Разведчицы и шпионки - 2

ОДЕРЖИМАЯ

Русская аристократка Анна Волкова редкий пример одержимости идеей — не государственной, политической или патриотической, а личной, основанной на расовой и национальной ненависти. Она стала необычной шпионкой, при этом не являясь ничьим агентом, никому не служа, ни от кого не получая денег.

У Анны вся жизнь была посвящена одной цели — борьбе с евреями и еврейством. Примечательно, что во всем остальном она была нормальной, даже приятной женщиной. Анна предавала Англию, страну, приютившую ее, сообщая немецким нацистам точные сведения о британских вооруженных силах, планах отражения агрессии, развития военной промышленности и об американской помощи в мрачные часы перед и после падения Франции.

Поздним июльским вечером 1940 года Уинстон Черчилль собрал заседание Военного кабинета Великобритании — так именовалось английское правительство в годы Второй мировой войны, и еще раз напомнил министрам угрожающие факты: военный разгром Франции, позорное бегство из Дюнкерка, угроза высадки гитлеровских войск в Англии. Когда он намеревался перейти к вопросу о необходимости американской помощи, в комнату вошел его личный секретарь. Неслышно пройдя по толстому ковру, он наклонился к уху премьер-министра. Тот выслушал его, кивнул головой и произнес:

— Прошу извинить меня, господа, но я должен прервать заседание на некоторое время. Мы никогда этого не делали, но сейчас я вынужден так поступить, — встал и набычившись направился в свой личный кабинет, где его ожидал начальник военной разведки.

— Службой контрразведки МИ-5 выявлен нацистский шпион в американском посольстве, который владеет секретными кодами, используемыми послом Джозефом Кеннеди в переписке с Рузвельтом и Госдепартаментом, — начальник разведки сделал паузу и продолжал: — Кроме того, он знает все о посланиях, которые вы направляете Рузвельту. Этот шпион со своей сообщницей в состоянии передать немцам все телеграммы, которые вы, а также министр иностранных дел лорд Галифакс и экс-премьер сэр Невилль Чемберлен посылали и посылаете через посольство США. Есть данные, что они успешно доходят до Берлина.

Черчилль слушал молча, вспоминая последние послания, мольбы, которые он направил Рузвельту и которые сейчас, ухмыляясь, читают на Альбрехтштрассе в Берлине.

«Черчилль — Рузвельту.

… Я прошу вас о помощи. Я умоляю, чтобы вы помогли всем, чем можете. Прежде всего, немедленно нужны сорок — пятьдесят старых миноносцев. Во-вторых, мы просим несколько сотен самолетов. Третье — противовоздушная артиллерия и боеприпасы должны быть в изобилии в будущем году… если мы доживем, чтобы увидеть их…»

В другом послании Черчилль писал: «Обстановка ухудшается… После катастрофы во Франции мы ожидаем, что будем атакованы с воздуха и воздушным десантом в ближайшем будущем, и мы все готовим для этого… Мы будем продолжать ВОЙН) одни, и мы не боимся…»

— Значит, все мои послания идут одновременно и к Гитлеру? — Черчилль задал этот вопрос, заранее зная ответ.

— Да. господин премьер-министр.

— Как пересылаются эти материалы?

— Через посольства так называемых нейтральных стран. Италии и Румынии.

(Впоследствии было установлено, что важность документов была столь велика, что Гитлер специально удерживал Муссолини от вступления Италии в войну, чтобы продолжать использовать ее посольство).

Несколько минут спустя после разговора начальника разведки с Черчиллем министр иностранных дел лорд Галифакс разбудил телефонным звонком посла США и вкратце сообщил ему суть дела. Кеннеди согласится снять дипломатический иммунитет с одного из сотрудников посольства. Еще через несколько минут офицеры специального бюро Скотленд-Ярда находились на пути в элегантную квартиру на Глоустер-Роуд.

— Вы арестованы! — с места в карьер заявили они молодому мужчине, открывшему дверь.

— Вы не имеете права арестовывать меня! Я американский дипломат!

— Мы разрешаем вам позвонить дежурному по посольству. Он имеет распоряжение посла.

Мужчине ничего не оставалось, как подчиниться.

Это был Тайлер Кент, молодой преуспевающий дипломат из знатной американской семьи Новой Англии. откуда происходил и посол Джозеф Кеннеди, отец будущего американского президента. Тайлер Кент, арест которого через два дня санкционировал сам президент Рузвельт, был страстным любовником Анны Волковой.

В ходе следствия выяснилось, что она вдохновила его и организовала фотографирование и отправку в Берлин документов.

Не менее полутора тысяч совершенно секретных материалов посольства было скопировано Тайлером Кентом и передано Анне, а вдобавок к этому — целый ряд других бумаг, адресованных госсекретарю Корделлу Халлу и послам во все европейские страны. Многие содержали важные выдержки из совершенно секретных распоряжений и докладов. Их направляли через Лондон. так как Госдеп полагал, что только лондонское посольство имеет «непробиваемый» код.

Может быть, он и был «непробиваемым» для криптографических служб противника, но ни один код не может противостоять тому, кто знает его в деталях и работает с ним. Таковым и был Кент — начальник шифровальной службы посольства США в Великобритании.

Это давало немцам возможность не только подробно знать об англо-американских отношениях, но и экономить средства на шпионаж за американцами в других странах Европы.

Что же толкнуло Тайлера Кента на измену?

Он делал это не ради денег. Он не получил ни от кого ни пенса, а на суде утверждал, что даже не знал о том. что секреты утекают к Гитлеру.

К моменту ареста Кенту исполнилось двадцать восемь лет. Его отец находился на дипломатической службе США. В 1911 году, когда Тайлер родился, отец был генеральным консулом США в Мукдене, одной из важных точек в Китае. Тайлер был единственным ребенком в семье, и родители делали все. чтобы дать ему хороший старт в жизни. Он обучался в самых престижных школах и университетах Европы и США. знал несколько иностранных языков, в том числе французский и немецкий, был хорошо подготовлен к дипломатической карьере, и его перспективы выглядели блестяще. Высокий, красивый молодой человек, отличный игрок в бейсбол и футбол, легко заводил друзей и слыл очень сообразительным и остроумным.

В Лондоне Тайлер встретил Анну Волкову. Те, кто знал ее. утверждали, что ни одна современная шпионка. включая Мата Хари, не подходила под определение «роковая женщина» так, как Анна Волкова, во всяком случае в том, что касается Тайлера Кента.

Когда они впервые встретились в Лондоне, ему исполнилось двадцать семь, ей тридцать семь. Но было бы несправедливо всю вину за «падение» Кента возлагать на Анну Волкову. Политические причины лежали в основе его поведения еще до назначения в Лондон.

Сразу после завершения образования он был принят на дипломатическую службу США и направлен на работу в американское посольство в Москве, куда прибыл в феврале 1934 года.

Пять лет пребывания Тайлера Кента в Москве совпали с годами жестокого сталинского террора. Он был свидетелем чистки коммунистической «старой гвардии», судов над Зиновьевым, Каменевым, Бухариным, ликвидации маршала Тухачевского и других руководителей К[асной Армии, видел уничтожение большинства старых друзей Сталина.

В уме и сердце впечатлительного молодого американца все это вызвало ненависть к тому типу коммунизма, который он видел в России.

Гитлер находился у власти уже два года, когда Кент отправился в отпуск в Берлин и Баварские Альпы. Он встретился со многими нацистами, сотрудниками германского МИД.

Немцы быстро раскусили симпатии Кента. Вполне очевидно, что он не случайно был введен в кружок профессора Хаусхофера, своего рода пророка «арийской геополитики». Через него Кент познакомился с Альфредом Розенбергом, нацистским «философом», был представлен Геббельсу и присутствовал на одном из блестящих приемов у Геринга.

После «тура по витринам» нацистского государства он вернулся убежденный, что «арийская философия» будет господствовать в новом тысячелетии. Попав под влияние нацистов, стал ярым антисемитом.

С такими настроениями Тайлер Кент получил назначение в лондонское посольство США накануне Второй мировой войны. Он уже был в ранге третьего секретаря и ожидал дальнейшего успешного продвижения.

В Москве Кент заведовал шифровальной службой посольства и показал себя столь способным на этой работе, что Госдепартамент посоветовал послу Кеннеди назначить Кента на аналогичную должность в Лондоне.

В таких важных посольствах, как лондонское, на эту должность назначают обычно дипломатов более высокого ранга. Но квалификация Кента, прекрасное впечатление, которое он произвел на Кеннеди, и его безукоризненное прошлое повлияли на решение посла. В распоряжение Кента поступил Отдел кодов и шифров американского посольства в Лондоне. Так он получил ключ к большинству жизненно важных секретов американского посольства: книги, содержащие «непробиваемый» код, которым пользовался только посол для переписки с президентом и госсекретарем.

Уинстон Черчилль вспоминал в своих мемуарах, как президент Рузвельт советовал ему для сугубо секретной личной переписки предпочесть всем другим способам использование возможностей американского посольства. Президент полагал, что это позволит лучше, чем любой иной метод, избежать перехвата переписки немцами.

Черчилль писал: «Я посылал свои телеграммы в американское посольство, которое находилось в прямой связи с Белым домом, посредством специальной кодировочной машины. Была достигнута великолепная скорость в радиообмене, и все вопросы решались в течение считанных часов. Некоторые послания я готовил вечером, ночью или даже в два часа пополуночи. Они попадали к президенту до того, как он ложился спать, и очень часто его ответ приходил ко мне, когда я на следующее утро только вставал с постели. В общей сложности я направил ему 950 посланий и получил около 800 ответных…»

Одной из привычек Уинстона Черчилля была работа по ночам. Иногда посыльные, сопровождаемые вооруженными офицерами подразделений специального назначения, доставляли его послания на Гроссвенор-сквер, где находилось американское посольство, в предрассветные часы. Кент вызвался лично отправлять все послания Черчилля президенту и ожидал ответа, даже если для этого нужно было не спать целую ночь. Молодой человек работал на износ. Кеннеди обратил на это внимание и, выразив обеспокоенность его здоровьем, посоветовал беречь себя. Но тот не слушал посла.

— Это очень важная работа, которую вы доверили мне. сэр, — заявил он. — Я должен сделать все, что могу.

Никто так и не установил, где и когда встретились Кент и Анна Волкова. Возможно, он «положил на нее глаз» на празднестве в англо-германском клубе «Линг». Одним из его основателей был лорд Редес-дейл, тесть небезызвестного сэра Освальда Мосли, главы профашистского движения Англии. Вполне вероятно, что Анна, высокая, стройная, привлекательная женщина, имевшая репутацию отличной собеседницы, сама организовала эту встречу.

Анна родилась в 1902 году в Санкт-Петербурге, где ее семья занимала видное положение при дворе. Один из ее дядей был воспитателем царя Николая II, другой генералом, командовавшим полком лейб-гвардии. Отец, военный моряк, дослужился до чина контр-адмирала и после нескольких лет службы на флоте стал военно-морским атташе в ряде европейских стран.

Его дети, Анна и Александр, выросли в дипломатической среде, свободно чувствовали себя в космополитическом обществе Парижа, Берлина, Рима, Копенгагена, и получали образование наряду с детьми других аристократов и дипломатов.

Во время Первой мировой войны, будучи военно-морским атташе в Лондоне, адмирал Волков был удостоен королем Георгом V звания кавалера ордена Бани. Когда революция 1917 года свергла царя, Волковы находились за границей. Их дом в Петрограде и имение на юге России были разграблены, все богатства конфискованы.

Адмирал Волков и его семья нашли убежище в Англии, но вскоре оказались в стесненных обстоятельствах. Драгоценности мадам Волковой пришлось продать. Она и ее муж вынуждены были искать любую работу, чтобы им и детям не умереть с голоду. На небольшие деньги, которые удалось спасти, и с помощью займа у более удачливых русских эмигрантов Волковы открыли маленькое кафе в Кенсингтоне.

«Русская чайная» на Харрингтон-роуд вскоре стала излюбленным местом «белых» русских, обитавших в Лондоне. Бизнес был скромным, но постоянным. Мадам Волкова, в прошлом державшая в услужении трех горничных, французского повара и нескольких слуг, теперь стояла весь день в маленькой кухоньке, заваривая чай и приготавливая закуски в русском стиле.

Анне было всего пятнадцать лет, когда родители потеряли все былое состояние и стали владельцами лишь маленького кафе. Но, несмотря на нехватку денег и трудности жизни, адмирал Волков и его жена делали все, чтобы воспитать детей в семейных традициях. Девочка была способной к языкам, говорила на английском, французском и немецком так же бегло, как и по-русски. Конечно, сыграл роль и тот факт, что детство она провела, путешествуя по Европе. Обучалась музыке, была способной художницей, и ее акварели не раз выставлялись на любительских вернисажах. Ее поведение соответствовало тому, как должна вести себя девушка из аристократической семьи. Хорошо начитанная, знающая толк в искусстве, она была желанной гостьей в домах представителей правящего класса Англии. Тот факт, что отец всего лишь скромный владелец маленького кафе, в настоящее время нисколько не мешает дочери быть принятой в приличном британском обществе, но тогда, в 1920-е годы, все было по-другому, и ее могли не допустить в него. И лишь то, что многие знали прошлое ее отца — адмирала, спасало положение. Ее принимали как равную.

Вполне очевидным было то, что когда белые эмигранты собирались в «Русской чайной». все вопросы вращались вокруг положения в России. Эти лишенные корней люди, ставшие продавцами, официантами, ночными сторожами и рабочими, не могли смириться с реальностью того, что в России произошел переворот. оказавший влияние на историю человечества. Они воспринимали его лишь как досадное недоразумение, вызвавшее временный дискомфорт в их жизни.

Многие из них обвиняли евреев в том. что те совершили революцию и лишили их благосостояния. Причиной своего бедственного положения в изгнании они тоже считали евреев.

Разговоры о роли Троцкого и др утих евреев в революции, а следовательно, и нищете, в которой оказались посетители «Русской чайной», никогда не прекращались там. Анна Волкова выросла в этой атмосфере. Во время суда над ней она признала, что все ее действия были продиктованы глубоким убеждением в том. что Англия стала инструментом в рутах «сионских мудрецов». По ее мнению, они развязали «еврейскую войну» для того, чтобы захватить господство над ми-ром. Единственным способом помешать еврейскому заговору против арийских народов была, как она считала, поддержка Гитлера и нацистской Германии.

За несколько лет до войны Анна открыла маленький магазин одежды, имевший небольшую, но солидную клиентуру. В 1935 году она обратилась за разрешением на натурализацию и стала английской подданной. Но ее интересы концентрировались не на бизнесе.

Она познакомилась со многими англичанами, разделяющими ее взгляды на евреев и коммунистов, в большинстве своем членами Британского союза фашистов, лидерами «Правого клуба». Все они поддерживали идеи Гитлера. Она была частым гостем в Вестборн Террас, штаб-квартире «Немецкого культурбунда в Англии», который впоследствии был разоблачен как центр нацистского шпионажа, и принимала активное участие в его работе.

В апреле 1939 года Анне сделали операцию, и она на период выздоровления отправилась на курорт в Судеты, захваченные Гитлером после Мюнхенского сговора 1938 года. Там и в Германии она встретилась со многими нацистскими лидерами. По возвращении в Англию представила членам клуба многословный меморандум, оправдывающий деяния нацистского режима.

Естественно, что ее деятельность, особенно с началом войны, не осталась незамеченной. Контрразведка решила следить за Анной и ее друзьями, и время от времени их брали под наружное наблюдение. Когда встречи Анны с сотрудниками итальянского и румынского посольств стали известны, наблюдение за ней было усилено, и она оказалась объектом серьезной разработки. Контрразведка решила получить информацию из первых рук — из «Правого клуба», где Анна проводила теперь большую часть своего времени.

Две молодые девушки — они проходили в суде как «Мисс А» и «Мисс Б» — были привлечены к этому делу. Анна, руководившая «Правым клубом», нуждалась в новых сотрудниках и с распростертыми объятиями приняла «Мисс А», когда та пришла к ней в поисках работы и с рекомендациями от двух-трех людей, которые, как Анна знала, поддерживают ее антиеврей-скую компанию. «Мисс А» была принята в качестве секретаря-машинистки. Через несколько дней появилась и «Мисс Б». Анна была счастлива, что та разделяет ее политические взгляды. Через пару недель они обе завоевали полное доверие Анны. «Мисс Б» узнала, что Анна надеялась в офисе будущего гаулейтера Англии занять пост начальника отдела по ликвидации британских евреев. Она обещала «Мисс Б» сделать ее своей помощницей.

Это было время, когда Анна регулярно встречалась с американским молодым дипломатом Тайлером Кентом. В ней он нашел себе мать, любовницу и духовного наставника. Вряд ли Тайлер доставил Анне когда-нибудь большее удовольствие, чем тогда, когда сказал ей, что находится в курсе переписки между Черчиллем и Рузвельтом.

Анна дала Кенту детальные инструкции. Он должен был оставаться в своем офисе после ухода других сотрудников, копировать все отправленные и полученные по кодировочной машине документы и передавать их своей хозяйке. Осмелев, он вскоре стал относить Анне полные папки с документами, и они на пару снимали с них копии целыми ночами, прерывая иногда эти занятия любовными играми. Работа шла столь успешно, и документов поступало такое множество, что Анна вскоре наняла профессионального фотографа для микрофильмирования.

Детективы Скотленд-Ярда и сотрудники контрразведки вплотную занялись делами Волковой. Был установлен и допрошен работающий на нее фотограф.

— О, вы имеете в виду леди из американского посольства? Нет никаких оснований беспокоиться о ней. Это официальная работа, и я снимаю копии с некоторых документов посольства, — уверял он офицеров, выступавших под видом полицейских.

Но тех не так-то легко было убедить в этом. Они попросили фотографа помочь им разобраться.

Я полагаю, что она не причиняет никакого вреда. У меня есть несколько пленок, которые я переснимал, она должна зайти за ними сегодня вечером.

Они направились в лабораторию.

В ужасе смотрели офицеры на кадр, который фотограф проектировал на экран. Наверху стоял штамп «Совершенно секретно». Внизу подпись: «Бывший военный моряк Уинстон Черчилль» — так премьер-министр подписывал свои личные послания президенту Рузвельту.

Фотографа и его пленки отправили в Скотленд-Ярд. Через несколько минут Главный инспектор Каннинг говорил по телефону с полковником Хинчли Куком, начальником контрразведки…

Далеко не все сообщения, переданные «Мисс А» и «Мисс Б», были представлены впоследствии на суде. Но многое из того, что было найдено ими в офисе Анны Волковой, фигурировало в качестве вещественных доказательств. Подтвердилось, что Анна использовала сумки-вализы итальянского посольства и контакты с румынскими дипломатами для отправки своей почты в Берлин. Анна поддерживала также контакт с Уильямом Джойсом — знаменитым «лордом Хау-Хау», который по немецкому радио вел пропагандистские передачи на Англию. Она направляла Джойсу и его нацистским хозяевам из геббельсовского министерства пропаганды рекомендации по улучшению этих передач. Одновременно и информацию, на каких частотах и с использованием какого шифра вести передачу для нее.

Всего этого было достаточно, чтобы отправить Анну за решетку на длительный срок. Но ее роль человека, руководившего похищением секретов из американского посольства, тянула на гораздо более тяжкое наказание, вплоть до смертной казни.

Уже после окончания войны посол Кеннеди так комментировал все это дело:

«Кент руководил работой по использованию «непробиваемого» кода. Из-за его предательства все дипломатические коммуникации внешнеполитической службы Соединенных Штатов были выведены из строя в самый драматический момент истории — в дни Дюнкерка и падения Франции. Дипломатический «блэкаут» (термин, обозначающий отключение связи, электроэнергии и т. д. — И.Д.). касающийся американских посольств и миссий во всем мире, длился от двух до шести недель, покуда курьеры с новыми кодами не прибыли из Вашингтона. Это было ужасное преступление. Кент всегда имел «непробиваемый» код при себе, и это нанесло катастрофический вред. В первые месяцы войны мистер Черчилль через мое посредство сносился с президентом Рузвельтом без дипломатических условностей. говоря всю правду. Черчилль и другие члены британского Военного кабинета предоставляли мне полную картину: точные данные о количественном составе наземных, воздушных и морских сил. диспозицию британских соединений и фундаментальные планы обороны Англии… Неделя за неделей они поступали к Рузвельту. И мы можем быть уверены. что неделя за неделей те же самые данные поступали в Берлин через Кента и Волкову…»

Но британская юстиция оказалась милостивой. Тайлору Кенту дали семь лет тюрьмы, а в декабре 1945 года, после отбытия двух третей срока, депортировали в США. У него хватило ума держать язык за зубами, когда американские журналисты окружали его и требовали, чтобы он дал интервью и написал свои мемуары.

Единственная новость, пришедшая о нем, заключалась в том, что его адвокат возбудил дело против Госдепартамента США. требуя выдачи своему клиенту зарплаты и других положенных выплат за время пребывания в заключении. Неудивительно, что это требование было отвергнуто Федеральным судом США. Таковым было печальное завершение судьбы юноши, который мог сделать блестящую карьеру. С той поры о нем ничего не было слышно.

Анна Волкова защищалась на суде с большим искусством. но была признана виновной по всем пунктам обвинения. За оказание помощи врагу ее приговорили к десяти годам тюрьмы. По другим пунктам, в том числе и переписке с Уильямом Джойсом («лордом Хау-Хау») — к пяти годам. Второй приговор был поглощен первым.

Волкова провела шесть лет в тюрьме Эйлсбери. Какое-то время работала в тюремной библиотеке, затем несколько лет в тюремной прачечной. Когда в июне 1946 года она вышла из тюрьмы, ее некогда черные волосы стали почти седыми, а когда-то нежные руки огрубели. Она была лишена британского подданства и стала женщиной без надежд и без родины. Ее мечты о мировом господстве Гитлера рухнули. Красная Армия, которую она так глубоко ненавидела, стала победительницей.

Немногие друзья, оставшиеся верными ей, помогли Анне уехать за границу, где она устроилась коротать свой век на скромной должности переводчицы.

В 1970 году она умерла.

Только в 1986 году стало известно имя «Мисс Б», которой оказалась Джоан Миллер, опубликовавшая в Дублине свою книгу «Война одной девушки». Фигура Джоан Миллер сама по себе небезынтересна.

После окончания школы хорошенькая девушка сначала работала в чайной лавке, а затем в парфюмерной фирме Элизабет Ардене — так хотела ее мать, считавшая эту работу престижной. Осенью 1938 года Джоан исполнился двадцать один год. На мир надвигалась угроза фашизма, и Джоан решила что-нибудь сделать «для войны». Вместе со школьной подругой («Мисс А») она поступила в Транспортный отдел МИ-5, а затем перешла на секретную работу, как она пишет «для избранных». Она стала личным ассистентом Максвелла Найта, известного как «Капитан Кинг», или «Мистер М», шефа одной из секций МИ-5. По его заданию она проникла в «Правый клуб», втерлась в доверие к Анне Волковой и способствовала ее разоблачению.

В своей книге Джоан рассказывает о «Мистере М», секретной фигуре, даже имя которого было запрещено разглашать, о его образе жизни — он был дважды женат и к тому же был гомосексуалистом. Джоан раскрыла многие секреты МИ-5, обстановку, царившую там, описала небрежную систему безопасности, грязные трюки, личные интриги руководителей и сотрудников и с возмущением отозвалась о той романтической индульгенции, которая была безосновательно выдана английским обществом этому учреждению. Не случайно книга Джоан Миллер, изданная в Ирландии, была запрещена в Англии.