Путь Роха (СИ)

Глава 20 Профессор Кирт

С искином тягача Кирт договорился. Не сразу и не просто, но договорился.

Пришлось разбирать на тягаче защитный кожух и подключать к нему переносную аппаратуру, которую профессор таскал за собою в особых контейнерах с самого начала путешествия.

Борьба с искином тягача длилась несколько суток с перерывами на короткий сон и еду и только к исходу третьего дня как они прибыли на эту станцию, профессор зашел в импровизированный вагон и, плюхнувшись на диван, с удовольствием вытянул ноги.

— Готово! — сообщил он безразличным голосом, как будто речь шла о чём-то повседневном и несущественном. — Можно подключаться к системе! Эол, Кейв, подтаскивайте кабель к тягачу, теперь будем немножко дурить искин в диспетчерской.

Молодые люди выскочили из вагона, а профессор попросил у Марка плеснуть ему в чашку немного отвара из корня сиволу.

Задумка Кирта была проста и одновременно гениальна.

Чтобы искин диспетчерской заработал так, как положено, Кирт решил просто обмануть его, выдав мощнейшую батарею тягача за основной или резервные накопители, которые когда-то были разрушены атакой из космоса или последующим землетрясениями, сотрясающими с тех времен весь Тарсон.

Используя пока ограниченные возможности диспетчерской, Кирт сумел выявить коммуникацию, по которой проходил силовой кабель. Она была на метровой глубине в толще стены тоннеля.

Выбрали место поближе к тягачу и начали долбить стену тем, что есть под рукой. Кто-то использовал лазерный резак, кто-то раскладную штатную лопатку, а кто-то и наконечники копий, собранных в деревне пачека.

Пришлось всем хорошо потрудиться, прежде чем добрались до нужного кабеля.

Профессор серьезно переживал, не перебит ли он на участке от тягача до диспетчерской, но всё, к счастью, обошлось… оставалось только одно: «договориться» с искином тягача, и это наконец-то свершилось.

Марк щедро плесканул отвара в протянутую чашку профессора и задал вопрос, волнующий, наверное, всех в этот момент:

— Отдавая энергию тягача, хватит ли нам ее, чтобы потом добраться до конечной точки нашего путешествия?

Кирт на это только ухмыльнулся и беззаботно махнул рукой.

— Во первых: непонятно как далеко мы сможем уехать на этом тягаче. Возможно, уже на следующей станции нас будет поджидать обвал или что-нибудь в этом роде. А во вторых: на это уйдет максимум десять процентов от общей мощности накопителя, а того, что останется, хватит еще раз десять смотаться до Съюмакла и обратно. Так что об этом даже переживать не стоит.

В приоткрытую дверь заглянул Эол.

— Готово, дядя, кабель возле накопителя. Осталось только подключить!

Кирт кивнул и, вставая, хлопнул себя по коленям.

— Ну, пожелайте нам всем удачи…

Со снятым кожухом тягач выглядел не так внушительно, как раньше, но зато доступ к искину и нужным разъемам накопителя был полностью открыт.

Кирт накрутил на силовой кабель заранее подготовленный переходник и подсоединил его к мощной батарее тягача.

— Теперь бегом в диспетчерскую! — крикнул профессор и, тяжело спрыгнув с платформы, побежал в сторону лестницы, ведущей на верхний уровень.

За ним последовал только один Эол. Так было оговорено заранее.

Прошло больше полутора часов в томительном ожидании, пока на верхушке лестницы не показался профессор Кирт со своим племянником.

Эол неожиданно для всех взвалил дядю себе на плечи и начал поспешно спускаться по лестнице, перепрыгивая через три, а то и четыре ступени кряду.

— Отцепляйте кабель! — кричал профессор, размахивая руками. — Кабель отцепляйте! Ну же!..

Гунт бросился к силовой установке и, немного повозившись с разъемом, отцепил от нее толстый кабель.

До тягача было еще метров сто, когда по его ребристому корпусу прошла мелкая дрожь, и он пока еще медленно, но уверенно стронулся с места и начал разгоняться, постепенно набирая скорость.

Гунт уже было хотел спрыгнуть с поезда и прийти Эолу на помощь, но тот был в доспехе и, используя его возможности, сразу же прибавил в скорости, быстро сокращая дистанцию между собой и тягачом.

Наконец Гунт с Марком протянули руки и, подхватив профессора, сдернули его с плеч Эола. Сам парень, избавившись от такой ноши, сумел зацепиться за поручень и, пробежав так еще с десяток метров, взобрался на борт.

Все выдохнули с облегчением.

Ника, радостно взвизгнув, подскочила к Эолу и, встав на носочки, поцеловала его в губы.

— Я так боялась, что ты с Киртом не успеешь!

— Успели… — сдержанно улыбаясь, ответил Эол и стукнул раскрытой ладонью себя по нагрудной пластине. — Броня позволяет, и я чуть ускорился!

Ника счастливо засмеялась и прижалась щекой к его груди.

— До следующей станции ровно пятнадцать часов и где-то пятьдесят три минуты… — слабым голосом доложил профессор и, усевшись на диван, устало вытянул ноги.

Марк протянул ему бурдюк с водой, и Кирт, сделав несколько жадных глотков, благодарно кивнул следопыту.

— Тот искин, что в диспетчерской… — продолжил профессор, вытерев губы, — он отчаянно сопротивлялся, но я его всё-таки одолел, и теперь мы уверенно движемся к следующей станции. Правда, скорость поезда теперь всего тридцать пять километров в час, быстрее настроить не получилось. Но это и не важно, главное — мы едем…

Вскрыв нагрудный контейнер, Кирт выудил из него какую-то пилюлю и сразу же положил ее себе под язык. Затем его взгляд скользнул по столу, на котором лежал шлем Катракатума, и профессор тут же забыл об усталости. Он бодро сполз с дивана и сразу же поспешил к столу.

До следующей станции еще целых пятнадцать часов и, чтобы хоть как-то убить время, все начали заниматься, кто чем. Кто-то завалился спать, кто-то напялил визор и погрузился в мир виртуальной реальности, а Эол и Ника принялись кашеварить, распространяя по вагону одуряющие запахи готовки.

Один Кирт точно знал, что ему надо делать.

Он не прекращал работу над шлемом, даже когда отчаянно боролся с обоими искинами на только что покинутой станции. На просьбы отдохнуть и немного отвлечься он только махал руками и уверял, что познание чего-то нового и необычного — для него самый что ни на есть лучший отдых.

Из исследований Кирта все узнали, что за почти тысячу лет язык и письменность гелианцев не изменились, но зато они существенно скакнули вперед в плане развития технологий. Он уверял всех, что этот доспех нельзя сравнивать с теми, что были на Солрсе и Солнцеликих. Это совсем другой уровень, позволяющий этой броне многое… почти всё… и это более трехсот лет назад…

А что же там сейчас⁈

Профессор подключил аппаратуру к шлему и погрузился в изучение символов, появляющихся на экранах.

— Потрясающе… великолепно! — то и дело восторженно бормотал он, переключая аппаратуру в разные режимы.

В какой-то момент он замер, уставившись в одну точку, затем обернулся на месте и остро посмотрел на Марка.

Тот уже напялил на себя визор и, вставив в него свой наладонник, изучал какую-то очередную обучающую программу.

Профессор легонько постучал кончиками пальцев по его плечу и осторожно спросил:

— Где тот контейнер, что был в захоронении Катракатума у его ложа?

Марк с неохотой снял очки и вопросительно посмотрел на Кирта.

— Где контейнер из захоронения гелианца? — повторил свой вопрос профессор.

— В ящике под номером десять, — тут же ответил следопыт, точно знающий, где что лежит из их совместного имущества.

Профессор кивнул и отправился к уложенным один на другой ящикам в конце помещения. Благо нужный ему оказался сверху, и профессор открыл его без посторонней помощи.

— Так-с… ага, вот он!

Кирт вытащил из контейнера небольшой серебристый сундучок с одним единственным отверстием на ребристом корпусе.

Осмотрев его с разных сторон, он озадаченно хмыкнул и осторожно поставил на стол.

Затем аккуратно развернул доспех Катракатума и, осматривая сантиметр за сантиметром, чуть ли не прощупал его весь.

— Ничего не понимаю! — пробурчал он расстроенно, шаря глазами по ящичку и заглядывая в замочную скважину. — Отверстие для ключа есть, а самого ключа нет! Утерян?.. Выкрали или… плохо искали в склепе?

— Искал хорошо!

Марк окончательно снял визор и с сожалением отложил его в сторону. Затем подошел к контейнеру, из которого профессор недавно вынул сундучок в котором по мнению Гунта и Дорна хранились личные вещи гелианца и извлек из него еще и костяную дудку, странное многоствольное оружие и кастет.

— Там внутри какой-то вкладыш, — сообщил следопыт, протягивая опучи профессору. — Может, это и есть тот самый ключ…

Кирт выхватил из рук Марка костяную дудку и тут же заглянул через одно из отверстий внутрь. Его губы растянулись в улыбке.

— Молодец, Марк! — не смог удержаться от похвалы профессор. — Это, наверное, то, что мне надо! Теперь понятно, почему великий вождь таскал с собой постоянно эту дудку!.. Как же… любимая вещь… подудеть на досуге…

Их с профессором возня привлекла внимание всех остальных, и если Дорн с Солрсом наблюдали за ними из своих кресел, то все остальные придвинулись к Кирту поближе.

Профессор с великой осторожностью выбил вкладыш из костяной трубки, и на стол, тихо звякнув, вывалился небольшой и полый внутри цилиндрик. Безо всяких сомнений, это был точно ключ от ящика гелианца. Его ребристая поверхность была вся покрыта причудливым узором и испещрена множеством черточек и небольших, чуть выступающих выпуклостей.

— В перчатке! — успел предупредить Марк профессора, увидев, что тот собирается взять ключ. — Только не голыми руками!

Он вытащил из сумки свои знаменитые перчатки и протянул ему со словами:

— Грани на этом цилиндре очень острые, это видно даже невооруженным глазом. О них легко можно поранить руку, и еще неизвестно, к чему это может привести впоследствии. Яд некоторых рептилий может сохранять свои свойства веками и, попав в кровь, начать действовать. Лучше поберечься.

Профессор принял перчатки и благодарно кивнул.

— Спасибо, Марк, ты, как всегда, прав, а у меня эмоции через край…

Натянув перчатки, профессор поднес ключ к отверстию в корпусе сундучка, и тот, сам выпрыгнув из его пальцев, жадно присосался к замочной скважине. Дальше ключ начал жить своей жизнью, и его разные части принялись вращаться в разные стороны по только ему одному известной схеме. С каждым поворотом он погружался всё глубже в сундук, пока его крышка не щелкнула и не отскочила вверх.

Профессор осторожно заглянул внутрь и сообщил всем:

— Сверху вижу кусок хорошо выделанной кожи с гелианскими письменами. Могу прочесть…

И прежде чем Марк успел что-либо сказать, Кирт опустил вовнутрь руку и вытащил свернутый рулоном кусок кожи.

Профессор снова хотел было опустить руку, чтобы вытащить что-то еще, но тут Марк успел предупреждающе выкрикнуть:

— Нет, давайте сначала прочтем письмо! Я вижу, оно на гелианском, и там может быть оставлено предупреждение. Я уже сталкивался с подобным пару раз, правда там было древнее тарсонианское послание, и такое прочтение текста бывает крайне полезно.

Профессор отдернул руку и шагнул назад.

— Как-то не подумал, что это тоже может быть опасно… — смущенно пробормотал он. — В любом случае, снова тебе спасибо, Марк.

В академии, где раньше преподавал профессор, изучали гелианский и, естественно, весь преподавательский состав свободно мог читать и писать на языке ближайшего соседа.

Гунт, Дорн, а так же Кейв тоже неплохо знали язык предполагаемого противника и даже на определенном уровне неплохо разбирались в их технологиях. Поэтому прочитать это послание не составило большого труда.

За чтение и перевод взялся сам профессор.

Пробежавшись по листку глазами, он кашлянул в кулак и начал читать вслух, сразу переводя на тарсонианский:

— Я точно знаю, что дни мои уже сочтены, и мне осталось прожить совсем немного. А пока я в силах написать еще хоть несколько строк, то сделаю это для того, кто сможет найти мою записку и прочесть.

Буду благодарен тебе, незнакомец, если ты сообщишь моим родным о том, как я провел остаток своих дней здесь на Тарсоне. Их координаты я оставлю на карте памяти с кодами доступа к броне и другой полезной информацией.

Я, генерал Катра, в результате заговора и гнусной клеветы был смещен со своего поста командующего группировкой боевых кораблей в Системе Фалжа и отправлен на пожизненное заключение на планету Зеикр, что в созвездии Хекопача.

Мне не известно, что повлияло на решение Верховного каида Обвинителей изменить приговор, вынесенный мне, но наш корабль поменял курс, и вместо Зеикра меня высадили на заброшенную и полностью исчерпавшую свои ресурсы планету Тарсон. Наша раса покинула ее тысячи лет назад.

Теперь об этом напоминают только несколько старых изношенных орбитальных крепостей, которые давно уже ни на что не годны. Но справедливости ради стоит отметить, что при нашем подлете одна крепость, управляемая сошедшим с ума искином, всё-таки огрызнулась, и нам стоило определенного труда, чтобы проскочить мимо нее и совершить удачную посадку на планету.

Об этом мне рассказал сам капитан, когда выдавал мне броню, оружие и набор выживальщика, положенный каждому звездному пехотинцу. В моём положении это был более чем щедрый подарок, и капитан намекнул, что это всё благодаря моим прошлым заслугам перед гелианской расой. Ну что же… спасибо ему и за это! Нодар, парм ли шореш, курук, бияло…

Прервав чтение, профессор растерянно посмотрел на внимательно слушавших его членов братства.

— Я не знаю, как это перевести! — его взгляд остановился сначала на Гунте, а потом и на Дорне с Кейвом. — Может, кто из вас?

Те непонимающе переглянулись и тоже пожали плечами.

— Читай дальше, — посоветовал Гунт, — с незнакомыми словами потом разберемся…

Профессор кивнул и, ткнув пальцем в текст, продолжил чтение:

— Считается, что эта планета заражена и совсем не пригодна для жизни на ней. Как же все ошибались!.. Жизнь тут кипит под каждым камнем, и выжившее население планеты сумело как-то организоваться и выстроить свою иерархию в обществе. Тут есть всё: отдельные государства и правители, армии и военачальники, свои религии, законы, за соблюдением которых строго следят.

Да, пока они все воюют палками и копьями, но религиозные секты активно толкают прогресс, что по ту, что по эту сторону Хребта, и уже недалек тот день, когда они возьмут в руки кое-что посущественней, чем простые копья и ножи.

Я же решил остаться там, где меня высадили, в этой каменной пустыне, населенной дикарями и свирепыми хищниками. Я объединил враждующие между собою племена и правлю ими, надежно держа эту территорию под своей властью.

Эту пустыню окружают более цивилизованные территории и народы, но… мне тут хорошо. Я тут полноправный правитель, и мне поклоняются как какому-нибудь божеству. Стоит мне только шевельнуть пальцем, и любое мое желание будет выполнено беспрекословно, даже если для этого кое-кому придется расстаться с жизнью.

Хочу, чтобы все знали: я ни о чём не жалею!

Мне посчастливилось прожить остаток жизни среди этих преданных мне дикарей, и я благодарен судьбе, что она занесла меня на Тарсон подальше от интриг и предательства.

Незнакомец, я оставляю тебе броню, оружие и свои личные вещи. Если ты смог прочитать эти строки, то и со всем остальным разберешься без особых проблем, а мне пора на вечный покой…

Закончив чтение, профессор аккуратно положил листок на край стола и внимательно посмотрел на Кейва. Тот под его взглядом опустил глаза и начал с особым интересом рассматривать свои летные ботинки.

— Итак, — твердо произнес профессор, — у нас есть проблема в виде орбитальных крепостей, и я прекрасно вижу, что для тебя, Кейв, это совсем не новость. Как мы покинем эту планету, когда они всё еще на орбите?

— Да видел я эти крепости! — нехотя признался пилот, отводя взгляд в сторону.

Затем легонько похлопал ладонью по своему летному шлему, что был у него под рукой, и уверенно добавил:

— Далековато, но и так хорошо видно, что эти крепости старье, не подающее признаков жизни. И даже если какая-то из них обратит на нас внимание, то уничтожить ее не составит особого труда. Это мы вам гарантируем!

— Кто это мы? — спросила Ника.

— Я и мой Норд, который поможет мне в управлении моим «Разящим», — невозмутимо ответил Кейв, спокойно посмотрев на девушку.

— И как давно ты их видишь? — спросил его Гунт.

— Каждый раз, когда ночью смотрю в небо, увеличивая изображение визора, встроенного в мой шлем. Да и какая разница… для нас это не препятствие!

— Хорошо, если так…

Профессор перевел взгляд на командира и, дождавшись от него кивка, вытащил из ящичка небольшой круглый медальон на прочном шнурке из кожи какого-то зверя.

— Я догадываюсь, что это такое, — произнес он и положил медальон на стол.

Он нажал кончиком пальца на его центр, и в воздухе появилось четкое изображение гелианца в генеральском мундире, державшего маленького ребенка на руках. Рядом с ним красивая девушка его расы, положившая обе руки ему на плечо. На ней тоже мундир офицера, но непонятно, к какому роду войск он относится.

Профессор коснулся пальцем изображения и плавно повел им в сторону.

В воздухе появилась другая картинка. Тот же самый гелианец в окружении двух других девушек и одного старика. Все в военной форме. Стройные, подтянутые, счастливо улыбаются.

Просмотрев еще несколько изображений, профессор отключил медальон и, передвинув его вглубь стола, произнес:

— На это полюбуетесь чуть позже… кому интересно будет, сейчас есть дела и поважнее.

Следующим предметом Кирт извлек черный как смоль продолговатый кристалл с еле заметным разъемом на конце.

— Это, наверное, тот самый чип, о котором генерал Катра упоминал в послании.

Дальше профессор вытащил из сундучка ребристый цилиндр примерно в две ладони длиной и сантиметра три в диаметре. К нему был прикреплен маленький клочок кожи.

— Боевой кортик Семигула, — прочитал профессор то, что было начертано на коже. — При полном раскрытии необходимо соблюдать безопасную дистанцию и держать при этом кортик на вытянутой руке ладонью вверх… Ага, понял!

Кирт отошел в самый дальний угол, вытянул руку с зажатым в ней кортиком и нажал большим пальцем на еле видимую выпуклость на рукояти.

Из нее тут же выскочило чуть искривленное обоюдоострое лезвие.

Профессор нажал на выпуклость повторно, и лезвие из рукояти выдвинулось еще примерно на метр. То же самое он проделал с кортиком с другой стороны рукояти, но тут, помимо лезвий, увеличилась еще и сама рукоять. В итоге получилось какое-то крайне опасное, но не лишенное изящества и холодной красоты оружие. Профессор сложил лезвия кортика обратно в рукоять и снова заглянул в сундучок.

— Ага! — радостно воскликнул он. — Это как раз то, что я искал!

Кирт начал выставлять на стол разноцветные цилиндрики толщиной с палец.

— Этого как раз мне и не хватало для брони! — повторился он. — Отлично!

Дальше из на свет появилось с десяток кругляшей, которых Гунт и Дорн со стопроцентной уверенностью опознали как медицинские дроны.

— Израсходованы и опустошены полностью! — с сожалением констатировал профессор, отодвигая их на другой край стола.

Затем Кирт достал изнутри еще какую-то объемную коробку и записку, лежавшую под ней.

— Боеприпасы к Могуру, — обвел он всех восторженным взглядом — Всего двадцать штук или аж двадцать штук, пока непонятно…

— Могур, как я понимаю, это и есть то самое оружие, что мы нашли у его ложа?

Профессор кивнул.

— А вот еще одна короткая инструкция, к тому самому кастету, что был у него в руке!

Профессор пробежал по ней глазами и отложил в сторону.

— К сожалению, — чуть скривившись, сообщил он, — теперь это просто увесистая железяка, израсходовавшая весь свой боевой ресурс! Это не кастет, а оружие для боя на средних дистанциях. Теперь он полностью пустой, и в сундуке тоже… пусто!

Он сложил обратно в ящичек медицинские кругляши, кастет и захлопнул крышку. С мелодичным жужжанием ключ выдвинулся из замочной скважины и тихим стуком выпал на столешницу.

Кейв тут же подхватил сундучок и ключ и отнес их обратно к контейнеру.

Профессор проводил его взглядом, взял в руки чип и, усевшись за стол, погрузился в его изучение, сразу позабыв обо всём на свете.

Часа через четыре он встал из-за стола и, задумчиво посмотрев на Гунта, начал поспешно стаскивать с себя одежду. Оставшись в одном нижнем белье, он взял в руки броню гелианца и, сдвинув какие-то чешуйки между нагрудных пластин, легко распахнул его настежь.

Под молчаливыми взглядами присутствующих он влез в огромный для его хрупкого телосложения доспех и свободно соединил те же самые чешуйки теперь уже у себя на груди. Выглядело это так, как будто подросток напялил на себя комбинезон на несколько размеров больше.

Кирт, смешно переваливаясь с ноги на ногу, подошел к столу и начал один за одним вставлять разноцветные цилиндрики в специальные ячейки на броне в соответствии с их цветовой гаммой.

Три последних он вставил в шлем и решительно напялил его себе на голову.

Забрало, выдвинувшееся из боковин и лобной части шлема, тут же закрыло его лицо, и профессор замер на месте, не смея даже пошевелиться.

Через несколько минут форма доспеха стала быстро меняться, обтягиваясь по его худощавой фигуре. Еще пару мгновений и перед членами братства, с интересом следивших за его преображением, стоял гелианский воин, затянутый в невиданную ими ранее броню серого цвета с красными, зелеными и коричневыми вставками.

Взяв в руки то, что в пояснительной записке гелианец называл «Могур», Кирт подошел к столу и с легким щелчком вставил коробку с боеприпасами куда-то под ствол. Оружие тут же ожило, вокруг основного ствола прокрутились стволы поменьше, и всё тут же затихло. Профессор легко закинул могур за спину, его подхватили специальные захваты и притянули к спине стволом вверх. Кортик Кирт закрепил в крепление на ноге и несколько раз присел, проверяя, не мешает ли чего.

Пластины лицевой маски разъехались в стороны, и все увидели немного бледноватое, но донельзя довольное лицо профессора, затем шлем сложился на голове, превратившись в плотный воротник.

Его восторженный взгляд остановился на лице Гунта, и он, чуть улыбнувшись, спросил:

— Обращаюсь к тебе как к главе Братства нашего! Разреши оставить эту броню у себя. Управлять ею сможет не каждый, а я смогу… Разреши.

Гунт недолго думая кивнул, но тут же добавил:

— Бери, но не забывай, что Марк, Солрс и Ника всё еще без брони, а я хотел бы обезопасить и их…

— Сделаю! Всё сделаю! — поспешно заверил он. — Будет лучше, чем было! Я уже много в чём разобрался! И вашу с Дорном броню улучшить смогу…

— Сначала Ника, — прервал его Гунт. — Эол, Кейв, тащите ко мне всё то стрелковое оружие, что взяли с Солнцеликих. Будем вооружаться по полной.

Пока молодые люди подтаскивали к командиру плотно перевязанные тюки с оружием, профессор вытащил из ящика броню Зеира и протянул Нике.

— Почисти броню для себя после того засранца, а я ее подгоню для тебя и напичкаю разной полезной всячиной, благо есть теперь из чего.

Ника, морща носик, взяла в руки залитый спереди засохшей кровью доспех и пошла с ним на свой диван.

Профессор не зря выбрал для нее именно эту броню, отдав ей предпочтение перед доспехами воинов храма. Оружие Солнцеликих оставило на ней только еле заметные царапины и чуть оплавленный бок от выстрела из их винтовки почти в упор, но пробития доспеха не было ни в одном месте. Воины храма просто повалили Зеира на землю и, сорвав шлем, отсекли ему половину черепушки. В таком состоянии его и нашли Гунт и другие, когда собирали доспехи.

Для удобной перевозки всё оружие Солнцеликих еще раньше разобрали на составные части и теперь всю эту кучу вывалили сейчас перед Гунтом.

Видя такое, Дорн встал со своей лежанки и, пошатываясь, подошел к командиру.

— Я в порядке. Могу помочь.

Гунт посмотрел на него снизу вверх и кивнул.

— Из этой кучи надо собрать четыре полноценных ствола и распределить между ними и Солрсом трофейные боеприпасы. Много чего тут побили наши энергетические ловушки, кое-что мы в бою… но думаю, четыре из двадцати двух соберем легко.

Осторожно, чтобы не потревожить рану на лице, Дорн присел рядом с командиром и принялся за работу, собирая оружие из разных частей поврежденных винтовок. И буквально через час перед бойцами лежало восемь полностью исправных единиц оружия и целая гора боеприпасов к ним.

Один исправный ствол явно принадлежал тому бойцу, что был в таморианской броне, и которого ликвидировал Дорн в пещере со сталактитами.

— Гляди, что тут местные умельцы наворотили!.. — показал Гунт необычную винтовку своему бойцу. — Половина запчастей гелианских, блок прицеливания наш, блок распознания тоже наш, да и боеприпас приспособлен под наш заряд… а всё остальное их! Как такое возможно срастить⁈

— А мне нравится! — Дорн повертел винтовку в руках, осторожно приложил к плечу, прицелился. — Легкая, удобная. Нике точно должна подойти, и я думаю, ей понравится…

Дорн встал с дивана и отнес винтовку к профессору.

— Кирт, как-нибудь надо срастить это с будущим доспехом Ники. Получится?

Профессор скосил взгляд на то, что принес ему Дорн и кивнул.

— Получится, но сейчас мне не мешайте.

Перед ним на столе лежал искромсанный гелианский доспех Солнцеликих, к которому была подключена куча разноцветных проводов и бывший доспех Зеира.

Часы летели один за другим. Тягач уже остановился на очередной станции, и Гунт с Эолом отправились на разведку, а Кейв всё сидел, склонившись над своим столом, и казалось, ничего не замечал вокруг.

Примерно через час вернулись разведчики и принесли радостную весть, — верхний тоннель цел и диспетчерская тоже. Трупов нет, но крайне завышен уровень радиации, и всё вокруг проросло каким-то мхом и невероятно крепкими корнями, пробившими себе дорогу с поверхности вовнутрь верхнего тоннеля.

Гунту удалось запустить аппаратуру в диспетчерской, и она показала, что основной и резервные накопители этого отрезка пути в норме. Профессору стоит только подняться наверх, перепрограммировать маршрут и скорость движения, и можно снова в путь.

Но тот снял специальные очки, поднял на Гунта покрасневшие от перенапряжения глаза и отрицательно мотнул головой:

— Я спать! Мне надо часа два-три. Всё остальное потом, не сейчас…

Встав из-за стола, он на негнущихся ногах добрел до ближайшего дивана и рухнул на него, мгновенно уснув.

Командир посмотрел на его распростертое тело через забрало шлема и сообщил всем:

— На этом уровне, помимо нашего тоннеля, есть еще два, которые отходят вправо и влево по своим направлениям, и на обоих из них стоят составы. Я это увидел через камеры наблюдения, что находятся в диспетчерской. До ближайшего всего три километра. Судя по конфигурации грузовых вагонов, это не рудовоз, значит, там может быть что-нибудь полезное для нас. Пока профессор спит, надо пойти и проверить. Другой состав в одиннадцати километрах от нас, и тот точно перевозил руду, и нам он не интересен.

Окинув всех взглядом, добавил:

— Марк и Ника, вас попросил бы остаться с ранеными и профессором, остальные пойдут со мною к составу.