Русалочка: книга-игра

Глава 9b

Сюда привела нас Глава 8b. Помнишь, сестры добыли кинжал? А что дальше – сейчас узнаем.

Майя прислушалась. На судне было тихо. В рубке похрапывал рулевой. Каравелла давно бы наткнулась на рифы, но Нептун оберегал морскую принцессу, и волны послушно несли на себе судно.

Вновь послышались голоса:

– Майя! Русалочка! – звенели серебристые колокольчики.

Русалочка оперлась о борт, вглядываясь в воду. И вдруг она увидела, как из глубины, точно цветы, поднимаются к поверхности ее сестры.

Майя по якорной цепи спустилась к воде. Сестры тормошили, рассматривали, пытались шутить, пряча глаза.

– Сейчас не время, – остановила их старшая из русалок. – Мы были у ведьмы Грубэ! Мы принесли тебе избавление от смерти!

И только тут Майя поняла, как ей хочется жить. Пусть страдать, пусть мучиться от безответной любви. Но дышать, ходить, плакать – и чувствовать, какие слезы соленые. Она с надеждой глядела на говорящую.

Сестра предложила:

– Мы поменяли нашу красоту на волшебный кинжал! – и русалка подняла кинжал, чтобы Майя могла его получше разглядеть.

Русалочка еще не понимала, что от нее потребуется. Но сердце сжала тревога.

– Ты угадала, – сурово сказала русалка, – еще до того, как настанет рассвет, этим кинжалом ты убьешь принца.

– Нет-нет! – отчаянным жестом Майя вцепилась в якорную цепь.

Она не узнавала сестер. Их лица исказила жестокость. Майе даже на минуту показалось, что сквозь черты старшей сестры проступило огромное лицо ведьмы с лошадиным подбородком.

– Ты сделаешь это! – сестра оторвала руки Русалочки от цепи. – И когда кровь принца брызнет на тебя, твои ноги срастутся. Ты станешь русалкой и счастливо проживешь триста лет в царстве Нептуна.

«Триста лет жить убийцей?» – мысли Майи метались, точно вспугнутые рыбки.

А голос сестры зудел, путая мысли:

– Убей! Убей принца и его жену! Мы не хотим страдать за тебя напрасно!

И Майя почувствовала, как рукоятка кинжала коснулась ее руки. Старшая сестра силой разжала кулак Майи и вложила в него холодный металл.

Русалочки махнули Майе на прощанье и погрузились в глубины моря.

– Убей! Убей! – слышалось Майе в их прощальном крике.

Рулевой в рубке проснулся, потирая кулаком глаза.

Зевнул: – «Ишь, как чайки разыгрались среди ночи!» – и снова задремал, опираясь на штурвал грудью.

Кинжал сверкал в руке Русалочки. На острие горела рубиновая звезда, точно глаз хищника, направляя шаги Майи к каюте принца и герцогини.

Как в полусне, Майя отдернула пурпурный с золотом балдахин.

На пуховой перине, укрытые легким узорчатым одеялом, спали принц и его жена. Юная герцогиня положила голову на грудь мужа. Ее черные волосы сплелись с локонами принца. Один удачный удар убил бы двоих.

Русалочка размахнулась.

– Найденыш? – принц улыбнулся, просыпаясь. – Найденыш, ты что тут делаешь?

Пальцы Майи разжались, и кинжал без стука, упал на пушистый ковер.

– Странный сон, – пробормотал принц, опуская голову на подушки. – Не забыть бы рассказать утром жене!

Русалочка с минуту смотрела в родное лицо. Потом наклонилась и поцеловала его. Щека была гладкой и теплой.

Русалочка подобрала кинжал. На цыпочках пробралась на палубу и швырнула оружие подальше от судна. Вода в том месте тотчас же забурлила и покраснела.

Русалочка подняла голову – это солнце вставало, окрашивая море в розовый цвет.

– Прощай, океан! – беззвучно крикнула Майя, прощаясь с жизнью теми же словами, с которыми шла в верхний мир навстречу любви, и бросилась за борт.

Рулевому послышался всплеск. Он выглянул из рубки, но ничего не заметил.

Лучи солнца согрели берег и море. Русалочка не почувствовала, как ее тело становится все невесомей и тает. Сотни чудесных видений пронеслись перед угасающим взором. Майя видела белые паруса, облака, окрашенные золотом. Она видела, как стучит дождь по листьям каштана. Она была в каждой снежинке – и в каждой горной лавине. Майя грезила, расплываясь пеной. А над морем реяли сотни невидимых созданий, призывая:

– Скорее! Скорее! Торопимся жить!

Их голоса, нежные, неслышные для человеческого уха, звали, манили. И Русалочка не смогла им отказать. Она вдруг почувствовала, что отделяется от воды сотней невидимых светлячков и поднимается в воздух.

– Кто вы? Кто я? – голос Русалочки влился в звенящий хор голосов.

Кто мы все? И куда идем? И вовсе не худшая участь – стать светящейся точкой, разгоняющей мрак там, куда не проникнуть солнечному свету. Радовать и утешать того, кто потерял надежду. Коснувшись холодного сердца, зажечь в человеке тепло.

И Русалочка протянула к новым подругам прозрачные руки. Ее закружил хоровод светляков. И уже в каскаде искр не узнать ту, что когда-то была маленькой глупой русалкой.

Тем временем на корабле спохватились. Герцогиня плакала, прикладывая к глазам платок. Принц грозил заковать в кандалы и продать работорговцам всю команду судна. Рулевой вспомнил подозрительный всплеск. Но он был себе на уме и промолчал. Тело Русалочки искали до вечера. Путешествие молодоженов за границу принц отложил.

А Майя, невидимая, уговаривала принца и герцогиню не беспокоиться: ей было так хорошо в светлой небесной выси.

Но люди не поняли этого. И долго принц и его жена были безутешны. Однако горе утихает.

Неделю принц не мог думать о Найденыше без слез. Прошел месяц – и молодая чета лишь мрачнела, если что-нибудь напоминало о девушке. Через год у принца и герцогини родился сын. У него ярко-голубые, как у матери, глаза и каштановые отцовские кудряшки, еще редкие и слипающиеся после сна безобразными сосульками. Но для родителей нет никого милее и лучше на свете.

Иногда, невидимая, Майя навещает детскую. Целует юного принца – и тогда ребенок улыбается, к восторгу родителей. Принц и герцогиня ссорятся из-за того, что никак не могут решить, кому так обрадовался сын.

– Маме, – сюсюкает герцогиня, маня ребенка звонкой погремушкой.

– Отца приветствует, – принц изо всех сил старается выглядеть солидным – и слава богу, что у него пока это плохо получается.

Он подбрасывает сынишку чуть не до потолка. Герцогиня отнимает. Троица падает на постель, и все вместе хохочут.

Майя тихо вылетает из детской. Она побывала во многих землях. Видела, как по пустыне тянутся караваны и согревала горный подснежник, обманутый февральской оттепелью. А впереди было так много всего! Ее светящиеся подружки подхватывали Майю, маленькие звездочки рассыпались по свету и звенели:

– Скорее! Скорее!

– Ведь жизнь так чудесна!

– Да, – соглашалась Майя, – но все же самое чудесное – это любовь.

Светлячки с ней охотно соглашались: ведь Майя сверкала ярче подружек и, значит, была умнее.

А ты согласен, мой маленький друг?

Вот такая у тебя получилась сказка. Но, может, ты знаешь другой конец? Тогда вернись к концу Главы 9а и снова попробуй.