Больше некому, — отрезал я. — После твоего рассказа, я только еще раз в этом убедился. Там действовали одаренные, которых кроме здесь больше нигде нет.

— Хм-м, — задумался барон Стрельников. — Это странно. Не понимаю зачем ему это нужно.

— Я хоть тут и недавно, братцы, — подал голос неугомонный Толик. — Но точно знаю, что евойное просвищенство просто так ничего делать не будет. Выгода у него там точно какая-то имеется. А монеты — они, как грица, не пахнут.

— Может быть, может быть, — задумчиво произнес барон Стрельников. — Он был всегда алчным. Власть и деньги его интересовали больше всего. Если кто-то из крепости предложил круглую сумму за убийство он вполне мог на это пойти.

Или тут замешано что-то другое. Но мне особо некогда в этом разбираться. Если в деле присутствует заказ, мне достаточно имени заказчика, чтобы раз и навсегда поставить в нем точку. И я из него его выбью.

— Я так понимаю, жители деревни не посещают крепость? — спросил я.

— Нет, ты что, — тут же ответил барон Стрельников.

— Им нельзя, — снова встрял Толик. — А то убегут ж. Только проверенным охотникам можно за забор выходить.

— При этом сам преосвященство передвигается где хочет, — резюмировал я.

— Да, он и его шайка одаренных выходят, чтобы завербовать новых жителей, — подтвердил барон Стрельников. — Они же и раненных переносили из посада, и нагоняли жути на тех, кто в страхе. Деревня сильно расширилась, после прихода войны сюда.

Теперь многое становится на свои места. А глашатай Олег здесь неплохо устроился. Воспользовался случаем, чтобы расширить свое влияние. Для одних война — это беда, а для других — средство наживы.

Одного только он не учел. Меня. Придется потрепать эту деревеньку. Такого лидера они точно не заслуживают. После его ухода может и мозги на место встанут. В крепости всё безопаснее, чем здесь.

Многие скорее всего полагаются на магические силы своего пророка. Мол, он сможет их защитить. Такие точно не захотят уходить, пока находятся под влиянием своего лидера. Божество еще это.

Так ладно. Пускай сами думают, что они хотят сделать и как. Моё дело вытащить отсюда мать. Только бы она не была зомбирована, и сохранила здравый рассудок.

— Хорошо, ваше благородие, — после недолгих раздумий, сказал я. — Я вам верю.

— Прекрасно, — я слышал, как рот барона Стрельникова растянулся в улыбке. — Тогда вот как мы поступим…

— Подождите, не торопитесь, — перебил его я. — Мы же не знаем, кто нас может подслушивать сверху.

— И то верно, — вдруг осекся барон Стрельников. — Нам нужно как-то выбраться отсюда.

— Предоставьте это мне, — сказал я.

У меня было вполне достаточно информации, чтобы начать действовать. Имея под рукой барона, можно легко и дальше осваиваться в этой деревушке. Верить до конца ему, конечно, нельзя. Всегда надо быть настороже. Но посмотреть, что он может предложить, просто необходимо.

Оттолкнувшись от выпирающего кирпича на стене, я подпрыгнул и повис на решетке. Подтянувшись на руках, я добрался до замка и довольно быстро справился с замком своей отмычкой.

Выбравшись наружу, я огляделся. В деревне было тихо. В округе никого не было, поэтому нас никто не слышал.

Глашатай слишком уверен в себе. Даже охрану ко мне не поставил.

На всякий случай я просканировал «орлиным зрением» ближайшую округу. Ах ты зараза. Все-таки поставил. Двое мужчин сидели за углом здания. В нашу сторону они не смотрели. Тихо переговаривались между собой.

Уверены, что из их темницы сбежать никто не может. Ошибаются.

— Ждите меня здесь, — прошептал я в клетку барону.

На полусогнутых ногах, я побежал к двоим охранникам, прикрываясь за стенами и кустами.

Подобравшись ближе, я смогу услышать, о чем они говорят. Естественно, они обсуждали меня и мое сражение с их пророком.

— Теперь на его преосвященство надежды нет. Куда ему с одной рукой. — шептал один из них.

— Ты думаешь магию только двумя руками воротят? — шикнул на него второй. — Там и без рук можно, если захотеть.

— Ты-то откуда знаешь?

— Оттуда!

— Тоже мне ответ. Но этот парняга силен, — протянул первый. — Такой точно нас от гриммеров бы защитил.

— И его преосвященство защитит.

Пока они болтали, я подвел к ним змею, которую нашел неподалеку. Всего лишь гадюка, но и она сойдет для такого дела. У страха глаза велики.

Сонное пресмыкающееся ползло крайне медленно и пришлось подогнать его даром, а то так можно до утра простоять.

Когда змея приползла, двое охранников спорили из-за того, кто из них первым пойдет в туалет, а кто останется. Каждому хотелось больше своего напарника, а тот его не понимал.

Ну сейчас вы оба облегчитесь.

Я натравил на них змею из-за угла. Та выползла прямо перед ними и грозно зашипела. В свете луны ее было прекрасно видно на песчаной земле.

Охранники вытаращили глаза. Змея раскрыла рот и начала резко приближаться к ним. Я надолго запомню, как они подпрыгнули и, бросив своё оружие, побежали наутек.

Вот что бывает, когда набираешь к себе одних дилетантов. Воины в деревню к пророку точно не шли.

Я спокойно вернулся к тюрьме, открыл отмычкой решетку барона. Подумав немного, еще и открыл решетку Толика.

Второй выполз сам, а вот первого пришлось тащить за руку. Староват уже был барон для подобных испытаний.

Передо мной стоял седовласый мужчина, лет шестидесяти. С покладистой аккуратной бородой и длинными волосами.

А он был прав. Глаза-то у него действительно честные.

— А ты молод, — внимательно глядя на меня, сказал барон Стрельников.

— Это проблема? — спросил я.

— Да нет, — пожал плечами барон Стрельников.

— Зато ты староват, ваше бродие, — заржал Толик, хлопнув его по плечу. — Вы друг друга уравновешиваете.

— Очень смешно, — скривился в улыбке барон Стрельников.

— Ладно, ближе к делу, — остановил их я. — Что ты хочешь от меня?

— Завершить начатое мной, — вдруг стал серьезным барон Стрельников. — Ты поможешь мне занять место Олега.

— И для чего мне это? — поднял бровь я.

— Ну ты же зачем-то сюда прилетел? — резонно заметил барон Стрельников. — Я так думаю для того, чтобы поймать Олега и наказать его. И я помогу тебе в этом. Тебе достается его преосвященство, а мне его место. Наши интересы сходятся, я же говорил.

В этом он был прав. Он знал деревню как свои пять пальцев и понимал, что можно ожидать от ее горожан. Многие ему доверяли, судя по рассказам. А, значит, проблем у меня становится гораздо меньше.

Да и в моем плане он мог пригодиться. Кто-то же должен прикрывать тыл, пока я буду чинить Аврору. От старика большой прыти ждать не придется, но сражаться ему и не надо.

— Так, сокамерники, — вывел меня из задумчивости Толик. — Мне все эти Олеги и просвященства никуда не упали. Побегу я. Надеюсь серчать не будете. Спасибо, что вытащил, — пожал он мою руку. — А тебе, Колян, спасибо за компанию, — пожал он руку барона. — С тобой весело было, хоть ты и спал постоянно. Бывайте, хлопцы.

Он убежал, а я и не думал его останавливать. Даже если он нас сдаст глашатаю, ничего от этого не изменится. Мой план начал своё движение с того момента, как я выбрался из ямы.

— Хорошо, барон, — наконец, сказал я. — Ты поможешь мне информацией, а я отдам тебе место глаша… Олега, в смысле. Но надеюсь, все же, что народ образумится и уйдет в город.

— Так и будет, но многие останутся, — кивнул барон Стрельников. — Амбиций Олега у меня нет. Мне бы свои года дожить спокойно, чтобы никто не трогал. А здесь идеальное место. И чтобы его содержать много народу не нужно.

— Хорошо, — сказал я. — Тогда идем.

— Куда? — удивился барон Стрельников.

— Мне нужно поговорить кое с кем.

— А как же?..

— Все остальное потом, — отмахнулся я.

Под покровом ночи, мы прошли между домами к тому, в который заходила моя мать. Паучки докладывали, что она до сих пор была там и еще не спала.

Кроме неё в доме были еще люди, но те уже давно смотрели десятый сон.

Оставив барона у входных дверей стоять на шухере, я зашел внутрь без стука и тенью пробрался к той комнате, где была мать.

Дверь скрипнула. Я пробрался внутрь и замер.

Мама, которая до этого неустанно меряла шагами комнату, замерла. Мы смотрели, друг на друга не говоря ни слова. В тусклом свете было почти ничего не различить, но я понял, что она меня узнала. Только вот рада ли моему прибытию?

— Лари, — прижав ладонь ко рту, ахнула мать.

— Мама, — прошептал я.

Всхлипнув, она бросилась мне на шею и повисла на ней. Ей тело пробивала мелкая дрожь, а руки все сильнее и сильнее сжимались в объятьях.

Я тоже не отставал, сильно прижав ее к себе. По телу разлилось приятное тепло. Тело реципиента успокаивалось и расслаблялось.

В эмоциональном плане, также стало легче. Отпустило. Только в этот момент я понял, насколько сильно волновал меня этот момент.

— Но как ты тут? — минуты через две отпрянула мама. — Тебя же бросили в яму.

— Сбежал, — пожал плечом я. — За это время я многому научился.

— Я видела, — кивнула она. — Ты мог погибнуть, сражаясь с Олегом.

— Мог, — подтвердил я. — Но не погиб.

— Н-но как? — слегка запинаясь спросила она.

— Тебе лучше не задавать лишних вопросов, — уклончиво ответил я. — Нам нужно бежать. И чем скорее, тем лучше.

Я взял ее за руку и потянул за собой.

— Подожди, — не двинулась с места она. — Я не могу. Ты возмужал и стал сильнее. Настолько сильным, что справился с магом. Ты не хочешь рассказывать об этом, хорошо. Но и я не могу рассказать тебе некоторых вещей. Мне нужно быть здесь. И точка.

— Отец, — догадался я. — Он здесь?

— Все не так просто, как кажется, — уклончиво ответила мать.

Она что-то скрывала. Что-то связанное с отцом. И этим Олегом. Только почему? Я мог лишь догадываться, но ни одна из версий не укладывалась у меня в голове.

— Этот Олег, он тебе угрожает.

— Скорее защищает, — тяжело вздохнула мать. — Лари, тебе нужно бежать отсюда. Бежать обратно в крепость и не появляться здесь. Я сама вернусь, когда настанет время.

— Отсюда же никого не выпускают, — нахмурился я.

— Откуда ты знаешь?

— Обзавелся друзьями. Зачем ты мне врешь? Давай попробуем поговорить начистоту. Если дело в Олеге, то я просто добью его и все.

— Его нельзя убивать! — широко раскрыла глаза мать.

— Почему? Боишься за поселенцев? У меня есть кандидат на его место, который сможет поддерживать жизнь в деревне.

— Кто? Николай? — догадалась мама. — Ты его совсем не знаешь. С ним нужно держать ухо востро.

— А что тогда? Почему нельзя убивать Олега? Скажи мне пожалуйста, — мягко спросил я. — Мне нужно знать, как действовать дальше. Это может прозвучать странно, но я единственный, кто сможет остановить и его, и все что происходит в городе.

Мать сначала испуганно посмотрела на меня, но потом испуг сменился на нежность.

— Мой маленький мальчик, — ласково произнесла она. — В кого же ты превратился за такое короткое время…

— Мама, — чуть более твердо сказал я. — Расскажи мне всё. Или мне придется действовать самому наугад. Будет лучше, если я буду владеть информацией полностью.

Мать тяжело выдохнула, собираясь с мыслями.

— У него твой отец, — наконец, сказала она. — Точнее даже не у него, а у этих тварей…

— У тварей? — переспросил я.

— Да. У гриммеров.