Тайновидец. Том 9: Повелитель стихий

Глава 10

Степан Богданович Прудников допрашивал Иевлина прямо в зале трактира. Он сделал это по моей просьбе — я уговорил Прудникова не задерживать Иевлина.

Полицейский следователь сидел за столом. Сухим официальным тоном он задавал вопросы, а затем аккуратно заносил ответы повара в протокол.

Голубцов вольготно развалился на стуле, покачивая ногой. Своим поведением этот человек вызывал во мне острую неприязнь.

Бывший императорский повар, неуклюже сгорбившись, стоял перед ними и отвечал на вопросы Прудникова.

Его рассказ я уже слышал и сейчас чувствовал, что мы напрасно теряем время. Но делать было нечего. Иван Горчаков все еще не прислал мне зов, а значит, отравленного пока не удалось привести в сознание.

Да и Прудникову необходимо было заполнить протокол. Бюрократическая волокита, но без нее не обойтись.

Наконец, Степан Богданович закончил допрос и сухо бросил городовым:

— Отвезите господина Иевлина в полицейский участок.

С досадой покачав головой, я подошел к ним. Бывший императорский повар умоляюще смотрел на меня. Я кивнул, чтобы подбодрить его, и заговорил с Прудниковым:

— Степан Богданович, вы и сами видите, что дело ясное. Снотворное пострадавшему наверняка подсыпал тот самый парнишка, который сидел с ним за столиком. Я уверен, что они были знакомы. Нужно немного подождать, и мы узнаем его имя, а возможно, и адрес. Господин Иевлин вряд ли расскажет вам что-то новое. Ни к чему держать его в камере полицейского участка.

Прудников посмотрел на меня и быстро отвел взгляд в сторону. Я понял, что он в затруднении. Степан Богданович привык вести расследование по-своему, но и ссориться со мной ему не хотелось.

— Дело может оказаться не таким простым, Александр Васильевич, — наконец сказал он. — Я хочу предусмотреть любой неожиданный поворот. Если что-то пойдет не так, отвечать перед полицмейстером придется мне.

Я отлично понял его намек. Прудников имел полное право арестовать Ивлина и держать в участке до тех пор, пока все обстоятельства не прояснятся. И сейчас Степан Богданович намекал, что он готов пойти мне навстречу, но не просто так. Ему было нужно мое содействие.

А почему бы и нет? Сейчас наши интересы совпадают.

— Вы опытный следователь, Степан Богданович, — улыбнулся я. — А я, со своей стороны, окажу вам полное содействие, и господин Ивлин, разумеется, тоже. Бежать ему некуда — не бросит же он свой трактир.

— Не брошу, — хриплым голосом подтвердил Ивлин.

— Скоро пострадавший придет в себя, — добавил я. — Целитель обещал прислать мне зов, как только это случится. Мы с вами вместе допросим его и узнаем имя настоящего подозреваемого.

Прудников довольно кивнул:

— Ну что ж, рассказ господина Иевлина выглядит правдивым. Пожалуй, у меня и в самом деле нет оснований его задерживать. А вот трактир пока придется закрыть. Все-таки, это место преступления.

На красном лице Иевлина досада смешалась с облегчением.

— Закрою, — ворчливо согласился он, — да мне после этого отравления и готовить расхотелось.

Но тут в разговор вмешался Голубцов. Недовольно нахмурившись, он наклонился к Прудникову:

— Степан Богданович, я уверен, что вы делаете ошибку. Вы слишком прислушиваетесь к мнению господина Тайновидца. А что, если повар нам соврал? Сам подсыпал снотворное пострадавшему, а теперь приплетает к делу какого-то мальчишку, которого никто, кроме него, не видел.

Заметив, что на лице Прудникова промелькнуло сомнение, Голубцов повернулся ко мне:

— Скажите, ваше сиятельство, а вы-то почему так интересуетесь этим делом? Примчались сюда по зову господина Ивлина, защищаете его. Такое поведение наводит на определенные мысли.

Как и все наглецы, Голубцов тонко чувствовал грань, которую лучше не переходить, и сейчас балансировал в опасной близости от нее.

— Мне нет дела до ваших мыслей, господин Голубцов, — резко сказал я. — Господин Иевлин — мой друг. Он прислал мне зов и попросил помощи. Естественно, что я поспешил сюда. Но обсуждать это с вами я не намерен.

Голубцов снова откинулся на спинку стула, насмешливо улыбаясь. Мой резкий ответ он воспринял как свою победу.

Но допускать это я не собирался.

— Извольте встать, когда разговариваете с графом, — прищурился я.

В моём голосе отчётливо зазвенел металл, и Голубцов это услышал. Нехотя поднявшись со стула, он процедил:

— Вообще-то я на службе, господин Тайновидец.

— Это не даёт вам права хамить, — окончательно добил я его.

Криво усмехнувшись, Голубцов снова повернулся к Прудникову:

— Не совершите ошибки, Степан Богданович! Как любит говорить мой дядя, действовать надо строго по закону.

При этих словах Прудников испуганно вздрогнул.

— И кто же ваш дядя? — поинтересовался я.

— Главный полицмейстер столицы, — победоносно ответил Голубцов.

Прудников растерянно посмотрел на меня. Кажется, в этот момент он искренне проклинал и Голубцова, и отравителя, и повара Иевлина, и моё неожиданное появление в трактире.

Я почувствовал, что меня охватывает азарт. Степан Богданович Прудников не был моим другом, но однажды он гостил у меня в доме и даже сумел кое-что понять. Несмотря на все свои недостатки, он был неплохим следователем, въедливым и дотошным.

Кроме того, по-своему мы с ним ладили. А сейчас его макал лицом в грязь глупый наглец, прикрываясь своим дядей полицмейстером.

Я потратил еще секунду на то, чтобы прислушаться к эмоциям Голубцова, и уловил злобное торжество. Голубцов радовался тому, что поставил Прудникова в затруднительное положение. Что ж, он сам напросился.

Я резко шагнул к Голубцову. От неожиданности Голубцов отшатнулся и неуклюже рухнул на стул.

— Занятного помощника вам навязали, Степан Богданович, — усмехнулся я. — Не удивлюсь, если этот молодой человек метит на ваше место. Но вам не стоит беспокоиться. Я хорошо знаком с господином полицмейстером и сумею убедить его подыскать племяннику другое теплое местечко.

Заметив злобную гримасу Голубцова, я не удержался и добавил:

— Где-нибудь в провинции, подальше от Столицы.

— Вы и в самом деле забываетесь, господин Голубцов, — встрепенулся Прудников, почувствовав мою поддержку. — Следствие веду я, мне и решать. Господин Иевлин, благодарю вас за ваши показания, пока вы свободны. Прошу вас не покидать Столицу, вы еще понадобитесь нам для очной ставки.

Голубцов недоверчиво глядел то на меня, то на Прудникова. Кажется, он только сейчас сообразил, что слишком зарвался.

— Благодарю вас, Александр Васильевич, — сказал Иевлин.

На хмуром лице повара впервые промелькнула улыбка.

— Можете быть спокойны, я вас не подведу. Из города никуда не уеду и к господину следователю явлюсь по первому требованию.

— Я и не сомневался в вас, господин Иевлин, — улыбнулся я.

Ровно в этот момент расследование сдвинулось с мёртвой точки. Мне прислал зов Иван Горчаков.

— Пациент пришёл в себя, и его жизни ничто не угрожает, — сообщил он. — Но самое главное, он отлично помнит всё, что с ним случилось, и готов поговорить с полицией. Кстати, я выяснил, каким зельем его усыпили. Любопытное средство на основе нескольких магических растений. Абсолютно безопасное, но действует почти мгновенно.

— Ты хочешь сказать, что тот, кто его усыпил, может разбираться в алхимии? — заинтересовался я.

— Не обязательно, — огорчил меня Иван. — Он мог просто купить это зелье. Но опытный алхимик в деле точно замешан.

— Спасибо за информацию. А что сказал твой пациент?

— Я не стал его расспрашивать, — ответил Иван. — Решил дать ему отдохнуть до вашего прихода. Имей в виду, что я не позволю вам говорить с ним дольше десяти минут. Поэтому заранее обдумай свои вопросы.

— Конечно, дружище, как скажешь, — обрадовался я. — Мы все еще в трактире, так что появимся в госпитале через пару минут.

— Я сам встречу вас у входа и провожу к пациенту, — пообещал Иван.

Тем временем Голубцов немного пришел в себя после стычки со мной.

— После такого хлопотного дела неплохо бы и пообедать, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

Степан Богданович Прудников никак не отреагировал на слова своего помощника. Он внимательно перечитывал показания Иевлина. Но Голубцову, как видно, позарез требовалось вернуть себе привычную самоуверенность. Он покосился на Иевлина.

— Господин повар, раз уж мы не стали вас арестовывать, может быть, вы в благодарность нас накормите? Все-таки полиция стоит на страже ваших интересов, и вы должны это учитывать. Что вы порекомендуете? Хотя нет. Лучше принесите мне чашку чаю и меню. Я сам выберу.

Иевлин угрюмо взглянул на помощника следователя. Седые усы повара сердито ощетинились.

— Ничего готовить для вас я не буду, господин полицейский, — фыркнул он. — Трактир закрыт, а у меня болит голова.

С этими словами Ивлин кивнул мне и скрылся на кухне. Голубцов презрительно скривил тонкие губы, а я весело усмехнулся.

— Времени на обед у нас нет. Мне только что прислал зов целителя госпиталя. Он сообщил, что пострадавший пришел в себя, и его можно допросить. Вы идете, Степан Богданович?

— Конечно, — с облегчением кивнул Прудников, убирая бумаги в кожаную папку, — дело прежде всего, не так ли, господин Голубцов?

Помощник следователя ничего не ответил, его ухмылка стала кислой, как будто он разжевал лимон.

Мы пересекли площадь и вошли в широкие ворота Воронцовского госпиталя. Сразу за воротами начинался большой парк, а само здание, отделанное серым гранитом и черным базальтом, стояло в глубине.

Еще до смуты здесь располагалась резиденция одного из опальных родов. Вот они и постарались придать зданию величественный вид.

Иван Горчаков поджидал нас на крыльце.

— Не забудьте разуться, — напомнил он.

— Мы вам не обычные посетители, — снова не выдержал Голубцов. — Мы полицейские следователи и ведем официальное расследование. Извольте не указывать, как нам себя вести, и проводите в палату. Кстати, Степан Богданович, я до сих пор не понимаю, зачем господин Тайновидец идет с нами. В каком качестве он здесь присутствует?

Грубость Голубцова разозлила даже терпеливого Прудникова. Разувшись, следователь снял очки, достал из кармана носовой платок и тщательно протер круглые стекла. Затем снова надел очки и тяжелым взглядом уставился на своего помощника.

— Ваше присутствие на допросе не требуется, господин Голубцов. Вы займетесь тем, что организуете охрану пострадавшего. Вызовите сюда двух городовых, а сами дождитесь их на крыльце.

Холодный тон Прудникова ясно говорил о том, что следователь не намерен дальше терпеть выходки своего помощника. Иван терпеливо ждал, всем своим видом показывая, что происходящее его не касается.

Я тоже разулся и весело улыбнулся.

— Идемте, Степан Богданович.

Вслед за Иваном мы свернули в левое крыло госпиталя. Длинный коридор устилала мягкая ковровая дорожка, которая совершенно глушила звук наших шагов. За высокими окнами желтели деревья парка, с другой стороны в коридор выходили одинаковые двери госпитальных палат.

Степан Богданович Прудников угрюмо смотрел себе под ноги, прижимая к груди папку с документами. Кажется, бесцеремонное поведение Голубцова всерьез беспокоило полицейского следователя.

— Не тревожьтесь, Степан Богданович, — вполголоса сказал я, — Голубцову не удастся настроить полицмейстера против вас. Об этом я позабочусь.

— Хорошо бы раскрыть это дело по горячим следам, — поморщился Прудников. — Тогда полицмейстеру точно будет не в чем меня упрекнуть.

— С удовольствием помогу, — улыбнулся я, — особенно, если вы позволите мне задавать вопросы пострадавшему. Уверен, мой магический дар подскажет мне нужное направление.

— Да на здоровье, Александр Васильевич, — с облегчением кивнул Прудников.

Палата показалась мне знакомой. Оглядевшись, я вспомнил — точно в такой же палате лежала Лиза после того, как на нее напал граф Мясоедов. Удобная кровать, большой шкаф для одежды на том же месте.

Когда мы вошли, лежавший на кровати человек удивленно повернул голову к нам. На вид ему было чуть больше сорока лет. Тёмные волосы на висках заметно поседели. Смотрел он с недоверием, явно не понимал, что нам от него нужно. Его взгляд скользнул по Ивану, остановился на мне, а затем зацепился за блестящие пуговицы кителя Прудникова.

— Вы из полиции? — спросил пострадавший.

Прудников вопросительно посмотрел на меня. Улыбнувшись, я подошел к кровати.

— Добрый день. Как ваше самочувствие?

— Нормально, — настороженно ответил пострадавший. — Доктор сказал, что я заснул в трактире.

— Так оно и было, — кивнул я. — Разрешите представиться. Граф Александр Васильевич Воронцов. Еще меня называют Тайновидцем. Я сотрудничаю с полицией. А это полицейский следователь Степан Богданович Прудников. Мы вместе пытаемся выяснить, что с вами случилось. Как вас зовут?

Вместо ответа пострадавший со страхом посмотрел на меня и попытался сесть, но Иван осторожно придержал его за плечи.

— Вам нужно лежать.

— Вы граф Воронцов? — спросил пациент, глядя только на меня. — Тот самый?

— Вы меня знаете? — удивился я.

— Наслышан. Я работал артефактором у князя Долгорукова.

— Вот оно что, — понял я. — Да, я принимал участие в аресте князя Долгорукова. Надеюсь, это не помешает нашему с вами разговору? Так как ваше имя?

— Федор Никитич Смолин, — ответил пострадавший.

— Вы сказали, что работали артефактором. А сейчас чем вы занимаетесь?

— Тем же и занимаюсь, делаю артефакты на заказ, только теперь у меня своя мастерская.

Мой магический дар осторожно шевельнулся в груди, словно хотел обратить мое внимание на что-то важное. Но я и сам уже догадался. Все удивительные события последних дней так или иначе связаны с артефактами.

Видно, я слишком глубоко задумался, потому что Смолин удивленно посмотрел на меня.

— Скажите, как вы оказались в трактире господина Ивлина? — спросил я.

— Господина Ивлина я давно знаю, — ответил артефактор, — и в трактире у него бываю всякий раз, когда он открывается. Люблю его кухню. За такую еду никаких денег не жалко.

— Но господин Ивлин вас не узнал, — заметил я.

— Я же вам говорю, это я его знаю, а не он меня, — объяснил артефактор. — Так-то мы с ним не знакомы, я в его трактир только покушать захожу. Я даже мастерскую себе специально купил неподалеку. Вот и вчера заглянул. Я должен был с заказчицей встретиться, а как услышал, что господин Ивлин трактир открыл, так встречу перенес, а сам сразу к нему. Но заказчица нетерпеливая оказалась. Приехала прямо в трактир. Я ей объясняю, что заказ у меня в мастерской, а она говорит: ничего, я подожду. Я говорю: ждите, если угодно, но пока я запеканку господина Ивлина не попробую, из трактира не уйду. Ана рассмеялась и тоже заказала себе запеканку.

— И что было потом? — спросил я.

— А потом я ничего не помню, — виновато ответил артефактор. — Очнулся уже здесь, в госпитале.

— Вы уверены, что с вами в трактире была девушка? Трактирщик говорил, что за вашим столиком сидел молодой человек.

— Я же вам говорю, ваше сиятельство, заказчица эта моя, — стоял на своём артефактор. — Я же её узнал. Оделась она и в самом деле необычно. И кепку на глаза надвинула. Но мы же с ней говорили. Не мог я ошибиться.

— Ну, хорошо, — кивнул я, — а как её зовут?

— Этого я не знаю, — покачал головой артефактор. — Да и не спрашивал. Зачем мне ее фамилия? Я ей заказ, а она мне деньги. Вот и все.

— Вы можете ее описать? — не утерпев, вмешался в разговор Прудников.

Артефактор посмотрел на него.

— Конечно, ваше благородие. Молодая девушка, глаза темные, волосы тоже.

— Какие-нибудь особые приметы у нее были?

— Красивая, — вздохнул артефактор, — и улыбка приятная.

— Понятно, — усмехнулся я, — а что за работу она у вас заказала?

— Об этом у нас говорить не принято, ваше сиятельство, — попытался спорить артефактор.

— Эта девушка опоила вас снотворным, — строго сказал я. — Как вы думаете, зачем?

— Ума не приложу. Заказ я выполнил, деньги у нее с собой были, она сама так сказала.

— Я предполагаю, что из ваших вещей кое-что пропало, — сказал я и посмотрел на Ивана. — Иван, где вещи пациента?

— Одежда в шкафу, — кивнул Иван. — Из карманов мы ничего не вынимали.

— Давайте посмотрим, все ли на месте, — предложил я, открывая шкаф.

Иван помог артефактору сесть. Тот проверил карманы своей одежды и удивленно посмотрел на меня.

— Ключ от мастерской пропал, ваше сиятельство.

— Вот видите, — кивнул я, — все-таки это преступление. Так какой артефакт заказала у вас эта девушка?

— Накопитель магии Воды, — неохотно ответил артефактор. — Не совсем обычный, в виде кристалла и магическое плетение особое. Пришлось покумекать, но с заказом я справился.

Выходит, предчувствие меня не обмануло. Я достал из кармана кристалл, который нашел на старой мельнице в парке Магической Академии и показал его Смолину:

— Вот такой накопитель заказала девушка?

— Точь-в-точь, ваше сиятельство, — кивнул артефактор.