Тайновидец. Том 9: Повелитель стихий

Глава 11

Предчувствие не обмануло меня. Нападение на артефактора было связано с моей находкой на старой мельнице.

Я машинально сжал кристалл, так что его острые грани впились в ладонь. Дело выходило за рамки забавного происшествия, которое можно было расследовать самостоятельно.

Пора подключать Тайную службу.

— Пора заканчивать разговор, — негромко сказал Иван Горчаков. — Больному нужен отдых.

Следователь Прудников недоуменно хмурился. Он не мог понять, что происходит. Ну да, я ведь обещал ему, что мы вместе раскроем это дело.

— Александр Васильевич, что это за вещицу вы показали пострадавшему? — спросил Прудников. — Вы знаете больше, чем рассказали мне?

— Так уж вышло, Степан Богданович, — не стал скрывать я. — Сам не ожидал, что так получится. Но сейчас нам с вами нельзя терять время. Идемте, по дороге я вам все объясню.

Я взглянул на Смолина:

— Вы разрешите нам осмотреть вашу мастерскую? Официальной бумаги у нас нет, но, если понадобится, мы получим ее в самое ближайшее время.

— Осматривайте, если нужно, — растерялся артефактор. — Вы что же, думаете, эта девица меня ограбила? Украла артефакт и не заплатила за работу?

— Это мы и собираемся выяснить, — усмехнулся я. — Ни о чем не беспокойтесь и выздоравливайте. Идемте, Степан Богданович.

Прудникова пришлось выводить из палаты чуть ли не силой. Из нее вот так и сыпались вопросы.

— Я сейчас вам все объясню, — непреклонно повторял я, тихонько подталкивая его к выходу.

Наконец мы оказались в коридоре. Здесь нас дожидался Голубцов — он с вызовом взглянул на меня. Помощник следователя явно собирался продолжить нашу ссору, но сейчас мне было не до него.

По счастью, Голубцов все же проявил расторопность. Рядом с ним переминались с ноги на ногу двое бравых усатых городовых. Их босые ноги отлично контрастировали с полицейскими мундирами и решительным выражением физиономии.

Я отвел Прудникова подальше. Голубцов пошел за нами, но полицейский следователь его остановил.

— Ни шагу от палаты.

Убедившись, что Голубцов нас не слышит, я заговорил:

— Дело очень серьезное, Степан Богданович. Накопитель, который заказали артефактору, судя по всему, является частью неизвестного магического устройства. Мы пока не знаем, как оно действует. Но есть вероятность, что это устройство может оказаться опасным. И кто-то прямо сейчас хочет его собрать, используя втёмную столичных артефакторов. Понимаете, о чём я говорю?

Плечи Прудникова поникли. Следователь снял очки и сунул их в карман.

— Понимаю, — упавшим голосом сказал он. — Теперь расследованием займется Тайная служба, а я, как всегда, окажусь лишним.

— Вовсе нет, Степан Богданович, — возразил я. — Вы отлично провели первоначальное следствие и своевременно обеспечили охрану артефактора Смолина. В деле государственной важности вы проявили себя с самой лучшей стороны, и я сделаю все, чтобы ваше начальство оценило это по достоинству. Уверен, что Тайной службе понадобится помощь полиции в этом деле. Мы пока не знаем, к кому еще из артефакторов обратилась эта девушка. А узнать нужно, и как можно скорее. В этом деле вас никто не заменит.

— Значит, меня не отодвинут от расследования? — повеселел Прудников.

— Работы хватит на всех, — пообещал я. — А сейчас дайте мне несколько минут. Я должен уведомить Никиту Михайловича, что в деле появился подозреваемый.

Я предчувствовал, что разговор с Зотовым выйдет не очень приятным. Вряд ли Никите Михайловичу понравится, что я утаил от него важную улику.

Но сейчас меня куда больше беспокоил Сева Пожарский. Ведь неизвестная девушка и ему заказала часть артефакта. Что, если она и Севе что-нибудь подсыплет?

Поэтому, прежде чем беспокоить Никиту Михайловича, я послал зов Севе и с огромным облегчением услышал его голос.

— Как продвигается работа над артефактом, дружище? — спросил я.

— Думаю, завтра он будет готов, — довольно ответил Сева.

Еще бы ему не радоваться — он предвкушал новую встречу с девушкой.

— Не хочу тебя расстраивать, — мягко сказал я, — но твоя заказчица оказалась очень предприимчивой. Она обратилась еще к одному артефактору, чтобы он сделал для нее другую часть магического устройства. А пару часов назад она подсыпала ему в еду снотворное и выкрала ключ от мастерской. Скорее всего, заказ уже у нее. Артефактор остался без оплаты.

— Ты шутишь? — не поверил Сева.

— Нисколько. Дружище, я прошу тебя быть осторожным. Эта девушка опасна. Ее уже ищет полиция, а скоро к делу подключится Тайная служба. Понимаешь, насколько всё серьёзно? Если она с тобой свяжется, сразу же сообщи мне, договорились?

По голосу друга я понял, что Сева очень расстроен новостями, но тут уж я ничего поделать не мог.

Прудников терпеливо ждал, отвернувшись к окну, глядя в окно. Голубцов сверлил меня злобным взглядом, но ближе подойти не решался.

Дальше тянуть не имело смысла, и я послал зов начальнику Тайной службы.

— Добрый день, Александр Васильевич! — своим обычным холодным тоном откликнулся Зотов. — Чем порадуете?

— Новостями, Никита Михайлович. Хочу признаться, что на старой мельнице я нашел часть неизвестного артефакта. Кристалл, очень похожий на магический накопитель, но с необычным магическим плетением.

— Любопытно, — в голосе Зотова послышался интерес. — И что же вы с ним сделали?

— Забрал с собой. Решил показать кому-нибудь из знакомых артефакторов, чтобы узнать, что это такое.

Никита Михайлович внимательно слушал, задавая уточняющие вопросы. Я поделился с ним всем, что узнал от Севы Пожарского, а затем рассказал об отравлении артефактора Смолина.

— Я не сомневаюсь, что моя находка на мельнице связана с нападением на артефактора, — добавил я, — вот и решил поставить вас в известность. Сейчас мы со Степаном Богдановичем Прудниковым собираемся на квартиру артефактора. Хотим все там осмотреть.

Честно говоря, я ожидал, что Зотов взорвется негодованием. Все-таки я утаил от него важную улику. Но Никита Михайлович был странно спокоен.

— Занятные новости вы мне рассказываете, — сказал он. — Рад, что это дело сдвинулось с места. Говорите, Смолин живет неподалеку от «Долгожданной радости»? Что ж, давайте встретимся на его квартире.

— Прудников поставил у палаты Смолина двух городовых, на всякий случай, — сказал я. — Думаю, девушка обратилась и еще к кому-то из артефакторов. Можно отправить полицейских, чтобы они опросили всех мастеров Столицы.

Я предложил это больше для того, чтобы проверить реакцию Зотова.

— Отличная идея, Александр Васильевич, — невозмутимо ответил Зотов. — Давайте так и сделаем.

Попрощавшись с Никитой Михайловичем, я озадаченно почесал затылок. Разговор прошел как-то подозрительно гладко. Зотов ни в чем меня не упрекнул. Это было на него не похоже.

Ну, тем лучше. В конце концов, нам нужно заниматься делом, а не выяснять отношения.

— Вы уже связались с господином полковником? — спросил меня Прудников.

— Связался, — успокоил я его. — Вы остаетесь в деле. Это будет совместное расследование полиции и Тайной службы. Сейчас мы с вами отправимся на квартиру Смолина, там к нам присоединится Никита Михайлович. Вместе мы осмотрим мастерскую артефактора.

— Может быть, захватить с собой кого-то из городовых? — предложил Прудников.

Я покачал головой:

— Не думаю, что это понадобится. Скорее всего, девушка уже обчистила мастерскую. Уверен, она отправилась туда сразу же, как только ключ оказался у нее. А если нам повезет и мы застанем ее там, то сами сумеем задержать.

Расстроенный Голубцов по-прежнему топтался возле палаты Смольникова.

— Займите своего помощника каким-нибудь полезным делом, — посоветовал я Прудникову. — Не думаю, что нам стоит брать его с собой.

— Так и сделаю, — решительно кивнул Степан Богданович.

Он подозвал Голубцова.

— Отправляйтесь в участок и приведите в порядок все старые дела. Отравление артефактора полиция будет расследовать совместно с Тайной службой, так что я буду занят. И составьте список всех свободных полицейских. Скоро они нам понадобятся.

— Но ведь я должен вести это дело вместе с вами, — попытался возразить Голубцов.

— Вы сегодня достаточно отличились, — оборвал его Прудников. — Выполняйте приказ.

На улице накрапывал дождь. Прудников поглядел на хмурое небо и поднял ворот мундира. Следователь был настроен решительно.

— Хорошая погода для расследования, Александр Васильевич, — сказал он мне.

— Почему? — удивился я.

— Не люблю жару, — признался Прудников, — душно в суконном мундире.

— Вы же следователь, — напомнил я, — можете ходить в штатском.

— Начальству это не очень нравится, — с сожалением покачал головой Степан Богданович. — Полицмейстер настаивает, чтобы во всём был порядок.

Когда мы вышли из ворот Воронцовского госпиталя, Прудников огляделся и махнул рукой:

— Нам туда.

Я мельком посмотрел на «Долгожданную радость». Ставни на окнах были закрыты, а на двери трактира висел внушительный замок. Видно, расстроенный трактирщик отправился домой. Ну, хоть не в камеру, это уже хорошо.

Странное спокойствие Никиты Михайловича не давало мне покоя. Я понимал, что Зотов и сам занимается происшествием на старой мельнице. Я мог бы дать голову на отсечение, что он неплохо продвинулся. Не удивлюсь, если Никита Михайлович уже узнал, откуда в подвале мельницы взялись окаменевшие люди. Да и Леонид Францевич Щедрин, несмотря на свою неторопливость, не любил терять время попусту.

Может быть, он уже выяснил принцип действия неизвестного артефакта?

Ладно, что толку гадать. Встречусь с Никитой Михайловичем и все у него узнаю.

— Кажется, здесь, — сказал Прудников, показывая на четырехэтажный доходный дом, выкрашенный желтой краской.

Дом давно не ремонтировали. Штукатурку украшали многочисленные трещины и пятна сырости. На первом этаже я заметил вывеску нотариальной конторы. Дальше тускло блестела витрина продуктовой лавки.

На остальных этажах, судя по разноцветным занавескам, располагались квартиры.

— Точно здесь, — кивнул Прудников, сверяясь с бумажкой, на которой он записал адрес. — Вход со двора.

Дождь усилился, поэтому я с радостью свернул в арку. Наши шаги гулко отдавались в тесноте подворотни.

Черный мобиль Никиты Михайловича уже стоял во дворе, сверкая полированными боками. Зотов дожидался нас, облокотившись на капот и задумчиво разглядывая окна верхних этажей.

Неподалеку лениво шаркал метлой бородатый дворник в длинном плаще и брезентовом фартуке.

— Добрый день, господа! — кивнул Зотов. — Я поинтересовался у дворника — вот эта дверь в мастерскую артефактора Смолина.

Начальник Тайной службы небрежным движением указал на нужную дверь.

— Второго выхода из мастерской нет. Это я тоже проверил.

Зотов спокойно посмотрел на меня.

— Александр Васильевич, будьте любезны, покажите мне вашу находку.

И снова в его словах не промелькнуло даже тени раздражения.

Прислушавшись к эмоциям Зотова, я с удивлением понял, что он находится в приподнятом настроении. Пожав плечами, я достал из кармана кристалл магического накопителя и протянул его Зотову.

— Очень любопытно, — кивнул Никита Михайлович, разглядывая кристалл. — Так вы говорите, это часть какого-то сложного устройства?

— Похоже, что так оно и есть, — согласился я.

— И эту штуку держал в руке скелет, который мы видели в подвале?

Зотов взглянул сквозь кристалл на хмурое осеннее небо.

— Как вы думаете, эти мертвецы на мельнице — могли они окаменеть под воздействием этого артефакта?

— Я не исключаю такой возможности, Никита Михайлович, — честно ответил я.

— Вот и я не исключаю, — довольно кивнул Зотов. — А теперь кто-то пытается восстановить это устройство. Интересно, зачем?

— Об этом можно только догадываться. Может быть, осмотрим мастерскую?

— Непременно, — кивнул Зотов. — Дверь здесь одна, так что, если девушка еще там, то никуда она от нас не денется.

Он собрался сунуть кристалл в карман, но передумал и протянул его мне.

— Пусть эта вещица и дальше будет у вас, Александр Васильевич.

Наверное, удивление было большими буквами написано на моем лице, потому что Никита Михайлович насмешливо посмотрел на меня.

— Удивляетесь тому, что меня не злит ваша самостоятельность? — улыбнулся он.

— Именно, — кивнул я, — удивлен и даже не собираюсь это скрывать.

— А я предполагал, что вы непременно выкинете что-нибудь подобное, — спокойно признался Зотов. — За время нашего знакомства я неплохо изучил вас, Александр Васильевич. Вы очень часто поступаете по-своему, и временами это не слишком приятно. Но статистика говорит в вашу пользу.

— Статистика? — не понял я.

— Обычная статистика, — довольно кивнул Никита Михайлович. — Все дела, в которых вы оказываетесь замешаны, так или иначе благополучно раскрываются. Как начальник Тайной службы, я считаю, что это куда важнее моих личных предпочтений.

От его признания я слегка растерялся, но быстро взял себя в руки.

— Рад, что вы так на это смотрите, Никита Михайлович. А вам удалось что-нибудь узнать?

— Конечно, — усмехнулся Зотов, — но об этом я расскажу вам позже.

— Маленькая месть? — рассмеялся я.

— Да, — честно ответил Никита Михайлович, — ссориться с вами я не собираюсь, но и свое удовольствие не упущу.

— Тогда давайте осмотрим мастерскую Смолина, — предложил я.

По словам дворника, артефактор снял небольшое помещение в полуподвальном этаже. Раньше там был склад.

Мы спустились по щербатым ступенькам, и Никита Михайлович дернул дверь.

— Заперто.

Он наклонился, чтобы осмотреть замок. Затем довольно кивнул:

— Отойдите. Дайте мне место.

Сам он тоже отступил на шаг и при этом задел ногой камень, который лежал возле двери. Под камнем что-то глухо звякнуло.

— Ключ? — удивился Зотов.

— Смолин сказал, что запасного ключа у него нет, — напомнил я.

Подобрав ключ, Никита Михайлович вставил его в скважину, повернул, и замок с тихим щелчком открылся.

— Аккуратная девица, — усмехнулся Никита Михайлович. — Усыпила артефактора, забрала у него ключ, затем явилась в мастерскую, прихватила то, что ей было нужно, а уходя, заперла за собой дверь и оставила ключ под камнем. Это кое-что говорит о ее характере.

Он распахнул дверь пошире.

— Прошу вас, господа!

— На обыск нужно приглашать понятых, — забеспокоился Прудников.

— Это обычный осмотр, к тому же с согласием владельца, — возразил Зотов. — Ведь Смолин дал вам согласие? Идемте, посмотрим. Хотя, вряд ли мы здесь что-нибудь найдем.

Мастерскую явно оборудовали наспех. Это было понятно. Смолин сам сказал, что он совсем недавно ушел от князя Долгорукова.

Небольшое помещение в два окна разделили дощатой перегородкой. В одной половине Смолин жил, в другой работал.

В мастерской было темно, но когда мы вошли, под потолком вспыхнула магическая лампа. Я выглянул в окно и увидел на уровне своих глаз серую брусчатку двора.

— Мы с вами будем искать артефакт, — сказал Зотов Прудникову. — А вы, Александр Васильевич, займитесь бумагами. Если попадется что-нибудь интересное, покажите мне, прежде чем прятать в карман.

— Договорились, Никита Михайлович, — рассмеялся я и взялся за схемы, которые беспорядочной грудой были свалены на углу верстака.

На этих листах были изображены самые разные магические устройства. Насколько я понял, в основном Смолин занимался изготовлением магических замков и охранных систем. Но в технические детали я не вникал.

Мне был нужен определенный чертеж. И вот его-то я и не нашел.

— Все, как мы и предполагали, — ничуть не огорчившись, сказал Зотов. — Артефакта нет, чертеж тоже пропал. Эта девица предусмотрительно забрала все, что могло нас заинтересовать.

Он уселся на угол верстака и посмотрел на меня.

— Что будем делать дальше, Александр Васильевич?