Record of Long yu Feng saga(DxD)

37

Данная комната, как и несколько прилежащих в данном корпусе, также числящихся за КОИ в административного толка школьных документах, за последнее время изменились слабо. Или даже вообще почти никак. Добавилось несколько часто пролистываемых магических справочников на полках, начерченная на полу в углу сложная геометрическая фигура стационарного круга переноса обзавелась несколькими вспомогательными функциями… и, пожалуй, всё. Всё так же стоят те же самые удобные кожаные диваны, висят на стенах картины в рамах бронзового багета с налётом патины и тройные подсвечники, на том же месте располагаются центральный столик и рабочий стол из морёного дуба с резьбой. В общем целом — обстановка, явно не типичная для помещения какого-нибудь обычного школьного клуба. Слишком качественно и дорого, немного старомодно, и чуточку вычурно. Но никто не жаловался, да и не собирается этого делать: уже привычные к хорошему качеству отделки и сопутствующего комфорта, каждый из демонов свиты Гремори давно научился находить в данном месте нечто, что соответствовало его понятиям если не домашнего, то хотя бы рабочего уюта.

Группа младшей Гремори находилась в данном помещении в полном составе, включая госпожу свиты. И даже имелось одно «лишнее» лицо в виде стоящей за её левым плечом Грейфии. Каждый занимался кто чем, в основном своими привычными делами: Юбелунна листала очередной журнал моды, Зелзан с отсутствующим видом точил меч, младшая из сестёр Некошо поедала печеньки, устроившись под боком у семпая. Ханакай скромненько приткнулась на кресле в углу, и занималась вязанием. Цубаса расслабленно сидела с закрытыми глазами, закинув ногу на ногу, и покачивая ступнёй слушала музыку в наушниках — слух рядом сидящего Фрида улавливал некие мелодичные «запилы» электрогитары под быструю работу ударных. Недавно таки присоединившаяся Асия Ардженто с беспомощной улыбкой поглаживала лежащую на её коленях закрытую Библию, которую отныне не способна читать без ужасной головной боли. На неё (на Асию, не на книгу) с участием во взгляде смотрел Усоги, одной рукой по-дружески обнимая приникшую к нему некомату. Ну а Генширо, будто о чём-то догадываясь, вовсю пялился на Гремори и Хёдо. Люцифуг стояла в ожидании с совершенно непроницаемым лицом, демонстрируя выдержку идеальной служанки. Ничего внешне не выдавало её волнения… собственно, от единственного повода этого самого волнения избавил её Сарзекс, сегодня рано утром заглянувший инкогнито в данный город с визитом в целях беседы с одним определённым… «неучтённым фактором». На беседе она присутствовала лично, и вынуждена была признать, что её мужа таки переиграли… но при этом ничего критичного всё же не произошло, так что и волноваться больше не о чем. Пожалуй, по этой причине Грейфия и была сейчас наиболее спокойной из всех собравшихся в данном помещении. А вот Риас… Риас нервничала и каждый раз смущалась, стоило её взгляду в очередной раз за сегодня наткнуться на своего второго Коня.

Она слишком поддалась вчера ночью своей слабости. Риас хотелось бы себе самой сказать, мол, «ну и ладно», но некоторая тревожность не желала покидать её сердце ещё с самого утра. И она была связана не только с предстоящим вестником скорой «насильственной» вынужденной свадьбы. В общем, младшей Гремори было неловко, это чувство заставляло её постоянно ёрзать на месте, и украдкой поглядывать на Усоги, перед которым ей до сих пор стыдно за вчерашнее. А вот самому Хёдо, похоже, было ни холодно, ни жарко. Это капельку злило аловолосую… наверное, ей даже стало бы легче, будь Усоги сейчас не тактично молчалив, а сделай подколку-другую. Как ни парадоксально с мужской точки зрения, но такое для Риас было бы легче принять и успокоиться.

В такие моменты младшая Гремори особенно ярко вспоминает наставления Венеланы и завидует некоторой «толстокожести» мужского пола. Мать Риас заставляла дочку понять и принять непреложный факт, что женщины любой расы и вида в большинстве своём порой в самые неожиданные, неудобные моменты проявляют себя слабее мужчин — и речь шла не о чём-то банальном вроде физической силы и мощности демонического источника. Слабость заключается в уступчивости, эмоциональности и в излишней адаптивности — при неумении их контролировать, эти качества превращаются в уязвимость… вот только в обратном случае, когда женщина принимает эти аспекты самой себя и учится их использовать себе во благо, они становятся оружием против тех, например, привыкших недооценивать женский пол мужчин, что наивно считают, будто однажды проявленная слабость характерна для поведения в целом и при любых обстоятельствах. Таким личностям по словам Венеланы суждено рано или поздно превратиться в манипулируемые наивные марионетки, которых всё устраивает по жизни в плане отношений с женщинами, даже если те и садятся им на голову, пользуясь своей якобы «слабостью».

Риас не разделяла такую позицию своей матери. По крайней мере, не до конца. Она, в смысле такая позиция, будто бессловно исходит из факта однозначной враждебности всей окружающей социальной среды — и мужчины, и женщины, и даже друзья с близкими, якобы желают тебя использовать, и обязательно тебе же во вред. В плане политики, конечно, подобная позиция осторожности скорее оправдана, чем нет, но переносить её на повседневную жизнь… младшая Гремори не желала подобного. И всё же ей, как и любой уважающей себя девушке на её месте, было неприятно осознавать уже по факту, что собственная воля оказалась недостаточно сильной чтобы при первых же признаках надвигающегося стресса не начать откровенничать, оперевшись на подставленное надёжное мужское плечо. Тогда, вчера, ей может и было приятно, а сейчас уже нет. Может, это и нелогичное противоречие… но женщины вообще часто по своей сути противоречивы. В конце концов, бездумно нагружать своими проблемами доверившегося тебе друга и в каком-то смысле члена семьи — есть суть форменный эгоизм. Пусть вместе с тем и выражаемый признак доверия, но последнее всё же вторично.

Самокопание младшей Гремори прервало появление круга переноса Дома Фенекс в помещении, в свободном его углу. Риас ожидала чего-нибудь бросающегося в глаза, вроде столба пламени или прочих фейерверков, но… на удивление, магоформа была сугубо практичной, и выверенной с механической точностью — будто круг был сделан при помощи тщательно настроенного артефакта (чуть позже оказалось, что это действительно так). Единственной «лишней» в плане утилитарности непосредственно телепортации, но всё же играющей свою определённую роль деталью был герб Дома.

Когда яркий свет погас, присутствующие смогли увидеть мощную мужскую фигуру молодого на вид демона: высокий рост, широкие плечи, внушающий набор мускулатуры, тёмные волосы естественным образом устремлены чёлкой с висками вперёд и в сторону, а фиолетовые глаза привычно «на автомате» окинули взглядом новое для себя помещение с непрошибаемой уверенностью и опытностью готового к любым неприятным неожиданностям бывалого воина.

— Кузен? — Сразу же удивлённо признала родственника по материнской линии младшая Гремори. — Давно не виделись…

Последнее было явным преуменьшением. Аловолосая не виделась со своим двоюродным братом, сыном брата родной матери, со времён запланированного «похолодания» Гремори к Фенексам — то есть ровно столько же, сколько не виделась и с Райзером.

— Приветствую, Риас. — Сохраняя на лице суровое выражение, но при этом не сдержав слегка приподнявшиеся вверх в подобии улыбки уголки рта, поздоровался Сайраорг Баэл. — …Вижу, ты в добром здравии? Да ещё и с новыми Фигурами…

Сайраорг основательно прошёлся по присутствующим ровным оценивающим взглядом, в котором едва-едва можно было приметить некоторую степень любопытства. Чувствительные ко взглядам при этом поёжились — пришедший демон внушал некую опаску, и производил впечатление сильной личности. На Усоги Хёдо взгляд Баэла остановился на секунду дольше чем на остальных, но это вряд ли кто-нибудь смог заметить, включая Грейфию.

Последнюю, собственно, Сайраорг вскорости и поприветствовал вторым делом, отдавая дань уважения жене нынешнего Люцифера и сильнейшей Королеве Ада.

— Благодарю, не жалуюсь. — Опомнилась младшая Гремори, поправив локон. — И да, новые Фигуры… давай, я вас взаимно представлю.

Баэл кивнул, и подождал, пока Риас не закончит обязательные в таком случае формальные представления, пусть даже Сай и без того знал всех присутствующих поимённо, имея в собственной памяти прочитанные личные дела на каждого, с собранными способностями и особенностями характера. Затем подождал ещё немного, пока представляли его самого. И лишь только после всего этого младшая Гремори поинтересовалась, успев вставить свой вопрос ещё до того, как её кузен что-либо скажет:

— Так от стороны Фенексов представителем будешь именно ты? Райзер даже не соизволил прийти лично?

Сказано это было без особого ехидства или неприязни, просто как констатация факта. Риас понимала, что у её вероятного будущего мужа могут иметься дела и поважнее, чем заскочить в гости на совершенно формальное и ни на что не влияющее мини-мероприятие… однако подсознательно подобное воспринималось ею всё же как некая степень лёгкого пренебрежения.

— Он не хотел своим… присутствием заставлять тебя лишний раз нервничать, перед нашей возможной совместной Игрой. — «Выкрутился» Сайраорг, сказав не совсем то, что хотел изначально, но всё же ни в чём не соврав. — Райзер знает о твоём желании непременно решить всё посредством демонстрации талантов твоей группы, ради имиджа. Поэтому решил не мозолить лишний раз глаза тебе и твоим Фигурам, а позволить сосредоточиться на подготовке. Я был выбран на роль представителя как наиболее нейтральное лицо и твой родственник. Не буду тянуть резину, и скажу прямо: у тебя есть неделя. Мы бы дали больше, но Лорд Фенекс и Лорд Гремори уже решили о точной дате свадьбы.

— Благоразумно… и довольно щедро. — Высказалась в ответ Риас, что-то прикидывая в уме.

— Риас… — После некоторой паузы, решил уточнить Баэл. — Ты ведь не откажешься от всего этого?

Младшая Гремори молча встретила и с достоинством выдержала взгляд своего двоюродного брата. Без того не прерывавшаяся на праздные разговоры атмосфера в помещении стала ещё более «вязкой», накрыв собою собравшихся. И только после паузы в целую минуту всеобщего молчания Риас всё так же без слов отрицательно покачала головой. Никто кроме неё самой бы сейчас не смог толком сказать, что за мысли прошли за это время через её сознание, но «ответ» в итоге был каким угодно, но не нерешительным. Это понял и Сайраорг, по одному лишь выражению лица:

— В таком случае, увидимся через неделю. Было приятно тебя повидать.

«Мощно» и с таким же достоинством кивнув родственнице, Баэл обвёл взглядом присутствующих, слегка обозначил кивок Грейфии, и сделав обратно шаг назад к достаточно пустому месту в комнате (скорее своеобразный жест уважения, чем предосторожность соблюдения «техники безопасности»), всё тем же кругом переноса от активированного артефакта телепортировался туда, откуда и прибыл.

— Я также вынуждена вас покинуть. — С поклоном обратилась Люцифуг ко всем, но в большей степени к Риас. — Мне следует передать Лорду Гремори и Люциферу-сама результаты встречи представителей.

Куда либо отходить Грейфия не стала: просто ограничилась кругом переноса чуть более компактного, выверенного размера, что говорило об её отличном контроле магии. Риас, после ухода жены брата ещё некоторое время смотрела в ту сторону, где стояла Люцифуг, но спустя минуту встрепенулась и осмотрела зашевелившихся Фигур, призывая их к порядку и вниманию к собственной персоне. Им всем, как и ей, предстояло ещё много работы, раз уж была предоставлена подобная отсрочка.

В общем целом, неделя не была особо и нужна: команда у младшей Гремори получилась сработанная, а тренировки (как личные, так и на слаженность) неподалёку от города проводились каждую неделю. Из этого всего выделялась лишь новенькая Асия Ардженто, но включить её в командную работу гораздо проще, чем кого бы то ни было с другой ролью. Дело Фигуры, узкоспециализированной чисто на исцелении — сложное, но нехитрое. Знай только качественно и быстро латай поступающих в «полевой лазарет», не обращая ни на что больше внимания. А с этим юная бывшая монашка и без того прекрасно справляется. За эту неделю Риас попробует приучить её к исцелению «в поле», с одновременным удержанием внимания на окружающей обстановке, дабы всегда успевала если что эвакуироваться от надвигающейся опасности… но это уже на самом деле не особо критично, и в предстоящей Игре может даже и не пригодиться.

Правда, это совсем не значит, что аловолосая демоница подойдёт к подобному спустя рукава. Как очередное рисовое зёрнышко таки перевешивает одну чашу весов по отношению к другой, с огромными грузами на обеих, так и любое, даже самое незначительное преимущество способно переломить исход состязания в ту или иную сторону. И от этого преимущества отказываться в её, Риас, положении — грех.

— Тоже не спится? — Участливо спросила Риас у Хёдо, подходя поближе.

Поздний вечер. Парень стоит, заложив руки за спину, и смотрит на ранние звёзды в небе, нетипично безоблачном для данной местности и времени года. Хотя… какой ещё «парень»? Уже явно мужчина по телосложению и росту. Каким-то неведомым образом Усоги за эту неделю вырос ещё более заметно, где-то на пару сантиметров, и будто бы даже уширился в плечах, став напоминать в габаритах Сайраорга Баэла. Вчера аловолосая даже попыталась поговорить о подобной аномалии с самим Усоги, но тот лишь отшутился.

— Красивый отсюда открывается вид. Жаль, что Усоги не сможет наслаждаться им и дальше. — Не поворачивая головы, задумчиво и с ноткой горечи произнёс старший из братьев Хёдо.

— «И дальше»? — Переспросила удивлённо девушка с алой, трепещущей и развевающейся на поднявшемся ветерке шевелюрой. — Ты хотел бы почаще тут бывать? Это… не проблема. Как только проведём Рейтинговую Игру, и я улажу все формальности со свадьбой, так мы с группой сможем хоть в любые выходные сюда переноситься телепортом.

Усоги покосился своим неожиданно грустным взором на вставшую рядом с ним Риас… и тут же поспешил перемениться в лице, пока та от созерцания пейзажа с небом не развернулась лицом к нему. Когда младшая Гремори обратила внимание на мужчину, то уже ничего не напоминало о его реальном подавленно-меланхоличном настроении, характерным для разумного, собирающегося навсегда попрощаться со своими друзьями и близкими перед походом в дальний путь… из которого к ним обратно уже не вернётся никогда.

— Риас… — Чувственно прошептал Хёдо, всё же не в силах продолжать держать умиротворённое выражение на лице.

— Да? — Отозвалась означенная, слегка недоумённо.

— … - Замялся Усоги, не зная, как продолжить, и промолчав ещё с полминуты, таки решился: — …Нет, ничего. Усоги просто хотел сказать тебе… спасибо. Спасибо за всё. Время, проведённое Усоги с тобой и командой — это было незабываемое время, полное бесценного опыта, впечатлений и переживаний.

— Это только начало, мой дорогой Конь. — Ободряюще улыбнулась ему Гремори, попытавшись скрыть реакцию на кольнувшее её нехорошее предчувствие от слов благодарности Хёдо.

Мужчина вместо ответа на столь смелое заявление развернулся к ней полностью, вынудив Риас сделать то же самое. После чего почти буквально утонул в её глубоких омутах глаз на целую вечность в миниатюре, ощущая к себе со стороны девушки такое же проявление приязненного внимания… и в определённый момент, не спрашивая ненужного им двоим разрешения, порывисто обнял свою госпожу, чуть нагнувшись и прислонившись своей щекой к виску аловолосой.

— И всё же, спасибо. — Дождавшись ответных объятий, и после простояв так ещё немного, поблагодарил Усоги, лишь после всего этого позволив себе разомкнуть кольцо собственных рук.

Риас выпустила своего слугу и друга с явной неохотой. Интуиция говорила ей, что тут что-то не так, что на неё надвигается какая-то беда личного характера, а Хёдо неспроста будто бы прощается с ней… с таким тоном, словно это вообще навсегда. Но она решила поверить в своего товарища и подчинённого. Если бы случилось нечто важное и бесповоротное, Усоги бы обязательно сказал ей… ведь так?

— Усоги нужно кое-что срочно сделать. Кое-что важное. Поэтому Усоги уходит прямо сейчас, и не станет дожидаться утра и отбытия вместе со всей командой. — Словно уловив её мысли, огорошил мужчина девушку. — Увидимся завтра, уже сразу на поле Рейтинговой Игры. С Сарзексом Люцифером-сама это оговорено, не беспокойся. Он лично телепортирует Усоги, когда судья даст добро на начало действия.

— М-м-м… вот как… — Попыталась сказать это ровно Риас. — …Хорошо. В таком случае — до встречи! Обязательно отдохни перед боем, чтобы Асии-сан не пришлось тебя лечить из-за невнимательности от усталости!

— Не придётся. — Как-то виновато улыбнулся Хёдо, и больше ничего не говоря, отошёл от беспокойно-интуитивно потянувшейся было за ним Риас на пару шагов, после чего молча исчез в круге переноса.

— Хр-р-р… хр-пф-ф… кх… кха? — Вдруг встрепенулся от охватившей его было вечерней дрёмы отец семейства, чуть не вскочив от внезапного заряда бодрости с дивана, расположенного перед большим домашним телевизором.

Вместе с ним проснулась и Мики, а чуть позже, спустя секунду, и развалившийся в отдельном кресле Иссей. Никто из них сразу не мог припомнить, почему они все вместе коллективно задремали. Горо смотрел семейную комедию, вполне себе интересную и уж явно не располагавшую к засыпанию от скуки. Иссей играл в своей комнате в видеоигры, а Мики вообще готовила что-то вкусненькое, к завтрашнему приезду Усоги из спортивного лагеря. Им было невдомёк, что их внезапная сонливость и перемещение в пространстве вызваны стеснительностью их старшего «сына» и его нежеланием по несколько раз объясняться на сложную тему отдельно перед каждым членом семьи… которую «старший из братьев» по этой причине в гостиной и собрал, аккуратно расположив по удобным местам.

Спустя пяток секунд, за которые семейство приходило в себя, они таки заметили расположившегося на полу в позе сейдза перед выключенным телевизором Усоги — сидящего лицом, естественно, к ним.

— Сынок! Ты вернулся раньше? — Первой воскликнула мать семейства, удивившись нахождению старшего «сына» в доме.

— Или… это мы проспали столько времени, что уже наступило «завтра»? — Сделал полушутливое предположение Горо, постепенно задействуя мозги. — Но… почему ты сидишь на полу? Давай к нам!

— … - Оставив реплику «отца» без ответа, какое-то время помолчал Усоги, после чего, словно решившись на что-то важное, поднял на семью своё лицо. — Горо Хёдо-сан, Мики Хёдо-сан… Исэ-кун. Усоги необходимо серьёзно поговорить с вами. Прошу, пока что не перебивайте меня.

На последних словах, под удивлёнными и слегка заторможенными взглядами семейства от созерцания невозможного, Усоги Хёдо начал изменяться внешне, принимая слегка отличающуюся от себя прежнего внешность. Отличающуюся в небольших, но всё же значимых мелочах, что в целом сделали его «новый» облик довольно сильно, по субъективным наблюдениям присутствующих, отличающимся.

— Начать, наверное, стоит всё же с главного. Усоги извиняется перед вами всеми. Он просит прощения, которого не достоин, но всё же надеется на лучшее. Всё это время Усоги… лгал вам. Вернее, просто не говорил правды, а вы, будучи изначально обманутыми, никогда и не задавали нужного вопроса. И не могли. Всё выглядело так, как и задумывалось — максимально естественным, не вызывающим подозрений. Но всё же правда в том… что Усоги — не ваш сын. И не твой брат, Исэ-кун.

— Что ты такое говоришь, сы… нок? — С удивлением закончил свою фразу Горо, пошатнувшись телом сидя, когда спал блок с некоторых его истинных воспоминаний, что немедленно принялись конфликтовать с ложными, наведёнными несколько лет назад.

Подобное же ощущение ощутили и остальные два человека из собравшихся. После чего семейство дружно переглянулось, дабы поделиться внезапными мыслями… и все каким-то мистическим образом тут же всё поняли друг про друга по увиденным лицам. В смысле, поняли про то, что у них у всех возникло схожее ощущение неправильности из-за конфликта воспоминаний, а не лишь у кого-то одного.

— Что… к-кто ты такой?! — Запинаясь, потребовал ответа Иссэй Хёдо, вскочив со своего места.

— Усоги — это Усоги. Вот только он — не ваш родственник. По крайней мере, не по крови. — Спокойно, с грустью продолжил «старший из братьев». -…Не бойтесь Усоги, и не паникуйте. Усоги всегда желал и до сих пор желает вам только добра. Усоги понимает, что вам теперь сложно ему поверить, но ваши истинные воспоминания… им ведь вы сможете довериться?

— Я… я не могу поверить… — Выдавил из себя Горо.

— Усоги… скажи, что это такая шутка! — Потребовала срывающимся голосом Мики. — Сынок, скажи, что это просто какой-то трюк!

— Это правда. — Мягко, но непреклонно надавил фактом Усоги Хёдо, отрицательно качая головой.

Кто бы кроме него ещё знал, чего стоил ему данный болезненный разговор с избавлением от стольких слоёв лжи… но, надо:

— Судьба распорядилась так, что вы двое долгое время не могли зачать ребёнка. Вы много старались, один раз вам даже почти удалось, но… вмешались внешние силы. Усоги не имеет права рассказать подробностей по тому происшествию, да и вам самим будет легче не знать этого. Но факт в том, что вы однажды были лишены вообще какого-либо шанса на собственное дитя… не говоря уже про двух, изначально невозможных. Однако. У той… внешней силы имелись свои принципы и совесть. Она, вернее он, в тайне вылечил вас, дал вам ещё один шанс, возможность вместо однажды незачатого, получить ребёнка без всех тех ранее испытанных сложностей. Одного ребёнка. Мальчика, которого вы потом назвали Иссэй. Второй же у вас никогда не рождался — ни до, ни после вмешательства. Усоги же… это имя Усоги придумал себе сам, а вам было внушено, что Усоги — ваш родственник. Так было нужно.

— Это что же… гипноз? Экстрасенсы? Инопланетные технологии? — Пытаясь взять себя в руки, продолжил фонтанировать идеями Горо, как это обычно с ним и бывает в моменты стресса.

— М-м-ма-а… нечто вроде того. — Не стал вдаваться в подробности «старший из братьев». — Давайте Усоги вам расскажет в подробностях всё что действительно было. Так будет легче сориентироваться и рассортировать память «по полочкам». Нам с вами всё равно уже некуда спешить… хотя нет, Усоги не прав: у вас времени полно, а у него — лишь до завтрашнего утра. Но этого нам хватит с головой.

…И Усоги принялся рассказывать, основательно захватив своим рассказом внимание постепенно успокаивающегося семейства. Это продолжалось достаточно долго, часа три или даже больше. Были кратко, с теплотой и любовью пересказаны совместные семейные мероприятия, в которых Усоги реально участвовал с семьёй, в отличие от более ранних наведённых воспоминаний. Кратко пересказаны его спортивные похождения, и забота о «брате». С грустью о скорой утрате упомянуты кулинарные шедевры Мики, которые Усоги реально удалось попробовать. И всё такое прочее… Усоги будто развернул перед людьми свою душу нараспашку, изливая на неподготовленную, но всё же благодатную почву все свои переживания, размышления, и стремления высказать столь долгое время скрывавшееся от, что ни говори, близких ему людей. И даже было непонятно, кому из них это всё нужнее: находившимся в невежестве «матери» с «отцом» и «братом», или же самому ему.

«Родственники» же, в свою очередь завороженно внимали. Красочный пересказ их заворожил, заставил лучше всяких там заснятых на кассету видео вновь пережить некоторые приятные или не очень моменты, что были реально разделены с Усоги. Люди то радовались успехам, то подунывали малочисленным провалам… в какой-то момент очень длинный монолог от одного лица превратился в диалог. Семейство, несмотря на ситуацию, в целом восприняло спокойно всё только что случившееся, что ещё предстоит основательно обдумать. Вот только… с каждой минутой, как диалог всё ближе и ближе подходил к обсуждению наиболее поздних событий, представителям семейства Хёдо становилось всё больше и больше не по себе. Мики, предчувствуя, что ничего хорошего в конце разговора, после всех этих откровений, не случится (иначе зачем бы всё это нужно было делать?) тихонько пустила слезу, попытавшись скрыть это за показной радостью. Горо всё больше хмурился, придя к примерно таким же выводам. Единственный, кто не знал, что ему стоит ощущать по данному поводу, был слегка запутавшийся и оказавшийся неготовым к подобного рода потрясениям Иссэй, но… поддавшись общей атмосфере, что становилась всё более подавленной, с каждой минутой смурнел всё сильнее.

— Вот так Усоги и отпросился у вас в этот… спортивный лагерь. Да-а-а… хорошие были времена. — Грустно, пополам с довольством, поставил фактическую точку в пересказе «старший сын» семейства. — И знаете?… Усоги ни о чём не жалеет. У Усоги никогда не было своей семьи, на самом деле. Особенно Усоги ужасно понравилась тихая рыбалка с Горо-саном и ваши, Мики-сан, итиго дайфуку с земляникой. И фейерверки. Помнишь, Иссэй-кун, как на новый год мы чуть не устроили пожар случайно? Было весело… жаль, что теперь этому всему пришёл конец. Для Усоги.

— Но… почему? *хмв* Разве мы не можем остаться семьёй? — Уже не скрываясь, еле сдерживалась чтобы не разреветься, Мики.

— Усоги-кун… — Пытаясь подобрать слова, помассировал переносицу столь же подавленный Горо, чуть лучше контролирующий себя чем жена. — Ты за это время, что так, что эдак стал нам как сын. Так почему…?

— Увы, время Усоги в этом мире… ограничено. Завтра Усоги в любом случае… не станет с вами. — В очередной раз шокировал семейство «старший из братьев» (или всё же без мысленных кавычек?).

Мики вскинула лицо с покрасневшими глазами, и удостоверившись, что её пусть и не родной, но всё же сын полностью серьёзен, разревелась в голос, сразу же и бесповоротно поверив в его слова.

— Ты же не… это какая-то редкая болезнь без видимых симптомов? Или у тебя неприятности с криминалом, и тебе угрожают смертью? — Попытался допытаться отец семейства, наиболее прагматичный из трёх. — Если мы можем чем-то помочь…

— Не сможете. — Покачал головой «старший сын», после чего попытался сгладить «острый угол»: — …Усоги, наверное, неправильно выразился. Усоги не умрёт, или что-то типа того. Просто Усоги… уйдёт очень и очень далеко. И больше не сможет к вам вернуться. Никогда. Это прощание.

Горо бессильно опустил голову, после чего придвинул к себе и обнял жену ради поддержки для неё. Иссэй стал молча и нервно раскачиваться в кресле.

— Есть возможность… стереть неприятные воспоминания. — Поделился вариантом Усоги. — Всё, что связано с Усоги, может быть стёрто. Вы станете гармоничной семьёй, что никогда не знала второго сына, и жила при этом счастливо…

— Нет! — Вскинулась Мики. — Ни в коем случае!

— Пойми, сынок… — Покивав на возглас жены, добавил Горо. — Так ты хоть будешь «жить» в нашем сердце… в нашей памяти. Хоть это расставание и режет по живому, но вместе с тем… вместе с тем мы с тобой пережили и достаточно счастливых моментов. Мы не хотим их терять. Это как отрезать и утратить часть себя.

Иссэй внезапно вскочил с места, обжёг родителей гневным взглядом, и ничего не говоря, убежал по лестнице наверх. Громкий хлопок двери ознаменовал факт ухода младшего Хёдо в его комнату.

— …Было бы легче, если бы вы согласились на стирание памяти. — Проводив нечитаемым взглядом «брата», якобы пожаловался на судьбу Усоги. — Счастливые моменты можно было бы ещё организовать. Вам с Иссеем. А память об уходе Усоги… она останется с вами навсегда. По крайней мере, пока вы не забудете.

— Я решил. — Твёрдо настоял на своём Горо, после чего обменялся взглядом с женой, и исправился: МЫ решили. Мы не хотим тебя забывать.

— Спасибо вам. — От сердца поблагодарил вроде как чуждый семейству мужчина. — Вы стали для Усоги настоящей семьёй. Самой лучшей.

После этого, «старший из братьев Хёдо» легко, будто и не сидел три часа подряд в неудобной позе, элегантно поднялся в стоячее положение, и не спеша направился на выход. Горо с Мики не посмели его окликать или пытаться задерживать: многое было сказано, многое им хотелось ещё сказать или услышать, но их «сына» будто окружил ореол неприступности. Ком застрял в горле, а в мыслях — совершенно пусто, хоть шаром покати…

На выходе Усоги обернулся, и сказал свои последние для семейства Хёдо, простые, но наполненные чувством слова, запавшие мужчине с женщиной глубоко в душу:

— Усоги любит вас. Прощайте.

Входная дверь тихонько закрылась, и вместе с ней сидящая в обнимку с мужем Мики по новой разревелась от щемящей, явственной утраты самого дорогого, что у неё было…

А в это же время, глядя из окна своей комнаты на выходящую из дома мужскую фигуру, в последний раз провожал «брата» взглядом Иссей. Юноша со злостью смотрел на вроде как чужого ему «человека», и с периодичностью в несколько секунд чувствительно бил кулаком в оконную раму, заставляя стекло подрагивать.

— Пусть я и ненавидел тебя… онии-сама. — Наконец, отведя горящий взор, выдал мысль вслух парень. — Но я никогда… никогда не хотел, чтобы ты ушёл вот так вот.

Иссей в последний раз ударил по подоконнику, и скривившись от непрошенного ощущения утраты, схожего с таковым у матери, прислушался к рыданиям, доносящимся из гостиной снизу, сквозь незапертую дверь.

— Я… найду тебя. — Пообещал самому себе, внезапно успокаиваясь, младший Хёдо, голосом, исполненным внезапной скрытой силы. — Найду тебя, или тех, кто виновен в слезах матери! И когда придёт время… обязательно спрошу с вас. За всё!

Приобрёвший прежний облик, с которым он прощался с Риас Гремори, Усоги вдруг остановился, и позволил ему тщательно «прислушаться» к волнам изменений судьбы, внезапно прошедшим по граням основной реальности, деформируя и изменяя их несколько непредсказуемым образом. Однако как бы он ни старался, вот так сходу определить причину и возможные негативные последствия даже спустя десяток минут стояния на месте так и не удалось. Пожав плечами, Усоги развернулся спиной к дороге, ведущей к виднеющемуся вдалеке дому семьи Хёдо, и продолжил неспешно идти.

Он мог бы и телепортироваться кругом переноса туда, где его сейчас уже ждут, но… ему тоже было необходимо время. Для раздумий, и для того чтобы прийти в себя. А такая вот ни к чему не обязывающая прогулка была для подобного идеальной.

— Скоро начало Игры! Где его носит?! — Вознегодовал Зелзан, имея ввиду Усоги, что до сих пор не пришёл в клуб.

— Госпожа уже ведь сказала тебе: у него дела. — Нехотя «оправдал» нелюбимого коллегу Генширо.

Ему не то чтобы не хотелось сказать нечто, аналогичное восклицанию Фрида, но вынужденные слушатели не оценят. Да и раздражает Саджи факт невнимательного воспринимания слов Риас Гремори, что уже объяснила данный странный момент. Какие такие могут быть дела у Хёдо, что он предпочёл заняться ими прямо перед неофициальной Рейтинговой Игрой? Что может быть важнее мероприятия, решающего их с госпожой дальнейшую судьбу?

Против Фенексов Генширо настроен не был… слишком сильно. Было крайне обидно отдавать Риас этому Райзеру — с этим, Саджи, конечно, смириться не смог, но… вместе с тем, он всё же и обязан Фенексам жизнью. Если бы не их вмешательство и срочный ритуал…

Внезапно, двери в помещение громко распахнулись, и внутрь зашла аловолосая красавица, школьная «королева», Риас Гремори собственной персоной. Сделав шаг внутрь, она остановилась, визуально проверила готовность присутствующих, и оставшись довольной осмотром, для проформы поинтересовалась:

— Все готовы? Размялись? Начинаем прямо сейчас. Нас телепортируют отсюда, сразу на поле Игры.

— Усоги-сан…? — Вопросительно пролепетала Момо Ханакай.

— Телепортируется к нам из другого места. — Поморщившись, отрезала Риас.

Она всё ещё была недовольна тем, что её брат предпочёл играть в какую-то глупую секретность, и так и не раскололся по поводу того, с чем связаны внесённые изменения в стандартную схему перемещения на поле состязания. Всё это, помноженное на странное вчерашнее поведение второго Коня Риас, крайне беспокоило аловолосую.

Следом за ней в помещение «вплыла» молчаливым привидением Грейфия. В смысле, конечно же, вошла на собственных ногах, но плавная грация и непотревоженная юбка до пола, плюс неслышимые из-за поднятого гомона шаги, плюс непроницаемое лицо без эмоций, создали именно такое впечатление. Люцифуг, как одна из сегодняшних судей, моментально приковала к себе внимание, и гомон постепенно стих. Одновременно с этим Грейфия приложила ладонь с миниатюрным магическим кругом связи к уху, и выждав с минуту, безмолвно кивнула в подтверждении услышанного — от неё не требовалось ничего говорить, лишь получить последние инструкции. После этого сильнейшая Королева Ада окинула аналогичным проверяющим взглядом повстававшие Фигуры младшей Гремори и её саму, и заговорила в стиле брифинга:

— Добрый день. Для тех, кто мог не знать, меня зовут Грейфия Люцифуг, и сегодня я являюсь одной из судей данной Игры. Всем внимание, оглашаю правила матча! В целом, в этот раз они стандартные для командных боёв с двумя лагерями. Условие победы — «убить» Короля, или заставить его сдаться. Условия выбывания Фигур и повышения Пешек стандартны. Ограничение по времени отсутствует… но уважаемые Лорды Гремори и Фенекс уповают на благоразумие Риас Гремори-сама с Райзером Фенекс-сама, и надеются что ваши группы смогут решить все «разногласия» побыстрее, не растягивая Игру на весь день. Ареной Игры выбрана академия Куо, при этом лагерь Гремори ограничен помещением клуба оккультных исследований, в то время как лагерь Фенекс — аналогично, аудиторией студсовета. После транспортировки у вас имеется двадцать минут для подготовки на местности, во время которых разрешается покидать лагеря, разведывать округу, ставить ловушки, закладки, барьеры и прочие стационарные элементы, но запрещается наносить прямой вред членам противоборствующей команды. Вопросы?

Вопросов не оказалось. Состав свиты аловолосой красноречиво молчал, внутренне готовясь к немедленным действиям, по первому же слову своей госпожи. Собственно, Люцифуг и спросила про наличие вопросов скорее для соблюдения «протокола», чем реально ожидая таковые. Удостоверившись в готовности группы, она вновь активировала миниатюрный круг связи, и подождав сигнала, объявила:

— …В таком случае, объявляю Игру… начатой!

И с этими словами, команду Риас без каких-либо проволочек или сложностей моментально телепортировало заранее подготовленными магоформами в комнату, на первый взгляд ничем не отличающуюся от предыдущей. Собственно, сам факт отлично отработанного переноса собравшиеся демоны и могли бы выявить лишь по потемнению в глазах на какую-то долю секунды, да по магическим возмущениям, плюс по разности фоновых энергий — но последние два пункта в группе Гремори даже при всём своём желании способны отметить лишь Юбелунна и сама Риас.

Грейфия Люцифуг «исчезла» — либо осталась на предыдущем месте, намереваясь судействовать удалённо, либо переместилась в комнату к остальным зрителям. В число которых входили два Лорда с жёнами, нынешний Люцифер, Серафолл Левиафан, Аджука Вельзевул, Магдаран Баэл с матерью, и парочка других родственников и знакомых — по сравнению с типичным огромным стадионом, заполняющимся зрителями до отказа на очередную Игру Райзера Фенекса (не говоря уже про трансляцию на весь Ад), круг «посвящённых» в этот раз лиц оказался весьма и весьма узок. Можно сказать, почти что приватен и ограничен только теми, кто и без того по долгу службы, или в силу родства потом обязательно узнает результат и описание произошедшего на матче.

На месте Грейфии, с закрытыми глазами стоял Усоги Хёдо в своей школьной форме.

— …Отлично! — Обрадовалась Риас, стоило ей найти взглядом «старшего из братьев Хёдо», и подумать, что все её переживания на его счёт оказались лишь результатом работы разыгравшегося воображения. — Юбелунна, Момо — сканирующие заклинания, нам стоит сразу же проследить за движениями группы Райзера. Усоги, на тебе невидимость и прикрытие иллюзиями. Стоит воспользоваться двадцатью минутами на полную, пока нас не могут атаковать.

— Всё это не понадобится, Риас. — Перебил девушку голос, лишь отдалённо похожий на таковой у Хёдо.

Мурашки пробежали по спине Гремори. Слишком уж нетипичный тон… как тогда, когда Усоги «неудачно пошутил». Сердце заколотилось, непроизвольно подстраиваясь под ураган заново поднявшихся волнений и плохих предчувствий. Аловолосая медленно обернулась в сторону Усоги, который сейчас стоял с очень виноватым видом.

— Что ты…

Договорить сестре Алого Сатаны не дало внезапное появление в помещении множества чёрных круглых провалов. Риас моментально забыла, что хотела спросить у своего второго Коня, ведь узнала эту технику, заранее серьёзно подойдя к штудированию имеющейся на демонов группы Райзера информации. Всё дело в том, что это более чем однозначно были «телепорты» рода Абаддон, а значит… враг уже рядом!

И правда: провалы быстро повернулись в параллельное полу положение, на миг застыли на высоте чуть выше человеческого роста, после чего резко ушли вниз… открывая в процессе вид на уже стоящих у стенки с выходом из данного помещения демонов группы Фенекс. Появились аж тринадцать членов команды (исключая почему-то лишь самого Райзера), из-за чего им даже пришлось встать в два ряда, чтобы не мешать друг другу.

Сказать, что среди свиты Риас поднялась знатная паника — означает соврать, или скорее слишком приукрасить… но её Фигуры, даже помня про невозможность по правилам атаковать напрямую или быть атакованными, всё же похватались за оружие и встали в свои стойки, готовясь отразить столь быстрое и наглое «нападение». Все, кроме аловолосой госпожи… и Усоги, стоявшего всё так же спокойно, с извиняющимся видом, и даже никак не отреагировавшим на произошедшее.

— Опустить оружие! — Резко приказала Риас, пока её товарищи не наделали дров, из-за чего их тут же дисквалифицируют по причине нарушения правил.

— Вы… удивительно прямолинейны и наглы, слуги Райзера Фенекса. — Пытаясь унять предательскую дрожь, заявила «гостям» младшая Гремори, лихорадочно просчитывая варианты.

Просто она трезво оценивала обстановку. Даже половины из присутствующих членов команды навязываемого ей мужа, хватит для того чтобы легко справиться со всей группой Риас по истечению двадцати минут нахождения в данной комнате — а уж за её пределы, как сразу же подумала аловолосая, никому теперь выбраться не дадут. Один мощный барьер, и всё. Единственный шанс оказать хоть какое-то сопротивление команда Гремори имела бы в случае «партизанской войны», с подавлением каждого из членов свиты Райзера поодиночке. Однако, увы…

«Райзер решил не глумиться и не растягивать удовольствие, а действовать наверняка. Моё ему уважение… он хотя бы воспринял меня всерьёз» — Примерно в таком ключе решила всё для себя младшая Гремори, со вздохом ломая линию поведения, и переходя в режим «торгов». Стоило хотя бы попытаться найти психологическую уязвимость того или той из Фигур Райзера, что в праве приказывать остальным. Алчность, или гордыня? Взять «на слабо»? Воззвать к принципам и попытаться вызвать на дуэль слуги со слугой? Со ставкой в возможность пропуска наружу…

— Ничего из этого не сработает. — Всё тем же странным, более глубоким тоном прокомментировал Усоги, будто зная наперёд, что она планирует сказать. — Но вместе с тем, всё не настолько плохо для твоей команды, Риас, как может показаться на первый взгляд.

«Твоей команды» неприятно царапнуло слух присутствующих, а младшая Гремори замерла в полном шоке. Хёдо, меж тем, продолжил после долгой напряжённой паузы, приковав к себе внимание и обведя взглядом свиту аловолосой:

— Увы… Это прощание, друзья. Простите, что Усоги не сказал вам всем ещё вчера… не нашёл у себя смелости. Но вы могли… даже должны были и сами это ощутить без слов. Усоги специально отдалялся от вас на протяжении этой недели тренировок. Широне-чан, пожалуйста, прости Усоги — он больше не сможет угощать тебя вкусняшками. Зелзан-сан, надеюсь, ты найдёшь себе другого достойного спарринг-партнёра. Цубаса, Момо, не скучайте. Юби… увы, у тебя с Усоги так ничего и не вышло, да и не могло выйти. Но твои старания Усоги заметил и хвалит за настойчивость. Саджи… просто прощай, и не будь таким влюблённым бараном. Асия-чан…

На этом моменте голос Хёдо дрогнул. Ему было явно больно продолжать говорить несмотря на внешнее смирение во взгляде. Но всё же через десяток секунд Усоги возобновил «речь»:

— Усоги больше всего неприятно расставаться именно с тобой. Но по-другому нельзя. Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь, простишь и отпустишь, чтобы продолжить жить дальше. И да, Риас. Ты тоже прощай. Усоги было хорошо с тобой… со всеми вами. Пожалуйста, не вини Райзера слишком сильно. Он всё объяснит подробнее, когда эта Игра закончится.

С этими словами Усоги развернулся лицом к группе Фенекса, и постояв немного, бесстрашно пошёл вперёд — не чеканя шаг, но и без малейшего проблеска неуверенности. А вот команда «гостей» повела себя в ответ на такое действие… крайне неестественно.

— Ч-что за… — Запнувшись из-за нелогичности происходящего, попытался воззвать Саджи к «мировому порядку».

Всё дело в том, что члены группы Райзера в темпе расступились и дали место для подходящего Усоги, прямо по центру «строя». А ещё, стоило тому подойти на определённое расстояние, дружно изобразили жест с приложением правой ладони к сердцу и сопутствующим неглубоким поклоном. Даже Райвель Фенекс, которую Риас легко узнала, со всей серьёзностью подошла к подобному шагу, и сделала это наравне со всеми… хотя аловолосая и считала, что та должна была быть на совершенно ином счету в свите Райзера, чем остальные.

Усоги меж тем дошёл до нужной точки, и встал в первый ряд Фигур Райзера по центру, на полшага впереди остальных. Будто в позицию лидера, ведущего за собой войска в поход. А затем развернулся, улыбнулся, и принялся… меняться.

Черты лица чуть огрубели, стали немного брутальнее, хоть и не уступили в лишь отчётливее проявившейся аристократичности. Только немногим потеряли в плане смазливости. Рост незаметно повысился ещё на сантиметр, волосы постепенно сменили цвет на насыщенный блонд, а радужки глаз налились голубым. Мускулатура стала ещё заметнее, «аура» повысилась и начала просто подавлять своей мощью… пока её полностью не скрыло. И если у кого-либо ещё после такого и оставались сомнения по поводу вроде как настоящей личности мужчины, подошедшего к Фигурам Райзера Фенекса, то они полностью испарились после следующего действия «Усоги Хёдо». Точнее, не испарились, а моментально сгорели, превратившись в золу… прямо как верх школьной униформы, что только что осыпался пеплом от насыщенного пламени, прошедшего по телу мужчины-блондина. Оставаться полуголым, впрочем, ему позволили недолго: Ясака Кьюби тут же вынула из печати на йодзюцу мантию цветов Дома Фенекс, и сноровисто надела её на своего господина, что не глядя чуть развёл в стороны опущенные и заведённые назад именно с этой целью руки. Сделав своё дело, Ладья Фенекса отошла назад, на прежнюю позицию. А сам же Райзер продолжил улыбаться… очень знакомой, слегка виноватой улыбкой, пусть и изменившейся из-за несколько других черт похожего на таковое у Усоги лица.

— Не может быть… — Прошептала Риас, намертво подавив в голосе даже отголоски бушующей внутри неё бури. — Ты… всё это время… был Райзером Фенексом…

— Не совсем так. — Остановил третий сын Лорда Фенекс «размышления вслух» младшей Гремори, пошедшие по неправильному руслу. — …Погоди, Риас, дай мне минуту, пожалуйста. Я провожу Усоги в последний путь, и мы поговорим.

Гремори растерянно кивнула, перестав что-либо понимать. Только что на её глазах мир перевернулся с головы на ноги (именно так, ведь всё, казалось бы, встало на свои законные места), но даже сейчас её возможный будущий муж говорит в ключе, мол, «это ещё не всё». Стоит ли упоминать, что если Риас и сохранила ещё хоть какое-то подобие критического мышления, то прошедшие с «Усоги Хёдо» товарищи из свиты аловолосой, что до последнего не заподозрили в нём фальши, сейчас стояли в полном ступоре? Да и когда им было успеть осмыслить хоть что-либо? Если следом за «перевоплощением», Король их сегодняшних оппонентов отчебучил кое-что ещё, весьма странное… и даже страшное, как для непривычных к такому.

Мужчина закрыл глаза, провёл ладонью, не касаясь кожи, по лицу снизу вверх, после чего в крайней точке почти у начала чёлки будто бы ухватился за что-то невидимое… и медленно, недрогнувшей рукой начал тянуть это «нечто» вниз и от себя, одновременно совершая ладонью скомкивающие движения.

«Нечто» постепенно сконденсировалось в бесформенную дымку, тянущуюся к лицу Фенекса. Словно полупрозрачная вуаль паутины в множество слоёв, оно не хотело отцепляться от лица само по себе, никак, впрочем, не натягивая за собой кожу. Такое впечатление, что «нечто» было прикреплено не к коже, а к чему-то внутри головы, и свободно сквозь эту самую кожу проходило. То есть, это «нечто» явно имело нематериальную природу, но Райзер всё же спокойно и аккуратно его «помял» и «отодрал» от себя, после чего оно стало чуть заметнее в его руках, приобрело внутренний призрачный свет…

«Да это же и есть призрак… в смысле, душа!» — Осенило всех наблюдающих за данным действом, кто до этого данного факта не знал.

…Все демоны хоть немного, но чувствительны к душам и духовной энергии. Но есть и те, кто идут дальше, и учатся тёмным искусствам манипуляций с душами, вроде Райзера Фенекса… данный факт из биографии которого иногда порой слишком легко и несправедливо забывают, ведь он быстро вытесняется прочими, более на первый взгляд серьёзными у Райзера «профессиональными заслугами», вроде невероятной элементальной (особенно, что не удивительно, огненной) магии. Однако факт есть факт: Райзер — маг душ, и у него в подчинении даже имеются два автономных орба, управляемых душами магов, добровольно заключивших с демоном соответствующие контракты. Как оказалось, не только они. Ещё и душа, что почему-то выбрала себе имя «Усоги Хёдо» — но об этом группа младшей Гремори узнает позже. Собственно, именно благодаря всё той же чувствительности от магии душ Райзер в своё время и стал счастливым отцом одной милой кицунэ по имени Куно — но это также уже другая история, в которую будет посвящена в будущем лишь Риас, плюс те, кто уже всё знал об этом.

— [МНЕ БУДЕТ НЕХВАТАТЬ ЕГО НАИВНЫХ РАСУЖДЕНИЙ С ПЕРЕЖИВАНИЯМИ] — Вдруг сказала появившаяся на руке Райзера перчатка Повышающего Механизма голосом, что в данный момент удивительным образом сочетал в себе драконью резкость с соответствующими рычащими нотками, и столь редкое для драконов неприкрытое сожаление.

— Мне тоже, партнёр. — Смежил веки демон-блондин, погружаясь в свои мысли и воспоминания по увиденному «во снах». — Мне тоже…

На какое-то время, вычислять количество которого Райзеру ни сейчас, ни позже не будет никакого резона с желанием, мужчина полностью абстрагировался и с головой окунулся в кое-где светлые и безбашенные, а местами грустные и полные раскаяния с отчаянием, видения. И вместе с видениями, будто откуда-то издалека, то ли благодаря развитому воображению, то ли ещё почему, в сознании «ходящего во снах» начали слышаться приглушённые слова так никогда и не сочинённой в данной реальности песенки, полные энергии, кое-где наигранного вожделения, и в целом молодого задора:

— ♫«To aru kuni no sumikko ni…»

— «Oppai daisuki doragon sun de iru»

Ведь вместе с душой, которую Фенексу предстояло сейчас отпустить восвояси, проследив за её сохранностью, уходят не просто несбывшиеся потенциальные грани реальности, о нет… С ней уходит целая эпопея, достойная описания в отдельной биографии, книге, ну или на худой конец в работе анимационного толка и развлекательного жанра, обманчиво рассчитанной якобы на непритязательную публику, однако имеющей очень сложные подтексты и особенности раскрытия основных персонажей.

— ♫«Doragon doragon oppai doragon»

— «Pochitto pochitto zumu-zumu «Iya!»

Любовь и ненависть, самоистязание за собственные никчёмность и слабость. Головокружительный рост ради искренней, выстраданной любви, которую пришлось заслуживать не благодаря, а вопреки. Вопреки не просто «обстоятельствам», но и вообще всему окружению и всем событиям. Редкие моменты счастья с любимой. Разделённые с товарищами моменты горя. Приземлённость и прямота, неприятие «звёздной болезни» до самого конца — когда достиг уровня почти что богов, но не потерял человечности… пусть и стал демоном ещё в самом начале своего пути наверх.

— ♫«Toaru umi no suna hama de»

— «Oppai daisuki doragon hashaideta»

— «Natsu no umi wa…»

Всё это — про оригинального Иссея Хёдо, что так и не родился, а его именем назвали другого ребёнка.

— ♫«Yappari oki no ga ichiban daisuki! Oppai doragon kyou mo yuku!»

…Пусть этот вариант будущего и не мог быть хоть сколь-нибудь вероятен, но… для Райзера Фенекса он всё равно был реален, как и прочие слои реальности, что всегда существуют для онейроманта в бесконечном множестве их вариаций. Райзер как никто другой в этом мире мог понять и принять столь пусть и нелогичное, однако вместе с тем и всамделишное существование законченного извращенца, который преодолел всё что уготовила ему судьба, и даже спас мир.

— ♫«Doragon doragon oppai doragon»

— «Momimomi pochitto boing boing!»

Вместе с этой душой, что выбрала себе имя Усоги, «Оболочка обмана», уходила целая предотвращённая эпоха. Многие могли бы полюбить её, или её колоритных персонажей… что теперь кардинально поменялись местами или мировоззрениями. Кто-то наверняка мог бы зауважать их, идущих всему наперекор, но не забывающих о простых житейских радостях в широчайшем их спектре: от плотских удовольствий до эстетического чувства самореализации из-за бытности кумиром, вдохновляющим многие тысячи детей-демонов Ада.

— ♫«Yappari SUITCHI hime ga…»

— «DAISUKI!»

…Даже И Ддрайг Гох, однажды справедливо на тот момент посчитавший такую судьбу издевательством и надругательством над своей репутацией, сейчас уважительно сохраняет минуту молчания по «Усоги Хёдо», проникновенно вслушиваясь в столь вульгарные, но вместе с тем и противоречиво-невинные, чистые слова детской песни. Пытаясь вникнуть в суть того, как в том «неслучившемся» она смогла дать обычному человеку столько моральных сил продолжать идти вперёд, даже после собственной смерти от яда Самаэля. Пытаясь понять, является ли она причиной, или же лишь следствием побуждений и внутренней силы демона, которого когда-то и где-то в другой реальности могли бы знать под титулом «Иссей Хёдо, Драконий Император Грудей»… или как-то ещё.

— ♫«Doushite mo SUITCHI HIME ga daisuki»

— «Oppai doragon osumo tobu!»

— «…»

…Последние слова отзвучали бойко, без минорных оттенков, совсем не похожим на прощание образом. До самого конца наполненные молодым пылом и безрассудством, даже умолкнув, они всё равно ещё некоторое время продолжали раздаваться в воображении уходящим, нехотя затихающим эхом, словно борясь за собственную жизнь и не отступая перед неизбежностью скорого ухода из этого мира той нерождённой души, что их и должна была увековечить в массы.

Райзер Фенекс постоял ещё немного с закрытыми глазами, после чего, беззвучно выдохнув и мысленно возвёв благодарность всем тем понятливым разумным, что не стали его прерывать во время процесса «прощания», посмотрел на собственную ладонь, над которой до этого клубился комок «дымки» души. Её там, разумеется, уже не было. Вместо неё, на ладонь медленно, словно падающее пёрышко, опустилась Фигура Зла — Конь.

— Конь Риас Гремори… «выбывает». — Почти что невозмутимо прокомментировала Грейфия окончательное исчезновение «Усоги Хёдо» с арены Рейтинговой Игры.

Где-то там, среди жиденького ряда зрителей, Аджука Вельзевул с силой сжал подлокотники своего кресла, загоревшимися от исследовательского азарта глазами наблюдая за оставшейся от души Фигурой:

…«Другие демоны, ёкаи, люди, жнецы, полубоги… да кто угодно! Но сделать демоном нерождённую душу? ЭТО КАК?! Неужели он дошёл и до такого в своей онейромантии… А не для этого ли он и сделал такой заметный образ, чтобы все коллективно своей волей посодействовали принятию как данности якобы факта существования такого человека, как Усоги Хёдо? Столь занимательный эксперимент… я должен узнать все подробности!»

…И в то же время, на арене Рейтинговой Игры:

— …А не записать ли мне какую-нибудь песню, партнёр? — Слегка меланхолично, на волне светлой грусти спросил Райзер у Ддрайга. — Не такое как то что ты слышал, но… что-нибудь про героического «дракофеникса», спасающего мир. Как тебе?

— [Я… НЕ ПРОТИВ] — Отозвалась перчатка.

Дружно помолчали, постепенно «оживая» взглядами. Это же относилось и к команде Риас.

— Я… всё ещё жду объяснений? — Неуверенно напомнила о себе аловолосая Принцесса Уничтожения.

— М-м-м… как бы это сделать кратко, но ёмко? — Задумался над ответом Райзер. — …Тебе знакомо такое понятие, как «добровольная одержимость»?

— Думаю, даже дура бы поняла на моём месте суть этого словосочетания. — Недовольно дёрнула щекой Риас, пытаясь не обращать внимание на набирающие силу всхлипы Асии, что для себя уже поняла самое главное (Усоги ушёл и уже никогда не вернётся) — …По одному лишь названию бы поняла. Но как это относится к твоему обману, Райзер Фенекс? Ты стал моим Конём, а поведение прикрыл идеальной «маской» поведения, впустив в себя постороннюю душу. Ради чего? Неужели лишь чтобы в нужный момент выбить почву из под моих ног, лишив главного козыря? Неужели ты способен на подобную низость всего лишь ради одной неофициальной Игры? Я… была лучшего о тебе мнения.

С каждым последующим словом, тон слов аловолосой становился ниже, а прослеживающиеся в словах презрение с брезгливостью — всё больше. Однако Райзер выслушал девушку стоически и до конца, хоть и рисковал тем самым дождаться женской истерики. Ни один мускул на красивом мужском лице демона не дрогнул. И не понять, то ли ему было плевать на прозвучавшие обвинения с плохо завуалированным оскорблением в его адрес из-за собственного скверного характера знающего всё о себе подлеца, то ли он просто был готов принять в этот момент на себя любой удар судьбы. Даже столь болезненный, от своей любимой… которая о таком отношении к ней пока ещё даже и не подозревает.

Судя по мрачным лицам свиты, члены которой в большинстве своём сейчас были готовы в любой момент опровергнуть и при необходимости доказать невиновность господина, а то и покарать оппонентку за её слова — второй вариант. В смысле про готовность Райзера к такому исходу.

— Мне многое придётся тебе объяснять с нуля… — Вздохнув, начал отвечать обладатель Повышающего Механизма. — Но если кратко: я никогда тебя не обманывал. Я никогда не становился твоим Конём, им стал Усоги, в положенное ему время лишь управлявший моим телом… ровно до тех пор, пока не перестал быть способным это делать. То, ради чего это всё делалось, со временем сделало Усоги неспособным продолжать существовать в этой реальности. Я даже больше скажу, на одной лишь дружбе и приязни ко всем вам, он продержался даже больше предполагавшегося. И нет, он тоже вам никогда не врал. Даже когда Усоги Хёдо говорил моими устами про себя, он обязательно произносил «Усоги готов идти», «Усоги хочет сказать спасибо», и всё в таком роде. Всё лишь для того, чтобы никто потом не подумал, что это сказал сам Райзер Фенекс.

Удивлённые подобным утверждением, члены свиты младшей Гремори переглянулись, и попытались вспомнить, когда Усоги при них говорил от первого лица… и не смогли. Эта его странность речи очень быстро перестала быть непривычной, и её вскоре просто не стали замечать. Только Риас на этих словах вздрогнула, вспоминая «шутку» Усоги Хёдо, когда тело, в котором он «проживал» самостоятельно сказало «я — Райзер Фенекс», лишь чтобы затем сам «Хёдо» опроверг это тем, что Усоги не может быть Райзером Фенексом.

«И ведь не соврал ни словом тогда… идеальный обманщик. Действительно, Лжец с большой буквы своего имени» — даже как-то мимолётно восхитилась подобной хитростью аловолосая. Впрочем, на её набирающую силу обиду это никак не повлияло.

— Усоги Хёдо никогда не врал вам. Да и не смог бы толком соврать, даже если бы и захотел — это было не в его природе. — Продолжил мужчина-блондин. — Вы придумали его роль сами. И сами поверили в неё. Усоги лишь оставалось… не опровергать.

— Но всё же, зачем?! — На миг сорвавшимся голосом спросила Риас, всё больше злясь. — Зачем ты это сделал?!

— Я опущу первичную цель. Пока я не готов её озвучить. — Подумав, заявил Фенекс. — Однако есть и другая… и она заключается в тебе, Риас Гремори.

Означенная, сохраняя на лице неодобрение, умудрилась гармонично приподнять одну бровь для выражения недоумения.

— Обстоятельства сложились так, что мы не могли ни видеться, ни нормально поговорить друг с другом на протяжении уже достаточно большого количества времени. — Пояснил господин группы, противостоящей Риас. — Выполняя свой план, я кроме всего прочего смог узнать тебя получше. Да и показать себя, и что мною движет. И я… доволен. Доволен теми словами, что ты почти сказала, когда тебя прервала Грейфия.

Риас покраснела, тут же вспомнив обстоятельства её показательной попытки якобы переспать с Усоги Хёдо. И последующего короткого разговора, снявшего с неё накопленное напряжение. Однако аловолосая не была бы собой, если бы сразу же не взяла себя в руки, и не сказала, с ещё большим недовольством:

— Эти слова… предназначались не для тебя! А для Усоги Хёдо! И я теперь прекрасно вижу, что между вами — огро-о-омная разница!

— Усоги Хёдо… — Выждав положенную небольшую паузу, не поведя при этом и бровью, заметил Райзер Фенекс: — …эта личность была амальгамой моих качеств и черт характера с таковыми у нерождённой души, невероятно «чистой» в этом плане от природы. Ведь характер определяется детством и опытом, которых у души не было. Проведя со мной долгое время ещё до вселения, данная душа почти что стала «мной» по характеру… Лишь сохранила ещё большую естественность и искренность в некоторых вопросах. Например, там где я не чураюсь насилия, но не приемлю убийство разумных, получившийся Усоги категорически не принимал жестокость вообще, и лишь отдавал мне в таких вопросах контроль. Там где я предпочитаю совсем слегка исказить правду во всеобщее благо, Усоги попытался бы из кожи вон вылезти, но вывернуться, не сказав ни слова лжи. И так далее. Будь я жестоким маньяком, и считай своё поведение за абсолютную норму, то Усоги бы с ещё большей естественностью и чистотой помыслов начал бы резать первого встречного… но это, как ты видела, совсем не так. Хорошо познав качества Усоги, вполне можно сказать, что ты отчасти познала и меня.

— В жизни не слышала большей ерунды. — Упрямо попыталась не согласиться младшая Гремори, недоверчиво покачав головой. — Я…

— Довольно, Риас! — Неожиданно твёрдым тоном потребовал Райзер, после чего тут же смягчился: — Пожалуйста… прекрати. Своим недоверием ты лишь оскорбляешь память о нём. Да и потом мы всё равно обязательно поговорим обо всём наедине, где я постараюсь объяснить и доказать всё предметнее. Но сейчас и здесь — не место и не время.

Намёк был более чем прозрачен: за ними сейчас наблюдали чуть ли не самые влиятельные лица Ада. А тема — явно не для посторонних ушей, это Риас ещё могла понять и принять. Поэтому прерванная на полуслове девушка всё же недовольно кивнула, лицом при этом обещая данному наглому мужлану все незавидные кары.

«Как-то не так прошло «снятие масок». Явно как-то не так…» — мысленно цыкнув, отметил про себя Райзер.

— Что же, раз никто больше не хочет высказать мне свои претензии… — Неодобрительно покачал головой носитель Ддрайга… но вдруг резко замялся, глядя на вышедшую из-за спины Риас молодую некомату. — Эм-м-м. Широне-чан?

— Я… так и думала, что это вы, Райзер-сан. — Тихим тоном призналась, продолжая идти вперёд под взглядами обеих команд, Ладья Риас. — Запах магии. Хорошо скрытый, но знакомый.

Младшая из сестёр Некошо подошла к Фенексу на два шага, и немного погодя, внезапно поклонилась мужчине.

— Я не имела возможности сказать это, ведь мы увиделись всего раз, тогда, после Набериусов. — Не поднимая головы, сказала Широне. — …Спасибо вам. За себя и за сестру.

…И уже через секунду, под взорами напрягшихся демонов Гремори, некомату как-то быстро и естественно захапала в объятия другая кошкодевушка, тут же принявшись её тискать, абсолютно не замечая сопротивления… впрочем, если то и было, то явно совершенно несерьёзное, ведь обе некоматы очень хорошо знали друг дружку.

— О-онее-сан! — Возмутилась пополам со смущением Широне. — Х-хватит!

— Ох, сестрёнка-ня! Я так тебя рада видеть, ня! — С силой потёрлась Курока щекой о макушку своей имото. — Больше года не виделись, ня!

— М-м-х! — Что-то неразборчиво промычала младшая Некошо куда-то в район ключиц старшей сестры.

Райзер же с улыбкой на лице удовлетворённо про себя отметил, что Широне в изменённой его действиями реальности растёт куда быстрее, чем если бы замкнулась в себе и совершенно не практиковала сендзюцу с йодзюцу. В тех видениях малышка походила скорее на ученицу младшей школы. А тут, имея прекрасную возможность сравнить, «Конеко» оказалась лишь на полголовы ниже собственной уже взрослой сестры… пусть последняя и не была прямо-таки образцом высокого роста.

— Я… не совсем понимаю, что происходит на самом деле, но также должен сказать. — Внезапно, раздался голос Генширо, который тоже вышел вперёд.

Теперь и на нём также скрестились взгляды всех присутствующих… всех, кроме занятых обнимашками некомат.

— Твой… ваш ритуал, что передала Некошо Курока-сан, спас меня. Если ты… если вы и вправду были всё это время Райзером Фенексом под маскировкой, то моя вам благодарность. — Постаравшись не кривиться от воспоминаний, сказал Саджи, после чего грозно нахмурился, и «пообещал»: — …Но я всё равно не собираюсь отдавать госпожу Риас кому-либо! Ни Усоги, ни вам!

Веко и без того выведенной из себя младшей Гремори чуть дёрнулось, но она вновь быстро взяла себя в руки.

— Ох… значит, всё это время рядом со мной находился тот, кто уговорил Лорда Фенекс дать мне хорошую рекомендацию на демоническом рынке труда наёмников… из-за чего я и смогла попасть на службу к Гремори. — Сделала шаг вперёд Юбелунна, когда-то действительно присматривавшаяся к Фенексам ради стартовой репутации. — Что же, тогда я присоединяюсь к благодарностям!

Риас с недоумением посмотрела на свою Королеву — об этой «незначительной» подробности из её биографии она не знала.

— Мхм-м… Это всё действительно странно, но… — Прочистила горло Цубаса, обменявшись взглядом с кивнувшей ей Ханакай. — Раз уж такое дело… мы с Момо в курсе, что первыми увидели в нас двоих потенциал именно вы, Райзер Фенекс-сама. Сона Ситри-сан рассказала, когда направляла к госпоже Риас. Так что… спасибо? Так непривычно… ещё час назад вы были… эм-м-м, Усоги Хёдо…

На Ладью со Слоном Риас уже не стала коситься, а просто приняла их единую позицию как факт.

— Ой, сколько драмы, а я без попкорна! — Ехидно прокомментировал Зелзан, который всё это время в отличие от почти всех остальных, внимавших «чудесному превращению Усоги», метался взглядом между уже означенным «бывшим Хёдо» и ещё одним индивидом из свиты Фенекса, обладающим аналогичными самому Фриду белыми волосами и красными радужками глаз. — А меня вот интересует немного другое. Это ведь не ещё один ******* в маскировке, а?!

— Нет, брат. Это действительно я. — Слегка прохладно, но всё же с приподнятыми в намёке на улыбку уголками губ ответил Зигфрид… на которого Зелзан и пялился, в том числе прямо только что, задавая свой вопрос.

— Ну ох***ь теперь. — Беззлобно матернулся Фрид, с непонятным выражением на лице. — …Значит, «Клинок Хаоса» Зиг всё это время кантовался у Фенексов… и «как оно»?

— Более чем, брат. — Всё так же спокойно, но вкладывая один лишь им двоим из присутствующих понятный смысл, сказал Зигфрид. — …Двадцать шесть из пятидесяти, благодаря Райзу. Не включая тебя.

— То есть… — Резко повернулся Зелзан к Фенексу, убрав при этом с лица всю свою извечную «маньячность» с несерьёзностью. — Благодаря тебе, ******, двадцать шесть других моих… братьев выжили. Больше половины. А значит, я тебе должен… и это ощущение мне них** не нравится.

— Простого «спасибо» для моего господина будет достаточно. — «Тонко» намекнул Зигфрид, уже явно ухмыляясь реакции своего собрата по проекту «искусственный воитель» института Зигурда.

— Ой, да отвянь ты… брат. — Недовольно скривился в итоге Зелзан. — Потом перетру, с глазу на глаз.

Зигфрид на это лишь пожал плечами… а младшая Гремори уже просто перестала удивляться — порог удивления от происходящего был давно и успешно перешагнут.

— М-м-м… анн-но… — В наступившей тишине, привлекла к себе внимание Ардженто, постепенно на моменте с благодарностью Саджи начавшая успокаиваться, от чего про неё на время и забыли. — Получается… всё это время Ус-соги-сан был со мной… в вашем теле, Райзер Фенекс-сан?

— Более-менее. — Непонятно покрутил ладонью названный мужчина, с особенным оттенком грусти глядя на потерявшую важную жизненную опору девушку. — Если хочешь, мы можем позже поговорить с тобой о нём. Не стесняйся, подходи в любое разумное время.

— Нет, я… — Нерешительно отказалась Асия, но затем быстро стёрла остатки слёз с лица и отрицательно помотала головой. — Если чему Усоги-сан и научил меня, пока был рядом, так это тому, что я должна стать «сильной». Поэтому я постараюсь пережить его уход… как можно более достойно. А вам, Фенекс-сан… спасибо! Спасибо за то, что вообще предоставили такую возможность — познакомиться с Усоги и получить от него помощь, в момент когда я была в отчаянии. Без вас наверняка всё бы было иначе.

Райзер на это облегчённо улыбнулся.

…А вот Риас одновременно с этим, наконец, обвела новым взглядом свою свиту, и серьёзно задумалась над тем, сколько всего полезного для неё и демонов её «малой семьи» сделал, оказывается, навязываемый ей жених. Вся, ВСЯ её свита уже так или иначе ему обязана, и у всех Райзер в том или ином виде завоевал уважение! А вот у неё самой, у младшей Гремори… что ж, спустя секунду размышлений нового круга и в новом ключе, Риас была вынуждена самой себе признать: этот демон провернул под её носом просто колоссальную авантюру. И пусть она всё равно отныне считает его обманщиком, но считаться с собой Райзер Риас определённо заставил, даже если отбросить его личную силу и прочую репутацию.

«Я УЖЕ проиграла. Вся команда разбрелась и постепенно начинает беседовать с демонами Райзера. Если он таким образом добивался мирной победы, то честь и хвала. Однако меня в любом случае не поймут, если я просто возьму и вслух признаю поражение… зрители останутся недовольны отсутствием зрелища. Эх… надеюсь, я смогу в таких условиях показать хоть что-то» — …Примерно с такими мыслями, убедившись в оттенке витающих настроений своей команды, перевела Риас обвинительный взор на Фенекса. Тот взор поймал, и выдержал, пусть и виновато, обезоруживающе улыбнувшись.

А тем временем, отрезок этого самого времени, отведённый на подготовку команд, стал подходить к концу. И младшая Гремори, со товарищи, ещё даже не представляют себе, что их ждёт не совсем стандартная Рейтинговая Игра…