Путь эльфийской королевы

Глава 28

Фьерн давно никому не открывал свою душу. В лагере никто толком не знал его характер, пристрастия и, уж тем более, прошлую жизнь до отряда кочевников. Азалия — единственная, кто считал конюха близким другом, но и она посвятила себя переживаниям за других, позабыв заботиться о юном подопечном. Фьерн копил обиды на нее, Еву, Хашира и даже Кирка. Ненависть так и сидела в нем долгие годы, а теперь, отыскав повод выйти наружу, ухватилась за малюсенькую возможность.

Сейчас Фьерн стоял перед тремя мужчинами, в которых превратились девочки, чтобы спасти его от магии рун. Кто бы мог поверить: Тара, безразличная ко всем и всему, Азалия, напрочь позабывшая его, и Ева, девушка, кто разбила сердце в клочья. Сейчас эти нимфы хмурили свои мужские лица и пытались разобраться в случившемся.

— Но где ты брал фалерцы на ставки? Тебе даже заложить нечего, — спросила Азалия. Немного погодя Фьерн уже начал различать их в других обличиях.

— Я… — конюх замешкался, не решаясь признаться, что продавал темные ритуалы.

— Ты практиковал черную магию с рунами? — испуганно воскликнула Тара и схватила Фьерна за руки. Резким движением она задрала рукава рубашки эльфа, и все девушки ахнули. На коже юноши отчетливо проступали вены, и они были насыщенного неестественного черного цвета, — Руны забирают жизненную энергию, если использовать их теневую сторону.

— И что это значит? — дрожащим голосом спросила Ева.

— Фьерн может умереть, — огласила приговор валькирия.

Безнадежность ситуации не пугала эльфа. Он понимал, что за все в этой жизни приходится платить. Руны были нужны не только, как отдушина от любовной драмы из-за Евы, но и способ увидеться с родителями.

Детство Фьерна проходило в небольшом поселении под Безоблачным Королевством. Его родители основали собственную общину, где не было место насилию, расовым предрассудкам и политическим междоусобицам. Царила утопия, взаимопонимание и любовь. Возможно, воспоминания о детстве слегла исказились в голове Фьерна. Он был слишком мал, чтобы распознавать в собратьях подвох. Его собственный дядя, брат отца, всегда пребывал в режиме отчуждения. Он вроде бы не вмешивался в местные устои, но и не разделял энтузиазма взаимной доброты. Никем не доказано, но именно он убил родителей Фьерна, завладел главенствованием общины, а после присвоил себе племянника, подобно наследству, переходящему от поколения поколению.

С его правлением из общины исчезло все то, что заложил в ее уклад отец Фьерна. Дядя измывался над племянником, унижал, а иногда и бил, считая подобный подход в воспитании самым верным. Именно поэтому несчастный мальчик сбежал из родного места, не дождавшись инициации взросления.

Отряд привнес в жизнь Фьерна значимость, но она утратилась, когда образовались новые раны от неразделенной любви. Юноша зациклился на поиске того ощущения, когда он был еще любим и желанен, а это чувство Фьерн испытывал только рядом с родителями.

Очень своевременно в жизни конюха появился Кирк, который обмолвился о могуществе рун. Камни могли сотворить что угодно: даровать новую силу, показывать будущее, менять прошлое и много другое, но самое главное — воскрешать мертвых. Конечно, вояка не обмолвился, что рунами суждено владеть не каждому, но Фьерн и так это понял, когда начал замечать, как кровь изменила цвет на черный.

— Сейчас пройдет воздействие оборотного зелья. Мы вернем себе облик и займемся твоим спасением, — решительно скомандовала Азалия.

— Это мое сугубо личное дело, — запротестовал Фьерн.

Ему польстило внимание красавиц, но главная цель, — вернуть родителей, все еще маячила перед глазами.

— Думаешь, тебе кто-то даст выбор? Если будешь сопротивляться, свяжем и проведем ритуал против твоей воли, — гаркнула Тара, пригрозив массивным кулаком своего мужского обличия.

— Ритуал? — удивилась Азалия.

— А ты как хотела? Отобрать камушки, и дело с концом? — усмехнулась валькирия.

Ева оставалась безмолвной. Их конфликт с Фьерном затянулся на долгие месяцы, и кухарка просто не знала, имеет ли право давать советы или проявлять заботу к юноше. Вдруг из него снова вырвется агрессия в ее адрес.

— Тогда расскажи подробнее, что от нас требуется, — попросила Азалия у подруги.

— Как я уже говорила: всего существует двадцать четыре руны, у каждого камня свое название и значение. Верховные жрецы обладают всеми руническими ставами, другими словами, они не только обладают силой каждого камня, но и составляют из них комбинации для получения еще большего могущества, — начала вещать Тара.

— Подожди! Ничего не понимаю, приведи пример! — наконец, подала голос Ева, всерьез желая разобраться в таинстве темных чар.

— Допустим, у тебя есть руна РАЙДО. Она означает физическое или духовное путешествие. В сочетании с руной НАУТИЗ, которая отвечает за выносливость, ты преобразуешь в себе силу воли и выдержку для долгих странствий. Добавишь к ним руну ПЕРТРО, символизирующую шанс судьбы, и в дороге получишь приятные приключения с дальнейшими благами.

— Но руны служат и для зла? — Азалию не впечатлило магическое волшебство под действом камней.

— Все верно. Символы можно сочетать и в другой последовательности, тогда получатся заговоры не на себя, а на врагов, — кивнула Тара.

— Какой ужас! — ахнула Ева, что было абсолютно не свойственно ее мужскому лику.

— Сколькими ты научился владеть? — беспокойная пытливость Тары не отступала от Фьерна.

Юноша замялся, не желая выдавать, что как раз недавно освоил нужные ему элементы: ОТАЛА — сила предков, БЕРКАНА — перерождение и РАЙДО — путешествие, о котором Тара уже поведала.

— Тремя, — называя число, Фьерн не соврал, но, упоминая названия рун, сказал совершенно другие, дабы уберечь нужные ему камушки.

— Нужно полить их твоей кровью, а затем заковать силу в три природных элемента: воск, железо и свинец, — раскрыла ритуал уничтожения рун Тара.

— Как мы сможем расплавить твердые металлы? — снова испугалась Ева.

— Займемся грязной работкой, и лучше нам успеть все сделать в телах этих амбалов, а не ждать, пока закончится зелье, — констатировала факт Азалия.

Девушки быстро взяли себя в руки, наведались в местную мастерскую и попросили ненадолго пару инструментов. Когда все было готово, на обряд пригласили Фьерна.

— Сам пустишь себе кровь или мне? — осторожно спросила Азалия.

Фьерн догадывался, что эльфийка мучается от чувства вины перед ним. Считает, словно не уберегла его, не оказалась рядом, когда тот решился на злодеяния. Но Азалия понятия не имела, что она последняя, о ком думал Фьерн, делая все эти поступки. Зеленоволосый юноша просто хотел быть любимым, если не Евой, то хотя бы умершими родителями.

Конюх без слов взял кинжал, окропил лежавшие на столе мастерской руны, после увлеченно посмотрел, как подруги заливают камни раскаленным воском, железом и свинцом. Наблюдал за их озарившими улыбкой лицами, видел незримое облегчение девушек и счастье от спасения друга. Фьерн даже тепло поблагодарил красавиц, не собираясь рассказывать, что подсунул им абсолютно другие руны, а нужные держит в нагрудном кармане, рядом с сердцем.

Расправившись с проблемами Фьерна, Тара, наконец, взяла фокус на свои невзгоды. В замке находилось сразу двое ее возлюбленных, оба предавших ради иных целей. Ирония состояла в том, что с одним из них валькирия объединилась против другого.

— Я уже решил, ты передумала, — обвинительный тон Теодора разозлил и без того нервированную девушку.

— У меня есть и свои дела, а не только возня вокруг медальона, — буркнула Тара, в душе понимая, что пират говорит совсем о другом.

Ему так же было нелегко представить постельные сцены оракула и Тары, в которых красавица соблазняет предателя и сыплет пыльцу забвения.

— Я почти готова, — смягчившись, сказала красавица.

— Почти? — не понял собеседник.

— Ну не в этом же мне идти искушать ясновидца, — Тара указала на пыльную одежду, испачкавшуюся, пока она перевоплощалась в мужчину и обратно.

Не прошло и часа, белокурая чаровница показалась в холле замка, где ее ожидал Теодор. Пират взял на себя миссию охранять валькирию, пока та будет в покоях оракула. Вдруг всевидящий малец уже знает их план и обидит любовь всей его жизни. На самом деле, Тео просто претила сама мысль о соитии Тары с кем-то. Казалось, если он будет стоять у двери, этого не случится.

Наряд возлюбленной обескуражил мужчину. Серебристый корсет аккуратно подчеркивал прелести фигуры, а струящийся подол юбки лаконично завершал чувственный образ.

— Ты так не пойдешь! — прорычал Теодор, еле скрывая свое вожделение.

— Расслабься, красавчик, ничего лишнего я ему не позволю!

— А себе? У тебя все еще есть чувства к этому негодяю…

— Это тебя не касается, понятно? — Тара оборвала эмоциональный протест пирата.

Любой девушке польстила бы такая ревность бывшего партнера, но валькирия почему-то чувствовала колкую боль в сердце. Ей следовало пойти на обольщение оракула хотя бы для того, чтобы разобраться в своих чувствах окончательно.

Отворив дверь покоев юноши, Тара застала его за каким-то ритуалом. Мандраж невидимой волной окатил тело красавицы. Вдруг он уже в курсе ее плана и готовит атакующие действия.

— Мы давно не виделись. После катакомб решила меня избегать? — нарушил молчание оракул.

— Просто хотелось побыть наедине со своими мыслями, — тревога в голосе Тары слышалась не только ей: Арис тоже заметил дрожащие вибрации.

— Или приход пирата так задурманил голову? — серьезно спросил ясновидящий и, наконец, оторвался от ритуально действа.

Он внимательно смотрел на валькирию, пытливо ища негласный ответ на свой вопрос. Тара все еще стояла в начале комнаты, не двигаясь с места, судорожно анализируя: оракул упомянул Тео из ревности или все же знает их план наизусть.

— Теодор раскусил подлог с кулоном и требует вернуть ему настоящий, — голос девушки все еще дрожал.

— И ты пришла забрать его?

Игра влюбленных не переходила на другой уровень, оставаясь в виде допроса с подозрениями во всем.

— Нет, хотела попросить тебя помочь опять его обмануть, — нашлась Тара и даже немного осмелела и присела рядом с возлюбленным.

— Почему не хочешь просто отдать эту безделушку? Она же не ведет к исполнению твоих истинных желаний, — юноша вздернул уголок губ в усмешке.

Внутри Тары разразился целый ураган чувств. Оракул опять пытался манипулировать ей, заставить думать, что медальон фикция, желая в тайне обладать им. Или же юноша проверял ее?

— Я уже из вредности не хочу, чтобы кулон достался этому самовлюбленному выскочке, — картинно отмахнулась валькирия.

В коридоре послышался шум, видимо Теодор эмоционально отреагировал на нарекание любимой.

— Что там такое? — заинтересовался оракул.

— Ой, это, скорее всего, домовой. Представляешь, в замке есть низенький чудик, который обзывает меня неряхой, — надув губки и рассказав историю о домовом, девушка отвлекла внимание собеседника от присутствия Тео в коридоре.

Оракул искренне посмеялся на приключения Тары и нового гостя их с девочками покоев, а затем поцеловал ее в губы. Девушка не ожидала такого быстрого перехода от недоверия к ласкам, что слегка отпрянула, когда ясновидящий наклонился повторить страстную пытку.

— Что-то не так? — удивился юноша подобной реакции.

— Все хорошо, просто беспокоилась, что у нас не ладилось в последнее время, — тихо проговорила Тара.

— Я тоже поглощен этими мыслями. Если бы ты сегодня не пришла, пришлось бы вторгнуться в твою спальню и… — оракул не стал продолжать. Вместо этого, придвинул блондинку ближе к себе и принялся целовать ее шею и ласкать дыханием кожу.

— Я могла принять тебя за домового и побить, — отшутилась Тара, все еще пытаясь смягчить нарастающий накал.

— Не думаю, что это уменьшило бы мое желание тебя целовать, — усмехнулся Арис, взял Тару на руки и отнес на кровать.

Бедную девушку уже начинало трясти от каши, образовавшейся в голове. Она чувствовала, что нравится оракулу, ощущала его желание и интерес. Тогда почему юноша готов предать, поставив на карту их отношения?

Еще и Теодор, который изнывает в коридоре, борясь со стремлением ворваться в спальню и вытащить Тару из цепких объятий оппонента. Но он тоже предал ее! О какой любви может идти речь? Почему вообще Тара разбирается в чувствах мужчин за них, когда в собственных полная неразбериха.

— Ты витаешь в облаках, — обидчиво произнес оракул, когда не обнаружил полную отдачу девушки в постели.

— Прости, я сегодня рассеяна, — это последнее, что пришлось сказать Таре, перед тем, как взять себя в руки и переспать с тем, кто строил козни за ее спиной.

После акта взаимного обмана оракул погрузился в дрему, а Тара воспользовалась моментом, посыпала его пыльцой, данной жрецом снов, и выбежала в коридор.

— Быстрее, бежим к твоему жрецу! Сейчас он все узрит, — бросила на ходу блондинка, не обратив внимание, в каком состоянии находится Теодор.

— Ты сделала это… — негромко произнес пират, словно его горло душила невидимая рука.

— Мне пришлось, ясно? — из глаз Тары полились слезы, — Я не хотела, он не засыпал, мне пришлось… — опять повторила девушка.

Теодор осторожно подошел к плачущей валькирии и прижал ее к груди.

— Я заслужил эту боль, а ты нет. Сейчас узнаем его план и примем меры, — прошептал успокаивающую речь мужчина.

В его руках Тара ощутила безопасность, которая никогда не исходила от оракула. Да, с ним все казалось легко, игриво и беззаботно, но глубокие чувства все же были именно к этому человеку. Конечно, валькирия не собиралась признаваться Тео о возникшем в ее сердце озарении. Девушка молча кивнула, и они вместе направились к жрецу снов.

— Ваш оракул хранит кулон для встречи с Нумибусом, — сообщил путник сновидений.

Услышав это, Тео сорвался с места и направился к замку без каких-либо объяснений.

— Куда ты? Что значит это имя? — Тара впервые слышала о Нумибусе и терялась в догадках.

— Потом объясню, сейчас мне нужно разобраться с кое-чем! — пират не собирался делиться планами.

Он вышагивал в сторону замка, в правое крыло, отданное под регистрацию на Рыцарский турнир.

— Запишите меня и Хашира на поединок, — рявкнул Теодор, уже проигрывая в голове бой с лучшим другом.