Прародитель Магии. Том 3

160. Судьба

160. Судьба

“Повторяется, история повторяется, идёт на второй круг…”

“Эрхи, помнишь, ты как-то раз точно также лежал, после, казалось бы, победы! Ан-нет, тебя втоптали в землю и пришлось нашей красавице с безумными глазками тебя спасать; в этот раз не спасёт”. Сказала девочка и снова замахнулась алебардой…

“Мы с ней поговорили; ей нужно от тебя только сердца. Она готова спасти тебя, если надо, но скажем так, если твоё тело перейдёт кому-то ещё, она будет не против. Сам виноват, кстати. Если бы с ней подружился, может быть она бы и не согласилась стоять в сторонке. Это сложнее чем кажется, но. Эрхи. Надо, надо искать друзей. Без них мир так жесток”. Алебарда опустилась в землю. В руку Артура врезалась жгучая боль, и пропала — не боль. Пропала рука. Джозеф отрубил её, и теперь у Артура не осталось никаких конечностей. Он разливал под собою, обливая труп Казнера, кровавые фонтаны.

При этом лицо юноши оставалось поразительно спокойным, даже без горечи. Победа над Казнером далась ему неприятно, не было в ней никакой радости, не было никакого триумфа, не было небес, чтобы свалиться с них на землю. Появление Джозефа только закономерно продолжило череду неудач.

Дурной получался денёк.

Артур вздохнул и подавился, и закашлял кровавыми брызгами. Девочка уложила алебарду на свои хрупкие плечи и нависла над ним. Она прочистила горло и снова завела свою многословную речь:

“Собственно, какой план Эрхи. Я тебя связываю и беру в своё, так сказать, заключение. Попробую изжить твою душу из тела и забраться его себе. У меня на самом деле нет чёткой процедуры, как это можно сделать, но есть догадки, да, догадок много. Мы будем долго развлекаться, Эрхи… Две недели. Минимум. Начать, кстати, думая с наименее вероятно способа — ну, чтобы размяться. Я попробую тебя пытать”.

“Знаю, звучит смешно, ты ведь у нас Судьёй стал. Кстати говоря, я говорил тебе, что стало с твоей предшественницей, Теневой Судьёй, которая была до тебя? Ха-ха, милая была девочка. Я научил её есть из миски и разучил говорить, она у меня могла только лаять: аф-аф! Мастер Джозеф! Аф! Дайте покушать! Славные были времена… Белая Башня её вроде умертвила. Нашли её в моём подземелье, когда пришли туда пограбить, после того как я потерял свои силы. Интересно, их тогда пробрал холодок..?”

“Но ты её крепче, признаю. С тобой будет сложнее. Я сам не уверен, сколько придётся тебя пытать, чтобы сломить твою волю. Но да времени полно. Семь, кстати, обещала давать столько мяса, сколько нужно. Вот”. Она достала из кармана своих немного великоватых хлопковых штанов кусочек плоти.

“Какая жестокая девочка…” И улыбнулась.

Потом перевела дыхание, осмотрелась и погладила подбородок: “Кстати говоря, а почему-бы нам прямо здесь и сейчас не начать пытку…”

“Но сперва, конечно…”

Вдруг девочка неловко закружилась и как будто подросла на пару сантиметров, при этом оставаясь очень тощей. Она врезала плоской стороной алебарды по девушке в платье горничной, которая мгновение назад вынырнула из тени. Аркадию с грохотом вбило в землю. Ей свернуло подбородок, и её нижняя челюсть повисла, как дверь на сломанной петле.

Аркадия зажмурилась. Она попыталась уйти в тень, но не успела, — девочка вонзила ей в живот алебарду и приподняла её над землёй. Служанка повисла носками вниз.

Потом девочка деловито вставила древко алебарды в камень и немного её накренила, чтобы Аркадия висела всего в паре сантиметрах над землёй. Девочка зашла ей за спину. Зазвучал неприятный, чавкающий хруст.

Девочка ловко передавила все кости в руках служанки, так что теперь её руки повисли как два носочка с камешками внутри, а потом связала их в кривоватый узелок и потёрла ладоши — всем видом выражая удовлетворение проделанной работе.

Девочка осмотрела служанку со спины, потом спереди. Она встала на носочки, протянула пальчик и вытерла с пыльной щёчки юной девушки прозрачную слезинку.

“Прости, временные меры. Но сама понимаешь, ты опасна, да и мне надо разозлить Эрхи. Вывести его из себя. Кстати говоря… Сработало?” Девочка повернулась и с внимательным интересом посмотрела в холодное лицо Артура. Оно было неподвижно, как и сам юноша, лишённый всех конечностей. Девочка цокнула языком и покачала головой:

“Пока нет, но идея занятная. Может мне пытать именно тебя? А? Что скажешь? Женщинам нравится, когда мужчины за них злятся. Думаешь, мы сможем разозлить Эрхи? Если я, например, из тебя тоже сделаю собачку и заставлю лаять и называть меня мастер Джозеф… Он разозлится? Надо попробовать. Но пытка будет сугубо платонической, разумеется. Даже я не настолько пропащий, чтобы зариться на жену моего ученика…”

Девочка продолжала свою самовлюблённую болтовню, как будто упиваясь своим писклявым голоском, и Артур слушал его, и слушал, пока не заметил, к своему довольно равнодушному удивлению, что этот голос, неприятный и звонкий, начинает заглушать его собственные мысли. Юноша истекал кровью. Разум его как будто медленно растворялся в тёмных водах. Сложно было думать, да и думать было нечего. Артур уже всё обдумал и пришёл к печальному выводу: сам он сделать ничего не мог. Он попался в ловушку своего учителя, снова. В прошлый раз Артура из неё спасла случайность.

А может и провидение.

Все маги верят в судьбу, в некую высшую волю; если для магов и есть настоящее Божество, — то это именно она. Но маги не поклоняются ему, а ненавидят его всей душой. Артур тоже ненавидел судьбу и желал свободы, но много раз судьба как будто усмехалась над его желаниями и спасала его от верной гибели. Артур вздохнул. Снова подавился кровью и проглотил вязкий кровавый сгусток — у юноши от него закружилась голова.

В горле у него появилась неприятная горечь.

И вот опять его спасала судьба.

За спиной Артура всё теплее и теплее загорался огонёк. Он был всё ярче, всё светлее, но Джозеф его упорно не замечал. Артуру было даже интересно, что будет, если он его заметит? Сможет он его остановить?

Золотистая сила разливалась внутри Артура — она была ему знакома, он уже чувствовал её однажды, и отверг. Теперь у него не было выбора, кроме как принять эту силу; она наполняла его и нежила его кости, и как будто смеялась над ним своей нежностью, издевалась над его убожеством. Артур горько и устало выдохнул.

Он пустил Сердце Полубога в свою душу.

Вспыхнул яркий свет. Девочка повернулась и выпучила глазки. Её зрачки расширились и загорелись, как два маленьких солнышка.

“Нет…” Крикнула она и рванула вперёд, но было поздно. Казнер был мёртв. Сердце Полубога эльфа оставило мёртвую оболочку и нашло себе новую, живую. Оно вошло в Артура и слилось воедино с его собственным золотистым сердцем. Раздался звон, как будто гигантский, тожественный колокол отбивал начало нового мира.

На пляже, возле скалы, загораживающей солнце, начали вздыматься золотистые волны. Они плескались на магический круг на скале, и стирали его, словно нежные руки. Девочка задеревенела. Её глаза потемнели. Улыбка, вечная, едкая, но лёгкая улыбка оставила её лицо. Девочка яростно посмотрела на Артура, а потом хмыкнула.

“Чёртова судьба”. Сказала она, надула щёки и плюнула в потолок. Плевок пролетел высоко, но всё равно полетел вниз. Девочка неловко отступила своими стремительно деревенеющими ногами в сторону, и плевок упал на землю, в кровавую лужу. Тогда девочка усмехнулась кривой улыбкой и уставилась в небо:

“Когда-нибудь я до тебя доплюну”. Сказала она, и красные звёзды в её глазах блеснули в последний раз яростным светом, и потухли. Она упала на землю и размякла. Пару секунд ребёнок лежал беззвучно в луже пепла и крови, как брошенная кукла, а потом нежно засопел.