Проклятая Мангазея

Глава 23

Настя стояла за прилавком на базаре и торопливо отсчитывала сдачу за покупку. Барынькина кухарка придирчиво осматривала напоследок товар и с подозрением поглядывала на молоденькую девушку.

— Ты что всё улыбаешься, девка? — спросила дородная кухарка. — С чего весёлая?

— Как с чего? Жизнь идёт, товар распродаётся, а впереди свадьбы! Весна скоро. А я молодая, здоровая. С чего хмуриться?

— Смотри не сглазь себя, дурочка.

— Постараюсь, барынька. Спасибо вам. Будете довольны, ваша хозяйка похвалит.

— Это твой ухарь так зазывно на тебя смотрит? — кивнула на молодого улыбчивого коробейника. — Смотри, девка, мать волосы за такого выдерет.

— У меня нет мамки, барынька. И бояться мне нечего. То не мой парень. Просто хороший знакомый. Тоже у меня скупается. Товар у меня знатный.

— То-то и я решила испробовать. Хвалили. Посмотрю, что и как…

— Что наворожила, сучка? — услышала голос недобрый, злой и завистливый. — Колдуй, колдуй! Скоро придёт твой конец на базаре!

— Ничего я не колдую, бабуся! Просто я весело торгую, это многим нравится. И товар у меня отменный. Не чета вашему. Ха-ха!

— Веселись, веселись, колдунья! — бабка-торговка уже приметила Настю и не упускала случая поиздеваться над девчонкой. Настя лишь отвечала весёлыми прибаутками и смехом, что ещё больше злило бабку.

Алёшка-коробейник подошёл, улыбаясь, предложил:

— Настя, чего никогда себе ничего не купишь? Торгуешь знатно, могла бы и мне подсобить. Купи хоть мелочишко, а?

— Не! Денег жалко. На свадьбу коплю. У тятьки для меня нет денег.

— Что ж так? Жадный дюже, что ли?

— Не жадный, а просто денег у нас нет для свадьбы.

— А скоро свадьба-то? — не унимался коробейник-Лешка.

— Не знаю. Ещё жениха нет. Тятя всё подыскивает получше. Говорит, что для любимой дочки будет искать самого лучшего. Вот и жду. Коплю деньги.

— Ты его так любишь, отца?

— А как же! Он всё для меня сделал в жизни. Мы с ним одно целое, Лёшка!

— Может, мне посвататься, а? Я вроде бы парень хоть куда! Ха!

— Так ведь сам сказал, что вроде бы. Такие нам не нужны, ха-ха! — ответила задорно Настя и махнула рукой. У прилавка стояла покупательница.

Товар заканчивался. Настя уже беспокойно оглядывала редеющую толпу базара. Наконец заметила молодого, прилично одетого парня. Тот тоже смотрел на Настю, и их взгляды встретились. То был именно тот, которого она мечтала заполучить в мужья. И сейчас она только и ждала, что молодой купец осмелится и всё же подойдёт. Не ей же первой делать шаг навстречу. Но так хотелось, и она вдруг закричала:

— Подходите, люди добрые! Лучшая рыбка на базаре! Последняя, самая лучшая! Эй, молодец! — махнула она рукой ожидающему. — Купи рыбки, не пожалеешь! Поспеши, а то уйду, и не попробуешь моей вкусной селёдочки! Ну же!

Она раскраснелась на холодном ветру. Вдруг увидела, что парень подходит. В груди забухало сердце. Стало жарко. И страшно почему-то. Ведь никто её не заподозрит в чем-то предосудительном. Базар ведь!

Парень подошёл, а Настя так застеснялась, что не осмелилась поднять глаза. А тот тоже стоял и молча наблюдал за девушкой. Всё же Настя прервала молчание.

— Вот, господин, отведайте кусочек. Не обманываю. Очень вкусная рыбка! — и осторожно глянула в смущённое лицо парня. Тот взял кусочек и положил под усы в рот. Дожевал. Молвил тихо:

— Очень вкусно! Положи мне в туесок шесть штук, красавица.

— Где ты нашёл красавицу? — подыгрывала Настя. — Таких, как я — море! Вот тебе туесок. Кушайте на здоровье. Будете довольны, — и глазами стрельнула.

Оба покраснели, а парень заметил скромно:

— Я долго наблюдал, как ты торгуешь. Здорово у тебя получается. Вроде ничего не делаешь, а всё быстро продаёшь. Как такое у тебя получается? Тебя Настей зовут? Или я ослышался?

— Не ослышался. А тебя как?

— Меня Кириллом звать. Я сын купца Котельникова. Слыхала такого?

— Первый раз слышу. Мы с тятей тут недавно. Ещё мало что знаем. А твой тятя известный купец в городе?

— Известный. Я у него единственный наследник. Остальные мои сестры. Да и то все младше меня. Их три.

— А мне то зачем знать? — Настя удивлённо подняла глаза и пристально посмотрела в его серые глаза под темными бровями.

— Просто так, — смутился Кирилл. Наверное, понял, что его слова смутили и охладили Настю. — Ты мне очень нравишься, Настя.

— Конечно! С чего бы тогда тебе столько дней посматривать на меня? — И густо покраснела. Покраснел и Кирилл. И так они стояли некоторое время. Но подошла покупательница, и пришлось заняться ею. Но сердце Настино продолжало выстукивать тревожную волнующую дробь рождающегося чувства.

Когда тётка ушла, Настя вздохнула, заметив грустно:

— Вот и всё продала. Можно отправляться домой.

— Можно я пойду с тобой? — Кирилл просительно смотрел на девушку.

— Я близко живу. Сама дойду. — Потом спохватилась и добавила, опустив глаза: — Ладно, иди, если охота. Тебя не заругают дома?

— Обязательно заругают. Ну и пусть! Зато я с тобой побуду дольше. А твой отец не накажет тебя?

— Тятя ко мне очень добро относится. Мы любим друг друга. Он редко ругается.

Они неторопливо в молчании шли рядом и оба были довольны. Но лишь потом Настя вдруг ощутила отсутствие страха быть с мужчиной. А сейчас ничего такого у неё в голове не возникло.

В молчании дошли до её дома. Она взглянула на него и глаза чуть улыбались.

— Я дома, — сказала Настя. — До свидания, молодец Кирилл, — и глаза с губами выдали её удовольствие. Он это заметил и лицо его оживилось. Хотел что-то сказать, но Настя шмыгнула в калитку и прикрыла её. В груди яростно колотилось сердце, мешало осмыслить свои чувства, а мысли просто путались. Порадовалась, что отца дома не оказалось.

С крыльца оглянулась на калитку. Кирилл стоял на месте и наблюдал в щели за нею. Настя чуть не ахнула, когда заметила, как мимо прошла какая-то женщина. Под ногами у неё шуршал подтаявший снег. Настя поспешила в дом и прижалась спиной к двери. В висках стучало, дыхание участилось от волнения. Страх всё же вернулся к ней. И настроение сразу упало. Что-то непонятное угнездилось в груди.

Зато смутно подумала про отца. Что она ему скажет? И нужно ли говорить? И сама себе ответила, что просто необходимо. Была уверена, что он одобрит её выбор. Её ли? Додумать желания не было. Она бросила корзину, сняла верхнюю одежду и упала на топчан, предаваясь нахлынувшим мыслям и чувствам. На душе было тревожно, томление то накатывало, то оставляло.

Надо было браться за работу по дому. Желания и сил вдруг оказалось мало. Пришлось заставить себя. Отец скоро мог прийти, а обеда ещё нет.

Тимофей сразу заметил странность в лице дочери. Присмотрелся, спросил:

— Что, на базаре что случилось? Или ещё чего?

— Случилось, — потупилась Настя. А краска на лице выдала её с головой. Уж Тимофей знал свою дочь основательно. — Меня провожал сын купца Котельникова. Давно на базаре меня высматривал.

— Что с того? Тебе он понравился?

— Понравился. Молодой, симпатичный и стеснительный. Так мне показался.

— Ты серьёзно о нём думаешь? Он что-то говорил тебе?

— Сказал, что я ему очень нравлюсь.

— И ты раскисла?

— Наверное, — созналась дочка. — Он очень симпатичный. И наглости в нём не видно. Он обязательно будет приходить. Хорошо бы тебе его глянуть, тятя. А то я легко могу ошибиться в нём.

— Это ты-то?! — усмехнулся отец. — Ты ведь почти всегда готова подслушать его мысли. Не полностью, но вообще…

— Тут сложнее, тятя. Тут голова слабо работает. А на одних чувствах далеко не уедешь. Сам должен знать, как мы дуреем от чувств, — заметила Настя и опустила голову. Столько наговорила и кому? Отцу! Что он подумает обо мне? Такие мысли уже блуждали в голове, и от них становилось тревожно. — Удобно ли такое для меня? Да и он не простой парень. Ещё заметит.

— Разве он знает тебя? Мы здесь не так давно. Да и кто мы, чтобы нас многие знали в городе? Смело иди на базар и смотри. Обязательно придёт. Тогда и посмотришь. Потом мне скажешь своё мнение. Тоже интересно будет.

Тимофей так ничего и не сказал дочке о Кирилле. Лишь заметил с уверенностью:

— Парень смазливый. Тут ничего не возразишь. Вроде скромный, как и говорила. Да это ещё ничего не значит. Всё решает отец. А тут всегда будет угроза отказа.

— Так и я думаю, — согласилась Настя. — А Кирилл вряд ли сможет убедить отца.

— Тогда ты, дочка, не очень-то надежду питай на того парня. А то переживать будешь сильнее. Пусть вначале даст тебе надежду и докажет, что то не только надежда, но и что-то посущественнее. Во всяком случае, попытку стоит сделать.

Но прошла весна, а почти ничего у Насти с Кириллом не прояснилось. Он так и не познакомил её с отцом и матерью. Настя уже теряла терпение, и умоляла устроить знакомство. Кирилл не осмеливался.

— Ты должен понимать, что нам предлагать себя в родственники негоже. Кто мы такие? Он нас и слушать не станет. Тут всё зависит от тебя. Как ты поговоришь и убедишь отца. А мать как на это смотрит? Говорил ей про меня?

Кирилл вздохнул. Настя поняла, что тот ничего не может устроить. Тогда она стала просить Кирилла пригласить мать на базар глянуть на её мордашку и оценить. Надеяться на отца было безнадёжно.

— Он у тебя старый или не очень? — спросила Настя.

— Ему сорок четыре года. Ещё молодой. Рано женился.

— Тем более будет легче его уговорить посетить базар. Вдруг я ему понравлюсь?

— Я попробую уговорить под каким-нибудь предлогом. Потом и на тебя обращу их внимание.

— Или они не посещают базары?

— Не могу сказать. Что им делать тут? хотя иногда случается… Ходит сюда только кухарка за продуктами для стола.

— Поговори с кухаркой и постарайся направить её внимание на меня. Хотя я точно знаю, что она у меня должна была покупать селёдку. Спроси, вдруг запомнила.

— Что это даст? — не сдавался Кирилл. — Разве она сможет убедить отца?

— Не убедит, так заронит что-то хорошее в их головы. И то благо. На многое нам трудно рассчитывать. А ты убийственно удивляешь меня, Кирюша, — строго глянула на молодого купца. — С такой нерешительностью как ты собираешься принять отцовское дело! Ты подумай над моими словами.

— Тебе сколько лет, Настя? — с обидой в голосе, спросил юный купец. — Говоришь, как умудрённая опытом бабка лет за пятьдесят!

— Жизнь заставляла выкручиваться, милый Кирюша. Вот и на базаре я умудряюсь зарабатывать, как отец на рыбной ловле. Только успевает поставлять сельдь. Значит, у меня к этому какой-то дар имеется. И не только в торговле, — заметила она с лукавым блеском глаз. — Или ты ещё не заметил?

— Я только заметил, что ты довольно весёлая девушка, и не склонна к упадку настроения. Твой отец такой же?

— Нет, конечно, но тоже что-то такое же имеет. Он у меня совсем без злости. С ним мне легко и спокойно. Всегда готов поддержать даже вопреки обычаю.

— Слушай! Нам, вернее мне, наш батюшка как-то намекал, что ты слабо посещаешь церковь. С чего бы такое у такой молодой?

— Так я в тайге жила и воспитывалась. Там никого из попов и близко не было. Вот привычки и не получилось. А если по секрету, то я мало верю во всё эти религии. Жила почти без них и ничего не случилось. Ты знаешь, я со зверями дружбу водила в тайге. С самого малого детства. И лишь однажды меня рысь поцарапала, — и показала след на виске, подняв волосы.

— Не может быть! — испугался Кирилл. — Как можно без религии и церкви? К тому же это довольно опасно. Давай встречаться в церкви, а? Просто, и никто не станет на тебя косо смотреть. Разве отец тебя не наказывает за такое поведение?

— Он никогда меня не наказывает, Кирюша. Просто поговорит и всё. Я его слушаю. Стараюсь не делать глупостей. Вот так и живём.

И наконец Кирилл сообщил Насте, что он уговорил родителей посетить базар в воскресный день.

— Боже! — воскликнула Настя и перекрестилась. — Я так ждала этого, а теперь боюсь. Что же делать? Как думаешь, стоит мне приодеться немного получше?

— Попробуй. И поменьше кричи и шути с покупателями. Веди себя спокойно.

Настя быстро согласилась с Кириллом и с волнением стала ждать воскресенья.

Семейство из четверых родственников появилась довольно рано. Настя узрела Кирилла и поняла, что то отец с матерью и его старшая сестра. Девочке было лет пятнадцать и это как-то успокоило Настю.

Семейство остановилось шагах в десяти и смотрело на Настю. Та с покрасневшим лицом из кожи лезла, старалась показать себя вежливой, обходительной и слегка весёлой. Получалось излишне суетливо, но ничего поделать она не могла. Волнение не позволяло.

Она на миг отвлеклась и вдруг увидела у прилавка отца Кирилла. Дыхание перехватило, и она без тени смешинки в глазах, спросила елейным голоском:

— Господин чего-то хочет купить? Сельдь, икра…

— Уже пробовал твой товар. Сама делаешь?

— Сама, господин! — пролепетала Настя и украдкой бросила взгляд на Кирилла и остальных. А Котельников продолжал придирчиво рассматривать Настю и вроде бы наслаждался её растерянностью и волнением.

— Значит, вот ты какая! — проговорил он как-то неопределённо. — Сын все уши прожужжал о тебе, красная девица. Кирилл, — обернулся он к сыну, — а у тебя губа не дура. Молодец! Знатная девка! Одобряю. Мать, гляди какую кралю отхватил сынок! Ха-ха!

Настя, вся красная от смущения и волнения, вдруг ощутила что-то недоброе в его словах, хотя вроде бы ничего плохого в них не слышалось. Посмотрелась к отцу Кирюхи и поняла, что тот весьма охоч до юбок красивых девок. Стало не по себе.

Однако должна была признать, что купец весьма привлекателен лицом. Короткая борода с золотыми нитями волос. Из-под шапки виднелись каштанового цвета волосы. Лицо приятное, но какое-то слегка хищное, если присмотреться. А глаза откровенно поедали лицо Насти. Та даже побледнела.

Успела заметить как его жена, женщина полная и лицом незаметная, надула губы, выражая недовольство и высокомерие. А на предложение посмотреть на Настю лишь чуть вскинула подбородок и не промолвила ни слова. Зато её дочка приветливо и доброжелательно глядела на Настю и даже улыбалась. Совсем чуть-чуть.

— А я успел кое-что узнать о твоём отце, красавица, — услышала Настя неожиданно и повернула голову к купцу. — Весьма занятный человек, То уже что-то значит.

Что именно, он не уточнил, но Настя поняла, что отец ему вроде бы понравился.

— Я сейчас мало знаю про отца с его работой, господин, — скромно опустила голову. — У меня своя работа на базаре. Но кажется, что дела его улучшаются, господин. Он надеется вскоре расшириться…

— Похвально, похвально. Ладно, красавица, нам пора. Кирилл, потом можешь вернуться к Насте. Тебя ведь так зовут?

Настя торопливо закивала головой. Проводила семейство глазами и тяжко вздохнула. Жалкой улыбкой ответила на взгляд Кирилла и с суровым лицом обернулась к покупательнице.

С нетерпением ожидая Кирилла, Настя переживала свидание. Никак не могла отрешиться от мысли, что знакомство с семейством Котельникова может оказаться для неё весьма большими трудностями или даже ещё худшим. Но чем именно, она дознаться не могла, как не силилась. А беспокойство поселилось в груди и не хотело отпускать. Так хотелось побыстрее встретиться с Кириллом и расспросить его обо всем, что произошло только что.

Она уже с четверть часа как распродала свой товар, а Кирилла всё нет. Соседки с любопытством поглядывали на неё и перешёптывались. Настя нервничала и злилась.

Наконец увидела спешащего Кирилла. Он чуть не бежал и, запыхавшись, подошёл.

— Ну что? — воскликнула девушка, пристальна глядя ему в глаза. — Как отец?

— Сам поражаюсь, Настенька! Как ты была права! Он позволил нам встречаться! Никогда бы не повесил в такое! Как здорово ты придумала! — он признательно и весело глядел в её разгорячённое известием лицо. — Пошли быстрее отсюда. Я тебя провожу. До сих пор не могу прийти в себя. Как тебе удалось так склонить отца на свою сторону? Просто чудеса и только! — Он наклонился и прошептал, озираясь: — Так хочу поцеловать тебя, моя любимая! Может, спрячемся в переулке, а?

— Ты с ума сошёл, Кирюха! Как можно на улице?

— Надо же отметить такую удачу, милая моя Настенька! Кто бы мог подумать! А ты что такая молчаливая? Или у тебя что-то не так с торгами? Так я помогу тебе.

— Торги тут ни при чем, Кирилл, — серьёзно ответила Настя. — Меня больше твоя матушка беспокоит, уж она-то меня вряд ли примет. Я сразу заметила это.

— Не бери в голову! Пустое это. Тебе показалось.

— Хорошо, — согласилась Настя, и они пошли по слякоти начавшейся весны.

Сон не приходил к девушке. Перед глазами возникали картинки недавнего знакомства с семейством Кирилла. И всё представлялось слишком сложным, непонятным и неприятным. С чего ей так неймётся, когда всё складывается так удачно? И отец, услышав рассказ дочери, был чуть ли не в восторге. А Насте всё никак не успокоится. Даже воспоминания о жарком поцелуе Кирилла у крыльца её дома не повлияли на смутное настроение девушки.

Отец утром, едва сели за стол завтракать, спросил участливо:

— Ты плохо спала, дочка? Всё переживаешь? Не стоит так надрывать себя. Всё у тебя устроится. Как здорово всё случилось, что такой купец сразу тебя принял!

— А у меня на душе, тятя, как-то нехорошо бывает, — призналась Настя. — Вроде всё так удачно складывается, а кошки иногда скребут мою душу. А причину уловить не получается. Вот и беспокоюсь.

— Перестань! Сейчас тебе никак нельзя быть такой хмурой и озадаченной. Ничего плохого не случилось. Будь веселее и не огорчай своего тятьку. А Кирилл как с тобой обходится?

— Дело не в Кирилле, тятя. С ним как раз всё великолепно! Он очень нежен со мной, но как-то слишком скромен и нерешителен. Правда, я совсем другая, а так часто бывает. Бабы говорят…

— Вот и не терзай свою глупую головку. Думай как покрепче привязать Кирилла к себе и понравиться отцу его с матерью.

— А вот с матерью будет совсем иначе, тятя. Чует моё сердце, что она меня уже невзлюбила. И я догадываюсь о причине. Только не спрашивай о ней сейчас, тятя.

— Не переживай! Тебе не с ней жить. Обойдётся.

Кончалось лето. Настя наконец дождалась предложения Кирилла.

— Отец дал согласие, Настенька! — Кирилл сиял радостью. — Пусть твой отец ожидает сватов. А там вскоре и свадьба! Я так рад и постоянно возношу благодарственные молитвы в церкви и дома. Отец даже посмеивается.

— А как матушка? — не утерпела от вопроса Настя.

— Никак, как ни странно. Вроде бы её это мало касается. Странно как-то. Да то не имеет никакого значения! Главное, что батюшка согласился.

Свадьба была оговорена на конец октября, и теперь Настя лишь о ней и думала. Всё боялась, вдруг что-то может сорвать это чудо. Но в пылу приготовлений и волнений все беспокойства отошли куда-то в сторону.

Тимофей немного посетовал на большие траты. Настя успокаивала его, говоря:

— Не переживай, тятя! Всё тебе возмещу. Кирилл клятвенно обещал. Он понимает, как такие расходы могут повлиять на твоё дело с рыбалкой. Да и купец не глупая голова, чтобы оставить нового родственника без гроша, так всё дело может сгинуть. Он вряд ли заинтересован в таком повороте.

Однако свадьба оказалась несколько скромнее, чем можно было ожидать. Кирилл признался, что виной была мать.

— А я и сам против слишком шумной и многолюдной свадьбы, Настенька. К чему вся эта суета? Ты не обижаешься, любимая?

— Ничуть, — согласилась Настя и добавила: — Я и сама хотела поскромнее. Для меня и так слишком было. Слава Богу, что всё уже позади. Ты помнишь, что я не девственница? Как-то надо это скрыть. Я позабочусь?

— Сколько угодно, моя крошка! — излишне скромно ответил Кирилл. — У тебя лучше получится. Только не делай себе больно, прошу тебя.

— Успокойся, глупенький мой супруг. Я и так слишком часто думала об этом.

Всё же Настя с некоторым страхом ожидала вступление в супружество. Как получится у них? Сумеет ли она пересилить себя и не показать своего страха интимной близости? Одно её утешало — она всё же любит Кирилла, а это многое решает.

Но оба были новичками без опыта. Лишь обоюдное чувство любви смягчило их неумение. Зато Настя всё превратила в смех, и полночи они веселились, потешаясь над собой. Кирилл тоже оказался вполне весёлым малым.

А поздним утром весь обряд прошёл без сучка и задоринки. Супруги выглядели усталыми, но счастливыми. Гости были довольны, особенно Клим Котельников. Лишь жена его оставалась серьёзной и надменной. На невестку даже не глядела, а Настя уже готовилась к основательному противостоянию и обороне. Зато взгляды купца Клима постоянно держали её в напряжении. Всеми силами старалась не показать такого состояния, это ей с трудом, но удавалось.

Зато сестры Кирилла приняли её с удовольствием и ещё до свадьбы весьма подружились. Правда, младшей было всего восемь лет, но и та требовала Настиной дружбы и внимания. А Настя замечала, как её свекровь злится, оставшись наедине со своей недоброжелательностью. Однако пока это ничем не грозило Насте. Тем более что хозяин к ней относился весьма приветливо.

Через три дня молодые посетили одинокого Тимофея. Тот переживал своё один одиночество довольно плохо. Настя, заметив такое, сказала отцу:

— Тятя, ты же сам мечтал о моем замужестве. Ты должен успокоиться. Вспомни, что сам имел желание жениться. А найти для тебя невесту не составит труда. Ты в этом году достаточно заработал. Меня уже не надо содержать. Так что я должна найти тебе подходящую невесту. Кирилл, поможешь нам?

— О чем речь? Конечно! Это дело стоит любых усилий. Обязательно будет вам, Тимофей Иванович, отец наш, отменная жена. Завтра же мы начнём поиски.

— Что-то за последнее время я как-то охладел к семейной жизни, родные мои.

— Не перечь нам, тятя! — Настя была решительна и не приняла отцовской хандры.

— Ладно уж, — согласился Тимофей. — Куда мне против вас, молодых! Добивайте старого. Я со всем согласен.

— Кстати, тятя, сколько тебе лет уже? Ты никогда не считал их.

— Можно посчитать, коль есть охота. — И принялся в уме подсчитывать свои года. — Получается, что мне уже за тридцать семь лет. Скоро вполне можно становиться стариком. Как время бежит!

— Ну вы и сказали, отец! — возразил Кирилл. — Вы ещё совсем молодой, и жену мы вам обязательно найдём. И непременно с хорошим приданым. Оно вам никак не помешает для вашего нового дела. Увильнуть вам мы не дадим.

А в доме купца Котельникова нарастала не то что буря, но напряжение. Жена купца всё настойчивее требовала от супруга прекратить пялиться на Настю. Но Клим не собирался уступать жене. И сейчас всё стало настолько раскалено, что в любой момент можно ожидать взрыва. Но молодые ничего не замечали. Во всяком случае Кирилл. А Настя помалкивала, ожидая худшего. И оно не заставило себя ждать.

Близилась зима. Жизнь в доме походила на ледник, когда в жару где-то в погребе ещё гнездился зимний холод. Настя полагала, что она является виновницей такого напряжения. Сестра Кирилла, золовка Глаша уже давно сообразила в чем дело и отношение к Насте стало меняться к худшему.

Всё это сильно беспокоило молодую жену. Вводить Кирилла в эти дрязги она не хотела. Но Кирилл как-то сам затеял разговор на эту тему.

— Настя, я точно знаю, как ты умеешь заглядывать в души людей, — говорил муж. — Что у родителей происходит? Глашка уверяет, что во всем виновата ты. Как это?

После долгого раздумья и молчания, Настя решилась.

— Знаешь, я после первого же знакомства на базаре, поняла, что так и произойдёт. Теперь оно случилось. Почти случилось, милый мой Кирюша.

— Ты договаривай! Что случилось? Я ничего не пойму.

— Только не обижайся, любимый. А дело упирается в то, что твой отец большой любитель женщин. А на меня положил глаз ещё на базаре. Я тогда всё поняла и испугалась. Думала, что обойдётся. Пока так и происходит. Но моя свекровь, твоя мать, всё понимает и знает. А что будет, если отец не выдержит и приступит ко мне, сама не знаю. Но ничего хорошего в этом не вижу. Ты обещал меня понять, милый!

— Не может быть! — заволновался Кирилл. — Неужели отец на такое способен? А как же я? Или ему наплевать на собственного сына? Боже! Не могу поверить!

— К сожалению, Кирилл, такое случается. Ты должен понимать, что для мужчины с большим достатком жена что-то вроде рабыни. И его мало заботит, что она испытывает, когда тот пускается во всё тяжкие. Учти, со мной не вздумай так поступить.

— Как ты могла такое подумать? У меня в голове всё затуманилось от твоих слов! Что же нам делать? Так он намерен использовать тебя дли своих утех?

— Скорей всего, милый мой Кириллушка!

— И ты так спокойно о таком говоришь? А ведь это с тобой он готов пуститься в блуд! Ты пугаешь меня, Настя.

— Успокойся! Ещё ничего не произошло. Или ты полагаешь, что я вот так просто позволю твоему отцу взять меня? Ты ещё многого не знаешь обо мне. Лучше поговори с отцом пока не поздно. Он такой человек, что я не удивлюсь, если он уже дав но блудит с бабами на стороне.

— И это мой отец! Вот почему мама такая стала после нашей свадьбы! Потому — она так ненавидит тебя! Вот так задача у нас! А как поговорить с отцом? Такое даже подумать немыслимо! Настя, думай, как избежать такого греха!

— Уже давно про то думаю, Кирюша. Да что толку? Что я могу сделать против такого мужчины, коль его охватит страстный зуд? Можно что-то придумать, но то большущий грех. Не так легко решиться на него. А если и решать, то вам с матушкой.

— Об чём ты говоришь? — вытаращился Кирилл на Настю. — О каком грехе ты говоришь? Ты что-то скрываешь от меня, Настя. Говори, что ты задумала?

— Ничего я не задумала! Только сейчас всерьёз стала задумываться. Да то не только моё дело, но и ваше с матушкой. У меня тут никаких прав нет. Потому и предлагаю тебе поговорить с матерью. Вам и решать, что надумаете.

Кирилл с недоумением и растерянностью глядел на Настю. Та видела, что муж не сможет осмелиться поговорить с отцом и вся надежда оставалась на матери. Но и тут надежда на мужа казалась малой.

— Неужели ты готова предложить нам с матерью такое, что сможет образумить отца? Да ещё настолько греховное, что и подумать страшно!

— То вам решать, Кирилл. Я буду такой же жертвой, как и вы, и даже хуже.

Оба замолчали. Такое услышать, почти сразу после свадьбы было трудно, и не так легко переварить. Настя понимала это и готова была ждать. Про себя уже решила, что борьба будет суровой и свою позицию стоит отстаивать.

Она посчитала необходимым посоветоваться с отцом. Кирилла просила с ней не идти и тот согласился. Настя даже усмехнулась про себя, целуя мужа на прощание.

— Я долго не задержусь — заметила Настя. — Надо навестить тятю. Он ещё не совсем привык к одиночеству. А у тебя как дела со сватовством? Продвигаются?

— Всё уже договорено. Хотел с тобой совет держать. Когда можно начинать?

— Об том тоже поговорю с отцом. Депо важное и упускать его не стоит.

Тимофей внимательно выслушал дочку и надолго задумался.

— Ты задумала слишком рискованное дело, Настя. Как бы оно боком тебе не вышло. Вокруг тебя и так много разных сплетен ходит в городе. Ты ведь теперь стала важной бабой. Смотри не зазнайся. Худо будет.

— Стараюсь, тятя. А как твои дела? Прибыль посчитал? Что имеешь?

— То мелочь по сравнению с твоими делами, дочка. А год оказался удачным. Даже с учётом твоей свадьбы. Молодец Кирилл. Подбросил в нужное время. Как у вас с ним жизнь течёт?

— С ним всё в порядке, тятя, а вот с Котельниковым дело худо получается. Слышал ведь о его намереньях. Вот пришла получить совет. О риске уже слышала. Не больно будет, если умеючи. А я умею. И грех меня не волнует. Против грешника всё будет направлено. Лишь бы свекровь не противилась. Или даже сама всё устроила. Так было бы даже лучше. А что делать? Кирилл ни за что не сможет поговорить с отцом. Я просто буду вынуждена как-то защитить себя, раз никто за это не берётся. Так ты одобряешь?

— Боязно брать на себя такой грех, дочка. Лучше ты сама реши с помощью свекрови. Посмотри, как она ко всему такому отнесётся.

Они поговорили ещё о делах отца. Потом Настя поведала отцу о готовности свахи выполнить поручение. Отец долго молча вздыхал, но согласился. Одиночество у него сидело уже в печёнках. Выносить его становилось всё труднее.