Проникновение

Глава 8

Растопили печь, начали рассуждать о пользе вкусной и здоровой пищи и рыться в закромах кухни. Закрома оказались отечественные, то есть практически пустые. Сказывались неприятные последствия поспешного бегства из леса. Запасы продовольствия были мизерные. Запоздало подумал, что надо было взять хотя бы кусок мяса. На это понадобилась бы какая-то минута и мы бы сейчас не страдали от избытка негативных эмоций. Лосятина, изрядно надоевшая в лесу, теперь представала как верх кулинарного мастерства, сравнимая только с пресловутой амброзией.

К тому же посуда, оставшаяся дома после нашего ухода в лес, оказалась серьезно прореженной за счет унесенной и теперь оставленной в землянке. Впереди еще была ночь без одеял, но об этом пока не хотелось и думать.

Брат отстраненно изучал горсть крупы в порванном замызганном полиэтиленовом кульке, держа его в руке. Интересно, сколько лет она здесь хранилась? И он все же согласится ее есть? Хорошая свинья и та бы закапризничала, визжа на весь белый свет о скопидоме хозяине.

Саша вздохнул. Есть эту дрянь и ему не хотелось, но он все же нехотя предложил:

– Сварим?

У меня было иное предложение, поистине наполеоновского масштаба. Уж очень неприглядно выглядит так называемая крупа – ровесница Леонида Ильича и эпохи развитого социализма. Пояснил:

– Я не вижу опасности в селе. А раз так, предлагаю пополнить продовольственные запасы в хозяйстве. Может быть, сходим с тележкой в универмаг и отоваримся? Вряд ли зомби питались крупами и макаронами. На халяву и уксус сладкий – платить-то некому. Наберемся до упора, пока харя не треснет.

– Хм, давай! – брату идея явно понравилась, – харя у меня не треснет, она из качественного металла, – он небрежно откинул кулек с крупой в сторону, принялся фантазировать, – наберем разных консервов. Слушай, а там еще наверняка молоко есть в пакетах! И даже тушенка!

Я, посмеиваясь, слушал его фантазии. Дождавшись, когда напор мечтаний спадет, предложил, не мешкая, отправиться за продуктами. Иначе помрем от истощения. Печку решили не тушить. Авось не устроим пожара и пожарники не оштрафуют.

Тачка – мудрое произведение империалистов Запада, от нашествия зомби и прошедшей суровой, но короткой зимы не пострадала, находясь в дровяном сарае. Выкатили ее во двор, осмотрели, признали годной. Саша, кроме того, на всякий случай заткнул за пояс топор, я же вооружаться не стал – предчувствие подсказывало мне о безопасности не столь длинного путешествия. В крайнем случае, использую свои новые возможности – ударю магией. Бросил в тачку мешок – в него положим легкие продукты питания – чай, кофе, сухари, пряности. Ровно столько, чтобы я не сложился вдвое под перегруженным мешком. И мы пошли.

Странно было видеть совершенно пустое село посреди бела дня. Ни одного человека. ТИШИНА. Любой населенный пункт даже в самые глухие ночные часы издает звуки. Выйдет из дома человек по известной нужде, одинокий прохожий торопливо пройдет по своим делам, пробежит собака, кошка скользнет в листве дерева. А здесь ничего. Только звуки от дребезжащей тачки, подпрыгивающей на выбоинах, раздавались со странным эхом, словно рядом находилось ущелье. Впрочем, это скорее эмоциональное ощущение. Я знал – в селе не только безлюдно, но и безопасно. мои ощущения показывали отсутствие зомби, а внутренний взгляд захватывал облака смерти лишь на изрядном расстоянии и было их немного, чтобы испугаться. Пусть сами пугаются, поймаю – забью дрекольем!

Двухэтажный универсальный магазин – дитя перестроечной эпохи, построенный еще в годы моей школьной юности, – встретил нас унылой тишиной. Противно скрипела открытая входная дверь, где-то капала вода, отсчитывая капель. Саша хотел оставить тачку перед входом, но я предложил заехать внутрь. Не зачем бегать на большие расстояния, ведь никто ругаться не будет. И о чистоте беспокоиться не приходилось. Все равно вскоре все покроется пылью, будет ржаветь, гнить, возвращаясь в первобытное состояние.

Саша принялся увлеченно перебирать продуктовый ассортимент, издавая восхищенные звуки, а я решил заглянуть в вещевой отдел. По ассортименту товаров магазин был разделен на две части. Первый этаж занимал продовольственный отдел, а на втором в прошлой жизни торговали различным непродовольственным ассортиментом – от посуды до тканей, от красок до похоронной атрибутики. Такой разброд в деревенском магазине раньше вызывал пренебрежительную усмешку, а теперь – восхищение. Большинство товаров были нам необходимы немедленно, остальные – в перспективе. Взяв на первый случай кастрюлю и сложив в нее несколько ножей, ложек, вилок и кружек, спустился вниз.

Брат наполнял тачку. Восхищенные восклицания у Саши сменились на негативные. К сожалению, значительная часть продуктов испортилась. Резкие перепады температуры сделали непригодными почти все макароны, большую часть круп. Они отсырели и слиплись, а некоторые уже покрылись плесенью. Саша пренебрежительно пнул гору испортившихся продуктов. Я смотрел на жизнь более позитивно. Оставшегося запаса пригодных продуктов для двух человек будет достаточно на несколько месяцев. А там разберемся. Жизнь стала такой неприятной, что даже на следующий день планировать действия бесполезно. Так что не будем плакаться о голодном будущем через год – до него еще надо дожить. Работаем!

Я стал помогать Саше, положив в мешок не только посуду, но и пакеты с не испортившимися солью, сахаром, пряностями и, конечно, чай и кофе. Груз оказался тяжеловатым, но сердце грела надежда, что одним рейсом мы обеспечим себя на несколько дней беззаботной жизни, если это так можно назвать.

Вытащил мешок на свежий воздух и замер. Невдалеке стоял зомби. Черт, ведь почти час я не просвечивал округу. Поскольку я охватывал своими ощущениями примерно двухкилометровую округу (потом я понял, что ошибся, охват новыми чувствами составлял более обширную территорию), эта гадина успела прошмыгнуть к магазину незамеченной. Так и разэтак мое бестолковое предвидение! Обещал, дескать, ничего не будет. Все пройдет без всякой опасности. И вот оно некрофилическое создание – во всей красе стоит и лыбится, готовясь к атаке!

Пока я переживал собственное фиаско, как борец с нежитью, и отходил от внезапно появившейся опасности, зомби подошел поближе. Я пригляделся к нему и вздохнул с облегчением. Во-первых, это был не зомби. Живой человек, без этой медлительности и застывших глаз. Во-вторых, я его узнал. Это был Петька Велосипед – незлобный, в общем-то, человек, но уж слишком клоунистый и бестолковый, бездельник и пройдоха, которого крайне редко встретишь за работой. Встречаются на российских просторах такие. Тут соврал, там по мелочи украл, здесь с кем-то на халяву выпил. Верить таким на слово нельзя, поворачиваться спиной на всякий случай тоже. А в остальном совершенно безвредный и бесполезный человек, который легко пройдет по жизни, а после смерти тут же будет забыт.

– Привет, Петька, – поздоровался я.

– Привет, – охотно согласился он, речью подтвердив свое происхождение не от зомби. Только вот облегчения это мне не принесло. Взгляд внутренним зрением показывал мне, что передо мной не человек!

Обычный взгляд демонстрировал кривую, как обычно, улыбку Петьки, за которой обычно следует предложение выпить за твой счет, а истинный – темное угрожающее пятно, переполненное злобной ненавистью ко всему живому. Я насторожился и приготовился к бою. Хорошо, что я не подал ему руки, здороваясь.

– Привет, Петька, – услышал я голос брата, обрадовавшегося еще одному живому человеку.

– Привет, – также охотно ответил он и вдруг резко ощерился зубастой пастью, которую человек не мог иметь.

Саша охнул. Я тоже обалдел, хотя и был готов к нападению. Истинное зрение показало мне усилившуюся пульсацию пятна. Тварь, притворявшаяся Петькой или происходившая от него, собиралась напасть и пообедать нашими телами или нашими эмоциями. Какая разница. Нас хотят убить, и мы вправе защищаться.

И потому, когда проявились явные признаки в виде удлинившихся зубов, я, не раздумывая, ударил по голове выращенной магической палкой.

Петька, а, точнее, чудовище, прячущееся за его личиной, завизжало, упало, схватилось за перебитый нос. Я стал ждать. Саша, похоже, переставший дышать, замер за моей спиной.

Тварь перестала визжать. Я вытаращил глаза. Конечно, я читал о регенерации нечистой силы. Но одно дело лежать на диване с книжкой в руках и читать, как вампир на глазах героя восстанавливал свое тело, и совсем другое…, – я пораженно застыл при этой мысли, – точно, это вампир! Ну Петька, и жил, как не человек и умереть не сумел по-хорошему. Бродит теперь вампиром. Сколько человек он убил, неприкаянно бродя по селу?

Преобразовал палку в меч. Надо уничтожить его. С нежитью, живущей за счет живых, договариваться бесполезно. Это как заяц заключит договор с волком о нейтралитете. Волк все равно захочет есть. Равнодушно нацелил меч в голову. Будь передо мной человек, меня, несомненно, затошнило бы, но я убивал тварь в обличии человека, которую совсем было не жаль.

– Подожди, не убивай, – возопило то, что осталось от Петьки, – ты разве не узнаешь меня? Я же к вам нередко в гости заходил. Водку вместе пили!

– Ты не Петька, а вылупившийся из человека вампир. Прощай. Желаю тебе счастью посильнее гореть в аду. Может, замолишь грехи.

– Подожди, – закричал в отчаянии вампир – хочешь, выкуплю свою жизнь. У меня есть что предложить тебе. Я совсем недавно появился на свет и никому еще не навредил. Пожалей!

Я уже опускал меч, чтобы расколоть никчемную башку. Но предложение нежити заинтересовало меня. Судя по всему, особой силой он не отличался, расправиться с ним при необходимости будет легко. И, видимо, как и его биологический родитель, он туповат и бестолков. А вот любая информация крайне нужна. Живем, как в темноте бредем.

– Что предложишь? – спросил я и простимулировал гада, – заинтересуешь, выживешь.

– Кое-какие данные, – заторопился вампир. Похоже, он видел созданный мною меч и его близость сводила его от ужаса с ума. – Нам, высшим, при рождении даются важные сведения о новой жизни. А ты, скорее всего, ничего не знаешь. Я могу передать тебе их ментальным путем напрямую в мозг.

– Не обманешь? – настороженно спросил я. Вампиру обмануть, как сплюнуть, – в атаку не перейдешь?

– Как? – несмело улыбнулся вампир, – я всего-то могу жизнь качать из живых людей. Ты меня гораздо сильнее, а я хочу жить.

– Смотри, – предупредил я его, хотя предчувствия уже показывали благоприятное ближайшее будущее. Ничего он мне не сделает – кишка тонка. Может только соврать да удрать. Вот только можно ли верить предчувствиям, если они уже раз подвели?

– Берешь? – деловито спросил вампир.

– Беру, – махнул я рукой на осторожность.

– Перекачивай.

Где-то в районе головы стало возникать напряжение, словно кто-то пытался достучаться мыслью. Я как бы снял заслонку на пути в мозг. Тотчас же почти физически ощутил, как в голову проникают чужие эмоции и мысли. Насторожился, замер в ожидании побочных ощущений. Но ничего не происходило. Зато я понял, что Петька действительно вампир. Точнее сказать, во время проявления аномалии Петька начал перерождаться вампира. Процесс оказался долгим и завершился буквально несколько часов назад. Поэтому я его не видел, прощупывая село. Сейчас от человека осталась только внешняя оболочка, имитирующая прежнее живое существо. А внутри ничего человеческого нет.

– Так ты меня отпустишь? – заискивающе поинтересовался вампир. Он свою часть соглашения выполнил, но это не значит, что я выполню свою.

Отпустить эту тварь? А, пусть уходит! Рывком отпрыгнул. Полученная информация сообщала, что для вампира в отношениях с живыми людьми особой честью было обмануть их.

Вампир встал. Волна ненависти прокатилась по его ауре, но он сумел сдержать чувства. Понимал – я слишком сильный соперник. И если он снова нападет, его уже не пощадят, а быстро убьют.

Глядя вслед улепетывавшей прочь нежити, я подумал о новой данности, появившейся на наших глазах. Теперь я знал гораздо больше о текущей реальности. В информации вампира был короткий раздел о происходящем. Некто утверждал, что пространственно-временная структура вселенной ослабела и начались прорывы и столкновения между мирами, в результате которых возникали аномальные зоны. Это я и так знал, как предположение земных ученых. Новое было то, что давалась краткая характеристика сталкивающихся с Землей миров. Наша аномалия, например, возникла при соприкосновении с миром огнедышащих, в русской транскрипции называющегося Ократон. При этом прошла мощная волна омертвления. Большая часть людей умерла сразу, другая часть превратилась в зомби, принявших добивать жалкие остатки оставшихся живых. Зомби прожили суток двадцать и после этого часть из них превратилась в облака умертвия, как они, оказывается, называются, а остальные погибли. И только единицы продолжили развиваться в высшие формы нежити, например, в вампиров.

Я задумчиво почесал голову. Принципы развития мертвецов заводили меня в тупик. Нежить явно создавали, опираясь на женскую логику. Почему именно самое никчемное существо на селе стало вампиром? Может, потому, что оно было самым никчемным существом и у него были слишком низкие моральные принципы? Покачал головой, вздохнув, переключился на другую тему. Пожалуй, самое плохое после гибели людей, было то, что по полученной информации, погиб и весь домашний скот от лошади до кошки, не выдержав волны омертвления. Предположения земных ученых о их гибели от трупной инфекции оказалось ложным.

Информация вампира прояснила создавшееся положение и с «белками». Нежить собиралась только в населенных пунктах, там, где когда-то жили люди и оставалась сильная эманация жизни, кое-как снабжавшая ее энергетической пищей. Вне пределов населенных пунктов ее не было, зато появлялись звери мира Ократон, которые, наоборот, в населенные пункты заходили очень неохотно из-за той же жизненной эманации. Зона аномалии была связана с этим миром каким-то пространственно-временным каналом и периодически через него «впрыскивалась» очередная порция зверей. Что случалось с зверями предыдущих волн не сообщалось.

– Что-то случилось? – с тревогой спросил Саша, осторожно вглядываясь в мое лицо. Видимо я слишком долго стоял, переваривая и анализируя полученную информацию.

– А? Нет, нет. Вампир перекачал мне кое-какой материальчик, вот я его и обрабатывал, стараясь понять, в какую яму мы с тобой попали. Пошли домой, здесь нам ловить уже нечего. Больше груза все равно не возьмем. Завтра заявимся и подчистим прилавки.

Пока мы медленно двинулись домой, увешанные продуктами, я пересказал Саше полученное мной от вампира сведения. Жизнь оказалась не столь странной и ужасной, хотя и угрожала она реальной смертью, но причины и следствия имели вполне материальную основу, пусть и не до конца понятную земному человеку. А это внушало нам, материалистам, определенный оптимизм. Хотя, конечно, все это дерьмо!

Разговаривая, постоянно проверял село в доступном радиусе. Случай с вампиром научил быть более осторожным. А если бы тварь была сильнее и коварнее? Мое счастье, что попался молодой, совсем недавно вылупившийся вампир. А попадись старый, выпил бы всю душу, да еще на части разорвал.

В очередной раз ощущая ближайшую округу, неожиданно попал на горячие эмоции, так отличающиеся от холодных, безжизненных ощущений нежити. Близкие к той «белке», которую на Ократоне называют лидан, но не агрессивные, а спокойные, я бы даже сказал добрые. От неожиданности остановился, вторично прокручивая местность помедленнее. Кто это, очередной враг? Медленно прокручивал полученные ощущения. И неожиданно понял. Да это же живой человек! И что интересно, он периодически пропадал или мерцал, словно прятался за что-то. Но живые люди так не могут! Кажется…

Ощутил Сашу взглядом, которым искал нежить. Ощущения похожи, хотя и немного другие. Но это было понятно, каждый человек индивидуален сам по себе. Однако Саша не мерцал и не исчезал в магической сфере. Или это все же опять новое существо, произошедшее от многострадального человечества. Или все же нет? Как он умудряется прятаться от моего магического взора, от которого не может никто скрыться – ни живые, ни зомби?

Осторожно поделился радостной новостью с Сашей, не говоря ему о мерцании и временном исчезновении существа. Пусть не вздумает волноваться, хватит одного меня. Все равно от него особой пользы при столкновении с нежитью не будет. А если это обычный человек, тем более.

Саша приободрился. В этом мире чем больше людей, тем лучше. Решили оставить тачку и мешок на дороге – воровать в селе некому. Авось синицы в свое гнездо продукты не утащат. В сущности, мы лишь немного отклонимся от маршрута. От нужной нам улицы, по которой мы попадем к себе, по моим ощущениям, человек находился через два дома.

Так и двинулись. Саша шел в радостном предчувствии встречи с человеком, я – с неприятным ощущением опасности. Но от встречи отказываться не стал. Конечно, мы действуем слишком беспечно, но другого варианта не оставалось. Оставлять в селе потенциальную опасность, давая ей окрепнуть, как тому же вампиру, было еще беспечнее.

– Да это же дом Сергея! – удивился Саша. Сергей был его близким другом с детских лет, а в настоящее время иногда еще и собутыльником. Если он остался в живых, для брата это будет самое приятное известие со временем образования аномальной зоны. Я бы тоже обрадовался. Роста Серега был небольшим – чуть выше среднего, – но очень сильным. Спокойный, неконфликтный, не задавака, он стал бы хорошим дополнением к нашей паре. Но это мог быть и не он… Как Петька Велосипед – нежить в обличие человека.

– Иди за мной! – приказал я.

– Да что там, буду Сереги бояться! – разозлился Саша, уже предчувствуя появление друга.

– Это может быть и не Сергей, – выразительно посмотрел я, немного приоткрывая тайну. Не хватало нам устраивать ссоры вблизи непонятного существа. Пояснил торопыге: – это я определил его как живого человека. Но я мог и ошибиться. Человек не может мерцать и прятаться от моего магического внутреннего взора. А Сергей делает это с легкостью.

Саша споткнулся на полуслове. Злость его исчезла, он послушно отодвинулся за меня. А я крадущейся походкой, взяв у брата топор, зашел. По моим ощущениям, существо должно находиться на кухне. Выдвинув топор перед собой, я осторожно заглянул на кухню, готовый увидеть там кого угодно. И увидел… живого, но весьма похмельного Сергея.