Прародитель Магии. Том 4

218. Ни Будда, Ни Бодхисаттва

218. Ни Будда, Ни Бодхисаттва

Что такое Божество?

Артур не мог точно ответить на этот вопрос. Божественный ранг был далеко не так прост, как все предшествующие. Когда маг становится Божеством, что-то меняется в нём, он уже не просто маг, он уже нечто большее.

По крайней мере такие выводы сделал мужчина на основе своих собственных исследований и многих чужих, которые он в своё время прочёл в архивах Белой Башни. Божество это уже не просто маг… Из чего следует закономерный вопрос, а можно ли стать Божеством, не занимаясь при этом магией вовсе? Можно ли забраться на чердак, не взбираясь, ступенька за ступенькой, по лестнице?

Разумеется можно. Лестница ведь далеко не одна, а в крайнем случае туда можно даже запрыгнуть, главное, чтобы был ключ. Чтобы чердак можно было открыть.

Возможно тот опыт, та свобода, о которой говорила Кровавая Императрица, путь, который женщина нашла, был тем самым ключом: последним Перерождением.

Как только Кровавая Императрица проглотила маслянистое чёрное сердце, одним глотком, как пеликан глотает рыбу, небеса раскрылись, и три красные луны вспыхнули разрушительным сиянием; глаза женщины почернели, потом они побелели, а за её спиной выросли огромные белые крылья; её волосы стали чёрными как смоль, и сама женщина сделалась ещё выше, — теперь её рост достигал трёх метров.

Вся нежить, всё бескрайнее мёртвое войско свалилось на колени. Подули чёрные ветра, чёрные вихри. Рыцари начали валиться на землю, закрываясь руками от звездного неба — сияние звёзд было острым, звёзды жалили как зубы.

Артур едва стоял на ногах, но долго стоять не вышло даже у него. Мужчине казалось, что чёрный ветер сминает его как грубые руки и давит его к земле, что ветер вырывает из него силы. Маг опустил голову, он наклонился, но это не помогало. Чем ниже Артур опускался, тем сильнее бурная сила прижимала его в землю. Рёв врывался ему в уши, из них бежали и пенились кровавые ручейки. И вот, с хлопком, мужчина рухнул на колени. Больше он ничего не видел, кроме тьмы, а в его ушах, совсем потерявших слух, стояло только застывшее эхо страшного рёва. Всё меркло вокруг, и Артура как будто уносило в тёмную бездну…

Но потом золотистой свечкой вспыхнул яркий огонёк. Артур сразу же очнулся. В его груди громко шумело, как прилив, золотистое сердце. Мужчина сжал зубы. Вот оно, настоящее испытание воли. Ему очень хотелось опереться на сердце, положиться на его силы, подняться с его помощью, как будто с костылём… Но Артур удерживал себя. Он поднял голову, с трудом отрывая её от земли, и приоткрыл дрожащие веки. Все сосуды мага лопнули, и потому его белки были совершенно красными вокруг тёмно-синих зрачков.

Артур посмотрел на Кровавую Императрицу в небесах: женщина была в сердце чёрной бури. Потом, рядом с ней, Артур увидел пылающую красную звезду. Шанти. Девушка не просто могла стоять на ногах. Она висела в небе. Несмотря ни на что, она прорывалась в чёрный вихрь… Она была безумна.

Асура… Вдруг прошептал Артур, сам не зная что, и опустил голову. Наконец он заметил Аркадию. Девушка была рядом, вдавлена в землю. Вокруг неё разливалась тёмная лужа крови. Артур, с трудом карабкаясь, добрался до служанки и накрыл её своим телом. Но это не помогало, и мужчина слышал, как внутри девушки лопаются венки, одна за другой, и как бешено и неровно стучит её сердце, словно вот-вот готовое лопнуть. Артур вздохнул. Выбора не было. Мужчина решился и отдался силам золотистого сердца; его и девушку окутал спасительный золотистый ореол.

Артуру неприятно было полагаться на сердце, собственная слабость, принудившая его к этому, была ему отвратительна, но выбора не было. Мужчина щёлкнул пальцами, и в Аркадию вонзились невидимые клинки. Сразу же сработала целительная сила, и девушка пришла в себя. Она и мужчина вместе, молча, прятались под золотистым куполом среди бушующего чёрного вихря.

Чёрный вихрь пожирал войско мёртвых. Он как будто растирал нежить, и все мертвые превращались в капельки чёрного масла. Потом это масло испарялось, и вихрь наполняли чёрные туманы. Гигантские скелеты, зомби, вампиры — все до единого они становились чёрной дымкой, которая струилась затем в ноги Кровавой Императрицы. Весь мир до самого горизонта, до величайших небесных вершин охватила непроглядная буря. И в ней непрестанно трепетала красная звёздочка. Снова и снова разбивалась она об эпицентр урагана, и падала всё ниже и ниже. Поднималась и падала. Это продолжалось целую вечность.

Но вот буря медленно стихла, как будто ушла под землю. Артур поднял голову. На небе не было больше ни туч, ни звёзд, но только густая чёрная завеса. Мужчина опустил взгляд и сразу же нашёл на её фоне Кровавую Императрицу. Как никогда раньше она была не похожа на человека. Половина её была совершенно чёрной, а другая — совершенно белой. Женщина казалась каким-то высшим существом, к которому невозможно даже прикоснуться, и потому так странно было видеть на ней страшное увечье — у Императрицы не было одного крыла.

Но Шанти пострадала намного сильнее. Всё её тело было одной большой раной. Она не кровоточила, но только потому, что у девушки почти не осталось крови — её глаза были белыми как листы чистой бумаги. Она лежала на коленях перед своей сестрой, и в груди девушки зияла огромная дыра вместо сердца.

Шанти взглянула на свою сестру и произнесла, очень тихо, но ясно:

— Давай уже… Добей, наконец. Как больно, я… Как же хочется, чтобы всё это закончилось.

Артур наблюдал за происходящим, и вдруг он почувствовал под собой дрожь. Мужчина подвинулся, затем встал. Аркадия поднялась рядом с ним и посмотрела на Кровавую Императрицу — глаза девушки сверкали.

Кровавая Императрица опустила голову.

И вдруг улыбнулась.

Она вонзила руку в собственную грудь и одним движением, без малейшего колебания, вырвала собственное чёрное сердце. Аркадия охнула, у Шанти тоже округлились глаза. Служанка немедленно побежала, она хотела остановить женщину, но единственное крыло Кровавой Императрицы схватило девушку и удержало её. Сама Кровавая Императрицы стала чахнуть. Чернота сошла с неё, и женщина стала вся белая, как самый ранний снег. Она склонилась над своей сестрой, и не успела Шанти ничего сказать, как женщина вдавило в её грудь собственное вдруг побелевшее сердце.

Шанти затрепетала. Она не могла поверить в происходящее, она была в ярости.

— Стой… Ты что делаешь, стой! — её голос был грубым, но в то же время хрупким. Кровавая Императрица улыбалась. Ноги её подкосились, и она свалилась на землю. Черные небеса развеялись, и выступило простое голубое небо. На горизонте Артур увидел сияние восходящего солнца.

Пламенные лучи побежали по чёрной земле.

Начинался восход.

Мужчина тоже попытался пошевелиться, но почему-то не смог. Аркадия ревела и брыкалась, она пыталась вырваться из хвата обнимающего её крыла, и у неё даже получалось, крыло было всё слабее, вскоре оно и вовсе упало на землю и вспыхнуло ясным пламенем, и сразу превратилось в пепел, а вместе с ним на колени свалилась Кровавая Императрицы. Аркадия побежала к женщине и попыталась удержать её, но руки Императрицы, тоже пылающие прекрасными ясным огнями, были неподвижны. Она вдавливала своё сердце в Шанти, и плоть девушки, сама по себе, без её воли, вбирала сердце в себя. Шанти была в ярости, но не могла пошевелиться. Кровавая Императрица закрывала её своей тенью, выгорая в далёкие голубые небеса.

— Живи, — прошептала женщина, — Живи. — Сказала она девушке, глаза которой сверкали как мокрые алмазы. Пламя становилось всё ярче. Кровавая Императрица тонула во свете. Последнее, что он увидела, прежде чем свет заволок её до самого основания, были слёзы на лице Шанти, — прозрачные и пламенные слёзы.

…

…

…

Когда Кровавая Императрица проснулась, ей самой это показалось немного странным. Она была совершенно уверена, что мертва. Что она пожертвовала всем, своей Божественной силой, своей свободной и своей жизнью ради глупости. Что теперь она должны была умереть — в этом не было никаких сомнений. Но она была жива.

— Это ненадолго, — сказал спокойный и глубокий женский голос.

Посреди света Императрица увидела женщину в чёрном, в чёрных штанах, в пальто, с поясом и с огромным золотистым мечом на плече. Её лицо скрывала золотая маска.

— Ты скоро умрёшь, — сказала женщина.

— Но прежде ответь на мой вопрос.

— Ты могла стать Буддой; в тебе было стремление к свободе. Воля вырваться из вихря жизни. Но ты не смогла оборвать последнее, что связывало тебя с миром. Ты не смогла стать действительно свободной.

— Ты пошла по пути Бодхисатвой; твоё желание спасти мир, привязанность к нему, сила чувств были… Похвальными. Если бы ты убила этого монстра, свою сестру, ты была бы освободителем — ты этого не сделала.

— У тебя были две дороги в небеса, но твоя нерешительность, призрачные связи, карма, завели тебя в могилу… — женщина говорила предельно спокойным голосом.

— Этого уже не исправишь. Но я хочу знать… Жалеешь ли ты о своём выборе?

Кровавая Императрица задумалась. Потом улыбнулась.

Женщина в маске кивнула.

Затем она расстворилась в ярком свете.

Свет сиял всё ярче, всё гуще; свет покрыл собою весь мир. Весь мир таял, и сама Кровавая Императрица растворялась и медленно исчезала. И вот, в самый последний момент, когда от неё оставались жалкие угольки сознания…

Свет развеялся.

И женщина увидела ясное и тихое голубое небо.

Кровавая Императрица протянула к нему руку.

И пропала.