Разрушь меня

Глава 21

ДМИТРИЙ

Я хлопаю дверцей машины сильнее, чем необходимо, направляясь в наше офисное здание в центре города. Охранник вздрагивает, когда я прохожу мимо.

Гребаные Лебедевы. Одно мирное субботнее утро. Это все, чего я хотел.

Лифт поднимается на наш представительский этаж, где Николай расхаживает у окон от пола до потолка, прижимая телефон к уху. Выражение его лица мрачнеет, когда он видит меня.

— Одновременно взорвались три наших склада, — говорит он, завершая разговор. — Игорь отправляет сообщение.

Я ослабляю галстук, гнев нарастает. — Потери?

— Четверо ранены, один в критическом состоянии. Сначала были выведены из строя системы пожаротушения. Ущерб от воды составил миллионы долларов.

— Неряшливо. — Я смотрю на часы. Еще только десять утра. — Ты сказал, что мы берем Катарину сегодня?

Николай мрачно кивает. — Она в своем пентхаусе в центре города. По выходным слабая охрана. Игорь был слишком сосредоточен на том, чтобы поразить нас, чтобы должным образом защитить своих.

— Его ошибка. — Я вывожу схему здания на свой планшет, уже разрабатывая стратегию точек входа. — Сколько человек? — спрашиваю я.

— Две команды по четыре человека. Ты поведешь группу "Альфа" через служебный вход. Видеонаблюдение показывает ее распорядок дня, поскольку по субботам она обычно работает дома.

Знакомое холодное ощущение окутывает меня, отодвигая мысли о Наташе в сторону. — Временные рамки?

— Мы выдвигаемся через час. Эрик уже подготовил конспиративную квартиру.

Я изучаю планировку здания, отмечая точки доступа и пути отхода. — Чистый захват. Без жертв, за исключением крайней необходимости. Она больше стоит в качестве рычага воздействия.

Глаза Николая сужаются. — Ты сегодня выглядишь особенно раздраженным, брат.

— У меня были планы. — Я сохраняю нейтральный тон, но он слишком хорошо меня знает.

— Наташа? — Его губы кривятся. — Она поймет. Вот кто мы такие.

Я игнорирую его, сосредотачиваясь на тактических деталях. Но тихий голос шепчет, что Наташа не поймет. Не в этот раз. Только не снова.

В одну минуту я говорю ей, что она моя, а в следующую практически выставляю ее за дверь с завернутым омлетом после умопомрачительной ночи секса.

Я смотрю на схему здания, но мои мысли продолжают возвращаться к боли в глазах Таш этим утром. Она собрала свою одежду, держа спину прямой и гордой, даже когда я отмахнулся от нее.

Она заслуживает лучшего, чем полуправда и внезапные отъезды.

Мои пальцы сжимают телефон. Я мог бы позвонить ей, попытаться объяснить... но что бы я сказал? Извини, пришлось отменить наши планы из-за похищения дочери моего врага?

— Сосредоточься, Дмитрий. — Голос Николая прерывает мои мысли. — Ты отвлекся.

— Я в порядке. — Но это не так. Впервые в жизни меня возмущают обязательства, связанные с нашим именем. Насилие и вендетта вынуждают меня оттолкнуть единственного человека, с которым я чувствовал связь за всю свою жизнь.

У Таш слишком много самоуважения, чтобы продолжать принимать мои горячие и холодные выходки. Она блестящая, страстная и независимая — все, чем я восхищаюсь, но не могу обладать в полной мере, ведя двойную жизнь.

Хуже всего знать, что она поняла бы, если бы я сказал ей правду. Ее быстрый ум мог бы помочь ей выработать стратегию. Но каждый обрывок информации, которым я делюсь, подвергает ее риску. Люди Игоря с удовольствием прибрали бы к рукам кого-нибудь из моих близких.

— Команды готовы, — говорит Николай, изучая меня. — А ты?

Я поправляю галстук, пряча мысли о Таш за холодной маской, которую надеваю, когда занимаюсь делами. — Давай заберем наследницу Лебедева. — сказал я. — Пойдем.

Но даже когда я проверяю свое оружие и направляюсь к лифту, я знаю, что теряю Таш, по одному необъяснимому уклонению за раз.

Я сажусь на заднее сиденье черного внедорожника, Иван садится за руль, а Виктор садится сзади. Остальная часть команды "Альфа" занимает вторую машину позади нас. Сквозь тонированные стекла я замечаю колонну Николая, выезжающую вперед — его команда будет прикрывать северный вход, пока мы занимаем служебную зону.

— Проверка связи, — грубый голос Виктора нарушает тишину. В наших наушниках потрескивает хор одобрительных фраз.

Утреннее движение разъезжается для наших автомобилей, как вода. Иван ведет машину точно и размеренно — затишье перед ударом. Мой телефон жужжит: сообщение от Эрика, подтверждающее подготовку конспиративной квартиры. Он всегда скрупулезен.

— Две минуты, — объявляет Иван, когда мы приближаемся к дому Катарины.

Я в последний раз проверяю свое оружие. — Помни — чистое извлечение. Никаких потерь без крайней необходимости.

Внедорожники разделяются, занимая заранее определенные позиции. Моя команда бесшумно выходит, выстраиваясь в строй. Я слышу, как Николай подтверждает позицию своей команды у северного входа в мой наушник.

— Петля камеры наблюдения установлена, — доносится голос Алексея. — Все чисто.

Мы движемся через служебный вход, как тени, нейтрализуя двух охранников быстрыми приемами удушья. Для входа в лифт требуется карточка-ключ, которую мы забираем у одного из охранников.

— Цель подтверждена на тридцать втором этаже, — сообщает Николай. — Приближаемся.

Двери лифта открываются, и мы оказываемся в помещении с мягким ковровым покрытием. Мы рассредоточиваемся, охватывая все углы. Горничная, толкающая тележку для уборки, замирает при виде нас. Виктор ведет ее в кладовку, запирая дверь.

— Северный вход защищен, — докладывает Николай.

Я подаю сигнал своей команде двигаться вперед. Коридор ведет в личное фойе Катарины. Дверь поддается под точным ударом Виктора.

Она сидит за своим столом, уронив телефон, когда мы входим. К ее чести, она не кричит — просто медленно поднимается, переводя взгляд между нами.

— Мисс Лебедева, — спокойно говорю я. — Ты пойдешь с нами.

Иван фиксирует ее руки, пока Виктор осматривает квартиру. Через несколько минут мы спускаемся на служебном лифте, цель достигнута.

Двери фургона открываются. Мы уезжаем прежде, чем кто-либо понимает, что произошло.

Фургон плавно движется сквозь поток машин, наш приз надежно закреплен между Виктором и Иваном. Катарина сидит с поразительным самообладанием для человека, которого только что похитили. Ее подбородок вздергивается, вызывающе даже в наручниках.

— Отец убьет вас всех за это, — говорит она на прекрасном русском.

Губы Николая кривятся. — Твой отец слишком занят поджогом наших складов, чтобы заметить твое отсутствие.

Я изучаю ее просчитанные ответы и то, как она запоминает наши лица. Ее хорошо обучили собирать информацию, даже находясь в плену.

Впереди появляется конспиративная квартира — невзрачный особняк из коричневого камня, который приготовил Эрик. Когда мы входим внутрь, Алексей сидит за компьютерами, пальцы порхают по клавиатуре.

— Периметр защищен, — бормочет он, не поднимая глаз. — Хвоста нет.

Эрик выходит из задней комнаты, и его шаги замедляются, когда он видит Катарину. Выражение его лица не меняется, но я знаю своего брата. То, как его глаза отслеживают ее движения, как его руки слегка сгибаются по бокам — она именно в его вкусе.

— Свяжите ее, — приказываю я, наблюдая, как Эрик ведет ее к стулу с большей нежностью, чем это необходимо. Его пальцы касаются ее плеч, когда он связывает ей запястья, и она напрягается от его прикосновения.

— Осторожнее с товаром, — растягивает слова Николай, улавливая те же едва уловимые признаки, что и я. — Она нужна нам целой для рычага воздействия.

Эрик отступает, но его взгляд задерживается на изгибе ее шеи, на том, как ее светлые волосы ниспадают на одно плечо. Я скрываю свое веселье. Мой брат-воин наконец-то проявляет интерес к чему-то, кроме оружия и тактических планов.

— Я не товар, — огрызается Катарина, проверяя свои путы. — И если ты думаешь...

— Побереги дыхание, — перебиваю я. — Ты будешь нашим гостем, пока твой отец не научится вести себя прилично.

Но Эрик расположился так, чтобы он мог наблюдать за ней, его обычная маска стоика сползает ровно настолько, что даже Алексей замечает это, бросая на меня понимающий взгляд поверх своих экранов.

Я прислоняюсь к стене, наблюдая за безуспешными попытками Эрика проявить деликатность. Его глаза не отрывались от Катарины с тех пор, как мы привели ее сюда, отслеживая каждое ее движение, как хищник, выслеживающий добычу.

— Что-нибудь еще нужно от заключенного, Эрик? — Ухмылка Алексея становится шире. — Может быть, ты хочешь лично провести допрос?

Челюсть Эрика сжимается. — Кто-то должен быть начеку.

— Я уверен, ты будешь очень внимательно следить за ней, — вмешивается Николай, когда мы выходим из комнаты. — Особенно в отношении определенных... активов.

В коридоре Алексей драматично хватается за грудь. — Наш хладнокровный брат, наконец-то, проявляет немного тепла. Ты видел, как нежно он обращался с этими оковами?

— Как будто он держал в руках изящный фарфор, — соглашаюсь я, радуясь, что на этот раз центр внимания сместился с моих собственных романтических увлечений.

— Ставлю десять баксов, что он будет работать добровольцем в каждую смену охраны, — громыхает Виктор, закуривая сигарету.

— Ставлю двадцатку, что он найдет предлог, чтобы сегодня вечером как минимум трижды поправить её фиксаторы, — парирует Алексей.

Николай качает головой. — Вы все ужасны. Но ставлю пятьдесят на то, что он лично принесет ей ужин.

Через дверь мы видим, как обычная военная поза Эрика уступает место чему-то чересчур внимательному.

— Может, стоит напомнить ему, что она — рычаг воздействия, а не потенциальная пара? — Алексей ухмыляется.

— Дай ему немного пожить, — говорю я. — Бог знает, что ему это нужно.

— И это говорит человек, который и двух часов не может прожить без того, чтобы не проверить свой телефон на наличие сообщений от определенного куратора, — бормочет Николай.

Я свирепо смотрю на него, но, к счастью, Алексей слишком занят, издавая звуки поцелуев Эрику через окно, чтобы заметить. В кои-то веки я не тот брат, которого дразнят, и я планирую наслаждаться этим, пока могу.