Прародитель Магии

18. В поход

Артур давно знал о пристрастиях своего предшественника, но только теперь, попав на явный пример, он увидел подробности. Память хранила не только образы, остались ещё ощущения — кровавый привкус разлился у него во рту, что-то мягкое и пружинистое было на языке. Откушенный сосок, понял Артур.

Затем ему в уши врезался крик. Белые руки сжимали осколки белой тарелки, и когда всё закончилось, они лежали на мокрой, красной простыне.

Артур раздражённо вздохнул — и почему прошлый владелец тела был таким идиотом? Хорошо, что прежний король старательно скрывал наклонности сына, иначе его репутацию уже бы ничего не выправило.

«…»

Арка заметила странное поведение юноши, но ничего не спросила. Она застыла в ожидании. Вскоре он пришёл в себя.

«Мне нужное ей кое-что сказать». Сказал вдруг Артур и свернул на лестницу вниз.

Пройдя череду запутанный коридоров, он пришёл к деревянной дверце. За ней звенели чашки. Он отрыл её бесцеремонно и попал в ту самую коморку, в которую заглянул во время своего первого осмотра замка. Она не изменилась. Тот же стол со скатертью, с очертаниями светлого пятна, и два стула. На одном сидела старая служанка, они встречались утром, на другом старик с белым колпаком повара на коленях.

Пара встрепенулась, а когда рассмотрели гостя — оцепенели. Старуха задрожала, её глаза покраснели. Старик заметил это, пришёл в себя, схватил её широкие плечи и опустил ей голову, а потом и сам поклонился.

Вошла Арка. Тут уже старуха не выдержала и взглянула исподлобья с огромной ненавистью. Старик едва удержал её. Артур присмотрелся и заметил у него на лице длинный шрам, как будто от кинжала.

Или ножниц.

Артур вспомнил, что пока принц истязал девушку, в дверь кто-то ломился, а потом затих. Вполне вероятно, что их остановила его самая верная слуга.

Арка очень естественно не замечала эту пару.

Раздался тихий стук. Старик упал на колени и взмолился:

«Ваше Высочество, ваше Высочество… Прошу… Прошу вас…» Старуха растерялась от его действий, но затем тоже собрала все свои силы и распростёрлась на земле.

Артур спокойно сказал:

«Я просто хочу поговорить. Где она?»

Старая пара молчала. Рядом что-то зашуршало. В руках Арки появились ржавые ножницы. Артур остановил её взмахом руки и прислушался. Из шкафа надрывисто плакали. Юноша перешагнул через худощавого повара и шкаф отодвинул.

За ним была комната, очередная коморка, но побольше. У стены стояла большая, но старая и неприглядная кровать. Из одеяла выпирал край каштановой макушки. Волосы венчала завитушка, похожая на крючок — обычно её прятала шапочка.

Толстое, тяжёлое одеяло очень резво дрожало. Артур встал у кровати и заговорил с ним:

«Не бойся».

«Это бессмысленно, ты не интересна мне. Если хочешь, можешь меня ненавидеть. Но держи ненависть у себя в голове. Не пытайся мстить». Свои суровые слова он говорил размерено и тихо. Одеяло даже перестало дрожать, тело под ним сжалось как мышца.

«Извиняться я не собираясь, я не за этим пришёл. Просто мне неприятно, когда люди видят во мне не того, кто я на самом деле. Заботиться об этом дурная привычна, но её сложно изжить. Поэтому просто знай, теперь я другой человек».

Одеяло молчало.

Артур развернулся и собрался уходить. Он бросил ещё мимолётный взгляд на платяной шкаф рядом с кроватью, но сразу же выбросил его из головы. Вдруг раздался шелест, одеяло откинулось. Девушка в белой сорочке на голое тело, хрупко сложенная, с пропорциональной грудью, с белыми шрамами на икрах, прокричала, жмурясь: «Я… У меня… У меня…»

Она пыталась договорить, но её голос разрывался как натянутая струна и затихал.

«Да, у тебя». Заключил Артур, перешагнул опять стариков — они всё ещё прижимались к земле, но теперь ещё в страхе смотрели на внучку, и вышел за дверь. Когда она закрылась, девушка попыталась встать, но запуталась в собственных нога, свалилась и заплакала. Старая пара побежала её утешать.

И тогда с тихим скрипом открылась дверца платяного шкафа. В нём сидела совсем маленькая девочка тоже в белой сорочке, тоже с веснушками, но с глазами оттенка туманного неба, с волосами цвета яблочного нектара Переставляя ножки, она встала рядом с плачущей девушкой.

Служанка обняла её обеими руками. Ручки девочки повисли.

Она посмотрела на дверь, скривила личико и высунула язык.

Когда Артур вернулся в свои покои, было уже совершенно темно. Только звезды сияли в расковырянном окне. Эльф лежал на месте. Под ногами юноши мерно дышал ковёр с ножками.

Артур встал у окна. Там, внизу, люди возвращались в замок. На террасе, прямо в основании башни, завершались последние приготовления. Уже разложили блюда. Они дымились, к магу поднимался мясной аромат.

Резкая сила потянула Артура вниз. Он сразу же попытался вырваться, но стальная хватка обивала его ногу, и сбросить её в его положении было невозможно.

Тогда юноша упал сам и развернулся к противнику. Из бледных зелёных глаз эльфа выпирали небольшие стебельки. Противники одновременно сместили руки и схватили один другого за горло.

Острые ногти впились в шею Артура. Враг был сильнее. С магом уже давно такого не случалось, с тех пор как он стал Архимагом весь мир делился на слабых и равных. Но вот, спустя много лет, он встретил по-настоящему опасного врага.

Артур принял это спокойно. Со всей силы он надавил на шею эльфу. Красивое, почти женское лицо убийцы было неподвижно как у статуи. Только ростки в зрачках едва-едва шевелились. У эльфа была чрезвычайно гладкая кожа — за неё сложно было ухватиться. Его собственная хватка становилась всё сильнее, Артур напряг мышцы шеи, на ней выпирали и лопались венки.

В груди юноши зазвенело золотое сердце. Тёплый прилив силы хлынул в руки Артура. Юноша нахмурился и направил немного своей маны навстречу золотистым потокам, они увязли в чернилах и отступили.

«Мне не нужна твоя помощь». С презрением подумал юноша. Золотое сердце затихло, его сила ушла как вода во время отлива.

Артур отпустил шею эльфа и вонзил пальцы ему в глаза. По мраморному лицу заструилась кровавые ручейки. Губы эльфа приоткрылись, зубы сжались. Его пальцы всё так же въедались в шею Артура.

Юноша прошептал пару слов и вены его рук набухли, затем позеленели. Его пальцы, зарытые в голову эльфа, стали сочиться шипящей кислотой. Руки эльфа напряглись в последний раз и обмякли. Пенистая жижа потекла у него из ушей — это был мозг.

Артур вздохнул и упал, опираясь на мертвеца. Десять кровавых дыр остались на шее мага. Из них сочилась кровь. Он устал, слишком устал. Его дыхание свистело, и свист этот смешался с ветром, с дверным скрипом.

Артур повернулся. Релик, стоя на цыпочках, пытался выскользнуть за дверь. Чувствуя на себе взгляд принца, он виновато улыбнулся — его улыбка была едва заметка в свете звёзд — и сказал:

«Простите… простите что побеспокоил, ваше Величество. Не обращайте на меня внимания, продолжайте… На чём остановились».

И тут Артур понял, что всё это время сидел в темноте верхом на половине эльфа, которую никто никогда не примет за живую, и дергался над ней, а затем и вовсе сладостно обмяк. Комичная ситуация, но настроения смеяться у него не было.

Он сказал, дёргая глазом:

«Не хочешь присоединиться?»

Релик открыл рот…

Но вдруг отворилась дверь и ворвалась девушка в белой сорочке, с бешеными глазами. Её губы дрожали с такой силой, что было удивительно, когда ей удалось вызвать из них ясный крик: «Ваше Величество, у меня… у меня…» Но глаза её нашли Артура и голос поник. В полутьме золотой плащ эльфа напоминал платье, а длинные волосы и вовсе делали его неотличимым от молодой девушки… От половины молодой девушки.

«Ваше… ваше…» Служанка всхлипнула, упала на землю, уткнулась головой в колени и заплакала. Её волосы, сейчас очень растрёпанные, лежали точно ушки гончей, да и сама она скулила как щенок.

Рядом стоял растерянный Релик. Ему было неловко.

«Тут ничего такого…» Сказал он. «Он уже был мёртвый…»

Девушка всё плакала.

Тогда юноша, со всей высоты своего роста, занёс над ней руку, чтобы успокоить, но девушка несмотря на забитые слезами глаза ощутила над собою тень и рванула от неё с грацией подбитой голубки. Она упала на мягкие, вязкие перины и воспоминания накатили на неё с такой силой, что руки сами принялись рыскать по кровати, ища средства для защиты. Нашлось нечто мягкое и гладкое. Она подняла это перед собой.

Девушка увяла.

В её руках висела, точно гнилая ветка, человеческая кисть.

Служанка тогда сжалась в клубочек и затихла.

Артур подошёл её проверить. Она дрожала, толи от страха, толи от напряжения всех мышц, и жмурилась изо всех сил.

Он покачал головой и сказал:

«Унеси её».

«Куда?» Спросил Релик, осторожно поднимая дрожащий комочек на руки.

«Покажешь ему».

«Хм». Ответил женский голос.

Релик вздрогнул. Рядом с ним из ниоткуда появилась низенькая служанка с длинными волосами, заплетёнными бантом в два хвостика. Она увела растерянного молодого человека за дверь.

Оставшись один, Артур вздохнул и посмеиваясь уселся на кровать. Его улыбка застыла. Перина была мокрой, её запах напомнил ему самую первую ночь, когда он очутился в этом теле.

«…» Сделав себе заметку заставить потом пугливую служанку, — кстати, как её звали? — саму за собой постирать, он присел на пол и возобновил тренировку.

Времени было мало.

В этом он только что убедился на своём опыте, когда стальная хватка вонзилась в его шею.

Вспоминая о силе, которой разразился мёртвый эльф, Артур приподнял краешки губ. Живой азарт играл у него в глазах.

День спустя все городские зеваки собрались у южных ворот, проводить короля и посмотреть на всадников. Но только дети, забравшиеся на крыши, могли рассмотреть армию целиком — всадники заполнили всё пространство у врат. Любопытные теснились в улочках, и даже там не всегда было место. Первый ряд рыцарей растянулся на пару сотен метров вглубь города; дети улыбались и показывали на него пальцами — он выглядел как длинная, серебристая змейка с огромной головой.

Разглядеть в процессии короля стало возможно лишь когда всадники погнали лошадей, скрываясь в больших каменных вратах. Его Величество сидели в большой укреплённой карете, разукрашенной золотом и пурпуром, как фантик. Рядом стояла совсем невзрачная фигура, но внимания к ней было не меньше.

Старый генерал, Грюнвальд, с гордо поднятой головой наблюдал за своей армией. Он отличался высоким ростом, но в своих старых доспехах выглядел очень полным, и потому казалось, что прочие рыцари сутулились, проезжая рядом с ним. Возможно это действительно было так.

Простой люд их прекрасно понимал. Во время чистки столицы от предателей, генерал проявил невиданную решительность. В сочетании с его прежними заслугами, она сделали старика второй фигурой королевства. Люди почитали его немногим меньше короля Артура.

Шли минуты, всё ярче разгоралось солнце. Вот и карета зашевелилась, за ней покатились вагоны с припасами. А генерал всё стоял. Улыбка его становилось всё более натянутой. Наконец последний рыцарь проскользнул во врата. Грюнвальд и зеваки остались наедине. Нависла неловкая тишина. Пыль, поднятая войском, парила в пустоте.

Старый генерал опустил голову и горько прошептал: «Ваше Величество… почему вы не взяли меня с собой…»

Ему вспомнились слова принца — с его интонацией, тембром, в общем, во всех деталях, как всегда оно бывает с болезненными воспоминаниями:

«Ты останься здесь, мне нужен кто-то держать город в порядке». И как ни молил Грюнвальд — о споре не могло быть и речи — принц стоял на своём. И был прав.

Проблема была даже не во внутренних врагах, хотя столица совсем недавно пылала восстанием. Разоблачение Маргариты и резкое, властное возвышения короля Артура успешно потушило любое пламя, а пепел, как известно, не горит. Опасность исходила от врагов внешних — но тоже людей. Эргор был феодальным королевством, почти вся власть была сосредоточена в руках короля и двух могучих вассалов — герцога Вильяма на западе и герцога Афера на востоке.

Герцоги владели обширными землями и большой армией. Чтобы их уравновешивать, власть с ними делили самоуправляемые города, где губернатора назначал сам король. На западе таким городом был Ганон, на востоке Векта. Во время восстания герцоги остались в стороне. Что с ними делать теперь было не ясно, но существовала опасность, что, боясь кары за свой трусливый поступок, они решаться на глупость.

Артур приказал Грюнвальду остерегаться герцога Вильяма. Тот не сможет взять Ганон, город этот хорошо укреплён, и Губернатор Ричард всегда был рьяным противником Вильяма. Но вот столица, несмотря на свою верность, без короля не имела лидера и могла пасть в случае осады.

Грюнвальд обязан был этого не допустить.

Старый генерал понимал свою роль и более того, был уверен в своих силах. Только одно его беспокоило. Король обещал сам решить другую проблему: герцога Аферу и эльфов, занявших Векту.

Когда генерал думал о том, какую монументальную задачу взвалил на себя король, у старика сердце раздувалось от восхищения.

Именно, восхищения, он не сомневался, что Артуру это под силу.

Генералу просто было интересно, как именно его Величество подчинит восток?

Сам генерал мог представить только один способ.

Тысячами трупов.