Пунктирные линии

Глава 12

Карсон

— Что заставило тебя передумать? — спросил я Клару. — Насчет того, чтобы поехать со мной.

— Ария. — Она посмотрела на меня со стороны пассажира, когда мы катили по шоссе. — Она спросила меня, пожалею ли я об этом через десять лет. Сначала я сказала «нет». Но это не давало мне покоя, и я поняла, что мне нужно покончить с этим.

— Понимаю. — Мне тоже нужно было покончить с этим.

С Темекьюлой. Со свалкой.

С Кларой.

Сегодня был поднят верх, чтобы защитить лицо Августа от ветра и солнца. И выхлопных газов. Поездка из Элирии в Темекьюлу займет около часа, но если мы попадем в пробку, это может занять значительно больше времени.

Пока что на дороге было не слишком людно, вероятно, потому, что было раннее утро буднего дня.

Август играл в свою «Нинтендо», что, должно быть, доставляло ему удовольствие, потому что его глаза расширились, когда Клара протянула ему «Нинтендо». Я подозревал, что в этой поездке Гасу разрешалось гораздо больше времени уделить видеоиграм, просто чтобы взрослые могли поговорить без помех.

— Я думаю, что часть меня хочет вернуться, просто чтобы напомнить себе, как далеко я продвинулась, — сказала она. — Или чтобы напомнить себе, что мне никогда не придется возвращаться.

— Я чувствовал то же самое, когда переехал в Темекьюлу. Мне потребовались недели, чтобы собраться с духом и поехать в ту часть города, и когда я это сделал, была ночь. Я припарковался за воротами и просто заглянул внутрь. Сказал себе, что мне больше никогда не придется переживать такие дни. И так, я вошел.

Она снова посмотрела на меня и улыбнулась.

— Знаю. Ария сказала мне, что если у меня и будет время пойти, то только с тобой. Она не хотела, чтобы я шла одна.

— Правда? — Вот почему я избегал этой встречи. Было достаточно тяжело возвращаться туда, когда там был Лу. С тех пор, как он умер, я был там только один раз. И это было после того, как его адвокат рассказал мне о его завещании. Я подъехал, оставил машину включенной, подошел к воротам и повесил на цепочку новый замок. Даже не зашел внутрь.

— Значит, там уже много лет никто не появлялся?

— Да. — Я вздохнул. — Я каждый месяц оплачиваю счета за электричество. Вот и все.

— Ты сказал, что заходил в его хижину. Ты когда-нибудь осматривал двор?

Я заерзал на своем сиденье, не желая признавать эту слабость. Что место, полное ржавых машин и металлических деталей, до сих пор одерживало надо мной верх.

— Не смог.

— Тогда пойдем вместе.

Может быть, поэтому я так и не вернулся? Потому что я ждал, что Клара пойдет со мной?

Этим утром она выглядела прекрасно. Ее светлые волосы были заплетены в косу, которая свисала вдоль спины. Прозрачная кремовая блузка, которую она надела, была расшита кружевными цветами. Под ней была шелковистая майка, облегавшая ее фигуру. В джинсовых шортах она выглядела непринужденно. Удобно. Сексуально.

Я возненавидел себя за то, что последнее слово всплыло у меня в голове при одном взгляде на ее стройные ноги. Я возненавидел себя за то, что сегодня утром, когда она вышла из вестибюля отеля, у меня остановилось сердце. Я возненавидел себя за то, что больше всего на свете хотел взять ее за руку, просто чтобы убедиться, что ее пальцы будут сжимать мои, как в детстве.

Я ненавидел себя за мысли, которые проносились у меня в голове.

Насколько же это было хреново, что именно Холли предложила мне эту поездку? Пока она на работе, я изо всех сил старался не думать о Кларе.

Хорошо, что свалка могла отвлечь внимание. Для Клары, несомненно, было непривычно снова оказаться в Темекьюле. Черт возьми, для меня это все еще было непривычно, а ведь я жил там, когда был взрослым.

В сумочке у ног Клары зазвонил телефон. Она наклонилась, чтобы вытащить его, и улыбнулась, глядя на экран. Затем она показала его мне.

Лондин.

— Хочешь поздороваться? — спросила она.

— Да.

Клара нажала на экран, включив громкую связь, затем подняла его между нами и дала мне ответить.

— Привет, Лонни.

— О, боже мой. — Она ахнула, услышав мой голос. — Карсон?

Мое сердце сжалось.

— Это я.

— Это ты. Я не могу в это поверить. — Ее голос дрожал. — Клара? Ты тоже здесь?

— Я здесь. — Она улыбнулась, отодвигаясь в сторону. — Мы в «Кадиллаке». Карсон везет нас в Темекьюлу.

— В Темекьюлу? Я думала, ты сегодня собираешься домой. Я звоню, чтобы узнать все о Карсоне.

— Планы немного изменились, — сказала Клара. — Сначала Темекьюла. Потом мы поедем домой. Хочешь, я позвоню тебе позже?

— Ни за что. Я не могу ждать так долго. Последние два дня были настоящей пыткой. Расскажи мне все о Карсоне.

— Э-э… я все еще здесь, — сказал я.

— Хорошо, — сказала Лондин. — Заполнишь пробелы. И не отрывай глаз от дороги. Эта машина почти так же дорога, как и пассажиры.

Я усмехнулся.

— Я вижу, тебе все еще нравится мной командовать.

— Эй, если ты в чем-то хороша, зачем бросать?

Клара хихикнула.

— Ладно, что ты хочешь узнать о Карсоне?

— Он все еще красив?

— Да. — Взгляд Клары метнулся к сиденью, но я заметил, как вспыхнули ее щеки. — Он похож на Карсона, только совсем взрослый. У него короткая борода.

— Борода. — Лондин застонала. — Нет. Только не ты тоже.

— Что значит «не ты тоже»? — спросил я.

— Брукс отрастил ее, и я ее ненавижу. Я совершила ошибку, сказав это, и теперь он не бреется. Ему это нравится, потому что, когда он целует Элли, она начинает хихикать. Но у него такой сексуальный подбородок, что я ненавижу, когда он скрывает его за волосами.

— В свое оправдание могу сказать, что моя борода обычно держится всего месяц, потом я бреюсь. — Я усмехнулся. Услышав, как она рассказывает о своем муже и дочери, мое сердце забилось сильнее. — Ты счастлива, Лонни?

— Очень, очень счастлива. — Улыбка в ее голосе наполнила салон машины. — Клара, на что похож его дом?

— Красивый. Он белый с теплыми оттенками. Находится недалеко от пляжа. И, очевидно, чистый. Мы же говорим о Карсоне.

Я расхохотался. Девчонки всегда дразнили меня за то, что я самый чистоплотный на свалке. Не то чтобы они были неряшливыми, но, думаю, они думали, что обычный мужчина оставил бы свои вещи валяться где попало. Вот только, когда вы живете в грязи, самое меньшее, что вы можете сделать, чтобы позаботиться о ней, — это убраться.

— Ты был удивлен? Увидев «Кадиллак»? — спросила Лондин.

— Я был очень удивлен, — ответил я. — То, что ты сделала, — не что иное, как чудо. Но эта машина — это уже слишком.

— Цыц. Она была такой же твоей, как и моей.

— Ты вложила в нее кучу денег. Позволь мне заплатить за нее.

— Никогда.

— Лондин…

— О, посмотри, который час. Мне пора. Веди осторожно. Клара, позвони мне, когда вернешься домой.

Клара хихикнула.

— Так и сделаю.

— Было приятно услышать твой голос, Карсон, — сказала Лондин. — Время от времени жду телефонных звонков.

— И я с нетерпением жду этих звонков. И Лонни? Спасибо. Я не уверен, что заслужил машину, за рулем которой я сейчас.

— Ты был неподражаем. — Клара вступилась за Лондин. — Ты был связующим звеном. Ты спас нас всех, когда нашел ту свалку.

— И именно поэтому я хочу, чтобы у тебя была эта машина, — добавила Лондин. — Потому что, если она заставляет тебя улыбаться каждый раз, когда ты садишься за руль, тогда, возможно, ты вспомнишь, что заставлял меня — нас — улыбаться в самые трудные дни. Ты заслуживаешь улыбок на всю жизнь. Так что бери эту машину, садись за руль и будь счастлив.

У меня перехватило дыхание, когда Клара закончила разговор. Она промокнула уголки глаз, затем, как я и ожидал, повернулась, чтобы посмотреть на своего сына.

Август поднял глаза и улыбнулся, прежде чем вернуться к своей игре.

Она черпала в нем силу. Он поддерживал ее. Она поддерживала его. Они полагались друг на друга.

Когда-то давно так было и со мной.

Моя Полярная звезда.

— Мне нужно будет узнать у тебя контактную информацию каждого, — сказал я. — Теперь, когда я поговорил с Лондин, я хотел бы также передать привет Джемме, Кэт и Арии.

Она кивнула, ее пальцы забегали по экрану телефона.

— Я пришлю тебе их номера.

Клара была права насчет «Кадиллака». Это была мечта, и с каждой минутой, проведенной за рулем, я все больше влюблялся в нее. Гул двигателя и нежный шепот ветра заменяли любые разговоры, когда мили исчезали из-под колес.

Ни я, ни Клара не говорили о вопросе, который она задала мне прошлой ночью.

Это было по-настоящему?

Двенадцать лет она сомневалась в ответе. Это было по-настоящему?

С Кларой все было таким же настоящим, как звезды на небе и земля у меня под ногами. Но в девятнадцать лет я не понимал, как много она для меня значила. Как друг. Как любовница. Секс был невероятным. Возможно, я преувеличил это в своей голове, потому что мне было девятнадцать, и я был парнем, и, ну… это был секс. В том возрасте это было очень актуально.

Когда я уходил со свалки, я и понятия не имел, что Клара останется со мной. Наверное, я думал, что это будет похоже на мой разрыв с Лондин. Просто пришло время двигаться дальше. Но Клара всегда была другой, не так ли? Она всегда была рядом, как более спокойная версия моей совести.

Когда я останавливался, чтобы полюбоваться красивым закатом, я задавался вопросом, смотрит ли она на него тоже. Когда я продавал дом, я слышал ее аплодисменты. Когда приходило время переезжать в другой город, я без всякой причины надеялся, что встречу ее в продуктовом магазине.

И вот она появилась.

Если таково было представление Вселенной об ироничном выборе времени, то это была дурацкая шутка.

Почему сейчас? Когда я, наконец, решил расстаться с прошлым. Когда я, наконец, обосновался в городе, в котором планировал прожить остаток своей жизни. Когда я встретил Холли, первую за последние десять лет девушку, с которой у меня были длительные отношения.

Время, казалось, всегда работало против нас с Кларой.

Когда мы подъехали к окраине Темекьюлы, я крепче сжал руль. Напряжение поползло вверх по моему позвоночнику, напрягая плечи и руки.

Клара заерзала на своем сиденье. Она не могла посидеть спокойно ни минуты, то засовывала ладони под ноги, то поворачивалась, чтобы посмотреть в другую сторону.

Приближался наш съезд, и я глубоко вздохнул, затем включил поворотник. Вперед.

— Ты в порядке? — спросил я, съезжая с автострады.

— Пока не знаю. Спроси меня позже.

На ее лице было столько беспокойства, что его не могли скрыть даже большие солнечные очки. Возвращаться сюда всегда было тяжело, особенно после переезда. Но мои собственные тревоги исчезли при виде страха на ее лице.

Я уже бывал здесь раньше. Я снова жил здесь. Эта поездка была для Клары, и, как сказала Ария, ей не следует делать это в одиночку.

— Куда ты хочешь поехать в первую очередь? — спросил я. — В отель? Или на свалку?

— Ты сказал, что хочешь заглянуть на свалку перед завтрашней встречей.

— Да, но нам не обязательно ехать туда прямо сейчас. Мы можем сначала устроиться в отеле. Успокоится.

То, как люди совершали эти ежедневные поездки на работу, въезжая в калифорнийские города и выезжая из них, было не для меня. Большинство объектов недвижимости, которые я продавал в Элирии, принадлежали людям, работавшим в одном, а иногда и в двух часах езды отсюда.

— Я думаю… — Клара сложила руки на коленях. — Я думаю, давай съездим на свалку, пока я не струсила.

— Я буду здесь, с тобой. — Она оглянулась, и ее беспокойство немного улеглось.

— Я знаю.

Я направил машину в указанном направлении. Отель, который я забронировал, находился на противоположном конце города, рядом с парками, где часто запускали воздушные шары. Возможно, Августу удастся увидеть один из них сегодня или завтра.

Нервозность Клары была ощутимой, она росла с каждым кварталом. Может быть, Август тоже это почувствовал, потому что прекратил играть.

— Куда мы едем? — спросил он, следя глазами за каждым моим поворотом руля.

— В место, в котором мы с Карсоном жил… посещали. В место, которое мы часто посещали, когда были моложе.

— В детстве?

— Нет. — Она оглянулась на нас, одарив его мягкой улыбкой. — Не в детстве.

Взрослые назвали бы нас детьми. Для Августа ребенок был, вероятно, его ровесником. И в тот момент, когда мы сбежали, мы перестали быть детьми.

— Это игровая площадка?

— Это свалка.

— О-о-о. — Он кивнул. — Со сломанными вещами.

— Со сломанными вещами, — прошептала она.

За беспокойством на ее лице была боль. Боль от потери родителей. Боль от жизни, которой они с Арией жили.

Боль от того, что я являюсь одной из сломанных вещей.

В тот момент, когда я выехал на дорогу, Клара обхватила себя руками и застыла, как вкопанная. Ее взгляд метался по сторонам, изучая все это.

— Выглядит по-другому.

— Застройщик, — объяснил я.

Исчезли другие обветшалые дома на этой пустынной дороге. Больше не было заборов, сдерживающих лающих собак. Не было разросшихся кустов. Улица, по которой мы проезжали бесчисленное количество раз, теперь представляла собой множество пустырей. В середине строительства был специальный дом, бригада забивала гвозди в крышу. Добавлялись боковые улицы, чтобы разделить землю на квадратные кварталы.

Чистый лист.

И в конце концов, место, которое мы называли домом.

— Я задавалась вопросом, изменится ли когда-нибудь эта дорога, — сказала Клара. — Были дни, когда я мечтала, чтобы ее поглотило землетрясение. В другие дни я надеялась, что она выглядит точно так же, на случай, если она мне когда-нибудь понадобится снова.

Я убрал руку с руля, желая взять ее за руку, но остановил себя и вместо этого провел этой рукой по своим волосам.

Затем, прежде чем кто-либо из нас был готов, мы оказались на месте.

Трава вокруг забора свалки была такой же густой и непокорной, как и всегда. С того дня, как я ее покинул, она не изменилась. Мое сердцебиение отдавалось в ушах, когда я замедлил шаг. Клара держала руку на дверце, крепко сжимая ее, словно хотела удержать закрытой.

Я быстро развернулся, чтобы мы могли припарковаться на одной стороне улицы. Затем я остановил «Кадиллак» перед воротами и припарковался.

Клара выглянула в окно, увидев за ржавой цепью и висячим замком беспорядок, царивший за ним.

— Мы…

Она выскочила из машины прежде, чем я успел сказать ей, что нам не обязательно заходить внутрь.

Я остался на своем месте и оглянулся на Августа.

Его взгляд был прикован к окну. К его матери.

— Что она делает?

— Просто осматривается.

Клара подошла к воротам. Она взялась руками за решетку, просунув пальцы между отверстиями. Она стояла, выпрямив спину. Затем оттолкнулась и так же быстро, как вышла из машины, вернулась в нее, качая головой.

— Это была плохая идея. Я не могу…

— Все в порядке. Давай поедем в отель.

Ее подбородок опустился.

— Мне жаль.

— Не стоит. Мы вернемся завтра. И если ты не захочешь, это тоже нормально.

Клара кивнула, ее плечи подались вперед.

Я положил обе руки на руль, чтобы не прижать ее к себе, и увез нас подальше от свалки.

— Прости за то, что произошло. — Клара поправила солнцезащитные очки на волосах и повернулась ко мне лицом. — Я не ожидала, что почувствую столько боли. Я думала, что, увидев ее, захочу зайти внутрь.

— Не нужно извиняться.

Она грустно улыбнулась мне.

— Я не ожидала, что это будет так больно. Особенно потому что Лу не было рядом. Разве это не безумие? Мы даже не знали этого человека.

— Знали. Мы знали, что важно.

Лу заботился о нас так, как только мог. Он дал нам приют. Он дал нам защиту. И поделился с нами своей тайной. Я не мог требовать большего от этого человека.

— Мама! Посмотри на меня! — Август изо всех сил прыгнул с края бассейна и сделал круг, прежде чем плюхнуться в воду.

— Мы на этой стадии. На стадии «Посмотри на меня». — Клара улыбнулась и захлопала в ладоши, когда сын вынырнул из бассейна. — Он бы жил в бассейне, если бы мог.

— Хорошо, я иду купаться. — Через час на жаре я был готов к плаванию.

Я встал с шезлонга и снял футболку. Отбросил ее, взглянув на Клару, и обнаружил, что ее внимание приковано к моему торсу. К моей груди. К моим рукам. К моему прессу. Если я не забыл, как распознавать влечение, то в ее глазах было именно оно.

Христос. Она не собиралась облегчать мне задачу.

Как будто услышав мои мысли, она отвела взгляд, уставившись на свои колени.

Это был мой сигнал, что пора лезть в воду. В три больших шага я оказался у края бассейна. Я нырнул, сильно оттолкнулся и вынырнул рядом с Августом.

Он засмеялся, широко раскинув руки, а нарукавники на бицепсах помогали ему держаться на плаву.

— Хочешь поиграть? — спросил я.

— Да!

Затем я провел следующий час, подбрасывая его в воздух и бросая о воду. Он смеялся, мы оба смеялись, каждый раз.

Клара так и не сдвинулась со своего шезлонга. Она сидела и наблюдала. Сначала она делала это с улыбкой, но с течением времени счастливое выражение с ее лица исчезло. Она выглядела почти… грустной. Почему из-за того, что я играю с ее ребенком, она должна выглядеть несчастной?

Наконец, после того, как его пальцы стали сморщенными, а солнцезащитный крем, которым Клара его намазала, почти полностью смылся, она потащила сына в их гостиничный номер, чтобы принять душ и переодеться к ужину.

У них был номер-люкс с двумя спальнями. Мой одиночный находился напротив, и мы встретились в вестибюле час спустя.

Как и прошлой ночью в ресторане в Элирии, Август стал настоящим героем шоу. Он рассказал мне обо всех подарках, которые хотел бы получить на свой предстоящий день рождения, и о том, как он устраивает вечеринку у бассейна в доме Броуди и Арии с шестью друзьями из своей школы. Парень был прекрасным буфером.

Каждый раз, когда я смотрел на Клару, каждый раз, когда мой взгляд задерживался на линии ее длинной шеи или красивой форме ушей, Август требовал моего внимания.

Благослови этого ребенка.

И к черту мою жизнь.

Когда ужин закончился, и мы вернулись в отель, я был на взводе, готовый пожелать всем спокойной ночи и отправиться на очередную изнурительную пробежку.

— Темекьюла очень милая, — сказала Клара, когда мы вошли в вестибюль отеля.

— Хм? — Я был слишком занят, пялясь на ее задницу в этих чертовых шортах, потому что я был придурком. Полным гребаным придурком.

— Город. Здесь мило, — сказала она, когда Август нажал кнопку вызова лифта. — Когда покидаешь неблагополучный район, в котором мы выросли, то город выглядит действительно очаровательно — винодельни Старого города и воздушные шары.

За день мы увидели три воздушных шара, и каждый из них очаровал Гаса.

— В другой жизни я бы остался здесь, — сказал я. — Это приятный город. — Но история омрачает даже лучшие места.

— Что заставило тебя уехать? Ты сказал, что всегда думал об Элирии. Ты поэтому переехал?

— Нет. Я ушел, потому что больше не мог оставаться.

— Не мог?

Я грустно улыбнулся ей, когда мы вошли в лифт.

— Из-за моей мамы.

— О.

— Это уже другой разговор. — Я кивнул на Гаса. Ему не нужно было слышать кровавые подробности о конце жизни моей матери.

Лифт доставил нас на четвертый этаж, и мы все остановились в коридоре перед нашими номерами. Клара открыла дверь, пропуская Августа внутрь.

— Спасибо за ужин. И за твое терпение.

— Хочешь поехать со мной завтра? Я не стану тебя осуждать, если ты этого не сделаешь.

— Да. — Теперь она казалась увереннее, как будто поборола свои страхи. — Я бы хотела поехать завтра.

— Ладно. Встретимся в вестибюле около семи.

— Отлично. Спокойной ночи, Карсон. — Она повернулась, чтобы скрыться в своем номере, но любопытство, проявленное ранее у бассейна, вернулось, и я протянул руку, проведя пальцами по ее локтю.

Дрожь, пробежавшая по ее телу, была заметна.

Огонь, вспыхнувший во мне, был заметен.

— Почему у вас ничего не получилось с отцом Августа?

Глаза Клары закрылись. Ее подбородок опустился. Я уже второй раз поднимал эту тему. Когда же я научусь отпускать это?

— Прости. Я оставлю тебя в покое. Спокойной ночи, Клара. — Я достал из кармана ключ и отпер дверь. Только после того, как я сделал один шаг внутрь, она прошептала мое имя. Когда я обернулся, в ее прекрасных карих глазах стояли слезы.

— Это был не ты.

Одна фраза, и она уничтожила меня. Затем она убежала в свой номер, оставив меня с ответом, который я так хотел услышать.

С ответом, который мне придется забыть.