Прародитель Магии. Том 3

109. Умозаключение

109. Умозаключение

Мария расслабилась и заметила у себя на губах лёгкую улыбку. Ей было приятно. В последние несколько дней она заучила все тропинки своего сада, который воссоздан был из образа в её голове, но воплощение которого было всё-таки для неё чужим; она выучила все коридоры, стены и повороты прилегающего замка. Она пыталась воссоздать в своей голове мир, который окружал её, закрепить его и жить в нём. Она никогда не звала на помощь слуг. Мария знала, что она способна на многое, но лишь когда нельзя обойтись малым.

Главное было не расслабляться.

И потому ей было так приятно расслабиться и забыть все свои тренировки, забыть тревогу каждого нового поворота, забыть смущение, когда не знаешь, стена ли перед тобой, и щупаешь нечто пустое впереди. Ей было приятно просто следовать за рукой Артура. Она улыбалась. Он был для неё как поводырь. Её снова тащили собачки. Самой себе она казалась маленькой девочкой, которая нарушает какие-то запреты, ей весело и свободно.

Вот заскрипела дверь, и Артур привёл её в комнату. Он отпустил её руку — она удержала его, прекрасная зная почему, но не говоря вслух. Он убрал её руку и неожиданно Мария взмыла, как беспомощная кукла, и опустилась на кровать. Она слегка улыбнулась. Её как будто наказали. Зазвучал шаги. Мария раскрыла губы. Ей очень хотелось удержать Артура, и она даже знала, что ей надо сказать, чтобы удержать его — она промолчала и дверь закрылась. Мария улыбалась. Мучительное томление наполняло её.

Ей нравилось, когда он её игнорировал. Интересно, а что если бы он сжимал её руку немного сильнее? Если бы он её сдавил…

Девушка прикрыла рот.

Кажется, она открыла в себе новое увлечение.

*********

Когда Артур вернулся в лачужку, в ней горел свет. Возле окна снаружи вились мушки. Альфия не обратила на него внимания. Она заучивала свиток. Губы её то шевелились, то замирали, полуоткрытые, и тогда глаза её тоже застывали, выражая напряжение мысли. Но вдруг свет погас, и буквы растворились. Альфия сперва поморгала, а потом сразу обратилась в сторону. Артур присел на стул.

“Мне нужно читать”. Сказала она.

“Ночное зрение”. Он ответил.

Альфия вспомнила шестое заклинание в списке. Она его прочитала. Тьма преобразилась, и на бумаге ясно выступили слова. Бурое сердечко у разгорелось у неё в животе. Сперва Альфии было легко, она чувствовала в себе силы, но потом навалилась усталость, навалилась, навалилась, нава-лилась и вот уже буквы не поспевали за смыслом, и Альфия ничего не могла запомнить. Только заученные фразы рифмовались у неё в голове. Альфия поморгала и взглянула на свою грудь. Бурое сердечко трепетало как свечка на ветру. Погасло.

“Тренируйся”. Сказал Артур.

Альфия недовольно разложилась и положила руку на лоб. Она восполняла свою манну.

“Самоцвет”. Вздыхая сказал Артур.

Альфия опомнилась и достала зелёный камешек.

“Ты действительно не очень умна”. Добавил юноша.

Альфия взглянула на него и собиралась огрызнуться в ответ, но вдруг увидела, что Артур уже прикрыл веки и совершенно неподвижно сидел на стуле. На лицо ему падал лунный свет. Юноша спал. Или делал вид, что спит. Она закатила глаза.

Так прошла ночь.

Когда в окне проявился первый, сероватый свет, Альфия тяжело вдохнула. Глаза её были красными. Она лежала в ванне как мумия в саркофаге, замотанная в серый свиток. Когда небо стало ясным, и снаружи зачавкали птицы, поднялся Артур. Альфия хотела ему что-то сказать, что-то, что она вынашивала всю ночь, но юноша отрезал кратко: “Проверю после полудня”. И быстро вышел за дверь. Альфия проводила его взглядом и хмыкнула.

Выйдя в сад, Артур сошёл с томительной дорожки и пошёл по свежей росе. Его штанины промокли. Юноша вдыхал свежий воздух и гулял. Неожиданно, на тропинке он заметил служанку с фиолетовыми косичками, в пыльном платье… Артур остановился. Они посмотрели друг на друга. Служанка несла в единственной руке несколько свитков.

“Неделя ещё не закончилась”. Сказал юноша и немного удивился собственным словам. Последние дни были очень насыщены, и казалось, он уже очень давно не видел свою служанку. Она выглядела очень новой. У неё всегда было такое бледное лицо?

“Мне надоело”. Ответила Арка кратко и прошла в траву. Она вручила ему свиток. Артур его принял и быстро просмотрел — то был отчёт о всех решениях и всей проделанной работе. Неожиданно глаза юноши замерли, он нахмурился.

Артур присел на траву. Затем сказал Аркадии, не отрываясь от бумаги: “Сядь”.

Она присела, опускаясь вместе с платьем в зелёную росу. Артуру приятно было краем глаза наблюдать, как на ней вымокает пыль. Он насладился освежающе картиной, и перешёл к делам насущным и тревожным: не было предрекаемой засухи.

Земли Эргора были не особенно плодородными, и не потому, что не было хорошей почвы. В горах и вправду нельзя было вести хозяйство, но просторные, холмистые луга вокруг Векты способны были рожать обильные урожаи. Вот только почему-то на них росла только сухая, карликовая трава, которой чурался даже скот.

Юноша предполагал, что причиной всему была Осень. Древо поглощало жизненные силы человеческих земель.

С тех пор как план юноши провалился, он решил не встречаться с нею на обратном пути. Силы времени были ему тогда недоступны, и Артур разумно предпочёл не показываться возможному врагу, пока сам он ещё слаб. На Семь полагаться было слишком опасно. Недавний опыт был тому хорошим доказательством.

Артур предполагал, что своим молчанием разорвёт между ними любую связь. Возможно и Осень думала тоже самое. Возможно даже, что не смотря на всё это ей не хотелось, чтобы они становились врагами, и потому древо ослабила свою обычную хватку, — чтобы показать добрые намерения. Но всё-таки что-то здесь было не так.

Осень предположительно догадывалась, что юноша был Магом Времени, а значит знала какой ему нужен был ингредиент. Их вражда была неминуема. Было бессмысленно теперь пытаться строить с ним нейтральный отношения, намного разумней было бы наоборот, снова наслать зиму, и спровоцировать его пока он ещё слаб, но…

Артур поднялся. Служанка встала за ним. Затем юноша повернулся. За его спиной ничего не было. Артур стоял и пристально смотрел некоторое время — на то как ветер качает цветы у подножия декоративного серого камня. Потом юноша нахмурился и медленно повернулся назад. Он попытался сам вспомнить всё, что знал о Вечном древе сам. Ему вспомнилась одна старая потёртая книжка, журнал, исписанные совершенно отвратительным подчерком…

Артур направился в замок. Спустя некоторое время перед ним уже стояла тяжелая железная дверью. Она скрипуче отворилась, и ему поклонился старый пыточных дел мастер. Артур ответил на краткий, но почитительный поклон и вошёл в пыточную. Юноша уверенно прошёлся до клетки, замыкавшей круговой стол. В ней сидел эльф с серебристыми волосами, бледный и тощий. Когда к нему приблизились, он в ужасе вжался в прутья своей тюрьмы. Артур щёлкнул пальцами. На эльфа него пал жаркий свет. Он закрыл глаза и опустил своё лицо. Артур присмотрелся к его шее и медленно отклонился.

Он приказал принести ему старые запасы и нашёл среди них небольшой красный камушек, которого подмастерья боялись, как пламени. Юноша просунулся в клетку и просунул его заключённому в рот, и замер в ожидании. Вскоре эльф кашлял и валялся на земле. Сгусток крови вырывался у него из глотки. Эльф обмяк. Артур приподнял сгусток и внимательно его осмотрел. Это был недоразвитый, мёртвый эмбрион. Артур провёл ему по шее.

На ней были жабры.

В руках юноши вспыхнуло пламя. Красные языки пожирали задумчивую синиву его глаз.