Разведчицы и шпионки - 2

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ДИВИЗИЙ И ОДНА ДЕВУШКА

Почти вся первая половина XX века прошла в Китае под знаком непрерывных войн, вторжений, переворотов, революций, иностранной оккупации, междоусобицы.

К 1937 году значительная часть территории Китая оказалась под владычеством японцев. А на оккупированной территории существовали провинции, находившиеся под господством гоминьдановского правительства Чан Кайши, обосновавшегося в Чунцине, и так называемые советские районы Китая, которые возглавлял Мао Цзедун, со столицей в Яньане, с вооруженными силами, именуемыми Красной Армией, впоследствии Народно-освободительной армией Китая (НОАК). Между ними с переменным успехом шла многолетняя война.

После нападения японцев на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года Китай официально присоединился к коалиции союзников. Однако, несмотря на участие китайских войск в войне с Японией, основные усилия Чан Кайши направлял на борьбу с окрепшими формированиями китайской компартии, тесным кольцом блокады окружая советские районы Китая, куда он бросил двадцать лучших дивизий (восемьсот тысяч человек).

События развивались стремительно. 9 августа 1945 года в войну вступил Советский Союз, и уже несколько дней спустя в Чунцине праздновали победу. Десять миллионов китайцев отдали свои жизни, одиннадцать миллионов остались калеками.

Но это было еще не все.

Сразу же после капитуляции Японии сто двадцать семь пехотных дивизий Чан Кайши начали продвижение к границам освобожденных районов. Войска перебрасывались и на американских самолетах, пилотами которых были «летающие тигры», бывшие военные летчики США: американская морская пехота высаживалась в Циндао, Тагу и других портах Восточного Китая, содействуя гоминьдановцам в подготовке наступления широким фронтом на районы, находящиеся под контролем КПК. Единым фронтом готовились выступить американские, чанкайшистские и японские войска (не сложивших оружия японцев к осени ^!945 года в Северном Китае насчитывалось более трехсот тысяч).

В свою очередь представители Советского Союза оказывали всяческую помощь китайским коммунистам, нередко выходя за рамки, обозначенные официальными соглашениями с Чунцином, в частности, передали им значительную часть запасов вооружения и снаряжения, захваченного у японских войск.

КПК провела обширные мероприятия по земельной реформе, другие преобразования, весть о которых широко распространилась по всему Китаю, авторитет ее рос, а положение Чан Кайши к этому времени оказалось чрезвычайно слабым из-за внутренней оппозиции к его режиму и сепаратистским движениям.

Обе стороны были непримиримы друг к другу. Все же прошли переговоры между ними, и было заключено соглашение со взаимным обязательством решить проблемы мирным путем.

Но 1. апреля 1946 года Чан Кайши разорвал соглашение с КПК.

В конце июня его армии развернули общее наступление против освобожденных районов. Гражданская война стала неизбежной.

Весной 1947 года гоминьдановские войска ворвались в Яньань, центр пребывания ЦК КПК и к осени — уверял Чан Кайши — «коммунисты будут либо уничтожены, либо загнаны в глубинные районы».

Однако, несмотря на военные успехи, разложение режима приняло катастрофические размеры: небывалая коррупция, некомпетентность и продажность чиновников, жестокие репрессии, феодальные методы управления, развал экономики, падение жизненного уровня, к тому же жестокий голод в ряде провинций. Все это сказалось на положении на фронтах. Войска Чан Кайши стали терпеть поражения. Росло недовольство, массовый характер приняло дезертирство из армии.

После завершения реорганизации Народно-освободительная армия Китая перешла в наступление. Один за другим падали крупные опорные пункты и укрепленные позиции гоминьдановцев. Началось бегство высокопоставленных чиновников и генералов. Некоторые из них переходили на сторону НОАК.

Одним из столпов гоминьдановского режима был крупный и широко известный в Китае милитарист, генерал. Надо заметить, что китайский генерал тех времен являл собой облик некоего феодала, в распоряжении которого находились не только подчиненные ему войска, но фактически и вся власть на той территории, где они размещались. Он назначал и снимал крупных чиновников, собирал (преимущественно в свой карман) подати, казнил и миловал. Он мог участвовать по приказу верховного командования в боевых действиях, а мог и не участвовать, мог подчиняться приказам, а мог и не подчиняться. Не случайны в истории Китая войны, развязанные такими гене-ралами-«самостийниками» против правящего режима или друг против друга.

Генерал Ц. управлял огромной территорией и преданной ему мощной армией в центре Китая численностью до миллиона человек. В годы японской агрессии он проявил себя как грамотный и мужественный военачальник, что сделало его весьма популярным.

Его отношения с Чан Кайши были довольно сложными. Генерал не отличался особенной преданностью генералиссимусу, да и тот недолюбливал его, но тронуть по понятным причинам не решался, тем более в годы гражданской войны, когда армия Ц. могла серьезно повлиять на ее исход.

Слабостью генерала Ц. была его дочь, которую он называл Касаточка. Красивая, умная девушка в восемнадцать лет стала студенткой Пекинского университета, который был центром морального сопротивления режиму.

В 1947 году студенческие волнения начали охватывать многие города. 5 мая Касаточка вместе с другими участвовала в демонстрации под лозунгом «Борьба с голодом, борьба с войной», за соблюдение гражданских прав, увеличение расходов на образование.

18 мая правительство приняло чрезвычайную директиву, запрещающую любые демонстрации, и сформировало спецподразделения для борьбы с демонстрантами. Чан Кайши потребовал принять серьезные меры против «безответственных агитаторов».

Но это не заставило студентов смириться. Они выступили с требованиями прекратить гражданскую войну, наказать коррумпированных чиновников, конфисковать их имущество. Касаточка помогала изготовить и водрузить в центре города лозунг: «Небо плачет, земля — в печали; народ обескровлен, чиновники жиреют!»

2 июня объявляется всеобщая стачка. Власти предпринимают жестокие меры по ее подавлению. Генералиссимус заявляет: «…коммунисты прямо или косвенно поддерживают подобные движения».

Чан Кайши был недалек от истины. Именно КПК и ее действующие в подполье представители стояли во главе волнений.

Касаточка вступила в нелегальную группу КПК.

События продолжали развиваться. В гражданской войне наступил перелом. Народно-освободительная армия наступала. Войска генерала Ц. вели теперь уже оборонительные бои, но преданные своему начальнику сражались добросовестно. Сказывалась нехватка оружия и боеприпасов. Американцы, зная об антипатиях Чан Кайши к Ц., напрямую связались с последним, выразив готовность оказать ему всестороннюю помощь, но, когда 29 ноября 1948 года обещанный груз прибыл, оказалось, что большая часть оружия, доставленного на борту судна, непригодна к употреблению.

Ц. оказался в затруднении. От его армии зависела судьба Пекина, а следовательно, и всей войны. Воевать становилось все сложнее. А тут еще незадача с вооружением! «Да и зачем все это? — иногда думал он. — Ради этого ублюдка?»

Как раз в эти дни, выполняя рекомендации своих друзей, Касаточка вернулась в Т. и оказалась возле отца. Радость встречи омрачалась его тягостными раздумьями. Он поделился переживаниями с дочерью. Та подлила масла в огонь:

— Отец, ты должен признать, что ваше дело безнадежно. Ну продержитесь вы еще несколько месяцев, год, два, а потом? Народ вышвырнет всю эту чанкайшистскую банду. — Она говорила не стесняясь, зная, что отец правильно поймет ее.

— А что ждет меня и вас, моих жену и детей? спросил он. — Я знаю, что коммунисты не особенно церемонятся ни со своими противниками, ни с членами их семей. У меня нет другого выхода, как сражаться до конца.

— Нет, отец, выход есть. Послушай меня…

Беседа отца с дочерью затянулась до поздней ночи На следующее утро Касаточка покинула дом и встретилась с одним из своих друзей. Они пересекли линию фронта и, хотя та не тянулась непрерывно — во многих местах через нее переходили и переезжали даже на поезде, все же требовалось соблюдать осторожность.

Вечером следующего дня девушка оказалась в штабе НОАК, где ее уже ждали.

— Отец готов капитулировать и даже перейти на нашу сторону. Но ему требуются определенные гарантии, — Касаточка изложила то, о чем просил узнать Ц.

Генерал НОАК, внимательно выслушал девушку, но не торопился с ответом. Он попросил подождать пару дней.

Через два дня с предложениями командования НОАК она снова направилась в Т. Опять долгая беседа с отцом и новый переход через фронт. Надо отметить. что Касаточка оказалась не простым курьером. а активной участницей переговоров, заинтересованной в их успешном окончании.

Трижды пришлось ей пересекать фронт. Однажды она чуть было не попала в лапы группы дезертиров, и лишь отчаянная смелость и быстрота ног спасли ее. В другой раз ее арестовали как вражескую шпионку, но, к счастью, отвели именно в тот штаб, куда она направлялась. Все обошлось и закончилось благополучно.

Генерал Ц. нашел взаимопонимание с командованием НОАК и руководством КПК. Ему было обещано прощение прежних грехов и место в будущем правительстве.

Когда Ц принял решение перейти на сторону НОХК и начал отдавать соответствующие приказы своим войскам, в штабе Чан Кайши всполошились. Генерал Ян Сишань шесть раз обращался к Ц… призывая его «к жертвам, к борьбе, к восприятию любой идеи, нацеленной на выживание». Но было уже поздно.

Двадцать пять дивизий (!) генерала Ц… «Щит Пекина». влились в НОАК. Офицерам разрешалось сохранить имеющиеся у них чины, а тех. кто не хотел служить и желал покинуть армию, отпустили по домам. позволив взять принадлежащие им вещи и выдав трехмесячное выходное пособие.

14 января 1949 года части Народно-освободительной армии Китая вступили в Т. Путь на Пекин был открыт.

21 января Чан Кайши ушел с поста президента Китая, а еще через два дня НОАК вошла в Пекин. С этого времени наступление НОАК стало неотвратимым.

1 октября 1949 года на пекинской площади Тянань-мэнь было торжественно провозглашено создание Китайской Народной Республики.

В многотысячной ликующей толпе стояла скромная студентка, радуясь тому, что и ее лепта внесена в дело победы.