Разведчицы и шпионки - 2

ПОД ОДНОЙ КРЫШЕЙ С ЦРУ

Не всякая актриса может стать разведчицей, но каждая разведчица-нелегал должна быть артисткой. Не обязательно профессиональной, но во всяком случае иметь артистические способности, которые позволили бы ей полностью перевоплотиться в ту роль, которую она взялась играть. А уж если она настоящая актриса!..

…Ах, как хороша была шестнадцатилетняя героиня одного из первых туркменских приключенческих фильмов «Умбар!» Исполнительницу главной роли звали Биби-Иран, но киношники для краткости «перекрестили» ее в Ирину, и с тех пор это имя осталось за Ириной Каримовной Алимовой навсегда. А позже появился оперативный псевдоним «Бир», тоже образованный из ее двойного имени.

Снявшись в фильме «Умбар», Ирина имела огромный успех. Ее узнавали на улицах, а затем направили — в Ленинград, в актерскую школу, которой руководили знаменитые режиссеры Козинцев и Трауберг.

Через два года девушка вернулась домой, полная радужных надежд. Однако в Ашхабаде места для нее не нашлось, и она переехала в Ташкент, где сразу была приглашена на главную роль в кино драме «Тахир и Зухра».

Но фильм снять тогда не успели. Грянула война.

Ирина отправилась в военкомат, требуя отправки на фронт.

— А что вы умеете? — поинтересовался седоватый майор. — Стрелять? Работать на рации? Перевязывать раненых?

— Я… — немного растерялась Ирина, — знаю шесть иностранных языков.

— Ну, это другое дело, — оживился майор. — Вас зовут Биби-Иран? Вот и поедете в Иран, переводчицей в наши войска, которые вступили туда.

Так началась боевая карьера Ирины в органах военной цензуры. Потом она все же закончила курсы радисток. Прошла боевой путь ог Сталинграда до Кракова.

В 1947 году вернулась домой в звании лейтенанта, некоторое время работала в местной контрразведке, а затем получила вызов в Москву.

В кабинете на Лубянке ей предложили новую работу — за рубежом, в качестве нелегала. Ирина согласилась, не раздумывая.

Пять лет учебы, необычной и увлекательной, включали стажировку за рубежом, совершенствование в языках и изучение новых. Всего «на ее счету», кроме родного туркменского и русского, — турецкий, уйгурский, английский, немецкий, азербайджанский, узбекский, персидский и японский, которыми она владеет в разной степени совершенства.

Теперь можно было отправляться в путь. Но перед этим отработать легенду и вжиться в нее.

— А по легенде она была дочерью богатого уйгура. Родители покинули Россию еще до революции. Где-то в Китае жил ее жених, которого она никогда не видела, сын близких друзей ее родителей. «Помолвку» справляли, когда дети были еще младенцами, чтобы закрепить дружбу. Теперь она направлялась к нему.

Сошла с поезда, ожидая, что «жених» с букетом цветов стоит на перроне. Но никого не было. К счастью, имелся запасной вариант. Она наняла рикшу и направилась в гостиницу. Всю ночь, не раздеваясь, просидела на кровати. Дверь не запиралась. В пять утра вошел какой-то человек в кальсонах, спокойно растопил «буржуйку» и молча удалился. Сейчас она рассказывает мне об этом с улыбкой, а тогда ее пробрал холодный пот.

На другой день по запасному варианту встретилась с «женихом». Он объяснил, что пять дней являлся на вокзал, а в этот раз объявили, что поезда не будет. В общем, все обошлось.

Взаимная симпатия сразу сблизила обоих — и Ирину, и «жениха», выступавшего под именем Энвер Са-дык. Период «притирки» длился недолго, уже через четыре месяца они зарегистрировали свой брак и сорок два года прожили счастливой семейной жизнью.

Теперь Ирина стала Хатыча Садык.

Супружеской паре надо было вживаться в легенду, обзаводиться связями, начинать собственный бизнес. Перебрались в Шанхай, он находился ближе к их основной цели.

Завели множество знакомств, в основном среди эмигрантов — от турецких и немецких бизнесменов до внучки белогвардейского генерала Семенова, которая вместе с отцом содержала публичные дома.

К молодоженам все относились с симпатией. Они вели себя с достоинством, посещали приемы и вечеринки, участвовали в благотворительности. Не скрывали, что мечтают уехать в Японию, которая так быстро развивается, что представляет широкий простор для бизнеса. Получили несколько рекомендательных писем от местных бизнесменов к японским общественным деятелям и религиозным организациям. Но дальше дело не шло. И вдруг — удача! По поговорке «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» на одном из раутов их познакомили со «звездой» местного кабаре Джоан К., которая рассказала, что собирается переезжать в США, но ее удерживает небольшой земельный участок в Японии. Участок в три сотки и домик в два этажа. Недвижимость! В этот же день в Центр ушла срочная депеша, и сразу же было получено «добро». Ведь недвижимость — это вернейший шанс получить визу. За небольшую взятку все документы купли-продажи были оформлены за сутки.

Переехали в Гонконг, где снова завели «друзей» в ожидании визы. Гонконг в те годы производил удручающее впечатление. На некоторых улицах надписи «Белым ходить не рекомендуется, опасно». Местные объяснили, что в Гонконге всех белых принимают за американцев, а их ненавидят и могут убить. На их глазах американец избивал молодую китаянку, а когда они сказали об этом администратору отеля, тот заявил:

— Если хотите уехать живыми, молчите.

Наконец с помощью тех же «друзей» получили визы в Японию. И вот они в Кобе.

Она — владелица пользующегося доброй репутацией магазина и «чайного домика». Он — крупный делец, один из хозяев экспортно-импортной торговой фирмы «Энвер, Мухит и К⁰».

Оперативная работа снова началась с заведения связей, на этот раз в большой турецкой общине, обосновавшейся в Кобе. Казалось бы, причем тут турки и Япония? Ан нет!

Во-первых, турки почему-то пользовались большим уважением в Японии и располагали множеством полезных связей и сведений.

Во-вторых, в Японию приезжали на отдых и лечение турецкие офицеры, воевавшие в Корее, от которых многое можно было узнать.

В-третьих, в Японии строились корабли для военно-морских сил Турции, и на верфях трудилось много турецких инженеров и техников, также неплохих источников информации.

Она пошла особенно широким потоком, когда супруги купили дом в Токио и переехали туда. Турецкие дипломаты и офицеры были постоянными гостями «Бир» и ее супруга. От офицеров поступала информация о военных планах США. С послом дружили домами. А прибывший в Японию новый турецкий военный атташе целый месяц жил в их доме в ожидании подходящей квартиры.

«Бир», с санкции Центра, не стесняла себя в средствах, тем более что ее магазин приносил неплохие доходы. Она вступила в престижный американский женский клуб «Паллада». Здесь устраивались светские приемы, которые посещали вцдные сотрудники иностранных посольств, военные, журналисты, «звезды» кино и театра. Одну из выставок «Искусство икебаны» посетила императрица Японии и вручила Хатиче Садык почетный диплом «За самую одухотворенную икебану».

Как-то на приеме «Бир» испытала несколько неприятных минут. Рядом с ней оказался адмирал, советский военно-морской атташе, и она, коверкая русские слова, приветствовала его. Адмирал внимательно посмотрел на нее и сказал:

— Вы, чувствую, хорошо говорите по-русски. Зачем коверкать язык?

«Бир» покраснела, отошла и старалась больше не попадаться ему на глаза.

Из Центра шли задания, которые «Бир» принимала на обычный приемник, иногда они дублировались на посланиях через тайники:

«Бир. Центр крайне интересует любая информация о милитаризации страны. Георг».

«Георгу. Под видом создания новых полицейских отрядов началось интенсивное увеличение армии. Планы милитаризации держат в глубокой тайне, ибо это является серьезным нарушением взятых страной обязательств. В ближайшие годы предполагается увеличить численность армии вдвое. Заключены секретные контракты на развитие военной промышленности. Бир».

Несмотря на кажущую неконкретность, сообщение было чрезвычайно важным: в те годы мир ничего не знал о планах японских реваншистов.

От турецкого инженера, принимавшего суда, поступила весьма ценная документальная информация.

«Георгу. Стало известно, что в обстановке секретности (в Иокагаме) спущена на воду подводная лодка нового типа, оснащенная новейшим оборудованием. Прилагаются (на отдельных микроточках) чертежи главных узлов подлодки, все ее параметры. Бир».

«Бир… Просим внимательно следить за внутренними событиями в Японии. Постарайтесь определить расстановку внутриполитических сил через агента «Бо-соку»… Предметом особой заинтересованности на ближайшее время должны стать следующие вопросы: 1. Взаимоотношения Японии с США. Насколько они тесны, в каком русле будут впредь развиваться. 2. Политика Японии в отношении СССР. Насколько сильны тенденции милитаризации экономики и восстановления армии. Георг».

На этот запрос ушло несколько сообщений. А вот еще одно:

«Георгу. Хорошо информированный источник сообщает о планах создания новой замкнутой политической группировки, в которую могут войти Южная Корея, Южный Вьетнам, Филиппины, Новая Зеландия, Австралия, Малайзия. Переговоры возможно состоятся в Сеуле или Бангкоке. Это явится серьезным дестабилизирующим фактором в Юго-Восточной Азии. Бир».

Сообщение «Бир» было первым на эту тему. Последующие события подтвердили точность ее информации. В Сеуле прошла конференция министров иностранных дел стран «девятки», создан АЗПАК — Азиатско-Тихоокеанский Совет.

В 1995 году японские газеты облетела сенсация:

«Супружеская пара Хатыча и Энвер Садык успешно работали в Японии в годы «холодной войны» в течение более десятка лет. В те годы КГБ принимал меры, чтобы восстановить разведывательную сеть в Японии… КГБ обеспечил Алимову… документами, подтверждающими, что она из Уйгурского района, уйгурского происхождения. Выдавая себя за торговцев продуктами, эта пара прибыла в Кобе через Гонконг осенью 1954 года…

…Во время тринадцатилетнего пребывания в Японии семья Садык наблюдала за перевооружением страны вслед за созданием сил самообороны в 1954 году и развитием двусторонних связей с Соединенными Штатами.

…Одним из успехов деятельности шпионов Садык было приобретение сделанных с воздуха фотоснимков баз США и сил самообороны и военных аэродромов Японии. Эти данные они смогли заполучить благодаря знакомству с американским солдатом турецкого происхождения…»

Не настало еще время рассказывать о всех делах и свершениях «Бир» и Энвера. Может быть, достаточно заметить, что в архивы Внешней разведки легли двадцать две толстых папки — семь тысяч пронумерованных страниц информации.

Как и во всяком серьезном деле, не обошлось без толики комического, о чем с юмором рассказала автору сама героиня очерка:

— Как-то раз у мужа должна была состояться важная встреча. Но он заболел, и идти пришлось мне. Уже наступил вечер, до места встречи надо добираться пешком от Императорского парка. Кругом бездомные, хулиганье. Шла — дрожала. Встреча прошла нормально, обменялись материалами, хотя связник, заметив мой вид, спрашивает: «Что с вами?» Говорю: «Устала немного, да и страшновато было». Но еще хуже пришлось на обратном пути. Начал накрапывать дождь, все эти бездомные залезли в свои картонные ящики, а ноги торчат наружу. Тропинка узкая, и мне пришлось перешагивать через десятки (мне показалось, через сотни) ног. Вот теперь натерпелась страха по-настоящему: вдруг задену кого-нибудь, тут уж беды не оберешься, а у меня задание с собой. Но прошла, как балерина на пуантах, никого не задев. Ужас!

И еще один случай из области разведывательного юмора.

По просьбе моей подруги из женского клуба «Паллада» мы сдали несколько комнат второго этажа нашего дома двум недавно приехавшим американским журналистам. Очень славные ребята оказались. Но из их разговоров и поведения мы вскоре поняли, что это вовсе не журналисты, а натуральные разведчики. К тому же заметили, что за нашим домом вдруг установили слежку, чего раньше никогда не было. Мы стали бдительными вдвойне, но вскоре поняли, что следят не за нами, а за нашими постояльцами. Это же вскоре подтвердил наш агент, офицер службы безопасности. Он сказал, что «журналисты» являются установленными сотрудниками ЦРУ. Вот так и произошел уникальный случай, когда агенты ЦРУ и КГБ жили и работали в буквальном смысле слова под одной крышей.

В 1967 году командировка «Бир» и Энвера благополучно закончилась. Они покидали страну непро-валившиеся, нерасшифрованные, выполнив все свои задания.

Обратный путь на Родину был непростым, через множество стран и городов.

Для всех знакомых, оставшихся в Токио, семья отправилась в Канаду, где и затерялась, «забыв» прислать свой новый адрес.

Супруг Ирины несколько лет тому назад умер, сама он і благополучно здравствует.

Она и сейчас красива, и артистизм проглядывает в ее изящных движениях светской дамы, роль которой ей пришлось сыграть в далеком Токио.