Проспать Судный день

ГЛАВА 1 ПРОСТО АНГЕЛ

Дрова были сложены в кучу, выше голов зрителей, радостно улюлюкающих. На вершине огромного костра виднелся приговоренный, повисший на шесте, к которому он был привязан, выглядящий как-то нереально, будто выброшенный из магазина манекен или выброшенная ребенком игрушка. На приговоренном был сверкающий доспех воина, но фигура его не была фигурой могучего мужа. К сожжению была приговорена женщина. Святая Жанна д'Арк.

Она подняла голову и обвела взором заполненную народом площадь городка. Наши взгляды встретились. Я увидел поблекшие золотисто-русые волосы и глаза, красные, будто кровь. И мое сердце сжало холодом. Это не была Орлеанская Дева — это была Каз, моя Каз, моя прекрасная женщина-демон, создание, завладевшее моей душой и подвергшее ее такой опасности.

Кто-то поднес к дровам факел. Сначала занялась растопка, от нее пошли струи белого дыма, оплетая ноги приговоренной. В считаные секунды пламя взобралось по сложенным дровам, придав дыму цвет закатного солнца. Каз извивалась, пытаясь освободиться от уз, все отчаяннее и отчаяннее, по мере того, как пламя подымалось выше.

Я не мог шевельнуться. Открыл рот, чтобы окликнуть ее, но не мог вымолвить ни слова. Я оцепенел, беспомощный. Сейчас, когда она более всего нуждалась во мне, я ничего не мог сделать.

— Не могу докричаться! — крикнула она, а кольца дыма обвили ее корчащееся тело, будто змеи. — Бобби! Не могу докричаться до тебя!

И ее слова стали воплем.

Языки пламени взметнулись в небо, и я уже не видел ее, сквозь огонь и дрожащий от жара воздух. Ее корчащийся силуэт, дым, дома позади нее, все начало изгибаться и колебаться, будто под водой. А потом, сквозь подымающееся вверх облако дыма, я увидел мелькание силуэтов над ней. Крылатых силуэтов, падающих с неба.

Аллилуйя! Зазвонили колокола во всем городке, запели песнь искупления. Аллилуйя! Крылатые пронизали дым — ангелы, ангелы, прилетевшие спасти ее! Ангелы…

А затем я разглядел их четче. Может, это были лишь искажения, от дрожащего раскаленного воздуха, но те, кого я принял за спасителей, выглядели мрачными и ужасными, со сверкающими, словно молнии, глазами, крыльями цвета опаленной бумаги, светящимися по краям. Ибо огонь был природой их.

Ангелы или демоны, подумал я. Пришли, чтобы спасти ее или, напротив, утащить в вечную муку? Парализованный, онемевший, я лишь слушал, как колокола звонят все громче.

Я резко сел, путаясь в одеяле. В комнате было темно, лишь свет уличного фонаря едва пробивался в щель между дешевыми занавесками. Ни пламени, ни дыма, только мобильный, пищащий, играющий эту ужасную музыку, снова и снова.

Мой мобильный. Всего лишь мой мобильный.

Ага, подумал я, ощущая, как колотится сердце, с трудом, медленно собираясь с мыслями. Хренов ты Гендель, хренов твой хор. На хрен того в Небесах, кто решил, что у нас на мобильных должен быть такой звонок.

Скинув добрую половину всего того хлама, что лежал у меня на прикроватном столике, я нащупал мобильный и нажал кнопку ответа. Осанны умолкли, наконец-то.

— Что? — спросил я. Сердце колотилось так, будто я сорвался с обрыва. — Лучше бы по делу, а то кому-то не жить.

— Кто-то уже не жив.

Элис, из нашего офиса в деловом квартале. Из местной Небесной конторы.

— У тебя клиент, Доллар.

Она изложила подробности так, будто читала список покупок.

— Давай уже туда, ковбой. Может, ты бы и не чувствовал себя таким комком дерьма, если бы не напивался в стельку всякий раз.

И повесила трубку прежде, чем мне в голову пришли несколько вариантов едкого ответа.

— Не могу докричаться до тебя! — кричала в моем сне Каз. И я до нее не мог добраться, докричаться, поскольку нас разделяло нечто, куда большее, чем расстояние. Один из нас был в Аду реально. А другой лишь чувствовал себя будто в Аду.

Я лежал, ожидая, пока схлынет первая волна черной безнадежности, и услышал какой-то скребущий звук с другой стороны стены у меня над головой. Я уже его слышал, когда спать ложился, решил, что это крысы. А может, кто-то из соседей что-то со стены соскребает. На этот раз звук продолжался дольше. «Шкряб-шкряб-шкряб». Он мгновенно взвинтил мне нервы, и я стукнул кулаком в стену. Все затихло.

Не то чтобы эта новая квартира меня бесила, но вещи и люди постоянно меня доводили, безошибочно находя меня, так что в последнее время я уже не мог долго оставаться на одном месте. А переезжать я ненавидел.

После ночного кошмара, в котором мою подругу жгли на костре, и шума за стеной мне понадобилось минуту или две стоять, окунув голову в раковину, наполненную холодной водой, чтобы успокоиться и заставить свой ум работать.

Ангел-адвокат, ты кому-то нужен, напомнил я себе.

Клиент оказался неподалеку, на автостраде у Бэйшор, но после того, как я выбрался из квартиры, у меня ушло минут десять на то, чтобы найти свою машину. И не потому, спешу сказать вам, что я пришел домой пьяным (хотя я, наверное, был достаточно выпивши), а потому, что после недавних встреч с агрессивным зомби по имени «улыбающийся убийца» я взял за правило каждую ночь оставлять машину в другом месте.

Ощущение было такое, что поспал я минут десять, но уже светало, а это означало, что поспал я неплохо. Я вырубился почти сразу, как пришел домой. Опять же, не потому, что выпил, хотя за ужином я пару бокалов пива вроде бы пил. Последнее время я старался сдерживать себя в этом, вести себя более ответственно. Нет, я засыпал в неурочное время и забывал, где оставил машину, лишь потому, что очень плохо спал. А спал плохо потому, что мне постоянно снился Ад. Знаете ли, я провел там что-то типа полугода, и это было скверно, настолько, насколько вы могли бы себе представить. Если не больше. Такое за одну ночь не забудешь. Не говоря уже о том, что единственной причиной, по которой я туда отправился, была женщина-демон, которую я любил, Казимира, графиня Холодные руки, я ничего там не добился. Все провалил. По полной. Так что ваш приятель Бобби, в дополнение к постоянному чувству своей несостоятельности, поимел мерзкие кошмары, повторяющиеся каждую ночь.

Нынешний был в новинку, еще хуже, чем обычно. Обычно мне снилась Мраморная, подделка, которую подсунул мне Великий Герцог Элигор вместо Каз, наколов меня, как последнее из ничтожеств, и которая прямо у меня в руках превратилась в жидкое ничто. Еще иногда мне снились ужасные вещи, которые происходили с Каз, пока Элигор, ее босс и бывший любовник, пытал меня. На самом деле, я был практически уверен, что большинство этого с ней не происходило. Мне действительно надо было в это верить. Так что же такого в этом новом сне? Каз как-то мне говорила, что когда ее казнили, она вспомнила про Жанну д'Арк, так что вполне логично, что мое подсознание добавило этот мерзкий штрих в общий регулярный рисунок моих сновидений.

Но на этот раз было и нечто иное. Нечто более глубокое, чем я был способен понять, так, будто она действительно пыталась докричаться до меня, связаться со мной. Как и зачем, я понятия не имел.

Найдя свой старый приземистый «Датсун» в переулке у Хеллер Стрит, я едва вспомнил, как же я выбрал это место. На дворе стоял конец ноября, но погода была сухая и ясная, так что движение было свободным, даже здесь, рядом с деловым кварталом. У меня ушло меньше четверти часа на то, чтобы добраться до места аварии, немного южнее развязки на автостраде Вудсайд. Какой-то мини-вэн, с надписью на борту, лежал вверх колесами, сильно помятый, оставив за собой на дороге полосу из обломков. У обочины стояли машины дорожного патруля и «Скорой помощи», мигали синие и красные маячки, но тело уже лежало на земле, накрытое окровавленной простыней. Похоже, никто уже никуда не спешил.

Время ангелов.

Я оставил машину на обочине, метрах в тридцати от места аварии, и пошел обратно, через поросль ледяника. Странно — по крайней мере, большинство людей сочли бы это странным, — но ни один из полицейских не обратил на меня внимания, когда я подошел. Так оно обычно и бывало — когда ангелы выполняли свою работу, особенно там, где кто-то погиб, нас просто не замечали. Конечно, скоро полицейские и медики вообще перестанут меня видеть. Оказавшись в паре метров от тела, я остановился и открыл вневременной портал яркого мигающего света, который мы, ангелы, называли «молнией».

Да, так мы их называли. И не надо грубых шуток, поверьте, я их уже все слышал, по большей части — от других ангелов. «Молнии» представляли собой всего лишь проходы туда, где мы выполняли свою работу. Дыры в нормальном течении времени. Оказавшись внутри, ты будто попадал в пузырь, фиксирующий текущий момент.

Шум дороги мгновенно утих, как только я вошел внутрь. На другой стороне прохода все выглядело так, будто все машины и люди замерли на месте, будто их залили миллиардом галлонов абсолютно прозрачного пластика. Копы стояли неподвижно, замерев в полушаге и полужесте, маячки тоже замерли, светясь по-разному. Вся вселенная стала безмолвна, будто гробница. Единственным, кто двигался, был парень в рабочей одежде. Он ходил меж машин, стучал в окна, пытаясь добиться того, чтобы его хоть кто-то заметил. Конечно, этого не могло произойти. Он оказался вне Времени, а остальные все так же пребывали в его потоке.

Увидев меня, он бросился навстречу. С густыми усами и темной кожей, но сейчас я мог сосредоточиться лишь на белках его наполненных ужасом глаз.

— Помогите мне! — закричал он. — Я попал в аварию!

— Гурдип Малхотра, — сказал я. — Бог любит тебя.

— Кто ты? — спросил он, резко остановившись.

— Я Долориэль, твой ангел-адвокат.

Я сделал паузу, давая ему время осознать смысл слов.

— Боюсь, ты не выжил в этой аварии.

Он глядел на меня. Если бы в его жилах еще текла кровь, я бы сказал, что он побледнел. На мгновение решимость покинула его, уступив место шоку.

— Но… но я не могу! Мой сын! Это его…

Он медленно покачал головой.

— Моя жена! Неужели я больше никогда ее не увижу?

— Есть очень многое, чего я не могу сказать тебе, — со всей теплотой, насколько мог, сказал я. — Но сначала мы должны подготовить тебя к суду. Такова моя работа. Я сделаю все, что смогу, чтобы защищать тебя. Знаю, что ты был хорошим человеком.

На самом деле, я пока не знал этого, но нет ничего плохого в том, чтобы успокоить клиента прежде, чем начать работать с ним.

Он продолжал глядеть на меня.

— Но ты… ты ангел? Как такое может быть? Я не христианин!

— Это нормально, мистер Малхотра. Я не христианский ангел. Я просто ангел.

Суд прошел не так быстро, как мне бы хотелось. Демоном-обвинителем был Крысоед, мелкий выскочка, из тех, кто считает, что выиграет любое дело, сделав ловкий ход в стиле Перри Мэйсона. Вытащил на свет самые мелкие прегрешения погибшего бедняги — даже случаи небрежного вождения, такие, за которые ему и штраф не выписывали! Попытался нарисовать образ человека, совершенно не заботящегося об остальных, несмотря на то, что в это утро Гурдип спешил лишь потому, что хотел покрасивее упаковать подарки сыну на день рождения, прежде чем тот пойдет в школу. Это меня достало, и, боюсь, я не сдержался, назвав обвинителя «дерьмом, которое соскребли с пола сортира в Аду», что, несмотря на точность определения, было несколько неподобающе для суда. В любом случае, к счастью мистера Малхотры и моему, судьей была лучезарная Сасимиэль, в присутствии которой я вел дебаты не один десяток раз и которая вовсе не собиралась впечатлиться тем, как обвинитель пытается заработать себе репутацию. Выдержав подобающую паузу, она попросту прервала Крысоеда на середине фразы и объявила решение в пользу моего клиента. Хлоп! Гурдип Малхотра отправился дальше, к тому, что его ожидало.

Несмотря на то, что то же самое, очевидно, произошло со мной в свое время, я ничего не помню, и, боюсь, уже никогда не заполню эти пробелы.

Судья с хлопком исчезла туда, куда отправляются Начала и Власти в промежутках между судами, Крысоед исчез, дымясь от раздражения, а я был свободен.